– Косметику мою протирала? Ты же знаешь, я терпеть не могу пыли. Увижу, что чем-то пользовалась, пока меня не было – космы повыдергаю! – Это вряд ли, – свой голос я услышала как со стороны, и сама удивилась, сколько едва сдерживаемого бешенства в нём было. – Эрмилина теперь присматривает за мной, так что сама займёшься своей косметикой. – Ах ты дрянь! – взвилась Бернадет, и я поняла, что обращается она теперь ко мне. – Решила умыкнуть мою служанку? Не думай, что у тебя получится. Я такой скандал устрою! А ты… – она обратилась к Эрмилине, – я даже не представляю, что с тобой сделаю, как только тебя мне вернут! – Не советую, – сказала я холодно. – Боюсь, моему Рыжику это не понравится. О том, кто такой Рыжик, Бернадет знала. Я не раз безуспешно спрашивала о нём у Арманды и просила отпустить меня к питомцу. Он ведь не берёт еду у чужих, да и кому придёт в голову его кормить? В глазах Бернадет на мгновение промелькнул страх, но только на мгновение. А потом они засветились таким явным торжеством, что мне стало не по себе. Чему она радуется? И тут я поняла: я ведь только что фактически угрожала студентке Академии натравить на неё огнедышащее чудовище. О боже… как можно быть такой дурой. Бернадет демонстративно отвернулась, но взгляд, которым она меня одарила перед этим, сулил скорые неприятности. И только тогда Эрмилина бросилась ко мне, уселась на краешек кровати, схватила за руку. – Как ты? – Как видишь, жива. Ты уже видела Майка? – Пока не пускают. Он очень ослаб, чёртова гадина молотила его заклинаниями как сумасшедшая. Я вспомнила изломанную фигуру и кивнула. Ему действительно досталось больше всех. – Но жить будет, – с улыбкой подытожила Эрмилина. Она хотела ещё что-то сказать, но тут на пороге появилась Арманда. Её лицо было встревоженным. – Леди Юлия, – сказала она тихо. – Явился королевский дознаватель. Он хочет задать вам кое-какие вопросы и ждёт вас через час в кабинете ректора. Я поёжилась. Да уж, с тех пор, как дознаватель задавал мне свои прошлые вопросы, я успела немало наворотить. – Эрмилина, проводите леди в комнату и помогите ей собраться. Я поднялась. Меня всё ещё немного пошатывало, но вряд ли от пережитого. Если трое суток лежишь плашмя в кровати, руки-ноги забывают как двигаться. Как ни странно, мы пошли не в сторону домиков, я прямо к Академии. – Опасности же больше нет? – удивилась я. – почему домики не вернули? – Гариетта убедила ректора, что в стенах замка студентам будет лучше и безопаснее. И ректор с ней согласился, хотя студенты поговаривают, что она просто не хотела возиться с пространственной магией и переносить всё обратно. Я рассмеялась, впрочем, не слишком весело. Я не сомневалась, что встреча с Гариеттой ничего хорошего мне не несёт. А уж про встречу с дознавателем и думать не хотелось. Я вошла в свою комнату, которую покинула совсем недавно, а ощущение было, будто полжизни с тех пор прошло. Рыжик бросился ко мне навстречу, вскарабкался по одежде и уткнулся носом в шею. Кажется, он чувствовал себя виноватым. – Ну что ты, глупенький, ты ведь никак не мог мне помочь. Я ведь была в подвале, а туда бы ты не пробрался. Он фыркнул, словно давая понять, что для него это не такая уж и непосильная задача. А я воочию представила, как бедный котёнок пытался выбраться через окно, но не мог: магический купол, которым накрыли Академию, для него тоже был непроницаемым. Эрмилина постучала и появилась на пороге с дымящимся блюдом. Я посмотрела на часы. – Меня кормили в лазарете, да и времени сейчас на это нет. А ещё не представляю, чтобы кусок полез мне в горло в предверии встречи с гадким змеем. – А это не тебе. – она протянула мне тарелку, и я поставила её на пол. – Проголодался, маленький? Рыжик тут же набросился на еду, и пока уничтожал содержимое блюда, мне показалось, что он посматривал на Эрмилину уже вполне доброжелательно. Поговорить с медведем не получилось. Я быстро переоделась и почти с сожалением вышла из комнаты, где все были свои, где были друзья, и отправилась на встречу к неизвестности. Глава 39 Я, робея, открыла дверь в кабинет ректора. Встреча с дознавателем пугала меня до чёртиков. Но когда вошла – выдохнула с облегчением: кроме дознавателя в кабинете был сам ректор и мой декан. В их присутствии я уж точно чувствовала себя увереннее, и всё же внимательнее окинула взглядом кабинет, надеясь увидеть ещё кое-кого – магистра Рониура. Но его не было. Сердце сжалось от нехорошего предчувствия. Может быть, с ним что-нибудь случилось? Или змей-дознаватель утащил таки его в королевские казематы? Кто знает, что могло прийти в голову этому… я не находила слов. Впрочем, если бы это было так – в Академии пошли бы слухи, и уж точно я бы что-то узнала. Я поздоровалась со всеми и остановилась в ожидании. – Присядьте, Юлия, – мягко сказал ректор, указывая мне на кресло. – У сэра Салахандера есть к вам вопросы, но он, – ректор метнул на дознавателя взгляд, значения которого я не поняла, и с нажимом продолжил: – понимает, что после всего пережитого вы плохо себя чувствуете. Так что, полагаю, этот разговор не затянется. – Допрос, – поправил его дознаватель. – Не разговор, а допрос. Я по-прежнему считаю, что его нужно проводить не здесь, а в королевских казематах. Не забывайте, что я делаю Академии большое одолжение. Подозрения с вашей студентки всё ещё не сняты. Не сняты? Я подавилась воздухом от такой несправедливости. – Вы же поймали старуху! Она пыталась меня убить – это видели ваши стражи. Какие ещё могут быть подозрения? – Старуху мы действительно поймали, но у неё явно были сообщники. Слишком много вопросов, на которые она не может ответить. Например, где раздобыла книгу и для чего хотела поднять мёртвых. – Но я-то этого точно не знаю, – буркнула я. – Она не делилась подробностями. – Начнём с начала, – холодно сказал дознаватель. Сейчас в присутствии ректора и декана он не был язвительным, как в прошлый раз. Наоборот, держался холодно, корчил из себя профессионала. – Почему вы отправились в магазин платьев? Откуда вы знали, что пленники там? Это был простой вопрос. Во всяком случае, тут ничего опасного не таилось. Я подробно и обстоятельно рассказала о том, как зацепилась за строчку в записке Майка, как отыскала его соседа по комнате и выяснила, что он собирался купить Эрмилине – своей девушке – украшение. – И это всё? Из-за этого вы пошли в магазин? Если бы он решил купить себе рубашку, вы бы пошли в другой? Он всё-таки недолго пробыл в роли беспристрастного дознавателя. Гнев вырывался наружу, а мне так и хотелось ему сказать: всё это должны были сделать вы! Но я понимала, что нужно молчать. Угроза продолжить допрос в королевских казематах всё ещё звенела у меня в ушах. – Он писал об этом в записке. И я думала – я надеялась – что этим он хотел подать какой-то знак. К тому же в том магазине обычно толкутся девушки, и если он туда пришёл – его бы заметили. Вдруг он был там со своим похитителем?.. Я и не предполагала, что всё так получится. Я попыталась изобразить максимальную степень раскаяния на своём лице, но на дознавателя это не произвело никакого впечатления. – Не стройте из себя невинную овечку, леди Юлия. Вы сбежали из Академии, несмотря на запрет, выбрались через окно тюремной камеры. Откуда вы знали, что там не действует магический купол? А вот мы и перешли к сложным вопросам. Теперь нужно быть предельно, предельно осторожной. Я состроила самые невинные глаза и заявила: – Вы же сами мне сказали. – Что? Кажется, дознаватель обалдел от такой наглости, а изумлённые взгляды ректора и декана устремились теперь на него. – Той ночью, когда на меня напали. Вы хотели посадить меня в камеру, потому что там не работает магия. Ну, чтобы проверить – насчёт Рыжика. Кажется, мне удалось его смутить, но он быстро взял себя в руки. – А распилить решётку тоже я тебя надоумил? – Нет, конечно. Я вообще-то не очень рассчитывала, что что-то получится – пошла чтобы проверить. А решётка сама вывалилась – она заржавела от времени. Ректор нахмурился, и я почувствовала себя виноватой. Это ведь его забота – чтобы Академия была защищена. А получается, что он не справился. – Если у тебя появились подозрения, ты не должна была сбегать из Академии. Ты должна была прийти ко мне и обо всём рассказать. Мы бы сами всё проверили. – Я хотела, – с честными глазами соврала я. Уж точно не хотела. Ни одной минуточки. – Но вы подозревали магистра Рониура. Я подумала, что вы и слушать меня не станете. А времени не было. Магазин вечером закрывается. Дознаватель ещё долго задавал вопросы, пытался поймать на несоответствиях, спрашивал одно и то же, но другими словами, пока, наконец, ректор не сказал: – Думаю, беседу можно считать оконченной. Вы же видите: виной тому, что леди Юлия оказалась втянута в эту историю, – её живой ум и некоторое стечение обстоятельств, а отнюдь не злой умысел. – Я в этом всё ещё не уверен, – не сдавался дознаватель. – Слишком много странностей в этой истории. И я буду ходатайствовать перед королём, чтобы в дальнейшем допросы продолжались там, где они и должны проходить. Моё сердце сжалось от ужаса, я беспомощно посмотрела на ректора, словно ища его поддержки.