15:15, 15:15, Скарлетт моя. Я сверилась со временем. У меня оставалось двадцать минут. Я перешла на бег. *** Без постоянной подпитки страха, курсировавшего по улицам, я бы ни за что не добралась в Гилдхолл вовремя. Но необузданный страх лондонцев бушевал в моём теле, и я пронеслась мимо дюжины людей, охваченных танцевальной манией, чьи тела беспомощно дёргались, а мышцы сокращались. Их страх был осязаемым. И для лича ужаса вроде меня это был настоящий пир. Я бежала быстро, почти не чувствуя боль в лёгких, лихорадочное биение сердца, и я знала, что надо выполнить лишь это последнее задание. Как только я справлюсь с этим, я сумею использовать сканер, чтобы отследить Скарлетт. Я покончу с этим раз и навсегда. Активно работая руками и хрипло дыша, я пыталась представить, на кого она может меня натравить. На монстра из Хоквудского леса? Может, на дракона? Железный нож шипел в предвкушении, разбуженный нараставшей во мне яростью сражения. Что бы ни предстало передо мной, я должна справиться. У меня имелся полностью заряженный пистолет с железными пулями, и я не стану сдерживаться. Я посмотрела через окно на вход в Гилдхолл, ища охранника. Сразу справа от меня находился сканер для сумок (такой, какой есть во всех аэропортах), но сегодня на входе никто не сторожил. Похоже, похитительница обо всём позаботилась. Я открыла дверь и вошла в пустой холл. С бешено стучащим сердцем я прошла по каменным плитам и открыла арочные деревянные двери, которые вели в величественный средневековый зал. Дрожь трепета пробежала по моей спине: сводчатый потолок высоко выгибался надо мной подобно рёбрам, под ногами стелился кроваво-красный ковер, а через высокие витражные окна лился солнечный свет. Здесь находился помост, на котором короли и королевы когда-то вершили суд над изломанными телами еретиков и предателей. В остальном зал был пустым. Ни ревущих монстров, ни старших фейри. Лишь мой собственный страх, круживший в комнате каким-то призрачным присутствием, отчего моё сердце стучало как военный барабан. Когда я повернулась по кругу, ища своего оппонента, мир словно мигнул. Высокие стены цвета слоновой кости и витражное стекло пропали, уступив место дубовым деревьям и высокой траве, которая щекотала лодыжки и шелестела на ветру. Солнечные лучи струились сквозь дубовые ветки, испещряя землю янтарным светом, который плясал на травянистой земле. Где-то чирикала галка, выводили трели жаворонки. На поляне справа от меня безмятежное озеро отражало синее небо, и его ясная поверхность прерывалась лишь кроваво-красными водяными лилиями, которые выглядели как капли крови на воде. Я резко развернулась. Пока я осматривала окрестности, голос в моём сознании прошептал: «Триновантум». Я вдыхала влажный воздух, переполненный запахами мха и дубов… Почти так же пах Роан. Я почти могла представить его золотистую кожу, мускулистое тело, идеальные губы. Его пронизывающие зелёные глаза, похожие на обломки изумруда. Он был слишком красивым, чтобы жить, и я хотела уничтожить его, вгрызться в его плоть. Природа убивала красоту, и я сделаю так же. Я моргнула, приводя мысли в порядок. О чём, чёрт возьми, я думаю? Мои мысли, которые буквально минуту назад были сосредоточенными и ясными, внезапно перепутались, тело сделалось странно жарким. Я сбросила парик с головы, швырнула на землю, сдёрнула резинку с волос, позволяя голове подышать. Мои волосы рассыпались по плечам. Новое ощущение скрутилось между моих рёбер, заставляя конечности дрожать — боевая ярость. Я хотела ощутить жаркие струи крови, проливавшиеся по моим рукам. Я хотела слизывать её со своих пальцев. Я вытащила нож, и его ярость просочилась в меня — заразительная, отравляющая. Мне нужно вонзить его изогнутое лезвие в сердца моих врагов. За зарослями болиголова слева от меня деревья вдруг зашелестели, и я присела, держа нож приподнятым и приготовившись убивать. Моё сердце пропустило дар, когда оттуда вышла высокая золотистая фигура — Роан, направлявшийся ко мне с мечом. Я постепенно выпрямилась и крепче сжала дрожащими руками рукоятку ножа. — Роан, — выдавила я, ощущая странное желание полоснуть ножом по его идеальному лицу, хотя я и не понимала причин. — Что ты здесь делаешь? — я стиснула зубы, стараясь взять себя в руки. Под его глазами залегли тени, но там виднелось и что-то ещё. Тревога. — Эльрин забрали. — В тюрьму посадили? Верховный Король снова её арестовал? — однажды мы её уже вызволили. Я не была уверена, что мы справимся во второй раз. — Нет, — всё его тело напряглось, тугие жилистые мышцы сжались, как у змеи, готовой броситься на добычу. — Думаю, это та же фейри, что похитила твою подругу. Она забрала Эльрин. Она оставила мне записку на зеркале. Кровью. Костлявые пальцы ужаса крепче стиснули моё сердце. — Что говорилось в записке? — Что я должен прийти сюда и убить того, кого встречу, если я хочу, чтобы Эльрин выжила. «Нет». Я тяжело сглотнула, осознание ударило меня в нутро. Я показала на него ножом. — В моём послании говорилось то же самое. Его глаза раскрылись шире, и я видела, что он понял. Похитительница хотела, чтобы мы выбрали между нашими друзьями и друг другом. Его челюсти сжались. — Я говорил тебе, что ты не знаешь, во что влезла. Тебе надо было сделать так, как я сказал. Тебе надо было прийти к совету, а потом навсегда покинуть Лондон. Ты не можешь выжить среди фейри. Тебе здесь не место, и ты не можешь защитить себя. — Серьёзно? Потому что сейчас я чувствую себя так, будто смогу выкосить целую армию, — жажда крови до сих пор полыхала в моём теле, и мне приходилось подавлять желание вонзить нож в грудь Роана. Ладони сделались скользкими от пота. — Я не могу связно мыслить. Со мной что-то не так. На подбородке Роана дёрнулась мышца. Не сводя с меня взгляда зелёных глаз, он показал на озеро, где на поверхности плавали красные лилии. — Видишь эти цветы? Мы возле Озера Крови. Моё сердце ударилось о рёбра. — И что это значит? Оно не похоже на кровь. Его пальцы крепче сжали меч. — Дело не в самом озере. Дело в лилиях. Они провоцируют фейри поддаться примитивным инстинктам. Мои ноги дрожали, тело отчаянно жаждало атаковать. Но мне ни за что не победить Роана в сражении, чёрт возьми. Я видела, как он дерётся. Несмотря на мой пистолет, он наверняка сумеет разоружить меня за доли секунды. И кроме того… даже если бы я могла убить Роана, я не хотела этого делать. Похитительница наблюдала за мной, знала, что Роан помог мне достать кость от Гренделя. И она поставила нас в неразрешимую ситуацию — либо мы убиваем друг друга, либо наши самые близкие друзья погибают. Я не позволю ей контролировать меня таким образом. Нам надо найти способ, чтобы не убить друг друга — при условии, что Озеро Крови не возьмёт над нами верх. Но Роан пах так изумительно, и я хотела поглотить его… Нет. Я попыталась пробиться сквозь злой туман мыслей к чему-то ясному и логичному. Я что-то знала о своей мучительнице. Что-то очень важное… Я сделала глубокий вдох. — Она использует зеркальную магию. Чтобы следить за нами, — я не видела вокруг зеркал, но озеро под лилиями было совершенно неподвижным. Оно послужит идеальным отражением. Боевая ярость пронзала мои нервные окончания, мои зубы начали стучать. — Мы можем изобразить драку. — А потом изобразить смерть? — спросил Роан. — Ну, может, мы как-то сведём драку в лес и… — образ бойни заплясал в моём мозгу — мой железный нож вонзается в грудь Роана, моя рука сжимает его горло, его зелёные глаза не отрываются от моих, когда он делает последний вдох. Я покачала головой, прогоняя мысль. О чём я вообще думала? — Мы можем притвориться… — Я не смогу изобразить драку, — сказал Роан. — Кто бы ни похитил Эльрин, она поймёт, что это не по-настоящему. — Что ты имеешь в виду? — Когда я дерусь, я меняюсь. Говорю же. Ты понятия не имеешь, какие мы на самом деле. Я задрожала. «Истинный облик». Я мельком видела его настоящее обличье в фейри-клубе… и это вызывало ужас. — Ты не можешь просто… измениться? — Я не могу это контролировать. И если я полностью изменюсь, я наверняка тебя убью, — его мышцы напряглись, костяшки побелели, словно он цеплялся за остатки рассудка. Он убрал меч в ножны так, словно это стоило ему огромных усилий. Огненная ярость полыхала в моих венах. Похитительница знала, что если она просто скажет нам подраться, этого будет недостаточно. Ей надо склонить чашу весов, подтолкнуть к самой грани, чтобы получить настоящую бойню. — Я… думаю, я знаю, как найти Эльрин и Скарлетт, — медленно произнесла я. — По крайней мере… я знала. У меня был план. — Хорошо, — сказал Роан. — Но есть лишь один выход, — в отличие от меня он не говорил медленно. Его речь была резкой, злой. Под сдержанной наружностью он был бурлящим вулканом ярости, который угрожал извергнуться. — И что за выход? — чего хотела похитительница? Избавиться от меня? От Роана? Я сама чувствовала тлеющую во мне ярость. Эта сука… я хотела вырвать её бл*дское сердце и искупаться в её крови. Я хотела разбить ей башку её собственными костями. Роан зарычал, глаза засветились янтарным. Он чувствовал мою ярость. И здесь, возле Озера Крови, это питало его собственный гнев, и ничто не могло его остановить. — Нам надо найти эту женщину и вырвать все органы из её тела, — сталь окрасила его слова. — Верно, — боевая ярость полыхала в моём организме, зубы застучали. — Но я понятия не имею, где она, — я стиснула зубы, чтобы унять их лихорадочную дрожь. — Мы не можем позволить ей выиграть. Ты нужен Эльрин, Роан, и нам надо сосредоточиться. По воздуху пронеслась холодная рябь, и глаза Роана сверкнули золотом. Моя свободная рука аккуратно забралась в сумочку, пальцы дотронулись до пистолета. Почему-то я знала, что стоит повернуться к нему спиной, как он тут же примет свой истинный облик. — Нам надо убираться отсюда, — я сделала шаг прочь от него. Оленьи рога цвета слоновой кости появились на его голове, и моё сердце ухнуло в пятки, когда он стал подкрадываться ближе. Его мускулистые, жилистые руки напряглись. — Ты не сможешь убежать от охотника, Кассандра. Не поворачивайся ко мне спиной. Как только ты побежишь, ты будешь выглядеть как жертва. И никогда не выставляй против меня железное оружие, потому что ты умрёшь. Я — Смерть, и я тебя уничтожу.