Новицкий ухватил наручники за один браслет – это было его единственное оружие. Поднял над головой, пропустил мимо себя Витте и что было силы хлестнул наручниками по лицу убийцы, уже доставшего револьвер. Ют вскрикнул, закрыл лицо руками – не выпустив, впрочем, револьвера. Зарычав зверем, Новицкий ударил его еще раз, попал по пальцам, заставил выронить оружие. Время словно замерло, все вокруг замедлилось. Подхватив слабеющей правой рукой другой конец наручников, Новицкий набросил их на шею врага, сжал и потянул на себя, рванул к фальшборту. Навалился на врага изо всех сил, толкая его через ограждение руками и коленями. Ют каким-то чудом извернулся, и теперь противники боролись лицом к лицу. Ют лягался, царапал лицо Новицкого. Не уворачиваясь и только рыча, тот вцепился одной рукой в волосы убийцы, задрал ему голову и бил наручниками по горлу, не переставая давить всем телом. Скрюченные пальцы убийцы рвали и царапали его лицо, пытались добраться до глаз – Новицкий лишь мотал головой и продолжал давить на противника всем телом. Вот ноги Юта оторвались от палубы и замолотили воздух, он отчаянно пытался сползти на палубу, не дать скинуть себя за борт, мертво вцепился в одежду Новицкого. Оцепеневший от ужаса Витте, не в силах двинуться, смотрел на смертельную схватку в двух шагах от себя, и рванулся вперед только тогда, когда оба тела, не разжимая объятий, рухнули за борт. Руки Сергея Юльевича схватили воздух. Забыв о своем страхе перед морской пучиной, Витте перегнулся через фальшборт, пытаясь рассмотреть в кромешной тьме хоть что-то. В отчаянии он обернулся, схватил за воротник быстро крестящегося Матвея, закричал: – Надо остановить пароход! Скорее! Поняв, что от Матвея толку мало, Витте оттолкнул его и побежал к трапу на верхнюю палубу, крича: «Человек за бортом!» Но палуба была пуста – лишь где-то вдали горели иллюминаторы капитанского мостика. Витте бросился туда, ворвался на мостик, закричал в лицо ошеломленному вахтенному офицеру: – Остановите пароход! Человек за бортом! Новицкий за бортом, слышите!? Вахтенный моментально перевел ручку машинного телеграфа с «полного» на «малый ход» и включил ревун, перекрывший звуки играющего в салоне двумя палубами ниже оркестра. Рулевой завертел штурвал, и лайнер-гигант, чуть сбавивший ход, начал плавный разворот. Серое море осветили десятки прожекторов… Но все было напрасно… Глава тридцать первая Шанхай В Pujiang Hotel, где со всеми возможными удобствами поселился прибывший из Токио господин Осама, Агасфер отправился в сопровождении охранника банка, захватив с собой почти все добытые им в Шанхае документы. Бумаги еле поместились в двух больших саквояжах. Осама встретил Агасфера сдержанно. Бросив взгляд на туго набитые саквояжи, чуть приподнял брови: – Вы не теряли времени даром, Берг! А с учетом тотального наблюдения за вами, устроенного консулом Одагири и его подручными, сработали весьма продуктивно. – Вы знаете про тотальное наблюдение, Осама-сан? – Я читал консульские отчеты про систему наблюдения, организованную могучей пятеркой в Шанхае. Было бы удивительно, если приехавший из Токио ревизор остался бы без «присмотра». А как вам удалось вырваться из лап Безухого, Берг? Депеша от Одагири о вашем захвате китайской бандой была просто отчаянной. Признаться, я и не чаял увидеть вас живым… – Это было спланированным риском, Осама-сан. Я знал, что Безухий был весьма расстроен тем, что пятерка Одагири и прикормленная им банда Доктора Суть Янсена собирает с Шанхая все «сливки» и искал союзников для борьбы с ним. Он искал союзников даже в Российском консульстве – при всей его ненависти к русским. Так что меня не должны были убить сразу. Второй момент: с большой долей вероятности консул должен был попытаться меня отбить у Безухого. Во всяком случае, создать такую видимость, – поправился Агасфер. – Не удивлюсь, если при стычке китайских банд меня подстрелили бы – чисто «случайно», разумеется! В этом случае Одагири одним выстрелом взял бы сразу двух зайцев: оправдался перед Токио и заодно избавился бы от назойливого ревизора. Поэтому, когда началась перестрелка между бандитами, я сразу перешел на сторону Безухого Ху. И тем самым заслужил его доверие. – Тем не менее это было весьма рискованно с вашей стороны, Берг. С учетом важности порученной вам миссии, вы не имели права так рисковать – во всяком случае, без предварительной консультации со мной. Агасфер вздохнул: – Сама моя поездка в Шанхай была рискованной, Осама-сан. А что до Безухого… Полагаю, что полученная от него информация стоила риска. – Хорошо, к Безухому и полученной от него информации мы еще вернемся, Берг. Давайте по порядку. Потянувшись к первому саквояжу, Агасфер осведомился: – Надеюсь, Осама-сан, у вас было время внимательно осмотреть этот номер на предмет обнаружения слуховых ходов и прочего? – Вы намерены меня поучить элементарным мерам предосторожности, Берг? – усмехнулся японец. – Разумеется. Можете говорить спокойно. – Итак, могучая шанхайская пятерка. Как вы и говорили, Осама-сан, консул весьма успешно сочетал здесь разведывательную деятельность с финансовой. Пароходная компания господина Хаяси, шанхайские банки, телеграфные и телефонные линии связи, клубы, гостиницы, газеты и книгопечатание – все это давно взято под контроль Одагири и его ближайших помощников. Плюс созданная ими глобальная сеть уличных информаторов и осведомителей. Это, повторяю, позволяло пятерке не только знать буквально все, что бы ни происходило в Шанхае, но и давало множество наводок на источники поживы. Сотрудничающая с Одагири китайская банда обложила финансовой данью своих богатых соотечественников, жестко расправлялась с теми, кто отказывался платить. Естественно, что пятерка забирала свою долю – за наводку и прикрытие… Агасфер придвинул к себе стопку почтовой бумаги и конвертов, взял листок и под номером один написал цифру с четырьмя нулями. – Это цифра среднего еженедельного дохода пятерки от рэкета. В фунтах стерлингов. Я поскромничал: думаю, что эта цифра значительно занижена. По мнению моего источника, Одагири обманывал своих сообщников, присваивал большую часть добытого. – Что у вас за источник, Берг? – Минуту терпения, Осама-сан, – скупо улыбнулся Агасфер. – Дойдет очередь и до него. Теперь таможня: она, как известно, контролируется здесь англичанами, однако на многое из делишек пятерки они просто закрывали глаза. Им нет нужды гоняться за грошами, имея в Шанхае монополию на поставки опия из Индии. И Одагири вовсю использовал это обстоятельство. Мне удалось раздобыть судовые таможенные манифесты за последние три года. Даже поверхностный подсчет дает основание полагать, что в отчетах для Токио показывалась примерно три четверти таможенных поборов. Агасфер написал на листе вторую цифру. – Далее махинации со страхованием судов и грузов – этим занимался в основном директор крупнейшего в Шанхае страхового общества «Мицуи Буссан Кайси» Ямамото – член пятерки, как вы догадываетесь. Ежедневно в местном порту обрабатывается от пятидесяти до восьмидесяти кораблей, и сумма, оседающая в карманах этих кровососов, весьма внушительна. На листе почтовой бумаги появилась третья цифра. – Но едва ли не самый большой доход наша пятерка имела от контроля бесчисленного множества опиекурилен. Их число в официальных отчетах Одагири – трехлетней давности. С той поры в Шанхае появилось как минимум еще полторы сотни этих притонов. Общая недельная цифра опийного «приварка» составляет не менее трети от отчетной. Агасфер записал на бумаге четвертый пункт, подвел черту и вывел итоговую цифру. – Неплохая работа, барон! – Осама легко поднялся из кресла, достал из буфета квадратную бутылку дорогого виски, два бокала. Подняв трубку телефона, он распорядился принести в номер содовую воду и лед и снова погрузился в кресло. – Я бы даже рискнул предположить, что работа очень хорошая. – Вы не одиноки в этой оценке, Осама-сан. На днях мой счет в банке пополнился весьма круглой суммой от «неизвестного» дарителя. Вернее, дарителей. Деньги поступили из Пекинского банка, трансакция анонимная, однако догадаться – от кого, труда не составляет. Я обналичил этот дар – взятка лежит в одном из этих саквояжей. Как поступить с этими деньгами – давайте думать вместе. – Подумаем. Это все? – К сожалению, нет, Осама-сан. Контакт с Безухим Ху позволил мне выяснить еще один, совершенно неожиданный источник доходов Одагири. – Вы настолько доверяете этому грязному китайскому бандиту, Берг? И потом: почему вы подчеркнули – «к сожалению»? В номер постучали. Дождавшись, пока официант поставит на стол несколько бутылок содовой, ванночку со льдом и уберется прочь, Агасфер без спроса налил себе и собеседнику виски, добавил льда и содовой, отхлебнул. – Сведения, сообщенные Безухим Ху, мной проверены в других источниках и нашли полное подтверждение. Вы спрашиваете – почему «к сожалению»? Потому что все, сообщенное вам ранее, Осама-сан, тянуло на арест консула и его прихвостней, военный трибунал и соответствующий приговор. Все – только не это! Япония, как я догадываюсь, не может себе позволить громкий международный скандал и даже косвенное подозрение в причастности к пиратству. – К пиратству? Вы не преувеличиваете, Берг? – Судите сами, Осама-сан. Тридацтого мая сего года китайские рыбаки из деревни южнее Шанхая вышли на обычный промысел в море. Возвращаясь домой, они заметили судно, подававшее сигналы бедствия. Судно имело сильный крен на левый борт, из надстроек шел дым. Подойдя ближе, рыбаки увидели членов команды – тоже китайцев. Однако вместо благодарности на рыбаков посыпалась ругань, им велели как можно скорее убираться прочь. Им грозили оружием, и рыбаки поспешили выполнить приказ. Отойдя на несколько миль, они увидели, как к терпящему бедствие судну подходил британский клипер из серии «чайных». Несколько рыбаков, Осама-сан, хорошо разбирается в парусной оснастке – я проверил их, показав каталог парусников. Так вот, рыбаки увидели, как команда с «тонущего» судна стала перебираться на клипер, а потом загремели выстрелы, в том числе и пулеметные очереди. У рыбаков был бинокль, и они увидели что тонущее судно стало поразительным образом выравниваться, и примерно через час стало на ровный киль. В море началась перегрузка с клипера – грузили какие-то ящики… Агасфер налил себе еще виски, добавил льда, поболтал его в стакане и продолжил: – Рыбаки решили уйти от греха подальше. А через несколько часов клипер подошел прямо к их деревушке. За ним следовало и то самое судно – судя по описанию, наш брандер, чудесным образом ставший на ровный киль и без признаков пожара. На берег высадились несколько вооруженных молодых китайцев с татуировками одной из печально известных банд. Рыбакам помоложе было приказано выкопать в лощине неподалеку от берега большую яму, а стариков заставили перевезти на берег в джонках около тридцати тел с клипера. В основном это были индийцы, но рыбаки видели и несколько европейцев. Три или четыре человека подавали признаки жизни, их бросили в яму живыми и закопали, причем у одного европейца отрубили голову и унесли на лодку. Рыбакам объявили, что, если они не будут молчать об увиденном, их деревню сожгут. Потом клипер был отогнан подальше от берега и затоплен несколькими взрывами. Рыбаки доставили китайских бандитов на брандер своими джонками, и тот ушел в сторону Шанхая. – Очень интересно, – пробормотал Осама. – А какое это имеет отношение к нашей пятерке? – Терпение, Осама-сан! Название брандера было завешено брезентом, однако одному из рыбаков удалось рассмотреть его название – «Цукуба». А клипер назывался «Черная змея». Примерно через месяц, двадцать шестого июня, история повторилась: к деревушке подошел похожий клипер – на этот раз под названием «Лотэйр». С него тоже выгрузили, а сам клипер был затоплен в море. Пираты погрузились на ту же «Цукубу». Я навел справки: в указанное время Британская Ост-Индская компания потеряла два «чайных клипера», шедших в Шанхай из индийской Патны с грузом опия. Оба прошли контрольные точки в Сингапуре и Гонконге – и исчезли. Нашел я и «Цукубу»: она стоит у причала в укромном уголке Шанхайского порта. Это списанный после взятия Порт-Артура и основательно переделанный брандер. Он оснащен новым двигателем, лебедками, а в трюме смонтированы две большие цистерны и уйма мощных насосов для перекачки воды. В нужное время «Цукубу» выводят на буксире из порта и оставляют на пути следования клиперов. Буксир уходит, а экипаж брандера имитирует несчастный случай: цистерны заполняются водой, от чего корабль дает сильный крен. Зажигается пара дымовых шашек, на мачте вывешивается флажковый код «Терплю бедствие, прошу помощи». Когда одураченная команда клипера, согласно морскому обычаю, подходит для оказания помощи, пираты расправляются с экипажем и перегружают опий на брандер. Ну а что происходит потом – вы уже знаете. Ах да: по сведениям дирекции порта, брандер «Цукуба» записан за пароходным обществом «Ниппон Юсен Кайся», управляет которым господин Хаяси. – Невероятно! – прошептал Осама. – Просто в голове не укладывается… – А вот иллюстрации к моему «невероятному» рассказу, Осама-сан, – Агасфер выложил на стол около десятка фотоснимков и принялся их комментировать. – Вот «Цукуба» у причала. На другом снимке – палуба: снятые мачты и замаскированные лебедки. Это снимок в трюме брандера – хорошо видны цистерны для воды и насосы. Вот лощина за рыбацкой деревушкой – общий вид. А это – крупный план: на нем ходы к захоронению, раскопанные лисами и дикими собаками, а также несколько человеческих костей. Еще фото: здесь китайский рыбак по памяти восстановил на рисунке татуировку пиратов; Безухий уверяет, что такие «знаки отличия» носят прикормленные бандиты консула Одагири. Особое ваше внимание обращаю на этот снимок, Осама-сан: отрубленная голова капитана клипера «Черная змея». Она сфотографирована в леднике, в помещении японского консульства. Японец выскочил из кресла, забегал по номеру. Схватил бутылку с виски, и, расплескивая, налил себе почти полстакана. Выпив залпом, он остановился прямо напротив Агасфера. – Невероятно! Проклятый грязный фетишист[234]… Вы хотите сказать, Берг, что эта голова до сих пор в консульстве?! – Не уверен, Осама-сан. Этот снимок тайком сделал мой внутренний источник в пятерке, сразу же после первого пиратского нападения на клипер. Одагири показывал своим дружкам эту голову и объяснил, что ее привез ему главарь пиратов – в качестве доказательства, что с экипажем клипера покончено. Может, потом сие доказательство выбросили. Японский разведчик, успокоившись, снова занял свое место в кресле. – Невероятно, – повторил он. – Этот Одагири – просто сумасшедший! Зачем ему понадобилось нападать на корабли наших друзей, англичан? – Осама потряс листом бумаги с цифрами. – Ведь у него уже было все это! – Говорят, что слишком много денег не бывает, Осама-сан. – философски заметил Агасфер. – Он получал свою долю от опиекурилен, но в какой-то момент, надо думать, пришел к выводу, что торговать присвоенным опием – еще выгоднее. Кстати говоря, я не уверен, что на счету «Цукубы» – только два ограбленных и потопленных клипера. По сведениям управления порта, только в этом году «Цукуба» покидал причал не менее шести раз. Возможно, качественный допрос Одагири позволит когда-нибудь узнать и это. – Если этот допрос только состоится, – мрачно усмехнулся японец. – Вы второй раз упомянули ваш источник. Кто это? – Мори Ёситаро, прикомандированный к консульству неофициальный представитель Императорского Генерального штаба Японии. Это самый молодой член могучей пятерки. Около полугода назад он сменил отозванного Токийским штабом полковника Цуниоси. – Почему Мори стал сотрудничать с вами, Берг? – Очевидно, потому, что дорожка консула Одагири ведет прямо к виселице. По его словам, он быстро понял, в какую клоаку попал. Однако при этом сознавал и то, что самостоятельно ему не выбраться. Ему было поручено обыскать мой багаж сразу после моего прибытия в Шанхай. Он обнаружил и удостоверение офицера Второго отдела Императорского Генштаба, но не сказал об этом своим дружкам. Он также узнал меня во время ночной перестрелки – позже я расскажу вам об этом, Осама-сан. Узнал – и опять-таки сохранил это в тайне. Наконец, он практически поймал меня, когда я лазил по консульству в поисках улик о причастности пятерки к пиратству. Тогда-то у меня с Мори и состоялся длинный интересный разговор. – Чего он хочет, Берг? – Он готов рассказать все, что знает. Готов выдать полученную от Одагири долю за возможность исчезнуть – под гарантию того, что его никто и никогда не будет искать. – Кстати, о деньгах, Берг. Вам удалось узнать, где эта банда держит свои деньги? – Какую-то часть денег пятерке удалось перевести на зарубежные счета. Но их довольно легко отследить, и Мори утверждает, что главная касса пятерки – в консульстве. Под рукой, так сказать. – Хорошо, Берг, – японец налил в стаканы на два пальца виски и поднял свой. – Хочу выпить за вашу исключительную работу, барон. Разумеется, у меня к вам еще много вопросов, но главные я прояснил. Теперь я должен связаться с Токио – по очень надежному, черт возьми, каналу – и определить, что делать с Одагири. Вы правы, Берг: Япония не может позволить себе международный скандал. Тем более сейчас, после провальных для нас переговоров с русскими в Америке.