– Не хочу! – упрямилась Настя. Агасферу стоило большого труда уговорить ее. Оставив сынишку на попечение жены Демби, на следующее утро Агасфер и Настя отправились к храму. Утренняя служба в нем уже кончилась, и народу рядом было немного. Морского офицера в ослепительно-белой форме, разглядывающего храм издали, Агасфер приметил сразу. Моряк стоял к ним спиной, заложив руки за спину. Присмотревшись, Агасфер различил на погонах широкую золотистую полосу и по три серебряных цветка вишни, свидетельствующие о полковничьем звании офицера. На левом боку морского полковника[156] висел кортик в затейливо украшенных ножнах. Когда Настя с мужем проходили мимо, полковник вдруг повернулся к ним лицом, и Агасфер с удивлением узнал в моряке Осаму. Тот широко улыбнулся и даже козырнул: – Здравствуйте, госпожа Берг! Здравствуйте, барон! Ну, как вам мое новое обличье? – О-о, вас и не узнать, Осама-сан! – коротко поклонился Агасфер. – Перешли в 3-е управление[157] Императорского штаба? Бросив быстрый взгляд на Настю, японец чуть нахмурился, но тут же слова расплылся в широкой улыбке: – Госпожа Берг, как я посмотрю, не слишком рада меня видеть? Отчего? – Вам показалось, – холодно ответила Настя. – Понимаю, понимаю! – покивал японец. – Мое появление означает для вас очередное расставание с мужем? Не расстраивайтесь, госпожа Берг! Нам всем вместе еще предстоит совместное морское путешествие на юг, в Нагасаки! И там я покажу вам очаровательный домик, приготовленный для вашей семьи! Надеюсь, барон предупредил вас об этом? А о предоставлении японского подданства рассказал? – Да, моя жена весьма благодарна вам за оказанную нам честь, – поспешил ответить Агасфер, слегка сжимая локоть Насти. Однако та продолжала упорно молчать. – К сожалению, с оформлением японского подданства вышла небольшая задержка. И я не смог пока привезти вам японские паспорта. Но это дело ближайшего будущего, уверяю! Ну а пока я предлагаю разделить со мной обед в ближайшем ресторанчике, – проговорил Осама. – По-моему, я видел здесь неподалеку вывеску, обещающую свежую рыбу и моллюсков. Мадам уже привыкла к японской кухне? – Она живет в доме, где хозяйка – хоть и православная, но японка, – снова ответил за Настю Агасфер. – Так что ее этими блюдами не удивить! – В таком случае прошу! – Осама сделал широкий жест и, придерживая кортик, чуть раскачивающейся, как у настоящего моряка походкой, направился в ближайшую от храма улицу. В ресторанчике было абсолютно пустынно, и хозяйка, беспрерывно кланяясь, долго извинялась перед гостями за то, что ей просто нечем угостить их: на кухне хоть шаром покати! Поставщик рыбы нынче вообще не появлялся… – Если не хотите остаться голодным, надо перебраться ближе к Утреннему рынку, Осама-сан! – предложил Агасфер. – Видимо, нынче многие местные рыбаки вернулись с моря несолоно хлебавши. По дороге к Утреннему рынку Осама сдвинул фуражку на затылок и немного сконфуженно заявил: – Боюсь, что косвенно немного причастен к нынешней скудости рыбного рынка Хакодате! Канонерская лодка, на которой я прибыл сюда, была проведена лоцманами через проход в минных полях вне очереди. Припоминаю, что у входа в Сангарский пролив[158] стояла уйма рыболовных суденышек, ожидавших очередь на проводку. А в связи с работами по разминированию пролива этот проход и без того сужен. – Вам не кажется, что вы выдаете посторонним военные тайны? – ехидно заметила Настя, впервые за время встречи открывшая рот. Японец рассмеялся: – Право, эта тайна стоит того, чтобы услышать, наконец ваш голос, мадам Берг! Никакой тайны здесь, думаю, уже нет: война близится к концу. К тому же русский флот потерпел сокрушительное поражение у Цусимы. Во Владивосток сумело прорваться буквально несколько кораблей второй флотилии контр-адмирала Рожественского. И они не рискуют выходить в море при полном господстве на нем императорского флота Японии! Помолчав, Осама добавил: – Прошу прощения, что своим невольным торжеством ранил ваши национальные чувства, мадам Берг! Война – довольно жестокая штука, и в ней, кроме победителей, всегда есть побежденные… – А почему вы не извиняетесь перед национальными чувствами моего мужа, господин Осама? – вдруг спросила Настя. – Он ведь тоже, по сути дела, тоже русский! Или полагаете, что подданство вашей страны – настолько великая честь, что может заставить покорно сносить национальное унижение? Агасфер укоризненно поглядел на жену, сжал губы и чуть заметно покачал головой. Не стоило так задирать японца, право… Но Осама словно и не заметил колкости. – О-о-о, с вашим супругом мы всегда находили общий язык, мадам Берг! Кстати, он не рассказал вам, как ему совсем недавно удалось выявить среди генералов Императорского Главного штаба Японии двух предателей? Нет? А между тем это правда, мадам! И что же, я должен объявлять господину Бергу за это вендетту[159] только потому, что эти негодяи были японцами? – А почему – были? – спросила Настя. – Их лишили подданства? – Ваш сарказм неуместен, мадам, – сухо парировал японец. – Из просто повесили! Опасное пикирование прекратилось только в ресторанчике, который был открыт для гостей. Более того: в ресторанчике, кроме традиционных низких японских столиков нашлась и пара европейских, и Осама предложил своим спутникам занять места за ними. После обеда мужчины проводили Настю до дома Демби, у ворот которого Осама галантно попросил у мадам Берг прощения за то, что на некоторое время «украдет» ее мужа для небольшого приватного разговора. Оставшись с Осамой один на один, Агасфер напрямик спросил у японца – зачем он настаивал на непременном присутствии его жена? – Вам что, Осама-сан, хотелось услышать кучу дерзостей? Вы, в конце концов, их и наслушались! – Мне хотелось увидеть вашу супругу, – кивнул японец. – И вы знаете, ее прямота произвела на меня благоприятное впечатление! Было бы гораздо хуже, если Анастасия Владимировна без конца улыбалась человеку, который отнимает у нее в чужой стране ее мужа, оставляет слабую женщину без единственной поддержки и опоры. Если вы не возражаете, барон, я бы предложил вам прогуляться до пирса: я покажу вам судно, к которому вы с супругой и сыном должны будете явиться завтра, к десяти часам утра. По дороге и поговорим о шанхайском деле, если вы не возражаете. – Не возражаю. Могу я раньше спросить, господин Осама, почему на вас мундир морского офицера? Вас действительно перевели в отдел контрразведки ВМФ? – Конечно, нет. Но наши отделы тесно взаимодействуют. А морской мундир – это просто для того, чтобы не выделиться среди команды на палубе. Чтобы матросы и офицеры канонерки не чувствовали себя скованно от присутствия полковника в полевой форме пехотинца. – Тогда, может, и нам с супругой надеть на себя завтра что-нибудь более морское? – Ну, вы и язва, Берг! Будь вы один – я непременно переодел бы вас в морской мундир, но с вами жена и малыш. Так что «маскировки» не получится… У вас больше нет ко мне вопросов? Тогда извольте слушать, барон! И для начала: что вы вообще знаете о Шанхае? – Немного, – признался Агасфер. – Знаю, что это один из крупнейших портов в Юго-Восточной Азии, самый крупный, пожалуй, район Китая. После подписания Нанкинского договора Шанхай стал портом свободной торговли. Три крупных иностранных поселения – Англо-Американский сеттльмент[160] и Французская концессия[161]. Заправляют там они же – в частности, держат в своих руках всю портовую таможню… Ну и все, пожалуй… – Вы забыли упомянуть великую Японию, Берг! – укорил Осама. – Мы давно оценили значение этого города, и начали утверждаться там еще в прошлом веке. Именно через Шанхай мы успешно проводим японское влияние на весь Китай. И еще в этом «муравейнике» есть своего рода «японский сеттльмент» – район, заселенный японской диаспорой. Он находится на севере города и частично «накладывается» на британскую территорию. Вот и вся география – для начала, разумеется. За разговорами спутники дошли до причала, где в окружении бесчисленных рыбацких шхун и суденышек стояла японская канонерка «Цукуба». Присмотревшись, Агасфер увидел на ее борту множество свежезаделанных заплат от попаданий русских снарядов и осколков. Пройдя на дальнюю часть причала, Осаму изложил суть порученной Агасферу миссии в Шанхае. – Как вы понимаете, Берг, в Шанхае мы имеем мощную резидентуру, руководит которой наш генеральный консул Одагири и четыре сотрудника. От Генштаба – капитан первого ранга Мори, директор крупнейшего страхового общества Ямомото, директор филиала иокогамского банка Чоо и управляющий Шанхайского отделения пароходного общества Хаяси. Все вместе, несмотря на разнородность своих занятий, представляют собой крепкий конгломерат, форпост Японии в тех краях. Все, что ни делается в Шанхае, так или иначе, проходит через сеть, созданную этим конгломератом. У них в городе десятки конспиративных квартир и сотни осведомителей, Шанхай разбит на несколько десятков участков, где собираемая за день информация фильтруется, обобщается и поступает, в конце концов, в наше генеральное консульство. А уж оттуда, в окончательной редакции – во Втором отдел Генштаба. Японец замолчал, с неподдельным интересом глядя на то, как Агасфер на свежем ветру и одной рукой управляется с сигарой. – И что же, все-таки, я буду делать в Шанхае? – поинтересовался Берг, пустив по ветру несколько ароматных клубов дыма. – Зачем я туда еду? – У вас очень важная и ответственная миссия, барон: можно сказать, что вы едете в Шанхай в качестве ревизора. – Ревизора? – Ну, не всего Шанхая, разумеется, а только нашей резидентуры… – Вы не шутите, Осама-сан? – помолчав, поинтересовался Агасфер. – Я работаю на вас без году неделя, успел несколько раз нарушить ваши инструкции, являюсь, как сказала вам сегодня моя жена, русским – и еду инспектировать японскую резидентуру?! – Вы почти слово в слово повторили возмущенные аргументы моего начальства, барон! – кивнул Осама. – Но я в конечном итоге сумел убедить его, что в Шанхае европеец сможет достичь гораздо больших результатов, чем любой японец. – Вы говорите загадками, Осама-сан! – Ничего подобного! Вам, европейцу будет гораздо проще разоблачить негодяев, которые свили в Шанхае, по моим сведениям, неплохое уютное гнездышко. Вот если бы речь шла о ликвидации тамошнего русского дипломата, который за последний год изрядно навредил Японии, я бы вас не послал. Уверен, что вы нашли бы десяток поводов не выполнить такое задание! – С чего такая убежденность, Осама-сан? – Хотите разговора начистоту, Берг? Извольте! Я не новичок в контрразведке, барон! И сильно подозреваю, что к французскому журналисту вы ходили вовсе не для того, чтобы рассмотреть его вживую, как вы уверяете! Он съехал из гостиницы наутро после вашего визита, Берг! Я не верю в подобные совпадения – хотя доказательств, разумеется, не имею. И этот ваш протез с «начинкой»… Когда мне показали механизм выдвижения из протеза стальных «вил», я сразу вспомнил рассыльного из гостиницы, найденного мертвым возле полицейского участка! Помните лже-Палмера, барон? Мальчишка-рассыльный каким-то образом дознался, что Палмер – не тот человек, за которого себя выдает. И не успел добежать ночью до полиции – был убит весьма необычным способом. Нехарактерным для Японии, я хочу сказать: эксперт считает, что его смерть наступила от прокола шеи твердым острым предметом. Этим предметом вполне мог быть один из выдвижных штырей вашего протеза, Берг! – Фантазируете, Осама-сан! Только потому, что и лже-Палмер, и я жили в одной гостинице… Что Палмер, как и я оказался русским! По чести говоря, эти выдвижные «вилы» вообще не предназначены для убийства! Вам показывали их в полностью выдвинутом виде, Осама-сан? Это просто-напросто выдвижные штыри, которые по мере выпускания загибаются на концах. Крючья, с помощью которых можно преодолеть высокий забор, к примеру. Или зацепиться за нижний край пожарной лестницы, как мне пришлось делать в отеле Франсуа Бале… – Предлагаю прекратить этот разговор, Берг! У вас на все находится вполне правдоподобный ответ! Вот если я спрошу вас сейчас: зачем вам, к примеру, надо было после того, как я забрал вас из тюрьмы, непременно попасть в парк Уэно? Я, как мальчишка, повелся на ваш интерес к Сайго Такамори и облазил половину токийских магазинов в поисках книги для вас. А потом мне сказали, что в полицию позвонил некий бдительный доброжелатель и сообщил об одноруком иностранце, который торчал не возле памятника Сайго, а у павильона тысячерукой Каннон. Что вы мне скажете, Берг? – Моя жена мечтает о дочурке, – невозмутимо ответил Берг. – И я, посетив-таки памятник Такамори, прошел к павильону Канонн в размышлении, откликнется ли японская богиня на просьбу иностранца? – Ну, вот, видите! – вздохнул японец. – Я же говорил, у вас на все есть готовый ответ! Я вынужден вам верить, потому что бдительный остолоп, донесший на вас в полицию, клялся и божился, что вы в парке Уэно ни с кем не встречались, не прятали в дуплах записки, не копали тайники… И засек он вас именно возле статуи сёгуна Такамори. Ладно, вернемся к шанхайским делам. – Я внимательно вас слушаю, Осама-сан! – Япония никогда не жалела средств на разведку, барон. Но это не значит, что мы готовы швырять деньги направо и налево! Шанхайская резидентура с ее сотнями агентов и осведомителей, десятками конспиративных квартир всегда была для нашей разведки довольно тяжким финансовым бременем. Именно поэтому мое начальство неофициально разрешило шанхайской пятерке оставлять на собственные нужды часть денег, которые так и плыли им в руки. Помните, что я вам говорил? Консул, военный агент, банкир плюс хозяин страхового бизнеса, без разрешения которого из порта не выйдет ни один пароход, и, наконец, начальник отделения крупной пароходной компании. Таким образом, каким бы бизнесом не занимался шанхаец, ему никак не миновать хотя бы одной инстанции, находящейся под контролем нашей пятерки… – Кажется, я начинаю понимать: ваша пятерка начала работать не только на великую Японию, но и на себя! – Причем на себя – в первую очередь! – мрачно кивнул Осама. – С полгода назад мы подсадили в тамошний «Иокогами Спешл Банк» человечка из другого ведомства. Уже через месяц он передал нам информацию о финансовой составляющей нашего разведотделения в Шанхае. Вы не поверите, барон, если я назову вам цифры валюты, которая оседает в карманах и на счетах этих мерзавцев! – Значит, у меня будет по крайней мере один контакт в Шанхае? – предположил Агасфер. – К сожалению, нет: месяц назад тело нашего агента нашли в сточной канаве. Обычная история для этого города-«Вавилона»! – Ага! А следующим могут найти и меня! – хмыкнул Агасфер. – Нечего сказать, весьма заманчивое предприятие! – Я никогда не скрываю от агентов опасности, которые их ожидают при выполнении заданий. И очень надеюсь на вашу везучесть, барон. – Везучесть? Черт возьми, этого слишком мало! Вам придется отдать мне не только мой протез, но и оба пистолета, Осама-сан! И приготовить бумагу, в которой японское правительство гарантирует выплату моей супруге достойного возмещения в случае моей гибели! – Так я и предполагал, Берг! Все это вам будет предоставлено. – А мои полномочия? Я должен добыть доказательства нечистоплотности резидентуры и казнить всех? – Только не всех! Консула Одагири и хотя бы одного из подельников надо обязательно доставить в Японию живыми! Для трибунала…