– Везде должен быть раз и навсегда утвержденный порядок, – рубил шеф. – Подменный охранник как раз и нужен для случаев, подобных случившемуся: приболел один – пост занимает второй! А у вас? Оба идиота позволили себе наглотаться какой-то дряни за обедом и дружно гадили, как два обожравшихся гуся. Матиас, они должны были поставить в известность начальство и получить замену! А вас должно было насторожить – почему это случилось? Почему одновременно с «болезнью» двух охранников исчезает горничная из буфета? Или вы даже не способны сопоставить два таких связанных факта? – Но они не сказали мне о своем… недомогании, шеф! Соответственно, я ничего не знал и об исчезнувшей горничной из буфета… – С вами все ясно! – подытожил фон Люциус. – Молите Бога, чтобы где-нибудь на нашем складе в Кронштадте была вакансия сторожа. Вальтер, сколько ваших людей ищет этого проклятого однорукого? – В общей сложности, около трех десятков человек, – отозвался человек, которого Полячек поначалу и не заметил – настолько тот сливался с тяжелыми портьерами в темном углу. – Что мы о нем знаем, Руди? Этого человека Полячек знал – тот недавно приехал из Германии, где возглавлял одно из подразделений главного штаба по разведке. – Миклош Ковач, по документам мадьяр. Приехал в Санкт-Петербург чуть больше недели назад и поселился в доме полковника Архипова. По-русски говорит без акцента. Как выяснил внутренний источник в доме Архипова, Ковач обладает феноменальной памятью. Например, ему достаточно пять-семь минут посмотреть на газетный лист, чтобы дословно запомнить абсолютно все содержание. Возможно, группа полковника Архипова намерена его использовать в дешифровке. До прибытия в Россию 20 лет пробыл в монастыре Ясна Гура в Ченстохове, Южная Польша. По легенде, кисть левой руки потерял в детстве. Однако наш источник сомневается в этом. Он предполагает, что человек, называющий себя Агасфером – русский офицер, вынужденный долго скрываться от властей. – Значит, Агасфер, – фон Люциус задумчиво побарабанил пальцами по столу. – Агасфер вернулся в Россию… Зачем? С какой целью? – Неизвестно. Официально он устроился помощником к Архипову – помогает отыскивать старинные механические игрушки. Один из вариантов – просто ностальгия по родине. Отсиделся в монастыре, опасность миновала – вот и вернулся. Аббат Девэ – старинный знакомый полковника, дал Агасферу рекомендательное письмо. Калека – что он еще может делать? – Сомнительно, – покачал головой фон Люциус. – С такими способностями – и в коммивояжеры? А нынче ваш калека проводит сразу две блестящие по исполнению операции – у меня и у господина Полли-Полячека. – Разрешите вопрос, герр советник. Вы определили, что он делал в вашем номере? – Да уж не золотые побрякушки искал! – криво усмехнулся фон Люциус. – Учитывая выдающиеся способности господина Агасфера, он искал коды к шифрам, используемым нашей сетью… – И он… мог их отыскать? – осторожно поинтересовался Руди. – Книги, используемые для шифровки, лежат у меня на виду! Уверяю вас, это самые обычные книги! Замок сейфа, где хранятся важные документы, не имеет следов вскрытия. Но, черт побери, дверные замки в той и другой гостиницах тоже были вскрыты и заперты весьма аккуратно! – неожиданно закричал советник, ударив кулаком по столу. – Я не удивлюсь, если в его протезе спрятаны не только ножи, но и превосходные наборы отмычек! – Сомневаюсь, – осторожно возразил Руди. – Зачем ему, в таком случае, помощник? Или помощница… Кстати говоря, по данным наших русских друзей из социал-демократов, собирающих досье на филеров, в местной охранке есть человек, подходящий под описание спутницы Агасфера. Семнадцать лет, девичий тип лица и великолепные способности по части работы с замками. Герр советник, я уже попросил своих людей срочно отыскать и привезти сюда его фотографический портрет, который можно предъявить для опознания швейцарам гостиниц и господину Матиасу, видевшему «шлюшку» вблизи. – И что это нам даст? Даже если этого русского филера опознают? – раздраженно поинтересовался фон Люциус. – Сотрудник русской полиции, взламывающий помещения немецких граждан, тем более дипломатов – серьезный повод для ноты протеста русскому МИДу. А тут еще Агасфер с мадьярским паспортом и темной биографией. Русские не захотят осложнять отношения с Германией и начнут ворошить прошлое Агасфера. Возможно, они накопают что-нибудь интересное. А если не накопают – им можно помочь, – улыбнулся Руди. – И еще: отправленному в отставку полковнику Архипову официально запрещено заниматься созданием правительственной структуры контрразведывательного профиля. Если ниточка потянется в его дом, то одной отставкой тут не обойтись! – Ну-ну, да вы просто мечтатель, Руди! – махнул рукой фон Люциус. – Вы не схватили за руку ни филера, ни этого Агасфера. Подставлять лжесвидетелей рискованно: русские адвокаты поймают их на мелочах, и скандал обернется для нас бумерангом! Нет, это не годится! Не забывайте, что русские дешифровальщики могут раскрыть нашу маленькую тайну с кодировкой газетных публикаций. И тогда персонами нон грата окажемся мы с вами! От резкого телефонного звонка, раздавшегося в комнате, почти все вздрогнули. Помедлив, фон Люциус сорвал с крючка слуховой рожок и наклонился к микрофону. – Здесь фон Люциус! – гаркнул он. – Кто на проводе? Кто? Слушаю! Где? Это точно? Спасибо за информацию. Даю отбой! Отключившись, он немного помолчал, потом поднял на присутствующих светлые выпуклые глаза: – Напомните мне – на чем мы остановились? – На том, что можем оказаться персонами нон грата, – мрачно буркнул Матиас. – Но зачем тогда их вообще искать, герр Люциус? Погрозить пальчиком и не велеть больше лазить по чужим комнатам? Советник исподлобья глянул на проштрафившегося резидента и вдруг рассмеялся: – Господин Матиас, а у вас великолепное чувство юмора, оказывается! Похоже, что кронштадтский склад вполне обойдется без вас! Если вы, конечно, сумеете исправить допущенные вами ошибки! К этому есть все предпосылки! Господа! Мне необходимо поговорить с господином Матиасом тет-а-тет! Дождавшись, когда все присутствующие, кроме Матиаса, покинули комнату, фон Люциус самолично подергал дверь и повернул ключ в замке. – Вот вы недавно спрашивали, зачем мы их ищем? Сейчас я вам скажу: для того, чтобы «убрать»! Во всяком случае – Агасфера. Вот кто опасен по-настоящему! И вы это сделаете, господин Матиас! Дело в том, что мы обнаружили, где в настоящее время пребывает этот проклятый Богом персонаж! – И где же? – В кондитерской «У Руди». Там все три «голубка»: Агасфер, шлюшка, оказавшаяся мальчишкой, и еще какой-то тип лет сорока-пятидесяти. Судя по всему, их шеф, или непосредственный руководитель операции. Впрочем, его можно попытаться захватить и порасспрашивать. Но главное, повторяю – это Агасфер! Нам не нужен противник с такими способностями! Итак, Матиас, беретесь? Матиас почувствовал, что его прошиб холодный пот. – Смотрите в глаза, Матиас! Беретесь? В таком случае обещаю вам не только полную индульгенцию за допущенные ошибки, но и награду рейха. – Но, герр фон Люциус, у меня нет соответствующего опыта… – Фи, Матиас! Мне казалось, что вы все же немножко умнее! Я же не требую от вас личного участия в этой… процедуре! В конце концов, для чего мы больше года «прикармливаем» этого… как его… Фролика и всю его банду? Назначьте награду – только не слишком большую, деньги рейха нужно экономить. И я уверен, что вы быстро сговоритесь. Пусть с русскими разбираются сами русские – именно так всегда советовал канцлер Бисмарк! Решайтесь быстрее, Матиас, наши «голубки» не будут сидеть «У Руди» до глубокой ночи! – Слушаюсь, герр советник! – Удачи вам! Я знал, что вы поступите благоразумно! Можете взять мое авто – для контроля ситуации, так сказать. А эти скоты пусть едут на извозчиках! Кстати, я слышал, у русских бандитов есть так называемые «черные извозчики» – как раз для таких дел! Захватите живым третьего – везите на базу номер два. Мальчишку можете удавить или отпустить – действуйте по обстоятельствам! * * * Агасфер бежал почти бесшумно, только при резких поворотах каучуковые калоши «взвизгивали» на брусчатке. Однако преследователи не отставали, невзирая на все его хитрости. А ведь он чуть ли не полдня изучал этот проклятый район, ныряя из одного проходного двора в другой, делая малозаметные пометки на углах тупиков, высчитывая и занося в память количество шагов от стенки до стенки, измеряя их высоту и возможность в прыжке дотянуться до верхнего края. И только нынче он понял, в чем причина его, возможно, неминуемого краха – человеческий фактор! В процессе изучения вариантов отступления все эти переулки, улочки, проходные дворы были практически пустыми – он специально выбирал дневное время, чтобы избежать расспросов дотошных дворников, подозрительных взоров и приставаний бродяг и проституток. А сейчас был поздний вечер, и Петербург – от «парадных» улиц и площадей до самых глухих закоулков – жил своей обычной жизнью. Последние приличные прохожие, торопясь попасть домой, отчаянно стучали зонтиками по узорчатым решеткам предусмотрительно запертых с нахлынувшей темнотой ворот. Дворники, заметив мчащуюся от фонаря к фонарю быструю тень, пытались кинуть под ноги «злодею» метлу. Самые отчаянные пробовали броситься наперерез, остановить, и когда это не удавалось, поднимали пронзительный свист. Под арками проходных дворов, в самых глухих тупиках, тут и там мерцали костерки бродяг. Несколько раз он попадал в объятья каких-то людей, пытавшихся кто подставить ногу, кто схватить за рукав или полупальто. Кто-то с воплем шарахался в сторону. Топот сзади между тем становился громче. Агасферу даже показалось, что помимо свиста и улюлюканья он слышит и рокот автомобиля. Скверно, совсем скверно… Надо было быстро решать: надеяться на оставшиеся два тупика с ящиками для прыжка через стену, или… Решив в пользу последнего, Агасфер проскочил через два проходных двора, свернул в какую-то щель и побежал из последних сил. Внезапно на фоне хмурого неба он различил веревку, натянутую поперек улицы между балконами. Ага, вот она, веревочка родная! Оглянувшись на ходу – не видать ли преследователей, – Агасфер с силой повернул опоясывающее запястье протеза ребристое кольцо. В то же мгновение в протезе что-то щелкнуло, и рядом с мертвыми мизинцем и указательным пальцем выскочили два штыря с крючками на концах, удлинившие руку почти на фут[45]. Агасфер подпрыгнул, с отчаянием сознавая, что на второй прыжок, если он не достанет крюками до веревки, у него просто не хватит сил. И – о чудо: расчет оказался верным, ему удалось зацепиться! Извиваясь, Агасфер поймал веревку здоровой рукой, подтянулся, нащупал ногами выступ кладки, встал на него, держась крючьями протеза за какое-то малоразличимое в темноте архитектурное украшение стены. Как раз в этот момент из-за угла появились его преследователи, человек шесть-семь, вооруженные кто железными прутьями, кто обрывками цепей, кто палками. А потом из-за угла действительно вырулил автомобиль, а вслед за ним выбежали еще десятка два темных фигур. Вся эта толпа бегом проследовала мимо приникшего к стене беглеца, а затем остановилась где-то неподалеку. У кого-то из преследователей нашелся фонарь – к счастью, слишком слабый для того, чтобы его луч мог обнаружить беглеца. Остановилось и выехавшее из переулка задним ходом авто. Агасфер нахмурился: значит, погоня убеждена, что он не скрылся в закоулках, не нырнул в какую-нибудь незапертую дверь, и сейчас его будут искать, внимательно осматривая все кругом. Спрыгнуть и попробовать побежать в обратном направлении? Но сил оставалось совсем мало. На противоположной стене переулка Агасфер видел балкон, но сумеет ли он перебраться туда по веревке и успеть там укрыться? Скорее всего, нет… Возле авто слышалась громкая ругань. Сейчас преследователи двинутся обратно и, в конце концов, конечно, обнаружат его. Медлить было нельзя. Зацепившись крюками за низкое ограждение, он осторожно перекинул тело на узкую площадку балкона и всмотрелся в мутноватое оконное стекло. В комнате горела свеча, освещая угол стола с чашкой и раскрытую книгу на коленях молодой женщины. Поверх книги сверкнули желто-зеленые глаза – кошка! Несомненно, она учуяла либо услышала присутствие незваного гостя… «Хорошо, что не собачонка», – с облегчением подумал Агасфер. Собачонка давно бы лай подняла… Стараясь пригнуться пониже, он зацепил не замеченную им в темноте жестянку с цветами, и та, свалившись, звучно брякнула. Кошка тотчас выгнула спину и зашипела в сторону окна. Ее хозяйка подняла голову и сказала, глядя в темноту за окном: – Ну что ты всполошилась, Муся? Ведь это наверняка твои кавалеры, они вот уже какую ночь нам покоя не дают! Сейчас она отложит книгу, встанет, подойдет к окну – и все! Визг, крики «на помощь!». Агасфер выпрямился во весь рост, прижал к стеклу физиономию и отворил форточку: – Мадам! Я не вор и не бандит, клянусь! Я не причиню вам вреда! Это меня хотят поймать и убить! Женщиной метнулась к двери и закричала: – Семен! Дворник! – Значит, вы хотите, чтобы меня убили? – продолжал громко шептать в форточку Агасфер. – Может, вам вообще нравится смотреть, как убивают людей? Чего же вы ждете? Зовите вашего Семена – может быть, он еще и поможет злодеям! Интуитивно выбранный им способ – он не попытался проникнуть в комнату, не умолял, не расточал фальшивых улыбок – оказался самым верным. Его спокойный шепот оказал на перепуганную хозяйку квартиры прямо-таки гипнотизирующее действие: открыв рот, чтобы снова закричать, она не издала более ни звука, и только смотрела на незнакомца расширенными от ужаса глазами. – Ну, что же вы? Зовите всех! Это наверняка будет интересно – поглядеть, как добивают инвалида! – пустив в ход последний свой «козырь», Агасфер сделал вид, что пошатнулся. Услыхав слово «инвалид», женщина шагнула обратно в комнату. – Вас хотят убить? – недоверчиво спросила она. – Инвалида? Кто? – А вы разве не слышите ругань и крики на улице? – уклонился от прямого ответа Агасфер. Женщина еще раздумывала – верить или нет явившемуся на балкон незнакомцу, когда сторону Агасфера неожиданно приняла… кошка. Мурлыкая, она вскочила на подоконник и потянулась передними лапами к форточке. А когда Агасфер почесал Маруську за ухом, та замурлыкала еще громче. – Моя Маруся никогда не шла к чужим людям! – удивилась женщина, сделав несколько осторожных шагов к окну. – Вы действительно не причините нам вреда? – Клянусь! – И вас действительно хотят убить? Тогда заходите! – осмелев, женщина отворила балконную дверь, на всякий случай все-таки отступив вглубь комнаты.