— Ага. — Это Николас Холд, да? Мне просто на глаза попалась газета, старая газета, где вы сфотографированы на каком-то благотворительном приёме в мае. Какой мужчина, тебе повезло, — выдавливаю из себя улыбку. Я не желаю обсуждать Ника с кем-то ещё, кроме своих подруг. И хоть Линда милая девушка, это табу для меня. — Ладно, я пошла. Подготовлюсь, — разворачиваюсь и иду к студии. На сегодня у меня запланированы три съёмки подряд, одна из них двойная, а перед ней окно на два часа. Вряд ли я успею съездить домой и перекусить, так что придётся остаться здесь. «Ты не пришёл ночью. У тебя всё хорошо?», — отправляю сообщение Нику. Я так отвыкла общаться с людьми, как и работать, что поначалу делаю невероятно глупые ошибки, забываю поставить таймер, включить свет и настроить отражатель, отчего первый час съёмок выходит очень корявым, и я не могу понять почему, пока до меня не доходят причины. Делаю вид, что так и должно быть. Мой телефон вибрирует в заднем кармане шорт, и меня так тянет посмотреть, что написал Ник, но сначала я заставляю себя завершить съёмку, а затем устало опускаюсь на стул и достаю мобильный. «Я ещё не ложился спать. Много дел накопилось. Сегодня приеду», — сообщает Ник. Меня радует то, что я увижу Николаса, но в то же время волнует его недосып. Он не спал в самолёте и уже двое суток на ногах. Надеюсь, что он в порядке. К обеду я уже откровенно сплю, так как на острове в это время глубокая ночь. Мне сложно вернуться к нормальной жизни. Чертовски сложно. Это мой первый такой сильный сбой по времени, и к вечеру это меня доканывает. Сажусь в машину и вижу на экране телефона несколько пропущенных звонков от Сары и Амалии. Пишу каждой, что безумно устала и поболтаю с ними завтра. У меня нет сил, чтобы что-то приготовить на ужин, да и меня всё ещё подташнивает после перелёта и того супа, который я съела в обед. Принимаю душ и собираюсь ждать Ника, но сразу же засыпаю, когда оказываюсь на мягком диване, и мне даже не мешает звук телевизора. Утром я просыпаюсь в своей постели, и не могу вспомнить, как это я так умудрилась. До меня доносится аромат знакомого одеколона, и я прижимаю к себе подушку. Ник был здесь ночью и перенёс меня в кровать. Бреду на кухню и вижу от него записку. «Мишель, у меня так много дел, я опоздал. Не хотел будить тебя, отдохнул пару часов и уехал. Прости. P.S. Если бы ты всё же переехала ко мне, то всё было бы куда проще, да? Николас Х.». Улыбаюсь и качаю головой от его вопроса. Я не знаю, почему мне так сложно взять и переехать к нему с вещами. Эта квартира стала полностью моей, моим маленьким уголком, в котором я чувствую себя очень комфортно. Она небольшая, уютная и даже появление здесь Люси никак не повлияло на мои ощущения. Снова тяжёлый рабочий день. Я ещё полностью не перестроилась на нужный ритм, и постоянно сбрасываю звонки подруг, понимая, что поступаю некрасиво по отношению к ним. Но в данный момент я живу в постоянном нажиме, чтобы отработать качественно и получить ещё заказы. Только от меня сейчас зависит, сколько я буду получать, и как изменится моя жизнь. Этим вечером я тоже не дождалась Ника, а утром не было никакой записки. Он не приехал, остался у себя, и я понимаю, что ему морально, действительно, сложно, как и мне, возвращаться в эту реальную жизнь. Но я скучаю. Мне его так не хватает. — Мишель, ну, наконец-то! — Кричит в трубку Сара, когда я всё же решаю ей позвонить в обеденный перерыв. — Прости, я так устаю, — виновато тяну, дожёвывая банан. — Как вы слетали? Как Ник? У вас всё хорошо? Райли ничего не говорит мне. — Мы отлично слетали и отдохнули. Во всех подробностях расскажу позже сразу обеим, чтобы не повторяться. Ник работает, как и я. Меня каждый день мутит от этой работы и подъёма утром. Я отвыкла, и ещё смена часовых поясов. Не хочу работать, — жалуюсь я. — Так не работай. Ник богат, он обеспечит тебя всем, как меня Райли. Тебя мутит часто? — Нет, по утрам и когда не поем вечером. Это всё из-за климата и, вообще, того, что здесь все куда-то бегут, а я не успеваю за ними. Мой мозг ещё в отпуске. Да и не работать я не могу. Всё, мне нужно идти, у меня съёмка, я напишу вам обеим, когда мы встретимся, ладно? — Окей. Береги себя. Люблю. Отключаю звонок и запиваю банан минералкой. Вообще, мне пока ещё никуда не пора, и я до сих пор не готова обсуждать наш отпуск. Да, я очень плохо вливаюсь в нормальную жизнь. Приезжаю вечером домой и решаю, что хватит уже лениться, пора брать себя в руки. Направляюсь в супермаркет, чтобы купить несколько стейков и овощи. Возвращаясь к себе, звоню Нику. Он не отвечает на звонок, но это меня не обижает. Пока я жарю стейки и запекаю овощи, он перезванивает. — Привет, крошка. Прости, у меня была встреча, — в моём сердце теплеет от его голоса. — Привет, ничего. Я жду тебя на ужин. Стейк и запечённые овощи, — улыбаюсь я, открывая духовку и проверяя овощи. — Мишель, я вряд ли успею приехать. У меня переговоры с Гонконгом через полчаса, — мой энтузиазм исчезает, и я плюхаюсь на стул, выключая плиту. Какая уже разница готовы стейки или нет. — Крошка, — я слышу его тяжёлый вздох в трубке. — Я скучаю. Безумно скучаю, Ник. Там я могла видеть тебя двадцать четыре часа в сутки, и привыкла к хорошему. Это же когда-нибудь закончится? — Тихо произношу я. — Конечно, Мишель. Войдём в колею, и всё встанет на свои места. Как тебе вариант перенести твой переезд на ближайшее время? — Мы назначили дату, Ник. Всё в порядке, я дождусь тебя здесь. У меня съёмки всю неделю до восьми-десяти вечера, только в пятницу до пяти. Я сама этого хотела, но всё хорошо. Ты в порядке? Ты хотя бы спишь? — Сплю, не волнуйся. Мне нужно идти и подготовиться к переговорам. — Да, конечно. Я люблю тебя, — а в трубке уже раздаются гудки. Вот так. Мне одиноко без него. Я всё понимаю, но так сильно скучаю по нему. Ехать в офис в один из перерывов было бы хорошим планом, но я боюсь помешать Николасу или оторвать его от дел. Не хочу стать одной из тех девушек, которые цепляются за мужчину, то есть превратиться в себя прежнюю. И ведь я хотела время для себя, а сейчас скулю о том, что снова трачу его впустую. Нет, я не должна горевать, потому что между нами всё хорошо, а лучше найти себе занятие по душе или же повысить качество собственной работы. Я стараюсь зарядить себя оптимизмом, когда ужинаю стейком и овощами, просматривая на компьютере различные предложения о повышении навыков фотографии. Выбираю для себя одно и прикидываю, потяну ли. Мне нужно смотреть в будущее, а сейчас хоть у меня и достаточно заказов, и я скопила уже около пяти тысяч вместе со своими старыми запасами, то решаю в пользу работы. Оплачу семинары и недельные курсы за восемьсот долларов. Судя по отзывам, мне это поможет. Тридцать четвёртый вдох Всю неделю я не вижу Николаса. Мы лишь разговариваем по телефону, и только дважды он ночевал со мной, приходил, когда я уже спала, и уходил засветло, чтобы провести очередные переговоры. Но меня это больше особо не печалит. Я занята с семи утра до десяти вечера. Каждый день у меня работа, семинар и практика на курсах, и мне нравится быть чем-то занятой. Это отвлекает. Но вот с подругами всё сложнее. Они обижаются на меня из-за того, что я якобы специально бегаю от них, хотя это не так. Я просто физически не могу найти время для встречи с ними, что и пытаюсь объяснить каждый день, разговаривая то с Сарой, то с Амалией. Я сейчас полностью понимаю Николаса, принимая во внимание его загруженный график. В свой последний учебный день в воскресенье, блокируя машину, направляюсь к дому и замечаю рядом с ним подруг. — Вы что здесь делаете? — Улыбаясь, спрашиваю их. — Как что? Тебя ждём, — удивляется Амалия. — Раз мы ничем не занимаемся, то нам несложно дождаться тебя и, наконец-то, встретиться. Завтра мы выспимся, — смеётся Сара. — О, Боже. Одиннадцать вечера, — хохочу и обнимаю каждую. — Мы и ужин принесли, как и живительный нектар для болтушек, — Амалия показывает на пакет в своих руках. — Пошли, — улыбаясь, направляюсь к лифту, а девочки за мной. — Ты так загорела. Одуреть, прямо круто. Тебе идёт. А улыбка какая, хорошо трахали? — Цокаю от вопроса Амалии. — Явно хорошо, вон как похудела, — поддакивает Сара, и они обе смеются, отчего я качаю головой. — Дуры, вы озабоченные. Я ношусь, как угорелая, с момента прилёта. Работа — курсы — работа. Мы с Николасом уже не виделись тринадцать дней, — говорю я, пока мы едем в лифте. — Вау, вот это понимаю, мужчина зарабатывает деньги, — хмыкает Амалия. — Я Райли вижу только ночью, потому что днём сплю. У них там сейчас открытие каких-то новых точек, я не вдавалась в подробности, — говорит Сара. — А я, вообще, понятия не имею ни о точках, ни о том, где сейчас Николас. Но меня радует то, что он не увидит меня в таком состоянии, когда я похожа на засушенный абрикос, — усмехаюсь и открываю свою квартиру, пропуская в неё девочек. — Вы что, действительно, ни разу не виделись с момента, когда вернулись в Торонто? — Недоверчиво спрашивает Сара. — Ни разу. Он ночевал несколько раз у меня, но приходил уже за полночь и уходил до того, когда я проснусь, — киваю, ставя на пол сумку с камерой и рюкзак. — Мишель, а ты не думаешь, что у него там снова какие-то кошмары, или он… — Амалия замолкает, взмахивая рукой. — Нет. За всё то время, что мы были на острове, он спал нормально. И я ему верю. Если бы у него снова они начались, то Ник сказал бы мне, — уверенно произношу я. — Ну ладно, раз так… — Давайте, покушаем и выпьем по бокальчику, — Сара перебивает Амалию, пытаясь сгладить ситуацию, но меня не волнует, что там себе надумала подруга, я точно знаю, что с Николасом всё хорошо. Пока девушки достают из пакета коробочки с лапшой и суши, открывают бутылку вина, я переодеваюсь в лёгкие шорты и топик. Мы рассаживаемся вокруг журнального столика, и Амалия ставит передо мной бокал с вином. — Нет, спасибо. Мне завтра на работу, а от него голова будет болеть. Да и запах такой странный, — кривлюсь я, отодвигая от себя бокал. — Нормальный запах. Мускат, — Амалия принюхивается к вину. — Не хочет, отстань от неё. Итак, мы готовы слушать. Что случилось с того момента, как ты позвонила мне… ты так напугала меня, — Сара отмахивается от подруги и выжидающе смотрит на меня. Шумно вздыхаю и поднимаюсь, чтобы налить себе минералки с газом. От этой вони из коробочек с лапшой меня мутит. Ужасно. Возвращаясь на место, принимаюсь пересказывать им всё, что со мной произошло. Я опускаю личные моменты, которые хочу оставить только для себя. К примеру, то, что Николас продал клуб, и его роль Верхнего практически себя исчерпала, оставив только то, что приносит нам обоим удовольствие. Я поняла, что отношения с мужчиной — это не тема для рассусоливания, и даже для подруг он должен остаться уважаемым человеком. Не всё нужно рассказывать. Многое следует не упоминать, потому что потом это может выйти боком, а я не хочу, чтобы они оскорбляли Ника в будущем. — Я тоже хочу на этот остров. Надо попросить Райли, чтобы поговорил с Ником, вдруг он и нам разрешит туда слетать, — мечтательно тянет Сара. — Попробуй. А что у вас? Вы уже с Райли назначили дату свадьбы? А ты, Ами, решилась на то, чтобы узнать, ходит ли в клуб Николаса твой неуловимый? — Интересуюсь я, перекидывая теперь на них стрелки.