Бабушка моргнула. — Это я, твоя Б-белка! Неужто не признаешь меня?! Ы-ы-ы! — Я прекрасно знаю, кто ты, — строго сказала бабуля. — Хватит рыдать, Беляна. Раньше ты такой плаксой не была. — Так я раньше живая была, а сейчас мертвая-а-а! Бабуля поджала губы, точь-в-точь, как в моем детстве: — Белочка, деточка, очнись. Ты не в Небесных Чертогах. Ты вполне жива. И я тоже. Это шок. Ты долго пробыла в Нави, путаешь реальность и сон. — Да? — я проморгалась и принялась с удивлением осматриваться. Мы действительно были под землей, но только у Источника. Мое место упокоения, то есть гроб, почему-то подвесили на цепях в метре от пола. — Это чтобы брызги до тебя долетали, — объяснила бабушка, проследив за моим туповатым взглядом. — Ба, — я протянула руку и коснулась ее щеки, — как ты… тут? Ты же… — Я тоже жива, — бабушка вдруг всхлипнула и крепко меня обняла. И тут я действительно поверила, что она не призрак. Объятья были по-прежнему крепкими. Бабушка казалась свежей, энергичной и помолодевшей. От нее пахло так же, как раньше, жасмином и корицей, и юбка с кофточкой были в ее вкусе — из легкой ткани с вышивкой. — Где же ты была? — пролепетала я. — Как?! — Долгая история, — Ярила вытерла глаза платком. Платок я тоже узнала. Первая моя толковая вышивка лет в семь, подарок бабуле на день рождения. Не знала, что она его хранит. Как же я счастлива! — Все расскажу, но после. — Еся! — вскрикнула я. Беспокойство о муже заслонило все остальные чувства. Я вспомнила все, что произошло на тропе в Нави. Баба-Яга меня отпустила, но проводить отказалась, лишь дала Есе путеводный клубок. На нас напали по дороге к мосту через Цветок-реку, которая соединяет Явь и Навь. Еся успел толкнуть меня на мост, а сам… — Нечисть! Она его уволокла! Я должна… Я попыталась вскочить и вывалилась из закачавшегося гроба. — Тихо! Беляна, не суетись! — рявкнула бабуля. — С Есей тоже все хорошо. Я его живой водой отпоила, когда ты в себя приходить начала и лепетать. «Родич» его, правда, в Нави остался, медведь. Разделились они. Теперь Елисею твоему вторая ипостась недоступна. Ну ничего, переживет, на то он и ведьмак. Я про его подвиги трансформационные слышала. Ох, как подумаю, с кем моя внучка связалась! Одна радость: парень вроде неплохой, жених твой. — Муж, — смущенно пробормотала я, сидя на полу. — Та-а-ак, — грозно протянула бабушка. …Минут через сорок мы собрались на кухне, все, кроме Еси. Дворфы расселись вокруг стола, очумелые от новостей. Они таращились на Ярилу и, кажется, до сих пор не верили, что Хранительница жива. Иеле с ироничным выражением лица переводила взгляд с одного гнома на другого. Зоря просто радовалась, порхая с тарелками. Выпечка у нее получилась убойная. В прямом смысле. Рогаликом вполне можно было укокошить, если как следует припечатать им недруга по маковке. Будет чем отбиваться, когда Рать нагрянет. — Не трясись, — сказала бабушка. — Я твоего Есю по делу отправила. К Марье! — Что?! — завопила я. — Ничего такого, — бабуля макнула рогалик в чай и принялась невозмутимо его жевать. — Он сам этот план придумал, твой ведьмак. Хороший план. Зоря, кажется, облегченно выдохнула. Зеркало на полке мелькнуло призрачным лицом и погасло. — Один?! — причитала я. — Против этой твари?! — С Есей ничего не случится. Марье нужна вода, а для этого необходимо попасть в дом и к Источнику. Елисей нужен Марье. Пока. Все готово для оживления Кощея. Нечисть на этот расклад согласилась. Но условие поставила — после возвращения колдуна город ей отдать на три дня, — бабушка говорила озабоченно, между ее бровей пролегла глубокая складка. — Я, как могла, мешала. Источник запечатала, артефакты у Мора из-под носа уводила. Однако не все по плану моему пошло. — Вы были Шишем? — выдохнул Лютый. — Все это время вы были вором Шишем. — Да, преданные друзья мои, — Ярила склонила перед дворфами голову. — Спасибо вам за все, за поддержку, за то, что Беляну приняли. Не могла я вам сказать, ради вашего же блага. — Но авария… — начал Грызень. — Аварию я подстроила. Машину было жалко, но себя жальче — Мор подобрался совсем близко. Рано или поздно он меня убил бы. Ему не нужно было оставлять меня в живых, его дочь смогла бы сыграть роль Вещей Девы. Я направила свой автомобиль в реку с моста. Обернулась у самой воды лебедью и потому не разбилась. Не смотри так, Беляна, я не могла тебе сказать всю правду о себе, это было бы… сложно. У меня были друзья, много друзей, которых я лечила и спасала. Один парень, змеелюд, помог мне в воде. Я укрылась в Темном квартале. Мы сколотили команду. Три года подряд изымали у владельцев артефакты, способные пробудить Кощея, зная, что если не будем расторопными, Мор нас обскачет. Так пару раз и получилось. Но Марья меня переиграла. А знаете, почему? Я не предусмотрела один момент. Ее, — бабушка притянула меня к себе и погладила по голове. … — То есть? Что значит, ты не знала?! Но как же так?! — возмущалась я. — Ты заставила меня изучать драконийский! А наши поездки по городу! Ты повсюду брала меня с собой! Когда Источник меня принял, я связала все это с тем, что ты… что ты меня готовила! — Нет никакой связи с тем, чему я тебя обучала, и Источником, — виновато призналась бабуля. — Ни к чему я тебя не готовила, просто хотела, чтобы у тебя развивались навыки ведения бизнеса. Понятно же было, что рано или поздно ты уйдешь от семьи. И даже если выйдешь замуж, то без приданого: твой выбор все равно никто из близких не одобрит, жадные они и Розу больше любят. А ты у них с детства взамен батрачки. Деньги за продажу дома — это был бы мой подарок, помощь в обретении независимости. Я никогда не подозревала, что в тебе пробудится Вещая Дева, Белочка! Одно время считала даже, что в нашем роду Дар Хранительницы достался Розочке, но к счастью, это не подтвердилось. Теперь я понимаю: у нее пробудились магические способности оттого, что она общалась с тобой. — То есть… она мне еще благодарна должна быть? — ошеломленно уточнила я. — А как же, — кивнула Ярила. — Но Белль, неужели ты думаешь, что, зная, что ты унаследовала Дар, я подвергла бы тебя такой опасности! Я годами отводила внимание Морановых от себя и своего дома: специально выписывала сорта чая, любимые Дивными и нелюдями, притворялась чокнутой старой девой, вела тихую жизнь, однако Мор все равно попытался меня убить. И если бы не храбрость и самопожертвование этого милого мальчишки-кицуне… Пуся, с аппетитом жующий рогалик, довольно кивнул. Зоря смотрела на него с умилением. — Разве я стала бы тебя ТАК подставлять, Белль?! — продолжала бабушка. — У меня были свои люди в Управлении, и когда ты вступила в наследство, я ожидала, что ты продашь дом и… уедешь. Я планировала выкупить его через подставное лицо. Да, ребята, я, в некотором роде, была вашим конкурентом, одним из тех, кто уговаривал, подкупал и шантажировал, — Ярила хмыкнула. — Ух! Доступ к некоторым видам артефактов — это так удобно! Если бы вы знали, какая это прекрасная взятка! А в плане подслушивания и подглядывания… — Это ты вставляла мне палки в колеса, когда я пыталась отремонтировать лавку? — ошеломленно спросила я. — Э-э-э… да, — бабушка потупилась. Проворчала, шмыгнув носом: — Превратить чайную лавку в кафе. Ишь ты. Даже в Темном Квартале о твоей выпечке говорят, мол, вкуснотища. — Не подлизывайся. — Я очень виновата, Белль, знаю. Но ты никак себя не выдавала. Ни капли магии. Один раз чуть не потерялась в Туманном, когда не смогла перейти через серебряный мост. Были, конечно, знаки, были — Дивные, перевертыши, мантикоры, некке… они всегда обращали на тебя внимание! — просто я дура старая, на себе зацикленная, считала, что это из-за того, что ты такая миленькая, хорошенькая, с этими косичками и платьицами… — Я в шоке, — резюмировала я мрачно. — В Темном квартале слухи расходятся очень быстро. Кто-то сказал, что в городе опять есть Живая и Мертвая вода. Когда я поняла, что ты инициировалась, окружила дом массой полезных вещичек. И все равно не усмотрела, ты чуть не погибла, — Ярила вздохнула. — Трудно было заниматься тобой и мешать планам Марьи. Лебедь дошла до крайности: убила отца, любовника и к сестре подбиралась. А потом все-таки пошла ва-банк — решила воскресить Кощея. Но я готова. Нужные артефакты, способные вернуть это чудовище к жизни, нейтрализованы, осталась лишь Вода. — Я кем угодно считала Шиша, ловким оборотнем, транс-магом, способным задурить голову полицменам, но никак не пожилой дамой, — сказал Иеле, не без уважения в голосе. — Я тоже серебряных фей как-то иначе представляла, — Ярила подмигнула жрице. — И хочу напомнить, что Шиш — это не я одна, это целая команда людей и нелюдей. Без их помощи я в Темном и месяца бы не продержалась. — Марья очень опасна, а ты Есю к ней послала, — проговорила я, волнуясь все больше. — Говорю же, ничего она ему не сделает. Белль, не бойся. Я наблюдала за Марьей, сидя в подполье, — бабушка усмехнулась. — Она умная, сильная, но… несчастная и озлобившаяся. Пути назад для нее нет, лишь одна дорога — под защиту Кощея. Пусть Лебедь получит, что должна, по ее договору с Навью. — Чего мы ждем? — спросила я. — Как Еся поможет Марье до Источника добраться? Дом ее не пустит. Да и мы тут все… сидим. — Есть путь, — сказала бабушка. — Старый, через подвал. Помнишь, стена глиняная, еле держится. Там я защиту убрала. Пусть Марья думает, что мы у твоей кровати собрались и дружно рыдаем. Так что ждем гостей. Глава 27 Глава 27 Место, куда Есю позвала Марья, и в этот раз оказалось на вампирской земле. Еще одна пещера с трещиной. То ли Навь пробилась сразу в нескольких точках Багрового мира, то ли переместилась сюда из катакомб с галлюциногенными грибами, возле которых после смерти Толли по сей день рыскали полицмены. Елисей видел во мраке тени, Моранова пришла не одна. Темные личности, служившие колдуну Мору, теперь кормились из рук его дочери. Оборотни? Барсы и прочие кошаки, судя по скупым плавным движениям. С них станется. Есе даже страшно подумать было, сколько невинных человеческих жизней поглотил Темный квартал: туристов, работяг из глубинных миров в поисках заработка и прочих бедолаг. Ярила успела кое-что рассказать после того, как отпоила Елисея Живой водой. По ее словам, сектор, в котором Хранительнице так ловко удавалось прятаться после исчезновения и где она три года скрывалась под видов скупщицы старья, пригрел немало готовых на все отморозков. Пещера была другой. А темная вода, что плескалась у ног колдуньи, — такой же, черной и гладкой. Марья в ней не отражалась. — Пришел? — Лебедь улыбнулась. Синие глаза неестественно ярко светились в полумраке пещеры. — Видишь, я все-таки вас переиграла. — Сделаю все, что нужно, — глухо проговорил Еся, опустив взгляд. — Хочу, чтобы любимая вернулась. Тело есть, а души… нет, — Елисей постарался вложить в слова все то отчаяние, что разрывало его на части во время «сна» Белки. — Нет Беляны, я ее не чувствую. А раньше чувствовал. Не ощущаю я ее в нашем мире, Белянушки моей. О чувствительности второй ипостаси Морановой ко лжи Еся помнил хорошо, поэтому слова подбирал очень тщательно. Древние легенды хранили жутковатые истории о том, как Черная Лебедушка выводила на чистую воду своих завравшихся ухажеров и прочий охочий до ее красоты и власти народ. Елисею не хотелось бы раньше времени вступать с колдуньей в бой: оборотней он, может, и одолеет, но не так все задумывалось. Еще и «родич», медведь, в Нави потерян. Странно на душе, будто лишили ведьмака части зрения. Марья улыбалась и молчала, и Есе пришлось поднять на нее взгляд. Глаза у Морановой были неживые, из их глубины смотрело на Елисея нечто страшное, мертвое. — Ой, смотрите, потомок Первого Охотника нюни распустил! Значит, все, что угодно? Один тоже так говорил, а потом, когда пришло время к решительным действиям переходить, что-то засомневался, — колдунья усмехнулась. — Сказал, что крови на его руках довольно, за город испугался. Мол, это ж сколько жертв будет, если в Сильверград Кощея пустить! И я поняла, что не могу доверить свою жизнь мужчине. О боги, я никому не могу доверять! Ты, ведьмак, вроде не врешь, но недоговариваешь. И как же мне проверить? Ах да, спросить. У кого бы? Зеркало мое, лживое, не у вас ли? Такое… болтливое, паскудное. Хозяйку свою Дух вам вряд ли показывал да и предупредить не смог, но многое другое — наверняка. Впрочем, всему на свете есть замена. И у меня получше информатор нашелся. Марья наклонилась над гладью черного озера и уважительно проговорила-пропела: — Чудо-вода, скажи, кто самая красивая девица в этом городе? Озеро колыхнулось и отразило лицо Лебеди. — Я, значит. А Беляна Снегова? Сравнится ли со мной красотой? Покажи ее. Озеро вновь и вновь складывало из ряби лицо Марьи. Темная колдунья обратилась к Елисею: — Ты снял с Дома защиту? — Снял. — А может, вызволил свою ненаглядную да спрятал куда?