Ведьмак запнулся. Что даст ему благословение Благого двора, Еся в точности не знал. Книги на этот счет расходились в трактованиях, но сходились в одном: то, что скреплено ритуалом фейри, людям не разорвать. Духи лесов готовы помогать чистым, любящим сердцам — феи всегда были сентиментальным народом. Фея пожевала губами и с легким кивком приняла из рук Хмурого тщательно протертую носовым платком трубку: — Тогда твое желание разумно. И ты прибыл по адресу. Не вижу препятствий, случай все-таки незаурядный. Двор дал мне право соединять влюбленные сердца, но я редко венчаю людей. Люди непостоянны. Вас пугает идея преданности и верности одному человеку, на всю жизнь, а то и вечность. — Меня не пугает, — выдохнул Изза, привлекая к себе возлюбленную. — И меня, — пискнула Зоря. — И меня, — Хмурый прижал руки к груди. Фея уложила господина Грызлю в коробку и строго сказала: — С меня и двух пар на сегодня достаточно. Это вам не на прогулку сходить, а сложная церемония. Глава 24 Глава 24 Вслед за феей наша компания двинулась по залитым дождем улицам Сильверграда. Иеле надела серебристый плащ, укутавший ее с головы до маленьких ног в резиновых сапожках, а над нашими макушками Изза создал радугу, с которой стекали дождевые капли. Лучше зонта и придумать было нельзя. Хмурый, правда, предпочел нашей компании место рядом с Иеле и нещадно мок. А Пуся шагал посреди улицы, зорко глядя по сторонам и оставаясь сухим, видимо, благодаря своей особой магии. Сердце мое билось часто, в горле стояли слезы. Я поглядывала на Есю и тот, наконец, хмыкнул и сказал: — Говори. — Еся, ты хорошо подумал? А что если действительно… вечность? — Что ты имеешь против вечности? Состаримся, умрем в один день и час, родимся вновь и опять встретимся. — Обещаешь? — я прижалась к теплому боку. — Обещаю, — донесся тихий, приглушенный шумом дождя голос. — Елисей молодец, — еле слышно проговорила Зоря, когда Елисея, Пусю и Изю подозвал Хмурый, а мы с Зорей остались под козырьком пахнущего гнилью здания. — Не просто фею отыскал, но и сумел разузнать про нее кучу всякого. Ты бы слышала, как он часами расспрашивал Духа! Фейри немного сентиментальны и тщеславны: когда люди доверяют им свои судьбы, они стараются держать лицо и даже хвастаются количеством людишек, которых пригрели. Еся надел на тебя кольчугу, защищающую тело, но она не поможет, если Навь захочет забрать нечто более ценное — твою душу. А покровительство фейри может помочь. Я тоже на него уповаю. — Ты не боишься? — спросила я. — Искать защиты у Благого Двора? — Зоря печально улыбнулась. — Нет, не боюсь. Мое положение уже вряд ли станет хуже. Бедный Изя. Бедные вы все. Я подвергаю вас опасности. Но я… я буду Изе хорошей женой. Я его люблю. Он показал мне другой мир, без страха, светлый мир, в котором можно смеяться от души. Но я каждый день боюсь, что сестра придет за мной и… или за кем-то из вас. — Сюда! — закричал Изза. Мы подошли ближе. Парни помогли Иеле открыть разбухшую от влаги калитку в тесный переулок с черными остовами погибших деревьев в остатках садов. Несколько минут блуждания среди деревянных руин по прогнившей мостовой, готовой провалиться под ногами, и фея потянула на себя малоприметную дверь с позеленевшими кольцами-ручками. Внутри было… будто в лесу, в сумерках, от тьмы у порога до закатного цвета в глубине храма. И это было странно, потому что за дверью осталась дождливая ночь. Здесь же свет проникал через переплетения ветвей деревьев, старых, замшелых, но без признаков гниения. Ветви поднимались к витражам и исчезали в них, будто бы проникая насквозь, и я подозревала, что эта часть зала лежит в лесу фейри, на Четвертом Пути, в царстве Семи Великих Правительниц. Стены храма украшала причудливая роспись, колонны были сделаны из материала, похожего на темный янтарь. Иеле зажгла магией толстые свечи в огромных подсвечниках из гладкой, словно стекло, древесины. Свечи разгорелись, их пламя колыхалось в легком ветерке, пахнущем луговыми травами. Подсвеченные колонны стали напоминать куски красновато-оранжевого льда. Вообще, красного в храме было много: алые свечи, багряные бутоны на цветущих деревьях (я даже вспомнила этот вид магнолии, она цвела в окрестностях Кривовцов как напоминание о недобром пожелании фейри, некогда изгнанных из нашей местности людьми — с тех пор у нас рождается мало детей с магическим даром), киноварь плиток под ногами. Иеле скрылась в одной из боковых дверей, а потом появилась под кроной самого большого дерева, чьи корни переплелись в величественный алтарь. На фее была шуршащая туника, сплетенная из тростниковых колечек. Голову украшал венок из красных цветов. — Итак, — фея прокашлялась. — Как жрица лесного храма я имею право благословлять особые браки. Хочу предупредить: судьбы ваши переплетены там, — Иеле ткнула пальцем в свод. — Потомок древнего воина, Вещая Дева, дочь колдуна и… — фея посмотрела на Изю, подумала и не менее торжественного договорила: — лепрекон-смехотворец. Пуся хихикнул. Он держал в руках гримасничающее Зеркало. Иеле решила, что чем больше свидетелей, тем лучше. — Если кто-то, — Иеле строго посмотрела на кицуне и Духа, — считает, что по каким-то причинам эти союзы не могут быть заключены, пусть скажет это сейчас. Нет таковых? Тогда… вот… Она протянула Есе тонкий, как игла, кинжальчик. — Подойдите ближе, — торжественно произнесла Иеле, — и поделитесь с Лесом своей кровью. Что испугались? Капельку из пальчика для девочек, а мальчики могут и пощедрее. Ваша кровь превратится в магических существ и будет жить там, пока стоят королевские дубы. Мы приблизились к могучему древу, крона которого терялась высоко вверху. Хмурый и Пуся заняли места слева и справа. Было совсем не больно. Крошечная капелька крови на моем пальце обернулась пурпурной бабочкой, которая села на сплетение ветвей и исчезла. С перечерченной кинжалом ладони Елисея вспорхнуло несколько желтых стрекоз. У Зори это были светлячки, а у Иззы — божьи коровки. Пуся не сдержался и лязгнул зубами на пролетевшую мимо стрекозу. Иеле погрозила ему пальцем: — Не шали, лис. Веди себя тихо. Тебя здесь вообще быть не должно, коварное создание! Кицуне в волшебном лесу — это надо же! Как бы не уволили меня из жриц! С другой стороны, чем больше свидетелей, тем лучше. Чем больше миров смотрит сейчас на влюбленных, тем благоприятнее. Так, на чем я… Ага. За вами будут следить, подобно тому, как родители присматривают за детьми, оберегая их. Но только если вам действительно нужна будет помощь, в минуту опасности, когда вы окружены врагами, лишены еды или воды, тонете или горите в огне, вам будет дарована защита Благого Двора. Это все. Женихи, можете поцеловать невест. — И мы ничего не должны сказать? — удивленно спросил Изя. — Поклясться в вечной любви или… — Все, что сказано вами, все, что обещано и еще не произнесено, все чаяния, мечты, надежды, обеты — все принято древним Лесом. Вам не нужно ничего говорить, Лес все услышал и так. Поцелуйтесь. Мы, феи, любим поцелуи, когда сливаются две энергии, мужская и женская. Мы прильнули друг к другу губами, немного смущаясь. Хмурый утер скупую мужскую слезу. Дух Зеркала растроганно всхлипнул. — По законам человеческим вы пока друг другу никто. Но по законам Небесным — супруги, — подвывая, продолжила Иеле. — Что еще сказать? Любите друг друга. Кольца купите сами, не предусмотрено, лесной народ на таких условностях не зацикливается. Уф, как я устала! Домой и в постельку. Фея несколько секунд одобрительно наблюдала, как мы, переглядываясь, топчемся у алтаря, и сказала: — Не разлетайтесь пока, молодожены. И ты, лис, останься. Поможешь в храме, тебе это зачтется. — Я… я тоже могу остаться, — встрепенулся размякший от чувств Хмурый. — И помочь. — И вы, — Иеле стрельнула в дворфа глазами, — любезнейший, оставайтесь. Так, господа, сейчас вынесу вам метлы и тряпки. Застоялся храм, давно в нем молящихся не было. В Дождливый квартал нечисть не проникает, зато колдуны проникли, паству распугали. Жрица организовала из Хмурого и Пуси санитарную бригаду и заставила их собирать с пола сухие ветви и листву. Дух Зеркала, обосновавшись на каменной подставке для книг, важно покрикивал на дворфа и кицуне, указывая зеркальными зайчиками на особо нуждающиеся в уборке места. Возле колонны обнимались, глядя друг другу в глаза, Изза и Зоря. Нам тоже не хотелось уходить из храма. Мы смотрели на алтарное дерево. Оно было живым, подвижным: корни со скрипом сплетались и расплетались, меняя положение, в листве осмелели затаившиеся во время церемонии птицы. Я заметила среди них своего розоклюва. Так вот куда он улетел! Остальных оживших тварюшек из сада я постепенно отпоила Мертвой водой — отпустила на волю, а розоклюв не дался, упорхнул из рук. Птицы сначала устроили что-то вроде переклички, а потом переплели свои трели в мелодичную песню. Фея переоделась и опять стала похожа на легкомысленную любительницу ночных клубов. Хмурый подошел к ней и принялся что-то объяснять, кивая на нас и Иззу с Зорей. — Он ей все расскажет? — расслабленно спросила я. — Да, пусть, — ответил Елисей. — Наш Хмурый не слишком ей доверяет? Она такая забавная, но… — шепнула я Есе. Оказалось, что у зеркальных фей очень тонкий слух. Иеле немедленно оказалась возле нас. — Думаешь, этот обряд — просто романтический перфоманс, Дева? Охмурение с бабочками, да? Ну я б на твоем месте тоже так подумала, учитывая, каким голодным взглядом смотрит на тебя твой мужик. И да… ладно, признаю, тогда в вашей лавке… хм… я была мало похожа на жрицу Благого. У нас в тот день получилось отличное выступление с новой программой, вот мы с девочками и отметили. Записка от Шиша застала меня во время застолья. Так что я понимаю твои сомнения. Я сконфуженно кивнула. Честно признаться, я действительно подозревала, что ритуал в храме был скорее преамбулой утонченного соблазнения, а не серьезной церемонией. Иеле подошла вплотную и коснулась моего плеча: — Кольчуга? Артефакт перевертышей? — Да, — прошептала я удивленно. Как она узнала? Почувствовала? — Отличная вещь. Считается, что защищает от всех видов оружия. Хорошо бы, если б так оно и было. Однако на раковины, из которой сплетена твоя рубашечка, в их родном мире имеется свой хищник. Одна такая засушенная тварь есть в моей коллекции. Питается живой плотью. Очень шустрая животинка. Показывать не буду, это не для слабонервных, просто нужно помнить, что абсолютной защиты не существует. И если об этом знаю я, то могут знать и ваши недруги. Тебе и твоему мужу пригодится благословение Двора, поверь. И сегодня вам лучше провести эту ночь там, где я скажу. — Почему? — Еся нахмурился и машинально расстегнул свой плащ, положив руку на бедро с ножнами. В последнее время он выходил из дома только в ведьмацкой экипировке. — Но мой дом, — попробовала возразить я, — моя лавка, там защита, Источник… — Твой дом выстоит, если его атакует нечто пострашнее Роя? При всем уважении, чем бы ни показался обряд Хранительнице, — фея отвесила в мою сторону небрежный поклон, — в ауре этого города не обошлось без магического возмущения. Не каждый день Вещие Девы выходят замуж за ведьмаков из Первого Рода, а дочери черных колдунов получают благословения Волшебного Леса. И судя по тому, что рассказал мне господин Хмурый, без внимания эти магические завихрения не останутся. Вы двое, — Иеле подозвала к себе Иззу и Зорю, — отправляйтесь к реке Меже. Переночуете в домике на острове. Вас проведет туда Око Зеркала. Межа берет начало в Тридевятом. Ее текучая вода защитит вас от всех посторонних взглядов, от шпионов и похитителей. Она вытянет и снимет с Зори все проклятия, уж поверь, девочка, на тебе их тьма-тьмущая, чему я не удивляюсь, с таким-то семейством. Странно, что ты выжила. Видно, мама, покойница, твоя не проста была, а из светлого люда, защиту дала. С вами, — жрица повернулась к нам с Есей, — сложнее. Уйдете в Холмы Фей. Там вас никто не потревожит. И ни в коем случае, если вам дорога жизнь, не возвращайтесь в город раньше утра. А вы, любезнейший, — Иеле обратилась к дворфу, — ладно уж… выпьете со мной земляничного сидра в клубе и расскажете о своем магазине. Далеко идти нам не пришлось, мы лишь шагнули за алтарь… и вот оно: лес, полный звуков и запахов. Здесь был вечер, и мы могли только гадать, в какую часть потустороннего мира перенесла нас жрица. Она дала нам несколько наставлений в дорогу: — Это не сами Холмы. Если быть точной, это — Предхольмье. Никто вас там не потревожит ни словом, ни делом. Там так принято. Время в Предхолмье течет по-другому. Поглядывай на свои часы, ведьмак. Не задерживайся, но и назад не торопись. Ты знаешь, что нечисть солнце не любит. Не возвращайтесь в город, пока тьма не уйдет и серебряные мосты не засверкают. Здесь солнце только садилось. Лес был прекрасен. Косые лучи освещали вековые дубы с красноватыми листьями. К тропе, по которой мы шли рука об руку, спускались цветущие лианы с темно-синими, густо и сладко пахнущими бутонами. Мы перебрались через бурную реку по жутковато-хрупкому кружевному мосту над бурлящей водой. Я была немного разочарована. Хотелось бы увидеть обитателей Холмов. Когда-то феи жили рядом с людьми, но теперь окончательно ушли на Четвертый Путь. Никто не знает, что это за мир. Маги десятки лет занимаются поиском пути в Холмы, даже объявили нашедшему награду, размер которой увеличивался каждый год. Вряд ли Иеле столь доверчива, чтобы открыть нам с Есей истинную дорогу в свой мир, скорее всего она организовала нам «номер для молодоженов» в строго отведенном для этого месте. Предхолмье — так она его назвала. Предполагалось, что мы вернемся в Сильверград по той же тропе утром. — Красиво, — сказал Еся, — и так тихо. Я посмотрела на него, любуясь мужественным профилем. Строгий, сильный. Шагает, крепко держа меня за руку. Совсем не похож на того разгильдяя, что унес меня на крышу дома в Темном Квартале. Нет, похож. На губах улыбка хитрющая, только притворяется серьезным. Я засмотрелась, споткнулась о корень… и оказалась над землей, в крепких объятьях. — А вот и домик в конце тропы виднеется, — вкрадчиво произнес Еся. — Наш, должно быть. Надеюсь, люкс. Хорошая традиция — молодую жену через порог перенести. — Не тяжело? — ехидно спросила я через пару минут. Домик приближался, но и тропа карабкалась на холм. — Своя ноша не тянет, — фыркнул Елисей. — Ты, ведьмак, такую работу провернул. Мог бы просто взять, что предлагалось, — заметила я. — У нас был договор. Я твоя. А ты все усложнил, узами себя связал. Ради благословения? — Белка, опять ты… — в том же тоне ответил Елисей. — Неужели ты думаешь, что я упустил бы такую прекрасную домохозяйку, знатока кухни, девушку с исключительной предпринимательской жилкой? Конечно, нет! Задача была такая: поймать и покрепче к себе привязать. Обеспечить себя на всю жизнь горячим питанием, уютом и стабильным доходом, а то мало ли. Ты прекрасно умеешь готовить лапшу, Беляна Веденеева, но не пытайся опять вешать мне ее на уши и строить из себя независимую девицу. Я знаю, что в глубине души ты мечтала выйти за меня замуж. Я ведь красив, умен, весел, надежен, заботлив… И кстати, просто представь, какой фурор ты произведешь в Кривовцах, явившись туда с мужем-ведьмаком.