Я очнулась от ступора и подала ему руку. А он вместо того, чтобы помочь спуститься, просто подхватил меня на руки и, аккуратно перешагивая через стонущих оборотней, вынес за пределы «поля битвы», в сторону. И там опускать не спешил, а спросил немного сердито: — Ноги не затекли? Я покачала головой. От ведьмака пахло дождем и сыромятной кожей, медом, а еще ароматным табаком и… мужчиной. — Ты курил? — брякнула я невпопад, чтобы отвлечься от странных мыслей, устроивших чехарду в голове. Наши лица были слишком близко, чтобы рассуждать… трезво. И что это со мной? Не в первый раз ведьмака за шею обнимаю, пора бы привыкнуть. — Нет, — невинным тоном ответил Еся. — Люди курили, а я рядом леж… стоял. Я фыркнула, и Елисей со вздохом поставил меня на пол. За нами задумчиво наблюдал Хмурый, сидящий на полу с окровавленным платком у разбитого носа. На мой вопрос он только отмахнулся: ерунда. — О, привет, Изза! — радостно сказала я. Лепрекон обернулся и широко улыбнулся. Он с выражением детского предвкушения обшаривал карманы кошаков. Засунул руку в куртку к Фэлу и воскликнул: — Вот ты где, моя прелесть! Иди к папочке! На ладони Иззы лежал золотой безант старинной чеканки. Видимо, тот самый, что увел оборотней за собой в день, когда мы выбирались из Темного Квартала. Фэл протестующе застонал, и Изя, пробормотав пару нехороших слов, не очень подходящих для воспитанного лепрекона, пнул его ногой. Создавалось впечатление, что Еся просто смел кошаков со своего пути в состоянии частичной трансформации: какие-то они валялись по углам… поломанные. — Как вы узнали, что я здесь? — спросила я. — Э-э-э… — ведьмак помедлил и сказал: — Журналист сказал, что ты в лавку артефактов пошла. А потом услышали крики, и… вот. — Хорошо, что вы именно к Хмурому в лавку пришли, — обрадовалась я. — Их же две, лавки. — Ну да, — оживленно покивал Еся, отводя взгляд. — Точно! Две! Так что тут стряслось-то? … Хмурый объяснил ситуацию коротко: — Есть один хороший человек, Шиш. Хороший! — подчеркнул он выразительно. — И он… ворует артефакты. Я, Еся, Изя и Пуся на миг оторвались от дел и уставились на Хмурого. Мы сидели в моей лавке, я складывала компрессы для стремительно отекающих носа и скулы дворфа, а Еся охлаждал их магией. Пуся просто… сидел. И, кажется, слушал. Я сначала старалась держаться от него подальше, но потом решила, что раз лисенок не убил и не лишил меня жизненной энергии до этого, то вряд ли захочет сделать это сейчас, когда его приютили, кормят и даже развлекают (играть с лисом вменялось в обязанности Пятого и Шестого, и оба дворфенка выполняли их с величайшим удовольствием). — А вот так, — мрачно сказал гном, — времена такие. Пять лет город спасаем. Добро должно быть с кулаками. — И фомкой, — понимающе кивнул Елисей. — Морановы? — Знаешь, ведьмак? — на лице Хмурого было непритворное изумление. — Откуда? — У меня свои каналы, — Еся передернул плечами. — Морановы… Это же… та девушка, на презентации, — вспомнила я. — О Марье разговор отдельный, — Елисей помрачнел еще больше. — Ты в курсе, Белка, кто твой дом эти три года больше всех старался купить? Кто палки в колеса нотариальной конторе вставлял? Кто тебе в наследство вступить не позволял, когда срок поисков истек? Мор Моранов. Колдун темный, последний ученик Кощея. Я промычала что-то невразумительное, а дворф кивнул: — И не вышло у него! И колдунам законы писаны, это вам не Навье Царство! Но сколько же Стылому пришлось с Мором повоевать! — Знаю, я провел… личное расследование, — ведьмак устало потер подбородок. — Источник. Вода Мертвая и Живая. Так, приехали! Он все знает? — Тот самый?! — ахнул Изза. — Защита и Сила Сильверграда? — Угу, — невесело отозвался дворф, — тот самый. За который борьба ведется от самого основания города. Лепрекон поднялся с места, изменившись в лице, и оглянулся на сад. Пуся снисходительно фыркнул. Дворф посмотрел на меня и сказал: — Прости, внучка Ярилы. Нам помощь нужна. А ведьмак на нашей стороне… я вижу. «Видите? Это каким же образом?» — чуть не вскричала я. Вся конспирация побоку! Но Хмурый переводил взгляд с меня на Есю, а Еся… покраснел? — Шиш собирает у себя все артефакты, которыми может воспользоваться Мор, если колдун решится на захват города, — сказал гном. — Уводит их из-под его носа. Вот только с Капканом Уор-дворфа Шиш чуть не попался. Видно, Мор им лиса ловил, а взамен хозяевам подделку подложил. Но теперь-то он у нас. Пуся опять фыркнул, на этот раз как-то… грустно, философски. — Мы подозреваем, что Беляна — тоже Вещая Дева, — признался Хмурый. — Как и ее бабушка. И что Ярила это знала. И потому дом ей оставила. Тут уж я не выдержала и завопила во весь голос: — Постойте-ка! Какая… какая дева? Вещая?! Это которая… это которые…? — Из рода Василисы, одолевшей Кощея, — кивнул дворф. — Ярила — ее потомок. Елисей нехорошо усмехнулся и зло прищурился. — Вещая Дева, потомок царевны… Не обманула Навь, значит. Теперь… понятно. Ну, волчара, ну попадись мне! — Что тебе понятно?! Я не могу быть Вещей Девой! У меня нет магии! — А кто тебе сказал, — пристально глядя мне в глаза, проговорил Хмурый, — что настоящая, старая магия — это самолетики пускать и цветочки проращивать? Дверь звякнула — магический колокольчик-артефакт над ней пропустил «своих». В лавку вошли шесть братьев Хмурого, очевидно, уже «уладившие вопрос» с кошаками-оборотнями. Гномы медленно расселись вокруг стола. *** — И что мне теперь, — нервно воскликнула Белка, оглядывая обращенные к ней лица, — вещать?! — Не только вещать, а скорее ведать. Твоя бабушка, — назидательно произнес Грызень, — будущее не видела. Никто будущее видеть не может. Но ПРЕДВИДЕТЬ по законам Прави Вещим можно. Вспомни, просто вспомни. Бывало ли когда с тобой такое, в детстве особливо, чтобы знать наперед, что случиться может? — Постоянно, — буркнула Белка. — Но если это Дар, то у нас все женское население — Девы Вещие. — Что? — продолжал настаивать Грызень. — Что было? Беляна задумалась и нехотя проговорила: — Знала, в каком переулке меня ухажер нежеланный поджидать будет… когда пирог из духовки доставать, что соседка глазливая явится… ну… тренькало что-то. Что сестра опять каверзу замышляет… отец выпечку проспит. Ну всякие неприятности, в основном! Но чего в этом хорошего?! — А кто сказал, что хорошо будет? — удивился Клят. — Ярила тоже жаловалась, бывало. Но никогда не ошибалась. — Один раз было и к добру, — со вздохом призналась Беляна. — У фермера Ясеня ребенок в колодец упал. В последнюю секунду спасли. Мы с темнотой на поиски вышли, меня ноги… сами повели. Никто про этот колодец не помнил, а в нем «зовущая» жила. Это нечисть такая, наша, местная. Малыша из пасти буквально выхватили. Колодец! Что за колодец у бабушки в саду? С люком! — вспомнила Белль. — Правильный вопрос. Идем, покажу, — поднимаясь, велел Лютый. Весь «штаб» двинулся в сад. Елисей подобрался к Белке и шепнул на ухо: — И чем ухажер не мил был? — Болтливый дюже, — Белль злобно сверкнула глазами. — И приставучий! Как ты! Хватит уже ерничать! Дошутились — меня в Вещие Девы прочат, в наследницы Василисины! Мне что, тоже Кощея убивать? Или этого… ученика его? — Надеюсь, нет, — на полном серьезе проговорил Елисей. — А вот насчет Ивана Царевича… Читала о таком? — Читала. Сын царя Любомира, который земли Многомирья объединил. В школе проходили. Что с Иваном-то не так? — Да все так… вполне. Иван женился на Елене Премудрой. И потомки его до сих пор в Сильверграде живут — не тужат. Если ты Василисы родственница, то вот кто тебе… ровня, — голос ведьмака дрогнул. — И я не шучу. — Я сама себе мужа выберу, — злобно сказала Белка, глядя Елисею в глаза. — Сама. Доброго, храброго, умного… веселого. И на происхождение не посмотрю. На поступки посмотрю. В сердце загляну. — Ну сама так сама, — ведьмак пожал плечами, покусывая губы. Закипело что-то внутри, не иначе как удаль молодецкая. Неужто он мало сил потратил, по городу разъезжая? Кстати! — Эй, Пуся. Пуся, Пусенька, иди-ка сюда! Лисенок, с интересом наблюдавший за действиями дворфов, сумевших поддеть люк с загадочными надписями, прыснул в сторону. — Изя, лови его! — проорал Еся. — Да что вы еще затеяли?! — возмутилась Белка. — Отстаньте от Пуси! — У меня к нему разговор, — процедил ведьмак, расставляя руки. — Мужской. — С лисом?! Еся, не надо, вдруг он испугается и сбежит!