— Ишо, ишо у них будет, — закрутилась во все стороны Аксинья и снова толкнула Лизавету в бок. — Ладно тебе, отстань, — отмахнулась та. А с площадки уже летела новая частушка: С витаминами работа Очень трудная была, Потому что на утятник Поздно техника пришла. — Это в твой адрес, это про силосорезку, — смеялся Смолин, и председатель, улыбаясь, смущенно мотал головой. — А сейчас ишо, ишо у них есть, — не могла уняться Аксинья. — Про Колю-возчика… Про утятницу Аксинью Мы хотим вам рассказать: У нее такой характер — Мягко стелет, жестко спать. Раздался громкий смех слушателей, Аксинья от неожиданности опешила, глаза ее забегали, а потом она начала деланно хихикать: — Ну и ну! Сначала начальство продернули, а потом и меня немножечко задели. Ну и девочки, ай да пионерочки! У Аксиньи есть подружка, Лизаветою зовут. Вместо дела да работы В лес по ягоды бегут, — спела Нюра, в упор глядя на Мокрушину. — Так их, так их, шалапутных! — хохоча, сторож Петр Степанович хлопал то себя, то Николая по коленям. — Вот это так, так уж так! К Лизавете повернулся зоотехник Смолин, хотел, видно, что-то сказать, но, увидев на лице женщины выражение необычное, незнакомое, оторопел. Даже трубку изо рта вынул. Аксинья тоже смотрела на Лизавету, разинув рот. — В заключение концерта литературный монтаж, — объявила Светлана Ивановна. — Слова сочинили сами девочки. Люся сделала шаг вперед и, обращаясь к сверкающему на солнце тихому Кортогузу, заговорила: Ой ты, озеро широкое, Не плещи своей волной! А затем продолжила Катюша: Наше стадо крутобокое Вышло в плаванье гурьбой. И… что это? На пустынную гладь озера из-под берегов вдруг выплыли белые и серые утки… И было это так торжественно, так волнующе, что Стружка, которая должна была говорить следующие слова, забыла об этом и все смотрела, смотрела на озеро. Нюра дернула подружку за рукав, но это не помогло. Тогда Нюра решила сама сказать Стружкины слова, и вот тут получился полный конфуз. Только произнесла она: «По твоим просторам ласковым», как в горле перехватило дыхание, и, закрыв лицо руками, Нюра бросилась с площадки в сарай. Девочки, не сговариваясь, метнулись вслед… Гости оторопело смотрели на Светлану Ивановну, А та сама готова была убежать. Но справилась с волнением, вышла вперед и до конца прочитала слова песни. Несмотря на то, что с первого ряда на нее в упор целился объектив фотоаппарата. Глава тридцать первая Повяли, пожелтели на белых березах листья. Пройдет несколько дней, и не удержатся они на родных ветках даже от легкого ветра. Начнется листопад. Шустрые стрижи и звонкоголосые иволги умчались в теплые края, собираются в нелегкий путь и другие птицы. Бойкие воробьишки стайками слетаются на тока, куда идут и идут с полей машины с зерном. Храбро мечутся пичуги под ногами людей, лакомятся перед долгой холодной зимой. Завершается уборка хлеба. Чередой идут по тракту грузовики с зерном — колхозники рассчитываются с государством. А гул комбайнов на полях не умолкает — идет косовица кукурузы. Завтра — в школу, учиться! Сегодня Нюра обновила красивую коричневую форму с белым фартуком: ходила в ней на торжественную линейку. И подружки пришли в новых формах. Ох, как смотрели на них девочки не утятницы! — Шерстяные? — щупали материал и вздыхали: — А я нынче в старой буду дохаживать. — И я тоже… Спрашивали: — А на будущий год нас примут? И сообщали: — Мой отец, знаешь, как кается, что не отпустил меня нынче? — И моя мамка тоже… — И моя… — А моя и не думает! — заявила Сонька Рябова. — А о тебе и речи нет, — в тон ей ответила Нюра. — Этих-то девочек примут, а ты ведь на тройках еле-еле перебиваешься. — А я и не заплачу, — усмехнулась Сонька. — На будущий год мне и так новую форму справят, если в восьмой класс в район поеду. А нынче у меня и эта добрая. У Нюры дыхание от возмущения перехватило: — Так ты… Так ты думаешь, что мы… за форму работали? — наступала она на Соньку. — Да ну ее! Не обращай внимания, — подхватила Нюру под руку одна из девочек. — Они и сами не знали, что их премируют, — сердито бросила она в лицо Соньке. — Всем классом тебя воспитываем, воспитываем — ну ничего сделать не можем! — Все лето лодыря гоняла, по бабушкам ездила да еще задается, — сказал Сенька Болдырев. — Алешке Красноперову за парту с тобой садиться неохота. — Ну и пусть не садится, — огрызнулась Сонька и отошла в сторону. Сколько малышей пришло нынче в школу! Вон и Валерка Мокрушин в новой форме. Крепко держится за руку своей бабушки Степановны — вернулась Степановна! Валерка чуть не заревел, когда пришлось отпуститься от нее и встать в строй.