— Вы меня, конечно, не знаете, но я в любом случае рад, что вы за мной прилетели. Машин у вас две? — Две, — немного растерянно кивнул Ит. — Просто отлично, — деревянным голосом произнес Таенн. — Значит, будет, куда положить аппаратуру. — Ну да, будет… наверное, — кивнул Ит. — Таенн, ты чего? Не узнал? — Эй, это мы, вообще-то, — позвал Скрипач. — У тебя с головой всё нормально? Ты что молчишь? Таенн потерянно смотрел на них. — Отмерзни, — позвал Скрипач. — Ау! Ит, попроси там ему выпить что-нибудь, а то он, кажись, дар речи потерял. — Вы… меня… узнаете? — полушепотом спросил Таенн. — А чего бы нам тебя не узнать? — удивился Скрипач. — Узнаем, конечно, — подтвердил Ит. — Что в этом такого? — Вы не Контролирующие… это невозможно… как?.. Как такое может быть? Вы же… вы же спали для неё… — Таенн выглядел сейчас растерянным, и, кажется, слегка напуганным. — Я ничего… не понимаю… что с вами произошло? — Хотели бы мы знать, что с нами произошло, — вздохнул Ит. — Слушай, тут есть место потише, где можно спокойно поговорить? * * * — Невероятно! Просто невероятно! — Таенн ходил взад-вперед по комнате, и рубил ладонью воздух. — Такого физически не может быть!!! Нет, я, конечно, допускал, что с вами всё отнюдь не просто, но чтобы такое?! — Они что, не ставили Контроль в известность о том, что происходит? — Ит сидел в кресле с очередным стаканом сока в руке, а Скрипач примостился на окне с сигаретой. Кажется, уже шестой по счету. — Ну почему же, ставили, — Таенн едко усмехнулся. — О важности и глобальности этого сраного «Азимута» — ещё как ставили. О том, что наша задача — сдохнуть во благо вселенной… много о чём. — А что говорили про нас? Про нашу группу? — Про вас двоих, и вашу часть семьи… — Таенн замялся. — Да разное. Что вы погибли, например. Я не поверил. Потом, уже тут, когда была Айрин… понял, что не поверил правильно. Не могли вы просто так погибнуть. Вы спали для неё, а погибшие, как известно, не спят. — А что еще говорили? — требовательно спросил Ит. — О том, что вы враги, разумеется. Всему живому, — Таенн выудил из воздуха очередной стакан с чем-то горячительным, и отхлебнул добрую половину. — Обвиняли черти в чём… но про это мало кому говорили. Для всех остальных вы были не более чем выдумкой. — А вот это что-то новое, — протянул Скрипач. Щелком отбросил сигарету в темноту, встал, потянулся. — Выдумка? Так и сказали? — Да, выдумка, — подтвердил Таенн. — В частности, ваши две расы. Якобы такого вообще не бывает, и быть не может. — Понятно, — кивнул Ит. — Ну, конечно, не может. Богоподобные люди и все остальные. Крепко же эта дрянь засела в официалке. — А вот про нашего друга Ри я кое-что слышал… — начал Таенн, но вдруг почему-то осекся. — Хотя это сейчас неважно. Важно другое. Как вы тут оказались, и почему вы всё помните? — Не знаем, — пожал плечами Скрипач. — Но можем рассказать, что именно происходило, — добавил Ит. — Таенн, может, хватит пить, а? — попросил он. — Это вредно. — Я мертвый, мне можно, — отмахнулся Таенн. — Чего тут вредного-то? Если надо, то я — раз! и снова трезвый. Всё нормально, забей. — Уж не знаю, мертвый ты или не мертвый, но когда ты перецветал из красного в белый, а потом в синий, я слегка испугался, — признался Ит. — Это давление, между прочим. Ты бы поберегся. — Ит, ты говоришь, как доктор, — хохотнул Таенн. — Да ну на фиг. — Не на фиг, — Ит нахмурился. — И почему — как? Мы уже много лет врачи. И таких калейдоскопов, как твое лицо, мы за время практики насмотрелись порядочно. — Вы врачи? — Таенн едва не поперхнулся. — Вы?! — Ну, мы, — пожал плечами Скрипач. — А что такого? — И какие?.. — Военные, в первую очередь, — невозмутимо сообщил Ит. — И нечего делать такие удивленные глаза. — А как же агентура?.. — Как вспомогательная функция, — Скрипач, кажется, рассердился. — Слушай, Бард, не понимаю, что тебя удивляет. Мы что, не имели права сменить профессию? Агентура в чистом виде нам, прости, осточертела. Да и жизнь, она, знаешь ли, штука такая, переменчивая. Сегодня здесь, завтра там. — Обстоятельства так сложились, что медицина стала лучшим вариантом, — поддержал Ит. — И самим нам тоже нравится. Пользу, знаешь ли, можно приносить по-разному. Не только бегая по кустам с автоматом или притворяясь существом чужой расы… во благо Официальной службе. Это тяжелая работа, но, поверь, она того стоит. Более чем стоит. — Офонареть, — констатировал Таенн, садясь во второе кресло. — Нет, ну это точно надо выпить… А почему вы тут попали в пилоты? — Хрен знает, — развел руками Скрипач. — Я тебе больше скажу. Нам для получения энергии в первые капсулы такая Звезда досталась, что мама не горюй. Думали, там шеи себе свернем. — Если вы сюда вообще попали, значит, уже свернули, или близко к тому, — мрачно сообщил Таенн. — Значит, говорите, ваш корабль был атакован? — Нет, — покачал головой Ит. — Никто нас не атаковал. Но тут дело в том, что с нами случилось до того, как мы оказались в той точке. А случилось вот что… …Рассказ всё длился и длился, Таенн всё заказывал и заказывал себе добавки то вина, то чего-то покрепче; Ит и Скрипач давно уже хотели спать, но лечь всё никак не получалось, потому что Таенн не отставал, а требовал продолжения рассказа. Наконец, Ит не выдержал. — Мы очень хотим спать, — сказал он. — Поговорим потом, ладно? — Да попроси ты у Полосатого что-нибудь для бодрости, — махнул рукой Таенн. — Как говорится, на том свете выспимся. По большому счету, это тут вообще никому не нужно. Сплошные условности и старые привычки. — У нас не старые, нам нужно. Действительно, нужно, — Скрипач зевнул. — Бард, мы не шутим. У нас… всё несколько иначе, не так, как у вас. — В смысле — иначе? — нахмурился Таенн. — Язык за зубами держать сумеешь? — строго спросил Ит. — Нем, как рыба, — заверил Таенн. — Мы живые, — сообщил Ит. — То есть… — То есть мы попали сюда с памятью и живые. Мы травмируемся, лечимся долго, отдыхать нам тоже надо, с алкоголем мы, как видишь, весьма осторожны, ведь завтра лететь, — принялся перечислять Скрипач. — Понимаешь? Мы, когда попали сюда, вышли в море. Точнее, рухнули в него. А все выходят на дороге, сам знаешь. Таенн сидел в кресле, полуприкрыв глаза, и, кажется, о чем-то размышлял. — Вот что, — произнес он, вставая. — Ложитесь здесь, одной кровати ведь достаточно? — Одеяло второе дай, рыжий отнимает. И подушку, — попросил Ит. — Мы ляжем тут, а ты сам? — А я пойду собирать аппаратуру на завтра. Мне-то спать точно не нужно. Сто раз проверено. То, что вы рассказываете, это очень странно… это мы потом будем разбираться. — Таенн, а что тут за бал такой сегодня? — запоздало спохватился вдруг Скрипач. — Все что-то пьют, все куда-то бегут? Что тут происходит вообще у вас? — Праздник всех ушедших, — пояснил Таенн. — Есть такая легенда: когда умирает тот, кто жил, на небе загорается новая звезда. Вот оттуда и Бал тысячи звезд. — Тысяча — это что-то маловато, — с сомнением в голосе произнес Скрипач. — Так это же просто название, — отмахнулся Таенн. — Слушайте, через два часа будут фейерверки, посмотреть не хотите? — Хотим, — кивнул Ит. — Но мы эти два часа поспим все-таки, с твоего позволения. Аппаратуры много у тебя? — В кабину поместится, — махнул рукой Таенн. — Ладно, спите, и приходите попозже на террасу. Обещаю, вы не пожалеете. * * * Вместо двух часов проспали полтора, больше не получилось — уж слишком сильно шумели в коридорах. Кликнули Полосатого, попросили «налить что-нибудь для бодрости», и отправились. На террасе происходило форменное столпотворение. Казалось, количество народу увеличилось в несколько раз, а через широкие двери входили все новые и новые гости — и тут Ит заметил, как легкие, прозрачные стены террасы поехали в разные стороны, увеличивая ее размер, а матерчатый тент начал таять, и вскоре над собравшимися оказалось одно только звездное небо.