— Партию в маджонг? Томас опять дернулся, но я обращалась лишь к голограмме. — О, персональное приглашение? Почту за честь, — осклабясь, произнес стюарт. … Мы и вправду сыграли с Невелом одну партию в упрощенный маджонг. Невел ввел в игру две свои голографические копии, поклявшись, что задал им отдельный алгоритм с независимыми параметрами и совсем не жульничает. Так я и поверила! В результате победила левая эмуляция стюарта, очень ворчливая и медлительная. Я отлично развлеклась, переругиваясь с «игроками» и стараясь выкинуть из головы разговор с Томасом. Мне это почти удалось, а вот Невел не выдержал и признался: — Чувствую себя настоящим предателем. Так подставить хозяина! Практически способствовать его умерщвлению! Пэрри! Я все время материнкой чувствовал, что он врун и мерзавец каких мало! А что дальше? Если вдруг мы случайно войдем в Сеть, я сразу всех вас выдам? — Эл что-нибудь придумает, — успокоила я Невела, цепляя кончиком пальца голографическую косточку с края «стены» (*позиция фишек в маджонге). Я как могла утешала мистера Невела. А тот, утешившись, заявил, что я проиграла ему желание. — Не было никакой ставки! Никто ничего не ставил! — возмутилась я. — Я играл и выиграл! — Ты же говорил, что это не ты! — Ха! Я тут всё! Я «Звездный Ветер»! Будешь со мной спорить? — Невел прищурился, и с потолка из климат-системы на меня повеяло морозным холодом. — Шантажист! Зачем компьютерной программе желание?! Чего ты желаешь? — Я?! Ничего! У меня все есть! Я… Ладно! После фестиваля разберемся. Мы договорились, что на яхте останется Эл. Мой приятель обещал присматривать за Огурчиком, запереть всех кибер-уборщиков и, если начнутся роды, немедленно мне сообщить. Эл и сам не рвался на Аквариус. Услышав за завтраком, что шум и гам праздника Эла не привлекают, а наоборот, напрягают, и что во время нашего отсутствия он с удовольствием пообщается с Невелом и поможет хакерам очистить яхту от шпионского оборудования, Айви одобрительно произнесла: — Правильно. Нечего тебе там делать. — Почему? — заинтересовалась Маша. — Наш милый Феб рассказывал, что на фестивалях урожая под Штольцбургом собираются молодые люди брачного возраста. Пока одни женятся, другие заводят знакомства и отчаянно флиртуют. Такому красавчику, как Элу, не место среди заневестившихся девиц. — Я киборг, — покраснев, напомнил мой приятель. — Им все равно, — с сочувствием подтвердил Феб. — На Аквариусе женят всех. — А как же Итиро? — простодушно поинтересовался Эл. Мы все дружно посмотрели на Синклера. Итиро шевельнул бровью, откинулся на стуле, потянулся, словно заспавшийся до самого марта кот, и сказал: — А почему бы нет? Чем я хуже Томаса? Не знаю, как насчет жениться, а приятно провести время не откажусь. Все понятно. Будет на Аквариусе, как козел в огороде. Признаться, после подслушанного мной памятного разговора Синклера и Тома Итиро несколько упал в моих глазах. Но как забыть тот взгляд, устремленный на Машу, полный страсти, желания и какой-то… болезненной нежности? Интересно, что чувствует Мария. По ее взгляду на Синклера ничего не понятно. Жаль, что все это не мое дело. — В последнее время на Аквариус из Кластера часто прилетают пары со специфической проблемой, — продолжил Феб. — Девушки, юноши, женщины и мужчины всех возрастов, те, кто считает своих киборгов «живыми». Их все больше и больше. — Даже непробужденных? — спросила я. — Да, — ответил Феб. — Законы Кластера здесь всем в зубах навязли. Для обитателей периферии ограничения Метрополии, как красная тряпка для быка. К тому же, любой киборг, ступивший на землю Аквариуса, становится свободным. Разумеется, к непробужденным циклонам это не относится — без хозяина они беспомощны. Будь Миа и Том и впрямь влюбленной парочкой, лучшего место для свадьбы им не найти. — Тем более, за счет местной казны, — одобрительно кивнула Роузи. Я улыбнулась, оценив шутку, надеюсь, не слишком кисло. … Через два дня, когда со стоянки мэра нам вернули «парус»-челнок, Феб стартовал на Аквариус. Планета встретила нас жарким солнцем, одуряющими запахами травы и немелодичным стрекотанием местных кузнечиков. Челнок, управляемый лоцманом, сел в вип-секторе площадки для шаттлов, где нас приветствовал сам мэр. Господин Бауэрман был одет в запыленный костюм цвета хаки и кожаную шляпу. Мэр с комфортом довез нас до пригорода Штольцбурга на своем вместительном электрокаре. Под место проведения фестиваля была отведена огромная территория, ограниченная чахлым леском с одной стороны и водохранилищем с другой. Мы вылезли из кара, осматриваясь. Масштабы будущего мероприятия впечатляли уже сейчас, хотя фестиваль должен был начаться только через два дня. — У каждого парня и девушки есть по шатру, — с гордостью начал рассказывать господин Бауэрман. — Вы не смотрите, что они выглядят… как шатры, внутри все удобства, даже горячая вода. — Господи, а там что? — вздрогнула Маша, указывая в сторону водохранилища. — А, это? — мэр небрежно махнул рукой. — Это блюдечки Чужих. Мы это место не просто так выбрали. Тут у них свалка была. Или гараж. Сейчас уж не поймешь. Двадцать два блюдечка тут. Мы их переделали под отели и разную инфраструктуру. Вон та огромная тарелка — это гостиница с номерами для новобрачных. Наши парочки отлично проводят там ночь после свадьбы. А вон в том, самом большом, вам всем, кроме молодоженов, — Бауэрман привлек нас с Томасом к себе и чувствительно прижал к пропотевшим подмышкам, — приготовлены удобные комнаты. А этим двум, сладким влюбленным рыжулям, устроители выделили апартаменты в самом центре фестивальной площадки, у сцены. Эх, ребята! Какая же удача, что вас к нам занесло перед самым фестивалем! Рыжики вы мои! Талисманчики! Не забудем, отблагодарим! — мэр, окончательно расчувствовавшись, поочередно чмокнул меня и Томаса в макушку. — Жалко бродягу Пэрри! Предлагаю отправиться в паб и выпить за то, чтобы покойному на том свете была тишь да благодать. И с вами, господин Феб, у нас разговорчик. А вон, кстати, и паб. Мы согласились и отправились в ближайший кабачок пешком. После подмышки мэра я долго не могла надышаться чистым воздухом, а Томас поглядывал в сторону Бауэрмана со свирепостью. Паб располагался… конечно же, в блюдечке пришельцев, вкопавшимся одной стороной в рыжеватый грунт Аквариуса. Мы разместились прямо на мостике Чужих, рядом с тем, что прежде было торс-панелью. Я почувствовала себя крайне неуютно. Хорошо, что Кью остался на «Звездном Ветре». В Кластере в корабли пришельцев никого не пускают, все они опечатаны по причине «потенциальной угрозы». И угроза эта, если правда то, что я читала в Сети, вполне себе угрожающая — не сосчитать, сколько раз тарелки взрывались при попытке взлома. Но блюдечек много. Черные археологи иногда тырят с них всякую непонятную дребедень. Стоило нам усесться, к нашему столику резво причалил парень с высокой темной бутылкой на подносе. — Есть у нас и всякое разное пойло из Метрополии, — сказал мэр, принимая у него бутыль и разливая по глиняным стаканам коричневатую жидкость. — Но истинные патриоты творят добротные напитки из нашего, местного. Ягоды, фрукты, а иногда и водоросли. Хорошо прижился у нас земной ройбуш. И для чая, и то, что покрепче, на нем настаивают. Полезно, — полезное слово мэр многозначительно протянул, оглядывая наши неуверенные лица. — Дамы будут? — Дамы будут, — милостиво кивнула Роузи и опрокинула в рот свою стопку. — О! — одобрительно изрек мэр. — Простите, господа. Одну минуту. Его позвали из-за соседнего столика, и, извинившись, он отошел по своим черт-бы-их-всех-не-дадут-в-кои-то-веки-раслабиться-в-приятной-компании делишкам. — И как? — поинтересовался Итиро у Роузи. — Славный самогон, — сказала та, морщась. — Твое лицо затмевает мне блеск луны, — сказал Итиро, заглядывая в стакан (*англ. самогон — moonshine, сияние луны). — Любуюсь на него. Иного не надо. Синклер крякнул и сделал маленький глоточек. «Не сакэ», поняли мы по выражению его лица. Впрочем, за первым глоточком последовал еще один. Я где-то читала, что киборги могут пить, не напиваясь. Есть даже такая линейка — «алко-компаньон». Их покупают или берут напрокат при барах одинокие любители возлияний. Очень удобно: и собутыльник всегда рядом, и есть кому отвести, отнести, оттащить, (отволочь — такое я тоже однажды наблюдала, наверняка, тот киборг был пробужденным, уж очень злорадное было у него выражение лица) домой или до такси. Шустрый официант, к нашему удивлению, поставил на стол четырехгранную бутылку, очень красивую, из толстого стекла с фигурным тиснением на стенках. Маша немедленно обратилась к нему с вопросом, получила точные указания и отправилась «припудрить носик». — Угощение для прекрасной дамы, — заученно проговорил официант, тыча себе за спину и обращаясь к задумавшейся Роузи. — От того столика. Мы проследили за пальцем парня. За столиком, шагах в шести от нас, сидел крупный мужчина средних лет. Под нашими взглядами он стянул с седоватой головы шляпу с помятыми полями и вытер ладони о клетчатую рубашку. Из кармана рубашки у него торчал красный цветок. Букет таких же цветов красовался перед ним на столе. — Для прекрасной дамы, — повторил официант нетерпеливо. — Грушевый бренди с Манифеста. Роузи подняла от стола расслабленный после «лунного сияния» взгляд. Не сразу поняв, что происходит, она сдвинула брови. Разобравшись, грозно уставилась на любителя прекрасных дам. Такого же выражения удостоился парень с подносом. — Господин подумал, что на вашем столике мало напитков, достойных истинных леди, — пояснил официант, пожимая плечами. — Отправить назад? — Ну разумеется, — процедила циклонша. — Какая наглость! Получив назад свой подарок, мужчина за соседним столиком поник. Бутылка бренди заслонила от нас его печальное лицо. Томас усиленно делал вид, что изучает интерьер паба, покашливая в кулак. Айви старательно читала меню над барной стойкой. Я рассматривала пятнышко на рукаве, и только Итиро ничего не замечал, прихлебывая самогон. Вернулась Маша. Проходя мимо столика ухажера-неудачника, она застыла как вкопанная. Увидев ее, мужчина в клетчатой рубашке изменился в лице и встал, уронив тяжелый стул. — Вы?! — хором сказали оба. — Профессор Бронски? — проговорил мужчина, мрачнея лицом. — Господин Джуроу? Абрахам Джуроу? Фермер с кибером… Локи его звали? — Он самый, — Джуроу угрюмо кивнул, пригладив редеющую седину. — Какими судьбами? — Проездом, — процедила Мария. — Всех осатаневших киберов в своем Кластере выловили? — саркастически поинтересовался фермер. — Сюда добрались? — А вы на праздник пожаловали? С сынишкой? — холодно ответила Маша. — С ним. Хочу себе новую супругу подыскать. Мамка-то Георга давно померла. Имеете что-то против? — Боже упаси! — Женщина мне нужна крепкая, работящая и без заскоков. В Метрополии таких уж нет, — фермер хмыкнул, окидывая фигуру Марии красноречивым взглядом. — Передам Георгу от вас привет. Уж больно часто он вас вспоминает. Не по душе мне это. С тех пор как от вас вернулись, одни дьявольские машины на уме, а к земле интереса все меньше. — А вы бы лучше радовались. Он у вас талант! — Баловство одно, — еще больше насупился Джуроу. — Кибер ваш новый работает? — Не работал бы, стряс бы с вас все до последнего цоло-цента. — То есть Кластера компенсация вам по душе, а закономерный интерес мальчика к кибер-технологиям — нет? — Послушайте, профессор… — грозно проговорил фермер, набычившись. — Эй, что тут происходит? — спросил Итиро, вырастая рядом с Машей.