— Нет, — четко ответил Вильям. — Я доверяю только целителю Эррону. — Послушай, Вильям, я знаю об особенностях твоей магии, и… Вильям отвернулся лицом к стене, а ко мне спиной. Я все-таки призвала магию, но, стоило попытаться коснуться его силой, как натолкнулась на… щит. Самый настоящий щит. Светломагический с непонятными вкраплениями. Видимо, дань его звериной половине. — Вильям? — Уходи, — отчеканил мальчик. — Я не стану с тобой разговаривать. И про «мадемуазель Лерьер» забыл. Попыталась задать еще несколько вопросов, но ответом служило только глухое молчание. Вот упрямец! Но все-таки было в его щите что-то неправильное. Что-то, не дававшее покоя. Может, в нем и есть причина болезни? — Ладно, я пойду, — сказала безмолвному мальчишке и вышла из комнаты. Дареаль ждал меня в коридоре. Я даже отпрянула от испуга. — Ну что? — встревоженно спросил он. — Вильям со мной разговаривать не пожелал, а от попыток определить источник болезни отгородился магией, — признала честно. — Я могу приказать ему снять блок, — чуть сильнее нахмурился герцог. Хотя, казалось бы, куда уж сильнее? — Не стоит, пусть привыкнет ко мне, снимет сам. Думаю, много времени это не займет. — Да, судя по всему, в ближайшее же полнолуние совершится оборот, а до него всего четыре дня. Четыре дня? Точно, вчера луна была очень яркой и почти полной. Что ж, четыре дня я могу подождать. Мы попрощались с Дареалем. Он пошел к сыну, а я решила снова прогуляться. Дождь наконец-то прекратился, выглянуло солнце. Наслаждалась прогулкой и не подозревала, что в герцогском замке нам придется пробыть не четыре дня, а гораздо дольше. ГЛАВА 27 Филипп Как я и надеялся, Лиз ждала меня в башне. Она сидела на одеялах спиной к двери, скрестив руки на коленях, и смотрела на небо. Услышала мои шаги, обернулась и улыбнулась. — Наконец-то! Я думала, герой дня до меня не снизойдет, — весело сказала она, пока я присаживался рядом. — Куратор задержал, — обнял ее за плечи. — Задавал какие-то глупые вопросы о ходе испытания, будто сам не видел. А Джолис, кстати, вообще не прошел. Теперь ему не позавидуешь. — Он заслужил! Нечего было задирать нос. Ты уже перебрался на третий этаж? — Нет, — качнул головой. — Попросил Синтера, чтобы мне пока позволили остаться на втором. Не хочу привыкать к новому соседу по комнате, мне Гейлена хватило. — Может, зря? Ты же говоришь, что Роберт тебе враг. — Нет, — ответил я. — Уже нет. И потом, я знаю, чего от него ждать. А от кого-то другого? — И то верно, — согласилась Лиз. Она была смешной и взъерошенной, ее глаза сияли, и мне было уютно рядом с ней. Привлек ее к себе, вдохнул аромат волос. Все хорошее быстро входит в привычку. Само присутствие Лиз пьянило. Я не мог поверить, что она моя. Она, кажется, тоже до конца не верила. — Люблю тебя, — шепнул в пушистую макушку. Она подняла лицо, позволяя коснуться губами губ. Магия хлынула изнутри, я привлек Лиз ближе, она обняла меня за шею, целуя в ответ. Если бы меня раньше спросили, собирался ли я ту ночь проводить с Лиз, ответил бы категорично — нет. Я по-прежнему считал, что вне зависимости от цвета магии все должно быть по правилам. Но что делать, когда магия льется через край, а рядом с тобой — самая желанная девушка в мире? И я будто с ума сошел. Наверное, со стороны мы выглядели смешно, будто два слепых щенка, которые примерно представляют, что и как, но точно не знают и идут опытным путем. Но на самом деле смешалось все — адреналин боя, торжество от пройденного испытания, повышенный магический фон — и желание. Мне хотелось быть с Лиз. Хотелось иметь право называть ее своей, прижимать к себе, целовать. И она целовала меня в ответ до звезд перед глазами, и касалась так, что забыл обо всем на свете. В ту минуту для меня существовала только она. А затем… будто произошел взрыв. Видимо, это и была инициация, потому что башня едва не содрогнулась от фундамента до крыши от выброса магии. Мы оба тяжело дышали, не выпуская друг друга из объятий, а потом Лиз прошептала: — Да чтоб мне провалиться, Филипп. Ну у тебя и магия! Мог бы сказать то же самое, потому что внезапно почувствовал ее всю до донышка, до последних темных крупиц необъятной колдовской силы. Я упивался этим могуществом, и мне было мало. — Подожди, — приподнялся на локте. — А в гимназии никто не почувствует такой магический выброс? — Ты что, Фил? — рассмеялась Лиз. — Башня защищена лучше крепости, никто ничего не заметил. Знаешь, сколько я сама защиту с входа снимала? — А ты умеешь? — Это не тот вопрос, который хочется слышать девушке после ее первого раза, — хихикнула моя возлюбленная. — А что? Я все еще сомневался, но она доверилась мне, и я… Я должен был довериться ей. Минут пятнадцать спустя, приведя в порядок себя и наше убежище с помощью бытовой магии, мы сидели, обнявшись, и я говорил, говорил. Обо всем по порядку, начиная с ареста Анри. Стоит отдать должное Лиз — она не перебивала, слушала очень внимательно. Я повторялся, конечно, — что-то она знала и так, о чем-то я обмолвился раньше. Но мне нужно было выговориться и объяснить… зачем мне надо снять защиту на двери директора. — Ты понимаешь, что, если тебя поймают, тут же исключат? — серьезно спросила Лиз. — Конечно, — кивнул я. — Но выбора нет. Мой… друг говорит, что в этих списках есть что-то важное. То, что позволит ему выйти на след убийцы. Не знаю, прав он или нет, но ради этого я здесь. — И что будет, когда ты получишь списки? Уйдешь? Бросишь обучение? — Нет, — уверенно ответил я. — Ты же здесь. И мне нужна сила. Вся возможная сила, Лиз, потому что моя битва еще и не начиналась. — Наверное, ты прав. — Она задумчиво кусала губы. — Хорошо, Фил. Будь по-твоему. Я помогу тебе проникнуть в кабинет директора, но пообещай мне, что не уйдешь из гимназии. — Клянусь! — И еще одно. Мы не сможем забрать оттуда списки. Я достану экспериментальный кристалл, и запишем их на него. — Пропажу кристалла заметят. — Нет, не волнуйся. Встретимся завтра в нашей беседке ровно в полночь, хорошо? Только постарайся, чтобы тебя никто не видел. — Хорошо, — тихо ответил я. — Лиз, ты не обязана… — Я? — Она весело усмехнулась. — Ты пробудил темную ведьму, маг. Отвечай за последствия. И поцеловала меня нежно-нежно, а затем вдруг грустно сказала: — Пусть моя сила хранит тебя, Фил. — А моя — тебя, — откликнулся я, снова прижимая ее к себе. Мы долго еще сидели рядом. Я обнимал Лиз, она задумчиво выводила узоры на моей руке. Разошлись мы, когда уже начинало светать. Я прокрался в комнату, так никого и не встретив. Да и кому надо бродить по общежитию в такое время? Приоткрыл дверь в комнату, скользнул внутрь. Светильник не зажегся. Фух, не разбудил. — Вот скажи, Вейран, ты совсем идиот? — послышался вопрос из темноты. — Если развлекаешься со своей ведьмочкой, так хоть появляйся не с первыми лучами солнца. Тебя, между прочим, куратор Синтер искал, я еле отговорился. — Спасибо, — смутился я. — Что он хотел? — Убедиться, что ты жив и здоров, я думаю. В любом случае мне он говорить не стал. — Но я же был у него вечером, и… — Если ты сейчас не ляжешь и не заткнешься, я применю на тебе заклинание онемения. Я замолчал. Быстро разделся, улегся в кровать. Внутри царил полный сумбур, как будто кто-то вкачал в меня запрещенную магию. Перед глазами стояло лицо Лиз, ее кожа теплого молочного оттенка, огненные волосы… Похоже, рано мы расстались. Но день предстоял сложный, и я заставил себя уснуть. А капли выпить забыл… Наверное, поэтому тот сон с Лиз вернулся снова. Я видел ее в окровавленном платье, пытался остановить кровь — и не мог. — Только не умирай! — просил ее. — Не оставляй меня! — За все приходится платить, Филипп Вейран, — вдруг ответила она чужим голосом. — Готов ли ты принести мне плату? Пробуждение вышло таким, будто я вдруг вынырнул из воды. Я задыхался и кашлял, пытаясь сделать вдох, а ничего не получалось. — Ты чего? — кинулся ко мне Роберт, похлопал по спине, заставляя дышать. — Вдыхай. Вдыхай воздух, чтоб ты провалился! Я судорожно вдохнул — и снова закашлялся. Но уже стало лучше, воздух наполнил легкие. — Спасибо, — просипел я, забрав из рук Роба стакан воды. Пил мелкими глоточками, опасаясь поперхнуться. И только когда стакан был пуст, смог говорить. — И что это было? — сурово спросил Гейлен. — Ты остался тут жить, чтобы довести и себя, и меня? Если так, перебирайся на третий этаж, мне тебя уже с головой хватило. — Сам виноват, — фыркнул я. — Не лез бы ко мне, и никто не вздумал бы селить нас в одной комнате. Роб замолчал и отвернулся. Ему что, стало стыдно с запозданием в несколько месяцев? Я усмехнулся. Нет, стыд и Гейлен — понятия несовместимые. Зато был в переходе на третью ступень и свой плюс. Для меня еще не составили расписание и не назначили наставника, да и после тяжелого испытания дали выходной. Поэтому я подначивал Роберта, который раздраженно собирался на занятия, и снова лег. Куратор Синтер подождет. У него сейчас пары, не стану отвлекать. А если дело срочное, он придет и сам.