Я слушал, как Синтер объясняет правила поединка. Три заклинания — меняемся. Затем снова. И так до бесконечности. Мне предстояло сначала защищаться, потом атаковать. Стоило Синтеру дать отмашку, и толпа студентов забурлила, быстро делясь на пары. Ну, кто же тот несчастный? Передо мной остался веснушчатый парнишка не из нашей группы. Маленький, щуплый. И это — темный маг? Я вздохнул. Он хоть моего возраста? А то неудобно выйдет. Парнишка задергался, ища пару, но остался только я. Он затравленно взглянул на меня. — Не бойся, убивать не стану, — сказал я с улыбкой. А мой будущий противник только затрясся сильнее. — Приступаем, — скомандовал Синтер. Я возвел щиты и с легкостью отразил хлипкие атаки противника. Правда, третий щит получился какой-то косоватый, но его хватило против слабенького атакующего заклинания, даже не дотягивающего до второго уровня. Теперь моя очередь. Я сосредоточился, вспомнил лекционный материал. Было одно заклинание, которое очень хотелось попробовать. Оно представляло собой черный шар, объятый пламенем. И радиус поражения у него был неплохой. Призвал магию. Она заплясала вокруг пальцев, и я сформировал шар. Ударил раз, другой, третий. Парнишка с горем пополам отразил атаки — тем более я особо не старался и бил вполсилы. Теперь снова защита. Парень прикрыл глаза, будто боясь даже смотреть на меня. Я увидел черную вспышку атакующего заклинания, поднял щит — и вдруг щит исчез, а заклинание врезалось в грудь, и перед глазами заплясали черные круги. Я попытался удержаться на ногах, но приглушенная боль всколыхнулась волной, и пришел позорный обморок. Сознание возвращалось урывками. Дико болела голова — так, будто сверло проворачивали в висках. Как же больно! Я то выплывал из тумана, то нырял опять, а надо мной слышались голоса. — Говорил же тебе, что от Вейрана будут проблемы, — рычал кто-то. — Проблемы и курсанты — это синонимы, — отвечал куратор Синтер. — Но тому деятелю, который так над мальчишкой поработал, я бы руки оторвал. — Скорее ноги, — меланхолично заметил его собеседник. — Нет, руки, чтобы создавать заклинания не смог. И почему этот дуралей сразу к целителям не пошел? — негодовал Синтер. — Упрямый. Виктор был таким же в годы нашей юности. Собеседник Синтера знал отца? Я попытался открыть глаза, но ничего не вышло. — Намучаемся мы с мальчишкой, — вздохнул Синтер. — Если пройдет, конечно. — А ты сомневаешься? Мне интересно одно — почему Виктор его не обучал? Он ведь понимал, что рано или поздно его сын придет к нам. — Откуда мне знать? А я все-таки сумел открыть глаза. Передо мной был только Синтер — хлопнула дверь. Значит, второй собеседник поспешно удалился. — Жив? — склонился надо мной куратор. — Жив. — Пересохшие губы слушались с трудом. — Ничего не хочешь мне рассказать? — Нет. Синтер усмехнулся. Похоже, другого ответа он и не ожидал. — Откуда синяки? — спросил он. — Упал. — На кого? — На пол. Куратор тихо рассмеялся. Я же осторожно сел. Боль ушла. Видимо, целители все-таки поработали надо мной. — А ты забавный парень, Филипп, — сказал Синтер. — И как пол? Нам ждать второго обморока? — Нет, пол был не один. А я не хочу вылететь, поэтому магию не применял. — Правильно, — тут же посерьезнел куратор. — Нарушать правила нельзя. На это никто глаза не закроет. Но могу дать тебе совет. В следующий раз, если пол окажется у тебя на пути, вызови его на магический поединок. Для этого есть защищенные залы, где вы особо друг другу не навредите, и это не будет считаться нарушением. Но — только в зале! — Спасибо, — ответил я, понимая, что это действительно выход. — Воспользуюсь вашим советом. — Любопытно было бы посмотреть на тебя в бою. Пока отдыхай, на сегодня ты свободен. Обед принесут сюда. И Синтер пошел к двери. — Спасибо, — сказал ему вслед. — Рано благодаришь, — ответил он, не оборачиваясь. — Может, для тебя и лучше было бы вылететь отсюда как можно раньше. Дверь закрылась, я остался один. Вылететь? Нет, куратор, не выйдет. Сначала я найду то, что поможет Пьеру в расследовании. Да и потом, обучение обещало быть интересным. ГЛАВА 9 Полина Свидание с магистром тьмы. Я не понимала, что могло ему понадобиться от меня. Подозревал, что у меня к нему свой, особый интерес? Но я ведь это ничем не выдавала. Даже не смотрела в его сторону, а мысли читать он вряд ли умел. И тем не менее записка говорила о том, что приглашение мне не привиделось. Оно было реальным. Лежало на прикроватном столике. Конечно, матушка заставила меня написать ответ. И он был положительным. Но я понятия не имела, как себя вести, что делать. Не спрашивать же прямо, какие конфликты были у него с семьей Вейранов, и не известно ли ему, случайно, о сути противоречий между Виктором Вейраном и его предшественником. А раз я не могу задать этот вопрос, значит, придется юлить и стараться ничем не выдать своего интереса. Как же мне поступить? Для прогулки с магистром я выбрала светло-зеленое платье. Достаточно легкое, чтобы не чувствовать, будто поджариваюсь на солнце, и достаточно закрытое, чтобы не допустить и мысли о том, что у нас свидание. Не хватало еще, чтобы весь город судачил. Хотя разговоры и так пойдут. Но что мне эти разговоры? Одной темой больше, одной меньше. Моей репутации уже вряд ли можно навредить. Поэтому улыбнулась своему отражению в зеркале. Ничто не напоминало о том, в каком ужасе я провела последние недели. Синяки под глазами от постоянной бессонницы замазали умелые служанки, а худоба… Девушка и должна быть тоненькой, как тростинка. Это даже приветствуется. Так что к встрече я была готова. Если бы еще не такая растерянность внутри… Пора! Села в экипаж. Белый бульвар был одним из любимых мест для прогулок в столице. Он тянулся вдоль реки, а название свое получил из-за белой плитки, которой был вымощен. Здесь чаще всего прогуливалась знать, а у других сословий были свои любимые местечки. Сама я не помнила, когда была на Белом бульваре в последний раз. Во время учебы было некогда, с Анри мы гуляли зимой, а у речки всегда дул ветер, и мы выбирали другие места. По всему выходит, что уже лет пять я здесь не была. Матушка навязала мне в сопровождающие глупенькую служанку. Та озиралась по сторонам с суеверным ужасом, а я думала о том, как бы от нее отделаться. Но приличная девушка не может встречаться с мужчиной наедине. Экипаж остановился. Я осторожно вышла из него и огляделась. В полдень река казалась залитой солнцем. На воде играли блики, делая ее изумрудно-бирюзовой. Вдалеке были видны прогулочные лодки. Красиво! — Простите, что заставил ждать, — раздался голос у меня за спиной. Я обернулась, чувствуя, как сердце ухнуло в пятки от страха. Магистр тьмы поклонился и улыбнулся. — Кажется, к тому же я вас напугал. — Да, вы очень тихо подошли, — призналась я. — Тогда прошу извинить. И магистр Кернер предложил мне руку. — Я рад, что вы пришли, Полина, — сказал магистр. — Можно называть вас по имени? — Можно, — кивнула я. — И вы зовите меня Фернан. Мне будет приятно. — Хорошо, Фернан. Имя казалось чужим — как и этот мрачный, суровый мужчина, который по какой-то прихоти пригласил меня на прогулку. Я обернулась. Служанка, как и положено, следовала на пять шагов позади нас. — Наверняка, вы спрашиваете себя, чем вызвано мое настойчивое желание видеть вас, — произнес Фернан. — И я готов дать вам ответ, но взамен на услугу. — Какую же? — Я старалась оставаться спокойной. — Прокатитесь со мной на лодке. Он издевается? Это ощущение становилось все сильнее, но я только улыбнулась и кивнула: — Как скажете, Фернан. С удовольствием. Мы медленно спустились вдоль бульвара к лодочной станции. Другие парочки косились на нас с легким удивлением. Я бы тоже косилась, если бы передо мной вдруг явился магистр тьмы под руку с девушкой. Но, к счастью, мы недолго были развлечением для зевак. Следующую же лодку уступили нам. Фернан подал мне руку, помогая перебраться на шаткий борт, и усадил на скамейку, застеленную тканью. Сам же сел рядом, но не настолько близко, чтобы оскорбить. Лодка медленно двинулась по течению. Ею управляла магия, так что мы были вдвоем. — Итак, вернемся к нашему разговору. — Фернан вглядывался в мое лицо так пристально, что становилось не по себе. — Да. Вы обещали рассказать, почему желали видеть меня, — осторожно напомнила я, опасаясь даже взглянуть на Фернана. — О, здесь все просто! Вы понравились мне. Я почувствовала, что краснею. — Если это шутка, то не очень удачная, — ответила тихо.