*** Так Айстэ вернулась к своей прежней работе. Снова потянулись обычные рутинные контракты, не представлявшие собой ничего интересного. Женщине больше не выпадало на долю тяжёлых боёв и смертельно опасных ситуаций, и чудес, подобных тому, что случилось тогда, под прицелом арбалета, с ней больше не происходило. И вскоре Колючка поймала себя на том, что ей отнюдь не по душе это спокойствие. Как-то ей довольно долго не могли подобрать нового контракта и, чтобы не потерять без работы квалификацию, Айстэ получила предписание посещать занятия по фехтованию. Женщина охотно провела бы несколько учебных поединков, но её радость несколько поблекла, когда выяснилось, кому предстоит стать её учителем. Этот человек, клеймёный по имени Эсгер, пользовался в Застенке дурной репутацией. Нет, в его воинских талантах сомневаться не приходилось. Ветеран лишь недавно закончившейся Большой войны, он снискал себе немалую славу в битвах. Но вот личностью этот Эсгер был весьма одиозной. Любимчик начальства, он без зазрения совести злоупотреблял своим привилегированным положением, позволяя себе такое, что большинству обитателей Застенка никак не сошло бы с рук. Он любил почесать кулаки и был подвержен внезапным вспышкам гнева, во время которых ему лучше было не попадаться под горячую руку. Волочился, порой весьма нахально, за красивыми девушками и при этом частенько поколачивал собственную жену из ревности и просто от дурного настроения. А ещё прославился безудержными пирушками в компании сомнительных личностей из числа свободных, которые не чурались общества клеймёного, будучи жадными до дармовой выпивки. В общем, по своей воле Айстэ никогда не стала бы водить знакомство с таким типом, но раз поступил приказ, деваться ей было некуда. В юности, во время обучения, которое она и её товарки зачастую проходили бок о бок с молодыми солдатами, Колючка вдоволь насмотрелась на подобных этому Эсгеру персонажей. Наслушалась от них непристойных комплиментов, бахвальства и сомнений в её боевых способностях, да и в том, что женщине вообще стоит брать в руки оружие. Но в те времена она была юной, не слишком уверенной в себе девушкой, и ей частенько приходилось спускать с рук окружающим всевозможные вольности. Теперь же протеже герцогини Венадио отнюдь не чувствовала себя беззащитной. Их первая встреча с инструктором началась ровно так, как и предполагала Колючка. Эсгер отпустил несколько сальных шуточек, бесцеремонно предложил встретиться попозже для более приятного времяпрепровождения и посетовал, что одуревшие чиновники прислали ему в ученицы бабу. Айстэ в ответ предложила своему инструктору перестать болтать и заняться делом. — Ладно, покажи-ка мне, что ты умеешь, красотка, — заявил тот, принимая стойку. Тон Эсгера не оставлял сомнений в том, что он убеждён в собственном превосходстве. Айстэ внезапно для себя осознала, до чего ей важно поставить на место этого наглого самоуверенного бахвала. Однако это оказалось не так-то легко. Эсгер, надо отдать ему должное, быстро смог справиться с изначальной предвзятостью в адрес соперницы и, с первых же секунд поняв, что Колючка отлично владеет оружием, взялся за дело всерьёз. Они оказались бойцами вполне под стать друг другу, и очень долго ни один из двоих не мог добиться ощутимого преимущества. Несмотря на кажущуюся несерьёзность ситуации, Айстэ охватил азарт, которого она не чувствовала с самых времён сражения возле кареты герцогини Венадио, и она изо всех сил старалась поразить своего противника. Вдруг, в разгар яростного и интенсивного обмена ударами, ни один из которых, впрочем, не достиг цели, Эсгер разорвал дистанцию, опустил клинок и замахал руками, давая понять, что хочет остановить поединок. — Что ты сделала?! — воскликнул он в величайшем возбуждении. — Что это было? — Ты о чём именно? — поинтересовалась, тяжело дыша, Айстэ. — Между прочим, тебе как инструктору следовало бы и самому знать все эти приемы. Но мужчина неожиданно пропустил шпильку мимо ушей. Он очень внимательно смотрел на Колючку, и в глазах его горело не простое любопытство. — Ты выполнила атаку Флоппа, помнишь? Как ты это сделала? — Недостаточно быстро, раз не смогла тебя достать, хотя очень хотела. — Слушай… — Эсгер замялся, подбирая слова. Такое с ним случалось не часто. — Ты что, и вправду ничего не понимаешь? Не чувствуешь, что эта атака была особенной? Сейчас, после его взволнованных слов, Айстэ и вправду показалось, что в тот самый момент её посетило некое особое ощущение, словно её горячее желание поразить противника вдруг воплотилось в нечто большее, нечто осязаемое. И, если подумать, странно, что тот удар не достиг цели. Он был действительно хорош, и женщина сейчас почему-то не могла сообразить, как именно Эсгер тогда избежал укола. — Мне кажется, в том эпизоде действительно было нечто странное, — сдержанно сказала Колючка. — О, боги! Ладно, карты на стол! — решился Эсгер. — А то мы так и будем ходить вокруг да около. Дело в том, что у меня есть особое умение. Ещё с войны. Я могу, как бы это сказать, отражать волшебство оружием, понимаешь? Если меня атакуют вредоносной магией, я способен отразить её так же, как и удар шпагой. Колючка непонимающе слушала это признание. При чём тут, скажите на милость, волшебство? — Я защищаюсь от таких атак рефлекторно, зачастую даже не успев вовремя осознать опасность, но, по крайней мере, я научился хорошо различать такие эпизоды. И потому я точно уверен, что в момент своего удара ты использовала против меня магию. Что ты на это скажешь? Первым порывом Айстэ было всё отрицать, заявить, что она никогда не имела никакого отношения к магии, и не понимает, о чём идёт речь сейчас. Но ведь она мечтала однажды узнать, что же произошло тогда с её противником. Что если эти эпизоды связаны? Может и вправду пора раскрыть карты. — Однажды я убила шпагой человека, который находился от меня на расстоянии арбалетного выстрела, — резко сказала Айстэ, наблюдая в свою очередь, за реакцией собеседника. — Я просто нанесла удар в пустоту, сама не понимая зачем, но мой враг упал, истекая кровью. Я не знаю, почему так произошло, но, может статься, и сегодня мы видели нечто подобное. Только ты, в отличие от того человека, оказался способен отразить мой удар. — Нашла коса на камень! — засмеялся Эсгер. — Слушай, да это просто чудо, что мы с тобой вот так встретились. Кто бы мог подумать, что ты одна из нас. — Из кого? — с подозрением спросила Айстэ. — Ха, мне нужно тебя кое с кем познакомить. Там есть те, кто получше моего умеет объяснять. Да и больше разбирается во всех этих штуках. Но, в общем, мы с тобой не единственные в Застенке, кто умеет нечто особое или даже волшебное, понимаешь? Колючка не вполне понимала, но согласилась свести знакомство с теми людьми, о которых говорил Эсгер. Это оказалось, своего рода, тайное общество, маленькая группка клеймёных, которых связывал между собой величайший секрет. Члены этой организации действительно обладали особыми способностями, которые здесь именовались Даром, или, как минимум, подозревали в себе нечто подобное. Природа этих способностей оставалась неизвестной, некоторые предполагали, что они действительно сродни магии, другие — что имеют дело с чем-то принципиально иным. Новые знакомые, к радостному удивлению Айстэ, оказались, по большей части, людьми куда более приятными и достойными, нежели сам Эсгер, который привёл её в это общество. Они были настоящей элитой среди клеймёных, обладателями множества талантов, добившимися значительных высот каждый в своей профессии. За исключением разве что пары совсем юных участников этого странного клуба по интересам, которые, уже хотя бы в силу возраста, занимали пока весьма скромное положение в Застенке. Одна из этих двоих — семнадцатилетняя девушка из шутов по имени Тасталай, как будто бы отличалась особым даром убеждения, правда никто не знал, как удостовериться в наличии этого таланта, у которого напрочь отсутствовали материальные свидетельства. Зато второй юноша, мастеровой, которого звали Кайлом, мог с завидной лёгкостью продемонстрировать свой Дар власти над камнями. Самой же Айстэ так и не удалось в те времена в полной мере стать хозяйкой своему таланту. Они с Эсгером провели бесчисленные часы, тренируясь, но ничего подобного тому, первому поединку больше не повторилось. Айстэ не слишком унывала, она сама, и многие из её товарищей по тайному обществу, были искренне уверены, что Дар легче всего проявляет себя в крайне важной либо же опасной ситуации. Неудивительно, что рядового учебного поединка было недостаточно, чтобы Колючка вновь смогла испытать то волнующее ощущение. Именно по этой причине через некоторое время Айстэ сделалась беспокойной. Контракты ей по-прежнему доставались пустяковые, не позволявшие в полной мере проявить свои способности. Колючка надеялась, что за её открытием в себе Дара должно последовать нечто большее, но этого так и не происходило. Да, теперь у неё появились знакомые, с которыми можно было обсудить не только чудесные способности, но и множество других вещей, которые среди клеймёных волновали лишь немногих, способных подняться над рутиной Застенка. Айстэ нашла себе подходящую компанию, с точки зрения образованности, жизненного опыта и интересов, но этого было мало. Колючка осознала, что впервые за всю жизнь перестала быть довольной своей работой. Ей словно сделалось душно в спокойном безопасном городе, где для неё никак не случалось подходящего задания. Женщина места себе не находила, снедаемая навязчивым желанием найти более достойное применение своим способностям. Разговоры с новыми друзьям навели Айстэ на мысль, что и в этом она не одинока. Некоторые из тех, кто обладал Даром, делились собственными воспоминаниями об обуревавших их столь же всепоглощающих стремлениях. По общему мнению, Дар требовал выхода и, не получив его, подчас становился деструктивным, заставляя своего носителя совершать поступки странные, а порой и опасные. Имея всё это в виду, Колючка, в конце концов, решилась в корне изменить свою жизнь. К тому моменту она уже успела однажды воспользоваться обещанной благосклонностью герцогини Венадио, впрочем, не для себя самой, а ради друга. Юный Кайл с самого первого знакомства показался Айстэ человеком, что называется, не от мира сего. Скромный подмастерье на стройке, в свободное время он страстно любил рисовать, всем иным подаркам предпочитая карандаш и бумагу. На встречах тайного общества юноша обычно сидел в уголке и старательно выводил свои рисунки, иногда портреты или натюрморты, но гораздо чаще — причудливые, почти сказочные строения — порождения собственной фантазии. В один момент это творчество приобрело вполне конкретное направление: молодому клеймёному откуда-то стало известно о королевском конкурсе на лучший проект нового городского парка, которому предстояло стать жемчужиной Элатеи. Теперь Айстэ, заглянув невзначай юноше через плечо, могла видеть листы, усеянные изображениями чудесных беседок, павильонов и мостиков. Конкурс полностью захватил воображение юноши. Кайл проводил почти всё свободное время, рисуя свои удивительные проекты, но о том, чтобы признаться в таких увлечениях хоть кому-то, кроме друзей из общества одарённых, даже подумать не мог. Тем более нельзя было себе представить, чтобы необразованный ученик смог оформить свои работы должным образом для участия в престижнейшем архитектурном конкурсе. И всё же было видно, насколько юноше хочется, чтобы его замыслы не пропали даром. Айстэ, ничего не смыслившая в архитектуре, понятия не имела, насколько хороши или плохи задумки Кайла, но, неожиданно для себя, приняла мечты молодого человека близко к сердцу. Впрочем, как выяснилось, не она одна. Все члены их маленькой группы собрались однажды, втайне от своего юного друга, чтобы обсудить, могут ли они хоть как-то способствовать его целям. Тут-то Колючка и вспомнила о той могущественной женщине, что была у неё в долгу, и для которой подобная просьба наверняка оказалась бы сущим пустяком. Айстэ без труда встретилась с Эличе Венадио и с радостью убедилась, что та отнюдь не забыла о своих обещаниях. Герцогиня хоть и удивилась весьма неожиданной просьбе своей бывшей телохранительницы, всё же взялась исполнить её наилучшим возможным образом. Айстэ вернулась в Застенок с рекомендательным письмом для Кайла и инструкциями, куда его следует отнести, чтобы получить необходимое содействие. Окрылённый, юноша поспешил воспользоваться счастливой возможностью. Что же до самой Колючки, ей потребовалось ещё некоторое время, чтобы придумать желание и для себя. Когда Айстэ во второй раз явилась в дом своей знатной покровительницы, двум женщинам понадобилось немало размышлений, чтобы найти подходящий способ решения проблемы. Колючка, разумеется, ни в коем случае не собиралась упоминать о Даре, посему ей было нелегко объяснить некоторые свои мотивы и соображения, и даже должным образом сформулировать пожелание. Тем не менее, Эличе терпеливо и благосклонно предлагала возможные варианты и, в конце концов, они сошлись на том, который, как будто, отвечал целям Айстэ. Меньше месяца спустя бывшая телохранительница получила, ко всеобщему удивлению, новое, весьма необычное назначение в далекий пограничный город Скраггейн. *** Места здесь были неспокойные даже в мирное время. Пограничье. Совсем недалеко от городка, сразу за рекой, начинались дикие холмистые степи: земли кочевых племён, живущих по своим законам и не признающих чью-то власть над собой. А ещё дальше раскинулись земли Куароны — государства, с которым у Броктона складывались нынче напряжённые отношения. Официальной торговли здесь почти не было, но ушлые контрабандисты с обеих сторон приноровились возить запрещённые товары тайными тропами. В задачу пограничников входило как препятствовать этим лихим людям, так и удерживать кочевников от агрессивных действий. К новому месту службы Айстэ ехала вместе с молодым пополнением из клеймёных солдат. Уже по дороге женщине стало понятно, что с этими юнцами придётся нелегко. Большинству из них было по шестнадцать или семнадцать лет, но гонору в них оказалось преизрядно. Тот, кто отвечал за воспитание и мораль этих ребят, постарался на славу: его подопечные гордились своей славной миссией — служить в пограничье — и считали себя избранными за особые заслуги. Они никак не могли взять в толк, что делает в их рядах эта странная женщина, которая казалась им, соплякам, едва ли не старухой. Впрочем, идей на сей счёт у них было предостаточно, и некоторые остряки торопились высказать свои пошлые шуточки при каждом удобном случае. Колючке это не нравилось. Улучив момент, когда начальство было далеко, Айстэ вместо того, чтобы, по обыкновению, игнорировать очередного зубоскала, подошла к нему. — Что ты там пискнул, птенец желторотый? Парнишка осклабился и повторил. Трюк, который Айстэ заготовила для этого случая, отличался особой эффектностью. Ей показал его Эсгер, человек, которому в Войну доводилось драться не просто без оружия, но и со связанными руками. Приём не годился против настороженного опытного бойца, но в случае самонадеянного юноши сработал без сучка и задоринки. Застигнутый врасплох, шутник повалился на землю как мешок с песком. Юноша, надо отдать ему должное, тут же вскочил на ноги, готовый к драке, но Айстэ снова сшибла его с ног ловкой подсечкой. На сей раз женщина насела сверху и выкрутила сопернику руку так, чтобы он не смог пошевельнуться. — Будешь ещё рот разевать? — строго спросила она. Но противник всё ещё был не сломлен, он пытался даже ругаться. Айстэ зачерпнула горсть земли, из которой торчал хвост дождевого червя, и отправила мальчишке прямо в рот. Тот разом утратил волю к сопротивлению и принялся плеваться. Колючка внимательно смотрела по сторонам, опасаясь, что кто-то из молодых солдат придёт на помощь своему товарищу, но те не двигались с места, ошеломлённые зрелищем. — Ладно, Желторотик, вставай, — Айстэ протянула руку поверженному противнику. Тот поколебался, прежде чем схватиться за неё, будто ожидая подвоха, но потом всё-таки поднялся на ноги с помощью победительницы. Колючка удовлетворённо отметила, что парень смотрит на неё с восторгом и уважением. — Вы спрашиваете, зачем я здесь? — возвысила она голос так, чтобы слышали остальные. — Так вот, я для вас буду вместо мамочки. Сопли вытирать вам, молокососам. Уму-разуму учить, а может и ещё чему. Можете звать меня Колючкой. С того дня Айстэ приобрела безоговорочный авторитет среди молодого пополнения. Даркон, так звали проигравшего схватку паренька, к которому отныне намертво приклеилась кличка Желторотик, хвостом ходил за женщиной, упрашивая показать ему тот или иной приём. На поверку он оказался неплохо обучен, просто Айстэ удалось застать его врасплох. Колючка и впрямь охотно делилась своим опытом с молодыми людьми, а те благоговейно внимали. Среди клеймёных любого возраста профессиональные навыки ценились превыше всего прочего. Командующий гарнизоном Скраггейна полковник Рацит оказался человеком спокойным и рассудительным. Сам уроженец Венадио, он получил от герцогини Эличе подробные инструкции касательно его новой подчинённой, и был счастлив оказать услугу её светлости. Впрочем, Айстэ отнюдь не злоупотребляла своим особым положением, пользуясь им только лишь для того, чтобы никто не мог оспаривать её право находиться на своём месте. Колючке нелегко было правильно поставить себя среди новых товарищей по службе, а впрочем, иного она и не ожидала. На помощь женщине пришёл богатый жизненный опыт и отменное упорство. Айстэ справлялась и не с такими задачами и по обыкновению непоколебимо шла к своей цели. Вскоре она сумела стать своей в этих суровых краях среди людей, не склонных к сантиментам. Со своими юными попутчиками Колючке оказалось куда проще иметь дело, чем с местными старожилами. Ещё по дороге вокруг неё сплотилась небольшая группа последователей, которую составляли Даркон и два его товарища. Эти трое юношей были безгранично преданы Колючке и друг другу. По правде говоря, Айстэ отнюдь не обладала солдатской выучкой, не умела действовать в составе большого подразделения, маршировать и сражаться в строю. Куда привычнее ей было работать в одиночку или в совсем небольшом отряде. Зато Колючке было не занимать личной инициативы, храбрости и умения владеть оружием. В конечном итоге, эти свойства снискали ей славу среди гарнизона пограничного городка. Предупреждённый герцогиней Венадио, полковник Рацит не поленился приглядеться к Айстэ получше и найти её талантам правильное применение. Он определил свою подопечную в патрульные, которые малыми отрядами уходили в разведку на долгие дни, а то и недели, наблюдая за перемещениями кочевников и охотясь за контрабандистами. От этих людей требовалась инициативность и самостоятельность в принятии решений. В качестве старшего такой группы Айстэ смогла проявить лучшие свои стороны, тем более что в подчинение ей выдали ту самую троицу её ярых почитателей. Служба шла своим чередом и, спустя некоторое время, Колючка решила, что её план себя оправдал. Жизнь разведчика, полная невзгод и опасностей, пришлась ей вполне по душе. Здесь, в пограничье, она чувствовала себя настолько свободной, насколько позволяло клеймо на руке. Сейчас она могла дышать полной грудью, чего так не хватало ей в столице. Трое молодых солдат из её группы стали для Айстэ настоящими боевыми друзьями, ради которых женщина была способна на многое. В письмах госпоже Эличе она всячески уверяла свою покровительницу, что полностью довольна своим положением и ничуть не кривила при этом душой. Но ничто не длится вечно, и однажды в привычный уклад жизни в Скраггейне вмешались события столь же значимые, сколь и неожиданные. Полковник Рацит с большим удивлением прочитал приказ о собственном переводе на новое место службы. Нет, саму по себе эту новость можно было назвать долгожданной. Старый служака честно относился к своим обязанностям и не жаловался, что приходится исполнять их в такой глуши, но и не отказался бы продолжить карьеру где-нибудь поближе к столице. И вот этот момент настал: ему предписывалось сдать дела новому коменданту и явиться в Элатею за дальнейшим назначением. Странно было другое — имя будущего главы здешнего гарнизона. Генерал Честон Пиллар, как ни крути, был птицей совсем не того полёта. Чтобы не по своей воле оказаться в таком месте как Скраггейн, владетельный граф должен был бы совершить тяжкое преступление, например, готовить покушение на жизнь короля. Но ни о чём подобном Рацит не слышал и даже не мог помыслить, чтобы известный своей лояльностью военачальник задумал что-то в таком роде. Оставалось предположить, что герой Большой войны приезжает в пограничье с некими далеко идущими планами, о которых скромному полковнику знать не полагалось. Что ж, оставались шансы, что в будущем он ещё услышит, в чём тут дело. Начальник гарнизона сделал всё от него зависящее, чтобы должным образом приготовиться к прибытию прославленного генерала и передать тому дела в образцовом порядке. Среди всей суматохи не забыл он и о клеймёной женщине, протеже владетельной герцогини Венадио. Вот только дело это было слишком уж щекотливое. Рацит совсем не был уверен, что сможет правильно изложить графу Пиллару пожелания её светлости. Рассудив, что владетельным дворянам гораздо сподручнее самим договариваться между собой, полковник отписал своей госпоже с просьбой взять на себя подобающее информирование генерала. Получив положительный ответ, он посчитал свой долг насчёт сего деликатного вопроса выполненным. И вот настал тот день, когда Честон Пиллар в сопровождении нескольких офицеров прибыл в Скраггейн. Айстэ настороженно отнеслась к известию о смене начальства: кто его знает, как станет мести новая метла. Впрочем, у Колючки не было сомнений, что за появлением в городе столь видного военачальника последует нечто большее. А раз так, возможно, ей вскоре представится новый шанс проявить себя. *** То был выходной день, и многие из солдат получили увольнительную. Формально клеймёным нельзя было иметь собственные деньги, но здешнее начальство иногда практиковало выдачу небольших сумм в качестве поощрений, а кроме того, не мешало людям подрабатывать в свободное время. Айстэ и её команда, будучи на хорошем счету, частенько располагали карманными деньгами, и могли себе позволить приятно проводить время в городке. Правда на сей раз все планы спутала погода. После полудня пошёл сильный дождь, а к вечеру разыгралась настоящая буря. Насквозь мокрые солдаты торопились вернуться в свои казармы, пока по улицам ещё хоть как-то можно было передвигаться. Среди них, впрочем, не оказалось Желторотика, который с утра ушёл из гарнизона вместе со всеми. Его отсутствие обнаружилось во время вечерней поверки и не на шутку встревожило Айстэ. Однако командир её взвода не стал пока придавать происшествие огласке, полагая, что загулявший разведчик непременно явится утром и уж тогда получит заслуженную взбучку. Но у Колючки имелись свои соображения, и она улучила момент, чтобы поговорить с лейтенантом с глазу на глаз. — Ваше благородие, разрешите обратиться! — Что тебе? — недовольно отозвался офицер. — Всё беспокоишься о своём подчинённом? — Господин лейтенант, позвольте мне отправиться на его поиски. — Куда, к мамаше Росинте и её весёлым девочкам? Твой боец уже нарушил дисциплину, причём в самый неподходящий момент. Он получит по заслугам независимо от того, вернётся сейчас или утром.