С закрытыми глазами. В луже крови. У Кивы остановилось сердце. Но тут она заметила, что грудь стражницы слабо поднимается и опускается. Жива, она была жива! Если бы собственное тело слушалось Киву, она бы упала от облегчения. И тут она поняла кое-что еще: Наари уже испытывала на себе магию Зулики. «В глазах темнота, руки и ноги просто не слушаются, – сказала стражница, рассказывая о том дне, когда потеряла руку. – Тело мне не подчинялось, ужасное ощущение». Если бы Кива узнала о темной магии раньше, если бы только… – Сестренка, как хорошо, что ты пришла! – мурлыкнула Зулика, прерывая скорбные размышления Кивы. Кэлдон швырнул огненный шар, и Кива вдруг подумала: почему Джарен не использует собственную магию? Вновь вернулся ужас, но Джарен как будто не был ранен, да и кинжала нигде не было видно. Не успела Кива испугаться еще сильнее, как пламя ударило Зулику прямо в грудь… И ничего не случилось. Зулика резко ухмыльнулась и выудила что-то из-за высокого ворота темно-синего платья. У Кивы из легких вышибло весь оставшийся воздух, когда она узнала амулет. Свой амулет. Но как… Рывком вздохнув, Кива вспомнила, как днем долго обнимала Зулику, а сестра на ухо шептала ей слова утешения, все время обнимая ее за шею. Расстегивая застежку. Кива не заметила. Даже когда нарядилась в платье и посмотрелась в зеркало, она была так поражена изменениями во внешности и так истощена исцелением Торелла, что не заметила пропажу. – Спасибо за подарочек, – погладила Зулика могущественный амулет. – Без его защиты я бы не зашла так далеко. Джарен бросил на Киву взгляд, неверящий и полный сомнения. Хотелось крикнуть, что Зулика лжет, или хоть качнуть головой, но она была не в силах пошевелиться. – Я ненадолго. – Зулика спрятала амулет под платье. – У меня дела в западном дворце. Еще одна резкая улыбка, и она приподняла юбку и достала кинжал – тот самый кинжал – из набедренных ножен. Кива паникующе замычала, Кэлдон швырнул еще один огненный шар, но он вновь отскочил от Зулики. – Узнаете, принц? – спросила она у Джарена, касаясь камня. – К сожалению для вас, клинок вашего генерала – подделка. Подлинный подарок богов – этот кинжал. Он сотни лет хранился в моей семье и передавался из поколения в поколение. – Ее глаза метнулись к Киве, и она с усмешкой поправилась: – В нашей семье. Полагаю, пора мне представить вам вашу возлюбленную по всем правилам. Кива вновь недовольно застонала, но Зулика лишь ядовито улыбнулась. – Деверик Валлентис, познакомьтесь с Кивой Корентин – одной из потомков Торвина Корентина, моей дражайшей сестрой-мятежницей, которая без устали трудилась, чтобы поставить вас и всю вашу семью на колени, – Зулика подмигнула Киве. – Отлично сработано, сестренка! Без тебя у меня бы ничего не вышло. Кива едва слышала Зулику: она не отрываясь смотрела на Джарена и видела, как его лицо заполняет пустота, а сердце разбивается у нее на глазах. – Ужасное вероломство, – безжалостно продолжала Зулика. – Но это еще не все. Она провела острием кинжала по груди Джарена, и у него сбилось дыхание – то ли от страха, то ли от боли, которую причинили ему новости, Кива не поняла. – Видите ли, сестренка помогла мне украсть Книгу Закона, – сообщила Зулика. «Она врет!» – хотелось завопить Киве. – И вместе с ним, – Зулика показала кинжал, – теперь у меня есть два предмета, составляющих вашу не такую уж и тайную Королевскую Триаду. А значит, остался только один. – Она склонила голову: – Скажите, Ваше Высочество, вы сегодня свою сестру видели? В этот раз сдавленный вскрик вырвался у Кэлдона. – С этой вечеринкой, когда туда-сюда снует такая толпа, ее было так легко похитить, – усмехнулась Зулика. – У бедной принцесски будет самый кошмарный день рождения, но я смею полагать, что ваша матушка отдаст мне все, что я пожелаю, в обмен на возвращение Миррин в целости и сохранности, как думаете? «Боги, боги!» – думала Кива, вспоминая, что Миррин сказала об Ариане лишь вчера. «Она сметет с лица земли целые державы, если что-то случится с Джареном, Ори или мной, я точно знаю. Ее ничто не остановит, если речь идет о нашей безопасности». Королева отдаст Печать: у нее просто не останется выбора. И виновата в этом Кива. Нужно все это остановить. «Ты не такая, как они, Кива, ты свет во тьме». Слова Делоры подпитывали ее отчаяние, магия бурлила в крови и рвалась наружу. Развеять то, что Зулика сотворила с бабушкой, не получилось, но Кива не даст этому себя сломить. Надо попытаться, пробовать снова и снова, использовать все крохи золота в своей крови, чтобы разрушить тьму, что окутала ее. Окутала их всех. – Как бы ни был полезен этот амулет, – продолжила рассказывать Джарену Зулика, – я слышала, что у его силы есть свои пределы, и благодаря тебе он почти достиг этих пределов, учитывая, сколько магии ты на меня истратил, когда я только пришла. Утомился, наверное? Джарен боролся с ней, ну конечно! И Наари тоже, судя по ее состоянию. Но никто не преуспел. Ведь Зулику защищала магия самого Джарена. Защита, которую он подарил Киве. – Спасибо сестре, что предупредила об этом, – иронично произнесла Зулика. – Все четыре стихии – многовато для одного человека. Я сразу об этом подумала, когда она выдала мне твою тайну. Джарен вновь резанул Киву взглядом, и она вновь пожалела о невозможности крикнуть, что это неправда. Кива не разболтала про его магию. Но… Но тогда откуда Зулика узнала? – К счастью, это можно исправить, – Зулика взмахнула кинжалом. – Я охотилась за ним годами – не потому, что он часть вашей Триады – это стало приятным сюрпризом, – а потому что у Ока есть и более полезная способность, о которой мне рассказала мать. Ее мать имела наглость прятать его от нас, но, как ты уже понял, Кива – во всех смыслах великолепная шпионка. Практически своими руками его достала. Зулика врала, что кинжал ей нужен как символ власти. Сплошное вранье. Но сейчас не было времени сокрушаться; вместо этого Кива принялась с удвоенной силой призывать магию, борясь с тьмой, которая держала ее на месте. – Ты слышал столько легенд о Саране и Торвине – неужели ни разу не задумался, почему Торвин не попытался вернуть себе королевство? – поинтересовалась Зулика. – Вот, почему. – Она коснулась пальцем блестящего камня. – Из-за Ока Богов, божественного подарка Саране. – И она пояснила с ликующей улыбкой: – Это оружие было создано, чтобы забрать силу ее мужа. Джарен побелел, а Кэлдон судорожно втянул воздух. – Я с самого начала готовила его для тебя, тебя собиралась лишить магии, – заявила Зулика, – но тут выпала такая возможность! Зачем лишать тебя магии, если можно просто убить? Кива затаила дыхание, и сила утекла из нее, как вода сквозь пальцы. Зулика прижала клинок к груди Джарена напротив сердца, обернулась и спросила: – Есть что сказать напоследок, сестренка? Кива смогла пошевелить губами, но не заговорила, а отбросила страх и сосредоточилась, сосредоточилась что есть сил на жаре под кожей, на покалывании в кончиках пальцев, призывая силу из самой своей сути. Но тьма все кружилась вокруг, и не было ни следа ее золотого света, хоть Кива и ощущала его совсем рядом – лишь совсем чуть-чуть не дотягивалась. «У тебя чистый дар и доброе сердце. Тебе придется с этим бороться». Уверения Делоры были ни к чему, Кива и так боролась что есть сил. По лицу катился пот, смешиваясь со слезами, которые потекли еще быстрее, когда Зулика пожала плечами и вновь запечатала ее губы, обернулась к Джарену и радостно заявила: – Кажется, она даже попрощаться с тобой не хочет! «Ты не такая, как они, – сказала Делора. – Ты свет во тьме». Зулика занесла руку с кинжалом. «Будь светом во тьме». – Прощай, принц, – змеиная ухмылка Зулики стала шире. «Будь светом во тьме». Кинжал Зулики вспорол воздух… БУДЬ СВЕТОМ ВО ТЬМЕ! …И вместе с оглушительным криком из Кивы вырвалась золотая вспышка, прогнав своей абсолютной мощью всю тьму, освободив Киву, освободив Кэлдона, освободив Джарена, и не оставив ни следа от скверны Зулики. Но тут кинжал Зулики ударил Джарена. Прямо в сердце. Он исторг волну силы, Киву с Кэлдоном отбросило к стене, стекла разлетелись, люстра рухнула на пол. На ногах осталась одна Зулика, и она смотрела, как Джарен упал на колени, распахнул от боли рот, а руки, которые снова ему подчинялись, вцепились в кинжал в груди. – Нет! – крикнула Кива. В ушах стоял звон, в голове грохотало, и не только от сотрясения, но и от того, сколько сил потребовалось, чтобы прорвать магию Зулики.