Обернувшись к Киве, Ресс продолжила: – А это значит, что тебе следует пойти на маскарад принцессы и вести себя, будто все в порядке. А Типп останется у нас – хотя бы до тех пор, пока ты не выкроишь минутку поговорить с ним. Тебе придется придумать, почему его сегодня не будет. А потом, как только сможешь выбраться, все ему объяснишь. – И она закончила тише: – Клянусь, не отойду от него ни на шаг. Со мной он в безопасности. Киве все это очень не нравилось. Но логика подсказывала, что Зулика и Ресс правы: за Типпом следовало присматривать. Она все еще не разобралась толком, как вышло, что Джарен не узнал о похищении, но понимала: если он выяснит, что она подвергалась опасности, то будет винить лишь себя, а ей не хотелось возлагать на него такую ношу. – Ладно, – с некоторым сомнением согласилась она. – Но завтра я хочу первым делом его увидеть. Рессинда взяла Типпа на руки, охнув под его весом. – У нас в городе есть убежище. Пока Тор не… – Она сглотнула. – Пока Тор не придет в себя, я не хочу рисковать и везти его в Окхоллоу, так что мы переночуем в Валлении. Кто-нибудь из нас встретит тебя утром во дворце и приведет к Типпу. Согласна? Кива согласилась, сдерживаясь, чтобы не выхватить мальчика обратно и не отдавать. – Позаботься о нем. – Обещаю. Позабочусь об обоих. Кива едва заметно улыбнулась в знак благодарности – только на это она и была способна – а затем проводила взглядом девушку, уходящую с Типпом на руках. – Он справится, – сказала Зулика. – Мальчик явно любит тебя. Киве оказалось трудно отвечать из-за комка в горле. – Надеюсь, этого хватит. Зулика успокаивающе коснулась плеча Кивы. Помолчала и ответила: – Страшно спрашивать: время чудовищно неподходящее, а нам пора уходить, но мне надо знать. – Что? Зулика посомневалась, но спросила: – Ты сказала, что говорила с Делорой – я так понимаю, ты съездила к ней, как и собиралась? – Она не стала помогать. – Кива посмотрела на запятнанный кровью пол там, где лежал Торелл, и похолодела, осознав: – Но Тор был бы мертв, если бы она дала мне еще своего зелья, так что все к лучшему. – Она поежилась и закончила: – Придется научиться контролировать магию без ее помощи. И она в самом деле собиралась научиться этому, изучить все грани своей целительной силы, чтобы стать полной противоположностью того, во что превратилась мама. Помогать людям, а не вредить. – Я надеялась, что с тобой она станет пощедрее, – сказала Зулика. – Да уж, она весьма недолюбливает нашу семью. – Кива выразительно посмотрела на Зулику и добавила: – Особенно тебя. Зулика переступила с ноги на ногу: – Пожалуй, я бывала у нее чаще, чем говорила. – Она не отдаст мне кинжал, – сказала Кива, догадавшись, что Зулике интересно именно это. – Я спрашивала, но она непреклонна. Зулика ссутулилась. – Я знала, что шансов мало. Просто надеялась… – Она покачала головой и сказала: – Да ладно. Уже не важно. – Она качнула головой в сторону выхода. – Нам правда пора убираться отсюда. И она первая пошла к выходу со склада, обходя бессчетное множество коробок, ящиков и бочек – здание оказалось куда крупнее, чем думала Кива, – и наконец они вышли наружу и увидели вдали закат. – Мне надо еще захватить кое-что перед маскарадом, так что встретимся во дворце, – сказала Зулика. – Тебе правда необязательно идти, – ответила Кива, надеясь, что сестра не явится. – Тор и так не придет. Будет странно, если даже не грубо, если мы оба проигнорируем приглашение принцессы. К сожалению, Зулика была права, так что Кива вздохнула и сказала: – Ладно, тогда увидимся. Глава тридцать третья Когда Кива наконец дошла до дворца, ноги будто налились свинцом, в голове стучало, отчаянно хотелось прикорнуть. Но дело шло к маскараду, так что она заставила себя обмыться, соскребая кровь Торелла – удивительно, что никто не заметил! – и нарядилась в платье. Миррин прислала ей маску, как и обещала, но хоть ее изысканный блеск и был восхитителен, платью она и в подметки не годилась. Его полностью сшили из светло-золотистого шелка, оно глубоко открывало грудь и плотно стягивало талию, а дальше волной спадало на пол. Но совершенно потрясающим его делала люминиевая вышивка – крошечные солнечные зайчики, из-за которых само платье и Кива в нем практически светились. Когда Кива, уже надев причудливую маску и блестящие туфли, взглянула на себя в зеркало перед уходом, то не сразу узнала саму себя. – Что я творю? – прошептала она, застыв на месте. Но тут раздался стук в дверь спальни, она подпрыгнула и поспешила открыть. За дверью оказался Джарен, с головы до пят одетый в парадный черный костюм; по воротнику и швам камзола плясали завитки золотой вышивки, так и напрашиваясь, чтобы Кива провела по ним пальцами. По нему. От черно-золотой маски и до самых сапог он выглядел потрясающе, и Кива при всем желании не могла оторвать от него взгляда. Впрочем, она и не хотела – особенно после того, как увидела, каким бысстыдным взглядом он ее разглядывает. Внутри разгорелся жар, когда она увидела влечение на его лице, неприкрытую жажду, которая лишь усилилась, пока его взгляд медленно скользил по ней, будто легчайшая, нежнейшая из ласк. Кожа будто таяла, каждая клеточка пульсировала стремлением, желанием… И тут в комнату вошла Наари. Кива отшатнулась, будто ее застали за чем-то неприличным. Она тяжело дышала, будто пробежала круг по тренировочной площадке, и собственная реакция смущала ее, но она все еще ощущала магнетическое притяжение принца. – Готова повеселиться? – спросила Наари, не замечая повисшего в комнате напряжения. – А где Типп? Кива как могла стряхнула ступор. – Он, ну… Кива замялась в поисках ответа: она была столь поглощена собственными мысли на пути во дворец, что не подумала над отговоркой. С языка чуть не сорвалось, что он приболел, но Наари и Джарен захотели бы его проведать, а еще они знали, что в таком случае Кива не захочет покидать его. – Он же ходил с тобой в Серебряный Шип, верно? – настаивала Наари, напомнив Киве, что за Речной улицей присматривает стража; впрочем, сегодня они явно смотрели в другую сторону, иначе бы не пропустили, как ее похитили по дороге из академии. – Вы вернулись вместе? Наари хватило бы всего пары секунд, чтобы понять, что Кива врет, потому что куча народу, включая стражу на воротах, видели, как она вернулась одна. Кива облизала губы и ответила: – Он оказался там в первый раз и захотел остаться подольше. Рессинда – это моя подруга-лекарь – предложила показать ему академию, чтобы я смогла вернуться и нарядиться. Наари бросила хмурный взгляд на открытую дверь спальни Типпа и пожала плечами: – Я буду держать ухо востро и сообщу, как он вернется. У Кивы сжалось нутро, но она скомканно поблагодарила Наари. Нужно лишь продержаться до утра. Потом можно будет поговорить с Типпом и, как она надеялась, убедить его держать все в тайне. – Кстати, хорошо выглядишь, – заметила Наари. Впервые с самого появления Джарен издал сдавленный звук, но Кива не отвела взгляда от Наари: – Ты тоже. Стражница была, как обычно, в черном, но сменила кожаную броню на брючный костюм. Манжеты и воротник едва заметно золотились вышивкой, будто в последний момент Наари все-таки уступила Миррин, которая выбирала цвета. В завершение наряда Наари надела простую, но изящную маску, и золотые блестки контрастировали с ее темной кожей. – Мне не нравятся такие мероприятия, – Наари провела ладонями по бокам. – В этом наряде много оружия не спрячешь. Кива вытаращила глаза: она не видела у Наари вообще никакого оружия и боялась предположить, куда именно та его распихала. У Джарена, как она заметила, на поясе висел кинжал: когда Кива открыла ему дверь, из-под камзола блеснула сталь, но не считая этого, он тоже казался безоружным. – Но учитывая, что сегодня работает вся королевская стража, а Миррин приказала мне взять выходной, наверное, придется просто смириться. – Наари состроила недовольную мину. – Ладно. Пойдем? Не дожидаясь ответа, она стремительно вышла. Кива собралась вслед за ней, но Джарен прихватил ее за локоть, останавливая. – Наари ошибается, – хрипло произнес он. Голубые с золотом глаза прожигали огненные дорожки на коже Кивы. – Ты выглядишь не хорошо. – Он наклонился, и у Кивы перехватило дыхание, когда он прошептал прямо ей в ухо, касаясь ее кожи губами: – Выглядишь совершенно. Ты совершенна. Кива с дрожью ответила: – Это из-за платья.