– Сколько вас осталось? – спросил Себек. Али не поняла вопроса. – Здесь только мы, – сказал он. – Нари и я… Марид раздраженно клацнул зубами. – Сколько у тебя родни? Я видел в твоей памяти, как управляла водой твоя сестра, и твоя мать хранит наши традиции. Сколько еще вас осталось? Али снова стало не по себе. – Почему ты спрашиваешь о моей семье? – Потому что ты просил об одолжении, и я его выполнил. А теперь отвечай мне. Лгать, находясь в царстве могущественного марида с бессознательной Нахидой на руках, казалось неразумным, но Али все же уклонился от ответа. – Не могу сказать точно. Я вырос в Дэвабаде и плохо знаю родственников по линии матери. – Они всегда жили в Та-Нтри? – Да, – ответил Али, прежде чем сообразил, что это было не совсем так. В конце концов, неспроста его мать стала королевой, а ее семья имела хорошие политические связи. – Точнее, по большей части. Мать рассказывала мне, что наши предки часто путешествовали между Та-Нтри и Дэвабадом в первые столетия после завоевания. Среди них были министры, советники и тому подобное. Но с тех пор многие вернулись жить в Та-Нтри. – Ах, – тихо проронил Себек. – Ясно. – Что тебе ясно? Марид пропустил его вопрос мимо ушей. – Есть ли среди них такие же благословенные, как ты? Благословенный. Мог ли Али себя так называть? Он вспомнил день в кабинете у Иссы, когда его встревоженная мать молила испуганного ученого о помощи. – Нет, насколько мне известно. – Он помедлил. – Твоих сородичей в Та-Нтри почитают за чудовищ. Не думаю, что есть кто-то еще, похожий на меня. – Стало быть, у вашего народа ужасно короткая память. Али изо всех сил старался поспевать за длинными шагами Себека, а вес Нари в его уставших руках становился все ощутимее. – Что ты хочешь сказать? Значит ли это, что все рассказы о маридах неправда? Теперь Себек оглянулся, и его рептильи глаза сверкнули. – Этого я не говорил. Али прошиб озноб. А что рассказывают о тебе? Али хотел спросить, но в кои веки инстинкт самосохранения не позволил вопросу сорваться с губ. Желая сменить тему, Али задал другой вопрос: – Ифритка называла тебя Себеком. Это твое имя? – Одно из имен, которые дали мне смертные. – Смертные знают о тебе? – Смертные поклонялись мне. – В голосе Себека снова зазвучал голод, и холодное бесстрастие ушло, как вода во время отлива. – Они наполняли сияющие храмы моим ликом и строили города во имя мое. Эта земля велика только благодаря мне. У Али пересохло во рту. – И чего им это стоило? – Невест. – Али бросил на него изумленный взгляд, но Себек, казалось, ничего не заметил, погрузившись в задумчивость, которая полностью преобразила туманные черты марида. Теперь это было лицо крокодила, в чьих желтых глазах горела жажда крови, а на зубах блестела слюна. – Женщин, налитых первым соком плодородия, смертности… сколько силы в таком слиянии, в их крови… – вспоминал Себек с ностальгией. – Это ни с чем не сравнится. Али покачнулся на ногах, но на этот раз не от усталости. Откровенная жажда и самолюбование в голосе Себека, то, как он встретился взглядом с Али, будто разделяя с ним общую страсть… от этого Али замутило. И хотя он старался следить за языком в присутствии столь могущественного существа, его сердце не могло этого стерпеть. – Это же… чудовищно, – выпалил он, глядя на Себека. – И ты не думал, что все эти женщины предпочли бы жить и рожать своих детей, а не быть обесчещенными и утопленными? – Я не всегда их топил. – Себека, казалось, ничуть не смутило отвращение Али. – Они сами решили поселиться на моих берегах. И какой бы крови им это ни стоило, они всегда радовались, когда видели мои разливы. Я никого не брал против воли – не мог. Мне не под силу убить низшее существо без его согласия. – Ты называешь это согласием, когда сам грозил их семьям голодом и притворялся Создателем? Взгляд Себека скользнул по принцу, распознавая наконец его презрение. Часть голода сошла с его лица, но Али напрасно боялся прогневать его: Себек выглядел просто усталым – и, возможно, немного раздраженным. – Ты из тех, кто называет себя джинном, не так ли? – спросил марид. – Похоже, ты делишь веру с народом этой земли, одну из тех, что вытеснили меня. Довольно ироничный поворот судьбы для нас обоих. – Что ты хочешь этим сказать? – Когда твоя женщина лежала у тебя на руках, ты первым делом спросил мою цену. – Себек протянул руку, хватая Али за локоть, и дернул его на себя, когда водяной потолок позади них с ревом обрушился и тропа закрылась. – По моему опыту, ни один мужчина не спросит об этом, если в глубине души не готов заплатить любую цену. Али вспомнил душераздирающее отчаяние, охватившее его, когда Нари не открывала глаза. Он хотел, но ничего не мог возразить против этого обвинения. – Она не моя женщина, – сказал он вместо этого. Себек бросил на него испепеляющий взгляд. – Я был в твоей голове. – Он отвернулся, избавив Али от необходимости отвечать. – Ты из другого времени, смертный. Более мягкого времени. И тебе не понять моего. – Но ты был наказан даже в свое время, – заметил Али. – Я видел воспоминание. Сулейман послал Анахид наказать маридов за жестокое обращение с людьми. Серо-зеленое лицо Себека исказила ярость, бледный туман заклубился у его ног. – Анахид зашла слишком далеко. Она опозорила нас, украла наше озеро и обратила мой род в рабство. – Так что же произошло? Ты помогал моим предкам отвоевать у Нахид Дэвабад? Это было твоей местью? – Отчасти, – коротко ответил Себек. Подняв руку, он ухватил воздух, и лента золотистого тумана замерла в его кулаке, как туго натянутая веревка. Он перекинул ее через их головы, и они словно шагнули в новый мир. Здесь река текла еще более бурно, врезаясь в валуны высоко над головами и клокоча в омутах водопадов. Али восторженно разинул рот, но теперь, когда Себек отвечал на его вопросы, он не хотел отвлекаться. – Но Манижа и ее… фаворит заставили озеро подняться из берегов, убив моих солдат. Это была магия маридов. Почему твои собратья помогли им? Себек прошипел: – Ни один марид никогда не поможет дэву по собственной воле. Если мои кузены и помогали этой Маниже и выродку у нее на побегушках, то лишь потому, что у них не было выбора. – Я не понимаю. Себек притянул рукой новое течение, и их объяли воды безмятежного пруда. – Нам потребовалось много времени, чтобы освободиться от Нахид. Мой народ горд, и нам было нелегко сносить их унижения. Склониться перед дэвой и против воли воздвигнуть в нашем священном озере этот чудовищный иссушенный город… мы возрадовались, когда вода наконец-то вкусила их плоть, – добавил он таким тоном, что у Али кровь застыла в жилах. – Я долгое время провел в разлуке со своими родичами, но даже до меня дошли слухи, что по земле ходит наследница, считающаяся равной Анахид, и что она намеревается вступить в союз с воином, обладающим еще большей магической силой, и восстановить старые порядки своей семьи. – В голосе Себека сквозило тихое отчаяние. – Мои кузены только что обрели свободу. Полагаю, они были готовы на все, чтобы остановить ее. – И они убили ее воина, – проговорил Али, и фрагменты мозаики встали на свои места. Вот она, причина его одержимости. – То есть воспользовались мной, чтобы это сделать. – Полагаю, такой шанс в твоем лице они не могли упустить. Мои сородичи наверняка искали способ избавиться от него, не замарав при этом собственных рук. То, что в их воды случайно попал воин вроде тебя, дэв, или джинн, или как вы теперь себя называете, который смог бы держать оружие вместо них? Должно быть, они сочли это благословением. Благословение. Опять это слово. – Они пытали меня, – глухо отозвался Али. – А я ведь не имел к этому никакого отношения. – Ты оказался там, и ты оказался полезен. В его словах не было злорадства: только голые факты. – Но их план не сработал, – сказал Али. – Дараявахауш вернулся еще более могущественным. Что же пошло не так? Себек остановился без предупреждения, и Али чуть не врезался в его чешуйчатую спину. Он обернулся, глядя на Али так, словно опять читал его мысли. Боже, от этих глаз хотелось лезть из кожи вон. Это был взгляд хищника, существа из другого мира, другого века – пропасть между ними была непреодолима. – Мы условились не о твоем просвещении, – наконец ответил марид. – А о моем. Дай-ка мне девушку сюда. Али сделал шаг назад, но Себек как будто подхватил ее волной и умыкнул у него из рук. – Успокойся, зверек, – потребовал Себек, пока Али пытался высвободиться из водяных пут, цепко схвативших его по рукам и ногам, и его неудовольствие было не к лицу столь древнему существу. – Хватай течение слева от себя. – Хватай течение? – Али был сбит с толку. – Но я не марид. – Но руки-то у тебя есть, не так ли? – парировал Себек. – Хватай, или я брошу туда твою женщину, и тогда тебе будет чем заняться.