– Так ты попытайся спросить еще раз! – Сорвался О’Коннелл, отвернувшись. Я вздрогнула от его крика и злобно посмотрела на Дилана. Люк не виноват, что это тайны следствия, не надо на него кричать. – Отпусти, – вновь прошептала Кристин. Я посмотрела на сгорбившуюся подругу. Непонимающе убрала руки, которые она отталкивала. Кристин сморщилась, словно сдерживая боль, мешающую даже дышать, и все равно расправила плечи. Выпрямилась, заглянув в мои глаза: – Отвезите меня в больницу. Волнистые светлые волосы спадали на лицо, скрывая его, поэтому я не могла точно оценить состояние Кристин. – Зачем? – Дилан сжал губы, резко развернувшись в нашу сторону. Все в комнате замерли, наблюдая. – Я не собираюсь прятаться. Если Птица хочет закончить начатое, то пускай это буду я, а не другие. Мой рот раскрылся, когда Дилан схватил Кристин за локоть, развернув к себе. Я тут же вышла из себя: – Не тронь, – повысила голос в ответ на его грубость. Парень меня не слушал, продолжив сжимать локоть. Он опустил взгляд, но видел лишь белую макушку, ведь был на порядок выше Кристин. – Что за храбрость в тебе проснулась? Я сжала кулаки, повторяя: – Отпусти ее. Дилан моргнул, подняв на меня взгляд. Он смотрел с такой скрытой яростью, что я невольно отступила назад. Перевела беспомощный взгляд на Люка, что стоял в стороне, наблюдая. Помоги же мне. Помоги. – Я не храбрая. Но я не позволю умирать людям, когда на их месте должна быть я, —прошипела Кристин, морща лицо от боли, – Не отвезете, я пойду пешком. Люк ответил быстрее всех: – Я отвезу. Он пересек кухню, остановившись позади Дилана, и прикрыв кулаком губы, кашлянул. Этот жест не подействовал, и Люк растерянно кашлянул еще раз. Кристин не боялась. Она смотрела прямо на Дилана. Он в ответ. Его взгляд прожигал насквозь. Испепелял. Делал все, лишь бы не отпускать. – Пускай попытается достать меня, – произнесла Кристин, смотря прямо на Дилана. И в тот момент, он неожиданно снял свою маску. Чувственно посмотрел на блондинку, почти задыхаясь. – Прошу, – прошептал он, наклонив голову, и если бы я не знала Дилана, подумала бы, что он страдает, – не уходи. Они смотрели. Друг на друга. Не отрываясь. В тишине Кристин опустила голову, спрятав лицо в волосах. Еле заметно качнула ей, и Дилан все понял. Она не останется. Его взгляд тут же изменился. Он выпустил локоть Кристин и отошел в сторону. Я тут же подскочила к подруге, отгородив её от опасности. – Знаешь, – Дилан вдруг подал голос, фальшиво улыбнувшись, – если её прикончат, то вы оба будете виноваты. 17:04 Я удобно расположилась на кровати Люка, перебирая в руках свой браслет. Улыбнулась, вспомнив, что Люк подарил мне его на полгода наших отношений. Перекатилась с живота на спину, поднимая руки над лицом, чтобы рассмотреть вещичку. Больше заняться нечем. Воссоединение Кристин и ее мамы я не увидела, так как подруга настояла высадить ее в квартале от больницы, чтобы нас ни в чем не заподозрили. Но мисс Пекус вскоре позвонила в слезах, и успокаивала меня, говоря, что все хорошо и Кристин пришла сама. Что наплетет Кристин, я не знала, но вряд ли ее выпустят из виду, пока она находиться в больнице. Это нам на руку. Скрип. Люк вошел в комнату, закрыв за собой дверь, и направился в мою сторону. Кровать прогнулась под весом и, вскоре, он прилег рядом. Чувствую, как он смотрел на меня, в надежде, что я развернусь, но я любила не оправдывать надежды. Прошептала: – Ты прожжёшь во мне дыру. – Я хочу любоваться тобой, – с усмешкой в голосе произнес он. Я резко присела, от чего Люк дернулся и поспешил поступить также. – Что не так? – непонимающе спросил он. – Ты не хочешь поговорить? – О чем? Поджимаю губы, наклоняя голову: – О том, что произошло, той ночью. Только не улыбайся, – начала смеяться, сбросив весь настрой, – дурачок, я же серьезно поговорить хочу. – Ты про ту ночь, когда мы занялись любовью? – Так значит, мы занимались любовью? – А как ты еще это назовешь? Я потерла вспотевшие руки, надев браслет обратно. Неловко улыбнулась, ерзая на месте: – Любовью подойдет больше всего. В комнате повисла приятная тишина. Я не решалась заговорить, чтобы не прервать нашего зрительного контакта. Лица находились в паре сантиметров друг от друга, и я заметила, как Люк быстро скользнул языком по нижней губе. – Тебе было больно? А ведь, правда, мы даже не спросили друг у друга о впечатлении или эмоциях. Качнула головой, прикусив губу: – Терпимо. Люк убрал вылезшие локоны с моего лба за ухо и подался вперед. Накрыл мои губы своими. Я потянулась к его щеке ладонью, а вторую запустила в волосы, оттягивая их. Скрип. Отскочили друг от друга, как от огня и подняла глаза на дверь. Дилан стоял в дверном проеме, сложив руки на груди. Бросила на него гневный взгляд и прикрыла пальцами губы, словно ничего не произошло. Он ухмыльнулся: – Что делали, ребятки? – Не твоего ума дела, – пробубнила через ладонь, закатив глаза, – чего ты сюда пришел? – Я его позвал, – оправдал Люк, поднявшись с кровати, и пригладил черную футболку. Зачем? Тяжело вбираю воздух через нос. Почему мы не можем побыть вдвоем? Тем более это Дилан. После сегодняшнего инцидента, я даже видеть его не хочу. Люк впустил того в комнату, закрыв дверь: – Ты принес? – Ага, – О’Коннелл полез в задний карман и достал свернутый листок. Я прищурилась, подгибая к себе ноги и садясь в позу йога, попытавшись рассмотреть кусок бумаги. В комнате было светло. Люк забрал листок и развернулся, подходя к противоположной стене. Я с интересом следила за его действиями. Он взял со стола горстку разноцветных кнопок, развернул огромный разрисованный лист другой рукой, и прикрепил ими края бумаги.