Кто бы мог подумать, что вечность можно разделить Острым ножом недолгой жизни, что ж, У меня было достаточно времени Баллада голубки, Иди с миром и любовью, Собери слезы свои, сдержи их, Сохрани их на случай, Когда они правда понадобятся тебе, Острый нож недолгой жизни, что ж, У меня было достаточно времени, Так наденьте свои лучшие одежды, а я надену жемчуг. Перебрала последнюю струну, прекратив играть, и наблюдала за тем, как Кристин раскрыла глаза. Атмосфера в доме поменялась, воздух стал тяжелее. Никто не знал, что сказать или как возразить, ведь то, что спела Кристин, отражало состояние каждого. – Кажется, – прохрипел Дилан, выйдя из транса, – вам точно пора спать. От лица Люка 02:37 Я опирался руками о стол, что стоял посередине кухни, и перевел взгляд на друга: – Ты напряжен. – Вовсе нет, – Дилан бил кулаком о кулак, сидя за столом, и исподлобья посмотрел на меня, – с чего ты взял? – Ты молчишь почти час, хотя до этого даже улыбался. Дилан уронил голову, запустив пальцы в волосы, и оттянул их. Его голос прозвучал встревоженно: – Почему она спела именно это? – Ты сам попросил спеть то, о чем она думает. Кристин боится, это понятно. Но я не понимаю, почему ты так боишься за неё. – Не боюсь, просто… – запнулся, посмотрев на поверхность стола, и неожиданно взорвался, ударив по столу, – Да, я переживаю! Я боюсь за ее жизнь и это нормально, ведь, что бы Кристин ни сделала, она не заслуживает смерти. Она должна жить как нормальный человек, но своими мыслями может сделать себе только хуже, поэтому да, черт подери, я боюсь за нее. – Тогда почему не скажешь ей? Дилан встал из-за стола. Нервно прошелся по комнате, измеряя её шагами, и остановился у окна. – Я не знаю, – он сжал переносицу, после чего устало растер лицо, – Я не хочу, чтобы прошлое повторилось. – Расслабься, – выпрямился на стуле, пытаясь уверить друга, – ничего не повторится, вы ведь больше не планируете быть вместе. У тебя есть Эмили, верно? Дилан скривил лицо еще больше, с непонятной досадой кивнув. Он вновь опустился за стол и начал гипнотизировать салфетки. – Она кстати подходила сегодня, – как бы невзначай сказал, выдержав паузу, но Дилан даже не пошевелился, продолжив смотреть на салфетки, – спрашивала, где ты и почему ее избегаешь. – Что ты ответил? – Сказал, что это не так и, что у вас все хорошо. Дилан едко усмехнулся. – Значит избегаешь? С чего вдруг? – наклонился к столу, ощутив себя собственным отцом на допросе, – ты уже как месяца четыре во все тяжкие пустился, я даже всех твоих бывших не помню, но с каждой из них ты расходился нормально. – Я не могу порвать с Эмили. – Потому что она тебе нравится? – логично предположил я. – Потому что если я брошу Эмили, то буду знать, что это из-за чувств к Кристин, —проскрипел он, признавшись. Я тяжело вздохнул, едва сдержав гримасу отчаяния. Он до сих пор ее любит и это расстраивало меня. Кристин причинила ему столько боли, унизила перед всеми, а он продолжает ее любить. От лица Кристин 7:45 Постепенно сознание выплывало из помутнения, и я все отчетливее ощущала ноющую боль и покалывание в бедре. Аккуратно перевернулась на другой бок, помогая себе руками, но все равно поморщилась от неприятных ощущений. Некоторое время держала глаза закрытыми, ведь пока они закрыты, я фактически сплю и не могу ощутить весь спектр боли. Спустя время стало только тяжелее, поэтому заставила себя разлепить глаза. Вздохнула, прищурившись от странного, светлого освещения. Комната утопала в солнечном свете, лучи которого просачивались через незанавешенное окно. Потянула руки вверх, распрямив пальцы. Осталась в таком положении, задумавшись. Мне больно шевелиться, но я должна дойти до кухни, где Дилан вчера нашел обезболивающее. Опустила руки, медленно повернув голову на бок: рядом, нет, слишком близко на животе лежал Дилан. Он подложил себе под голову руки, ведь обе подушки, как я понимаю, были оккупированы мною. – Ого, – только и протянула я, открыв рот. Вновь посмотрела в потолок, стараясь вспомнить, как Дилан оказался здесь, но ничего в голову не приходило. Я точно засыпала с Алекс, но сейчас… Перевела взгляд на О’Коннелла, нахмурившись. Нет, это точно не Алекс, но в таком случае, где она? Теперь мне точно нужно было встать. Но я не могла, засмотревшись на спящего Дилана. Он лежал лицом вниз, оперившись лбом в свою руку. На его черных, как непроглядная ночь волосах играло солнце, и я заметила, насколько спящий Дилан не походил не бодрствующего. У него не было вечных складочек между бровей, когда он хмурился, он не говорил всякие гадости, а лишь тихо сопел. И даже сейчас, я словила себя на мысли, что считаю его красивым. Вздохнула, все же отвернувшись от Дилана, и решила уйти на кухню за лекарством. Как можно тише села на кровати, все время, поглядывая на лицо парня, но взгляд сам скользил по его оголенным плечам и спине, что усыпана родинками и чуть прикрыта одеялом. Почему он спит без верха, оголив все свои мышцы? И тут я почувствовала, как горят мои щеки. Я провела весь вечер в свитере О’Коннелла, и даже сейчас он был на мне. Свесила ноги с кровати, оперившись рукой о матрас, и потянулась к тумбочке. Посмотрела на время, замерев. Слишком рано для меня. Нахмурилась, словив себя на мысли, что это не так рано, если знать, что скоро тебя могут убить. Есть время посмотреть на солнышко и насладиться погодой. Может в последний раз. Мой взгляд замер на пейзаже за окном, когда я подошла ближе, прислонившись лбом к прохладной поверхности. Прищурилась, задержав дыхание. Темная машина стояла на другой стороне дороги и все мое нутро сжалось, словно кто-то в ней наблюдал за мной. Не смотря на то, что окна отражали солнечный свет, я все равно заметила движение в салоне на интуитивном уровне. Вгляделась, кусая губы. Окно машины начало опускаться, не торопясь, вновь трепля мои нервы. От напряжения мои зубы застучали. Касание. Я подскочила на месте. – Твою мать! – вскрикнула, развернувшись спиной к окну и лицом к парню, – Идиот! Что ты делаешь?! Дилан прищурил сонные глаза, поднеся палец к своим губам: – Не кричи! – Не кричи?! Да я же с ума чуть не сош… Он резко накрыл мой рот ладонью, надавливая, из-за чего я коснулась затылком оконного стекла. – Тише! – вгляделся, подняв глаза на окно позади меня. Я уверена, что он рассматривал машину, но его интерес к ней быстро пропал. Возмущенно подняла брови, но промолчала. Дилан вновь посмотрел на меня, убрав ладонь: – Отлично, всю обслюнявила. Ударила его в плечо, но сама сморщилась от боли, прижав к себе ладонь. – Больно? – взволнованно спросил он, наклонившись ближе и коснувшись моей руки. 8:13 Села на стул, наблюдая за тем, как Дилан перемещался по кухне. Он подошел к шкафчикам, висящим на стене, но остановился, протянув к ним руку: – Тебе вчерашнюю?