Ее слова больно ужалили Миён. Неужели Йена имела в виду, что Миён стала ее наказанием? – Я делаю это для твоего же блага. – Йена взяла нож и повернулась к хальмони. – Смерть этой женщины будет на твоей совести. Пора уже понять, что у каждого поступка есть последствия. А вот свидетелей, наоборот, быть не должно. – Прошу тебя! – В душе Миён еще теплилась надежда, что мать любит ее, что она ее услышит. – Нет! – Из-за спины Миён выскочил Джихун и кинулся на Йену. Не было времени ни остановить его, ни предупредить. Йена двигалась быстро, как молния. Она замахнулась ножом – и позволила Джихуну сделать все за нее. Лезвие до того гладко вошло в тело юноши, что Миён на мгновение привиделось, будто ничего не случилось. Не было ни конвульсий, ни криков боли. С глухим стуком Джихун упал. Пол вокруг покрыла кровь – так много крови, что она казалась черной. 35 Миён закричала – или скорее завыла – и упала на колени возле тела Джихуна. Штаны мигом промокли от крови. – Рекомендую тебе поглотить его ци. Дай ему умереть безболезненно. А потом мы забудем о твоих промахах, и я позволю тебе начать все сначала. – Йена даже не удостоила взглядом распростертые на полу тела. Она аккуратно пересекла кухню и покинула ресторан. – Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста, – повторяла Миён снова и снова, зажимая рану Джихуна. Только вот помочь это никак не могло: слишком много крови он уже потерял. Девушка принялась собирать полотенца и тряпки – все что угодно, лишь бы остановить кровотечение. Однако, когда она прижала к его шее окровавленные пальцы, пульса не было – и ее сердце остановилось вместе с его. – Нет, нет, нет, – затянула она по новой, прижимая ухо к его груди в надежде отыскать внутри признаки жизни. Но она ничего не услышала. С жалобным выдохом Миён прижала кулаки к его сердцу. Рыдания сотрясли ее тело, и из кармана что-то выпало. Миён взглянула на еву кусыль. Маленький простенький камешек на запятнанном линолеуме. Она подняла его и крепко зажала в ладони, а потом рухнула рядом с Джихуном. – Прости меня, – прошептала она, однако слова звучали бесполезно, фальшиво. Бусина обожгла ладонь. Миён вскочила и бросила ее на пол, пока она не прожгла ей руку. А вместе с Миён подскочил и Джихун, судорожно хватая ртом воздух. – Джихун? Парень подавился, кровь хлынула изо рта, залила лицо. Его затрясло, глаза закатились. С губ капала кровь и слизь. – Стой! Девушка зажала руками его рану, надавила на нее, но кровь только сильнее начала сочиться сквозь пальцы. – Пожалуйста, скажи, что мне делать? – взмолилась она – Джихуну, богам, самой себе. – Бусина, – вдруг услышала девушка тихий хрип. Миён перевела смятенный взгляд на камень. Не мог же он заговорить? – Используй бусину. – К девушке подползла хальмони; в волосах у нее запеклась кровь. – Хальмони, – произнесла Миён, одновременно испытывая облегчение и горечь. – Используй еву кусыль. – Хальмони схватила Джихуна за руку. Его дыхание совсем затихло, почти пропало. – Откуда вы знаете про бусину? – Старики видят и знают больше, чем ты думаешь. Пожалуйста, спаси моего внука. – По ее испещренному морщинами лицу катились слезы. Миён осторожно подняла еву кусыль; от жара кожа мгновенно сморщилась. Лисица чуть было не уронила камень – она не привыкла испытывать боль от прикосновения к собственной бусине. Но вместо этого она сжала ее в ладони. Джихун тяжело задышал, пытаясь вдохнуть воздух. Миён положила бусину ему на грудь, напротив сердца, а сверху свою ладонь. Раскаленный камень жег кожу. От боли Джихун выгнул спину, перекрутился, и девушку скрутило вместе с ним. Джихун зашелся кашлем. Щеки и подбородок окрасились в темно-красный цвет. Бусина в ладони остывала по мере того, как из нее утекала энергия. Миён выругалась и нажала сильнее. – Не умирай, – умоляла она. Но тело Джихуна не слушало. Парня затрясло в предсмертной агонии – ранение брало свое. – Не работает! – закричала Миён, нажимая кулаками юноше на грудь. А потом остановились судороги. Остановился кашель с кровью. Все остановилось. В том числе сердце Джихуна под ладонями Миён. – Нет! – Она продолжала нажимать ему на грудь – снова и снова. Как будто ее удары могли стать ударами его сердца. Хальмони протянула руку, останавливая девушку. – Бусине нужно больше энергии. – Я пытаюсь! – Миён раскрыла ладони, показывая жуткие красные ожоги. Камень лежал на груди Джихуна, весь покрытый кровью – его и ее. Хальмони положила руки Миён на плечи. – Ей нужна ци. – У меня слишком мало. – Я знаю. Возьми мою. – Что? – Девушка хотела спросить хальмони, откуда та знает, но вместо этого продолжила: – Я никогда не высасывала женскую ци, я не знаю, смогу ли. – Ну, сейчас и узнаем. – Хальмони взяла окровавленные ладони Миён в свои. Миён нерешительно взглянула на недвижное тело Джихуна. – Пожалуйста, торопись, – взмолилась хальмони. Миён закрыла глаза и приступила. Поначалу ци не поддалась. Но Миён не отступала, и наконец энергия хлынула на нее горячей волной, словно хальмони сама подтолкнула ее в сторону Миён. Бусина нагрелась, и женщина положила их с Миён руки на грудь Джихуна, вжимая камень ему в сердце. Ци хальмони наполнила тело Миён, укротила ее голод – а потом отхлынула в камень. Точь-в-точь вода после долгой жажды – желание пить она утоляла, но, добравшись до желудка, тут же рвалась наружу. Миён была просто мостом между энергией хальмони и камнем. Ресницы Джихуна затрепетали, зрачки начали двигаться под веками. Грудь подрагивала от слабого дыхания. Миён попыталась закрыть связь между собой и старой женщиной, но бусина продолжала тянуть энергию. Девушка оказалась в сердце водоворота, и остановить его было не проще, чем победить гравитацию. Миён попыталась выдернуть руки, разорвать связь физически, но хальмони крепче сжала ее ладони. – Сработало, – прошептала Миён. – Остановитесь. – Нет, еще не все, – покачала головой хальмони. Со лба женщины вперемешку с кровью срывались капли пота. Миён чувствовала, как затухает энергия хальмони – засыхающий колодец, от которого вскоре останется лишь пустая яма. Из носа старой женщины потекла кровь, падая на их соединенные ладони. Джихун распахнул глаза и быстро задышал – словно рыба на суше. А потом замер. Хальмони рухнула в обморок, и Миён едва успела поймать женщину, прежде чем она ударилась головой о пол. Джихун тяжело втягивал воздух, но хотя бы дышал.