— Да, точно. Обыскали тут все. — И дом тоже? — Разумеется. Ну, может, не сам дом, но остальные постройки. — Возможно, кто-то увез его и теперь прячет, — сказала Майя. — Тогда все становится сложнее. И серьезнее. — Ну, эту версию полиция, похоже, быстро отмела. Если бы они действительно что-то такое подозревали, то перевернули бы тут весь чертов остров. — И все же пока мы не знаем, к чему придет следствие. Дело-то еще не закрыто, — заметила Майя. — Вот туалет, — сказал мужчина, показывая на дверь рядом. — Спасибо. Она повернулась к нему. — Кстати, меня зовут Майя, — сказала она, протягивая руку. — Робин. А это мой брат Юнатан. Он махнул в сторону гостиной. Майя заглянула в комнату и увидела парня, сидящего в крутящемся кресле с джойстиком в руках. В следующей комнате на диване, поджав ноги, устроилась женщина, казалось, она была поглощена чтением журнала. — Здравствуйте, — сказала Майя и подняла в знак приветствия руку. Брат бросил на нее беглый взгляд, кивнул и снова уставился на экран. Туалет оказался тесным и грязным. На полу под раковиной лежала кипа журналов для автолюбителей. Майя сделала вид, что справляет нужду, смыла воду в унитазе и открыла кран. Пока текла вода, она осторожно заглянула в шкафчик с незамысловатым содержимым: обезболивающие, зубные щетки, бритвенные принадлежности, какая-то мазь. Внимание Майи привлек аптечный пакетик, и сердце ее бешено забилось, когда она увидела, что в нем лежит: яркая коробочка с нарисованным медвежонком Бамсе. Детский пластырь! Выйдя из туалета и закрыв за собой дверь, она тут же пожалела, что не сфотографировала коробочку на мобильный. В качестве доказательства. Робин куда-то ушел. Юнатан продолжал играть, не обращая на нее внимания. Женщины нигде не было видно. Прежде чем покинуть дом, Майя взглянула на дверь, которая, как она догадалась, вела в подвал. Кто-то совсем недавно заколотил одно из подвальных окон, и ей необходимо выяснить почему. Надо найти способ туда спуститься. Внезапно Майю охватило волнение, знакомое ей по тому времени, когда она сотрудничала с полицией. Она, как собака, напала на след. Майя решила не звонить в полицию, чтобы расспросить насчет писем с угрозами, а просто приехать туда. Пришла утром, так как по опыту знала, что это самое спокойное время. Доброжелательная молоденькая сотрудница представилась Анной и терпеливо выслушала рассказ Майи о том, как она работала фотографом в полиции. Анна подтвердила, что у них сохранились оба письма, и то, о котором рассказывал Маттиас в центре дайвинга, и то, что принес Мартин. В свободном доступе писем не оказалось, зато Анна показала на компьютере фотографию письма от Маттиаса из архива. Майя не зря упомянула полицию Нью-Йорка, похоже, на Анну это произвело впечатление, и она решила немного пренебречь регламентом. Майя сразу же узнала написанный фломастером текст и голубой конверт. — У нас не было причин расследовать это дальше, — сказала Анна. — А больше писем с угрозами не поступало? Анна рассмеялась. — Множество. Тут у нас живут некоторые граждане, которые пишут письма с угрозами всем, кто им так или иначе помешал. Владельцам кошек, чьи питомцы ходят в туалет в чужие песочницы, соседям, чьи деревья загораживают солнце, женщинам, загорающим топлес на общественных пляжах. И далее по списку. Мы сохраняем все письма, которые получаем, но за ними крайне редко следуют какие-то действия. Есть ли среди этих писем такие же, как это, сказать не берусь. Майя спросила, как идет расследование исчезновения Адама, и Анна подтвердила, что дело по-прежнему не закрыто, хотя полиция придерживается той версии, что мальчик утонул. — Значит, никакой новой информации? Звонков от общественности? — Нет, ничего ценного. — А что вы имеете в виду под словом «ценное»? — Когда речь идет о пропавших без вести, всегда звонят разные люди и уверяют, что видели пропавшего в тех или иных местах. Вчера, например, позвонила дама и рассказала, что Адама похитил тот же человек, что увез малышку Мадлен из Португалии много лет назад. Уверяла, что видела их обоих на улице Бангкока. — А другие дети в последнее время в этих местах не пропадали? — Нет, к счастью, такие случаи крайне редки. За последние десять лет наберется два-три подтвержденных несчастных случая, когда дети утонули. К сожалению, такое бывает на островах. Несколько детей заблудилось в лесу, но таких мы, как правило, быстро находим. — А дети, к которым применялось насилие, в том числе сексуальное? — Ну, такое, разумеется, встречается везде. Анна вдруг помрачнела и резко встала в знак того, что разговор окончен. * * * Сложив указательный и средний пальцы, он провел подушечками по ее лбу, носу, губам, подбородку, шее и дальше вниз, по груди к пупку. Огромное тело Бекке казалось горой, лежащей рядом с ней на кровати. Майя засмеялась. — Что такого смешного? — Я просто подумала, что похожа на море, которое растекается во все стороны, а ты как гора. Он лег, подперев голову рукой. — Растекаешься во все стороны? — Да, мускулы никогда не были моей сильной стороной, да и поесть я люблю. Он что-то пробормотал в ответ, продолжая водить кончиками пальцев по ее телу. — Слушай… — произнес он мягко. — Что? — Что ты на самом деле делаешь там, у Мартина? Она ждала этого вопроса. — Ревнуешь? Молчание. — Немножко, — признался он наконец. Она вздохнула. — Так не пойдет, если хочешь быть со мной. Она произнесла это тоном дружелюбным, но не оставляющим сомнений в том, что говорит серьезно. — Точнее, ты не должен позволять ревности руководить тобою. Иначе жизнь станет невыносимой. Он посмотрел на нее, лицо его было так близко, что она могла рассмотреть каждый волосок, каждую пору на коже. — Мне необходима свобода, — продолжала она, понизив голос до шепота. — Но сейчас я ни с кем, кроме тебя, не сплю. Честно. А я не часто могу в таком признаться. Он вздрогнул. — Не часто? — Не очень часто. Он лег на спину, издал вздох, перешедший в какой-то странный смешок. — Ладно. — Надеюсь, это взаимно, — сказала она.