– Братья у вас были? А сестры? Неужели никого? – допытывалась Индия. – В детстве у вас была собака? И кошек не было? А волнистый попугайчик? – Разочарованная молчанием Сида, она вздохнула. – Так нечестно! В больнице вы просили говорить с вами, и я говорила. Теперь я прошу рассказать о себе, а вы отказываетесь. – Индии показалось, что она знает причину его молчания. – Вы сердитесь на меня, да? Я прошу прощения. Пожалуйста, не сердитесь. – Я и не сержусь. Просто не люблю рассказывать о себе. – Я же чувствую, что обидела вас. Там, в участке. Вы пытались мне помочь и помогли, а я ответила вам черной неблагодарностью. Представляю, как взбесился бы Фредди, если бы мой снимок попал в газеты. Я у вас в долгу, мистер Мэлоун. – Называйте меня Сидом. И совсем вы у меня не в долгу. Взаимная плата. – Не понимаю. – Вы спасли меня. Теперь я спас вас. Мы квиты. – Да. Конечно. Квиты. Ему почудилось или он уловил в ее голосе оттенок разочарования? Раздумывать об этом Сиду было некогда. Земля впереди шевелилась. Не сама по себе. Как скрыть это от Индии? Проблема, казавшаяся неразрешимой, вдруг разрешилась сама собой. Фитиль в лампе ярко вспыхнул и погас. Наступила кромешная тьма. – Вы же не впервые здесь идете? Пожалуйста, скажите, что знаете выход. Пожалуйста. – Голос Индии звучал совсем жалобно. – Выход я знаю. Только впереди будет… некоторое препятствие. Большая… лужа. И глубокая. Лучше, если я перенесу вас через нее. Индия ответила не сразу. – Там ведь не лужа, правда? Сид не ответил на ее вопрос, сказав: – Держите лампу, а я буду держать вас. Готовы? – А если вернуться назад? – Готов поспорить на любую сумму, что Девлин дожидается за дверью дома Салли. – Тогда вперед. Я готова. Подхватывая Индию на руки, он случайно задел ее ягодицы. – Извините, – пробормотал он. – Ничего страшного. В темноте не видно. Наконец он поднял Индию. Она была совсем легкой. Казалось, он держит на руках не женщину, а ребенка. Индия обхватила его за шею, и Сид невольно вдыхал ее запахи: лаванду, крахмал и пот. – Когда минуем лужу, останется совсем немного, – успокоил Индию Сид. – Сид, поговорите со мной. Пожалуйста. Расскажите что-нибудь. Что угодно. Вы же когда-то были мальчишкой. Чем занимались? В какие игры играли? В баскетбол? В ножички? В крокет? – Да, в Ист-Энде только и играть в крокет. Уличные булыжники отлично заменяют ровное поле. – Но были же у вас какие-то занятия. – Я любил сидеть у реки, – помолчав, сказал Сид. – Со своим па. И с сестрой. Па знал названия всех судов. Рассказывал нам, кто их строил, куда они плавали и какие товары привозили. Кое-что он приносил домой. По правде сказать, воровал, когда управляющий складом отвернется. Чай приносил. Мускатные орехи. Палочки корицы. Он продолжал говорить, надеясь, что его голос заглушает писки и крысиную возню. Это и была так называемая лужа. Сид старался не наступать на крыс, но они сами лезли под ноги. Должно быть, это самое крупное крысиное поселение в Лондоне. Хорошо, что его тяжелые башмаки не прокусить. – Боже, я чую их запах, – сказала Индия. – Их здесь десятки? Или сотни? Она крепче обняла Сида за шею. Он чувствовал, как дрожат ее руки. Голова Индии упиралась ему в грудь. Он прижался щекой к ее макушке. – Почти выбрались. Теперь совсем скоро. Ему не хотелось, чтобы их путь закончился. Остаться бы с невесомой Индией на руках, которая нуждается в его силе и поддержке. А он будет идти и идти. Прочь из этого жестокого города, прочь из своей жестокой жизни. Сиду хотелось идти с ней всю ночь, пока не наступит прекрасное солнечное утро. И тогда бы они уселись где-нибудь на берегу, у самой воды. Там, где соленый ветер унесет зловоние грехов и море отмоет его дочиста. Желание было безумным, и Сид быстро прогнал все мысли, но продолжал нести Индию на руках, хотя крысы остались позади. Он нес ее до самого конца туннеля и только там опустил на землю. – Где-то здесь должен быть лаз. Он стал ощупывать стены. Бывали моменты, когда он сматывался второпях, без всякого фонаря, и тогда лаз приходилось искать ощупью. Сид помнил, что здешний лаз напоминал щель. Наконец его пальцы нащупали нишу, вырытую в плотной лондонской глине. Он пригнулся и вполз. Голова ударилась о что-то жесткое и круглое. Бочка. Сид отодвинул ее, и в проход хлынул яркий свет. Сид потащил за собой Индию. – Где это мы? – спросила она, щурясь на газовый свет. – В подвале «Нищего слепца». Это паб на Уайтчепел-роуд, – ответил Сид, возвращая бочку на место. Взглянув на лоб Индии, он поморщился. – В чем дело? Сид достал носовой платок и приложил к открывшейся ране на виске. Платок покраснел от крови. – Кто лечит врачей? – тихо спросил он. – Пустяки, – сказала Индия, прижимая платок к ране. – Вы не ответили на вопрос. – Врачей лечат другие врачи, – устало ответила она. – А когда вы в последний раз ели? – спросил Сид. У нее и сейчас дрожали руки. Под глазами темнели круги. – Не помню. Кажется, в субботу утром. Более суток назад, поскольку сейчас был вечер воскресенья. – Идемте наверх. Я угощу вас ужином. – Нет. Я и так доставила вам хлопот. Я сейчас возьму кеб… – …и по пути домой потеряете сознание. Кучер оберет вас подчистую. Прежде чем ехать, нужно подкрепиться. – Уговорили, доктор Мэлоун. Идемте ужинать, – сдалась Индия. Они поднялись в зал. Пока Индия приводила себя в порядок, насколько это было возможно, Сид отыскал столик в углу. Он заказал пинту портера и две порции пюре с камберлендскими сосисками. Индия пыталась отказаться от пива в пользу чая, но Сид не позволил. – Чай вам сейчас бесполезен. Пейте портер. Она слабела с каждой минутой. Нужно срочно ее покормить, иначе она свалится со стула. Сид намеренно выбрал место поближе к камину, где потрескивали поленья. Смеркалось. Вечер обещал быть прохладным. Сид надеялся, что тепло пойдет ей на пользу. Принесли пиво. Индия сделала осторожный глоток, а следом – несколько больших и жадных. Потом поставила кружку на стол, смущенно оглядевшись по сторонам. Темнота, сблизившая ее с Сидом в туннеле, слова, произносимые легко и свободно… все куда-то исчезло, сменившись неловким молчанием. Индия заговорила первой: – Спасибо за пиво. И за то, что привели меня сюда. Так приятно сидеть. – Лихая ночка была? – Ужасно. – А что с вами случилось? Индия рассказала, опуская мелкие подробности. – Все это как-то странно, – добавила она. – Беспорядки начались с нескольких женщин. Их было четыре или пять. Вели себя как проститутки, а на проституток совсем не похожи. И потом я их не видела. То есть в полицию их не забрали. – Понятно. Устроили балаган и свалили. Кому-то понадобилось сорвать митинг. Выставить ораторов в черном свете. Вот и наняли ряженых. Может, сами копы и устроили. Дональдсон и его свора вечно гнутся под власть имущих. – И кто бы мог устроить этот… балаган? Сид недоуменно покосился на нее. Удивительно, как эта умная, образованная женщина в некоторых делах оказывается совершенно дурой. – Дорогуша, кто там был главной мишенью? – Джозеф Бристоу. Он вроде собрался участвовать в выборах и выставить свою кандидатуру от Тауэр-Хамлетс. – А кому выгодно, чтобы Бристоу обмазали дерьмом? – Не знаю. Сид выпучил глаза. – Ну кому? – допытывалась Индия. – Может, лорду Фредди?