– Можно отправиться в «Грейт Истерн». Это привокзальный отель. – А почему бы не закатиться в наш ресторан? – предложила Элла. – Пусть твой брат почувствует настоящий вкус Восточного Лондона. – Замечательная мысль! На Брик-лейн есть ресторан Московица. Он принадлежит матери Эллы. Еда там отменная. – Уговорили. Запрыгивайте в машину. Индия забралась на пассажирское сиденье. Элла уселась сзади. Уиш тронулся с места и едва не угодил в дорожное происшествие. Его пассажирки не успели даже закрыть дверцы. – Уиш! Берегись! – завопила Индия. Он резко свернул вправо. Женщин подбросило на сиденьях. Индия вытянула шею и увидела кучера громадной повозки с сеном. Тот потрясал кулаком, адресуя жест Уишу. – Прошу прощения. У машины прекрасное управление, и в этом она превосходит конкуренток. Ее раскупают нарасхват. – Рули, а не болтай, – бросила ему Индия. Сегодня у нее выдался на редкость утомительный день. Выходя из кабинета доктора Гиффорда, она едва держалась на ногах от усталости. Но, как оказалось, одновременно быть усталой и испуганной невозможно. Уиш несся по улицам, не сбавляя скорости даже на поворотах. Он лавировал между экипажами и омнибусами и совершенно не обращал внимания на встречный транспорт. Подъехав к ресторану, он лихо развернулся и чуть не сбил престарелого пешехода. Когда мотор умолк, Индия облегченно вздохнула. – Не автомобиль, а чудо, – сказал Уиш. – Даймлер сломал зубы на судовых двигателях, переключился на автомобильные, и тут ему повезло. Нет машин надежнее и быстрее, чем его. А какая ходовая часть! Я вложил в его компанию десять тысяч. Это сделает меня до жути богатым. – Он улыбнулся во весь рот. – Или обнищаю вконец и буду жрать отбросы на помойках. – Алоизиус, что за лексикон? – упрекнула его Индия. У ее двоюродного брата была слабость вкладывать деньги в рискованные предприятия. Иногда это приносило щедрые дивиденды, иногда разоряло в пух и прах. Машина и приглашение на ужин свидетельствовали об успехе. Точнее, об успехе в данный момент. Еще через месяц он может ночевать у Индии на полу или жить в квартире Мод. Такое уже бывало, и не раз. Когда-то он имел постоянную и вполне достойную работу. Уиш был вице-президентом банка «Баринг», но ушел оттуда, заявив, что работа угрожает его здоровью. – Каким образом? – спросила тогда Индия, интересуясь медицинским аспектом его болезни. – Смертельная скука. Элла провела их внутрь. Когда сели за стол, Уиш закрыл глаза и втянул в себя воздух. – Жареная курица, петрушка, чеснок! – воскликнул он. – Настоящая еда! Я уж думал, такое больше не готовят. Давайте закажем все это плюс бутылку вина. Угощаю. Элла прошла к матери – передать заказ – и вернулась с подносом, на котором стояли бутылка вина и бокалы. – Берегитесь, Уиш! – предупредила она. – Моя мамочка вас заметила, а она настроена выдать меня замуж. Сказала, что вы обаятельный молодой человек. И еще спросила, не иудей ли вы. – Должен ее разочаровать. Я принадлежу к Англиканской церкви, – ответил Уиш. При виде мисок с рубиново-красным борщом, толстых ломтей черного хлеба и тарелки со сливочным маслом у него вспыхнули глаза. – Ну и ну! И все это приготовила ваша мама? – (Элла кивнула.) – Тогда скажите ей, что я готов перейти в иудаизм, но только если смогу на ней жениться! На столе появились маринованные грибочки, корнишоны, соленые огурцы, квашеная капуста и тончайшие ломтики языка с хреном. – Смотрю, сегодня ты при деньгах? – спросила у брата Индия. – Еще при каких. – От вложений в фирму Даймлера? – Нет, от еще более соблазнительной затеи. От вложений в Калифорнию. – Не та ли авантюра с землей, о чем ты нам все уши прожужжал? – Угадала. Только это не авантюра, а разумное вложение. Возможно, оно обеспечит меня деньгами до конца дней. – Это я уже слышала. – Да будет тебе. Неужели у тебя нет ни капли любопытства? – У меня есть, – сказала Элла. Индия улыбнулась. Она видела, как брата распирает от желания рассказать про свою новую затею. – Удовлетвори любопытство Эллы. – Все началось, когда я был в Сан-Франциско. Я обедал с одним местным адвокатом. Он-то и навел меня на эту блестящую мысль. От него я узнал об изумительном месте на берегу, к северу от города. Называется это место Пойнт-Рейес. – Уиш подался вперед; его глаза возбужденно сверкали. – Скажу без преувеличения: я нашел рай земной. Такого вы еще не видели. Добраться туда легко. Доезжаете поездом до станции Пойнт-Рейес, а дальше – к берегу. Я нанял повозку и поехал мимо невообразимо зеленых холмов, скотоводческих ранчо, отвесных утесов и заливчиков с водой небесно-голубого цвета. Наконец вы прибываете к заливу Дрейка и оказываетесь на самом краю Америки. Впереди – только море и небо. Возникает ощущение, будто ты достиг конца мира… Нет, я ошибся. Наоборот, начала мира. Это как первый день творения, и ты первый человек в этом мире, где нет ни мерзостей, ни зла. Пока нет. Вокруг – сплошная красота. Индия откинулась на спинку стула: – Надо же! Я еще не слышала от тебя таких речей. Столько вдохновения. Так ты уже купил участок? – В общем… хм… нет. Не совсем. – А почему? Чего ты ждешь? – Нужно набрать денег. Сейчас у меня с ними туговато. Все, что было, вложил в «Юнайтед стейтс стил» и «Даймлер». И вдруг появляется это чудо. – Уиш, даже не думай об этом. – А разве я что-то сказал? – невинным тоном спросил он. – Спроси Мод. Или Бинга. – Я спрашивал. Они сказали «нет». – Что вы собираетесь делать с тем участком? – спросила Элла. – Я собираюсь построить фешенебельный отель, каких еще никто не строил. Я назову его «Утес». Он станет конкурентом всех отелей по всему миру, включая Ньюпорт, Бат и даже Ривьеру. Вначале я, естественно, куплю сам участок. Потом создам компанию, после чего начну выпуск акций, чтобы собрать деньги, необходимые для строительства. Я уже нашел тех, кто будет строить отель. Еще каких-нибудь три… от силы четыре года, и «Утес» откроется. Я стану миллионером. – Потрясающе! – воскликнула Элла, захваченная его энтузиазмом. – Вы уверены, что у вас нет еврейских корней? Может, прадедушка с прежней родины? Или дядя? – спросила миссис Московиц, неся к соседнему столу тарелку с брискетом. Элла застонала. – Алоизиус Селвин Джонс, познакомьтесь с моей мамой Сарой Московиц. Уши у нее как у крольчихи. – У вас замечательная деловая хватка. Из вас получится замечательный муж, – сказала миссис Московиц, выразительно поглядев на Эллу. – Мама, генуг шойн![15] – упрекнула ее дочь. Миссис Московиц молча удалилась на кухню. – Уиш, расскажите нам еще про Калифорнию, – попросила Элла. – Не могу. Слова не способны передать тех красот. Если хотите узнать, что́ она из себя представляет, там нужно побывать. Приглашаю обеих. Через несколько недель я туда возвращаюсь. Поехали со мной. – Не можем, глупыш. Или ты забыл, что у нас работа? И я слишком бедна для таких путешествий. Мне бы и на пароход не хватило, не говоря уже о поездке через всю Америку. – Так ты продолжаешь жить на проценты с тех денег? – нахмурился Уиш. Индия кивнула. Дотронувшись до руки Уиша, она сказала Элле: – Уиш помог мне окончить медицинскую школу. По сути, он помогал, когда мне было неоткуда ждать помощи. Я стала врачом только благодаря ему. – Чепуха! – смутился Уиш. – Я за тебя на занятия не ходил. Индии пришлось рассказать Элле, что она порвала с родителями и была вынуждена сама платить за обучение. Она продала драгоценности, оставленные ей бабушкой, и картину Гейнсборо, перешедшую к ней от тетки. Так у нее появилось более пяти тысяч фунтов. Часть денег она потратила на переезд в Лондон, наем жилья и плату за первый год учебы. Затем Уиш, узнав, как она обращается с деньгами, отругал ее. – Не смей транжирить основную сумму! – кричал он тогда. Оставшиеся деньги Индии Уиш поместил в свой банк на счет, отличавшийся надежностью и гарантировавший небольшие, но стабильные проценты. Индии приходилось на всем экономить, но проценты более или менее покрывали ее расходы. – И какова твоя финансовая картина сейчас? – спросил Уиш. – Сколько ты получаешь? – Пять процентов. – Боже милостивый, ты живешь на двести пятьдесят фунтов в год?! – воскликнул он. – Тише ты! – шикнула Индия, памятуя, что посетители ресторана жили на куда более скромные деньги. – Прости, – прошептал он. – Но как ты? – Туго. Правда, теперь станет полегче. Мне уже не надо платить за учебу.