– Между восемьдесят пятой и семьдесят пятой. Лучше всего виден в январе. – Основные звезды созвездия? – Альнилам, Альнитак, Бетельгейзе, Минтака и… сейчас вспомню… Ригель! – А еще? – спросила Уилла. – Ты пропустил одну звезду. – Нет там больше звезд. Ты пытаешься сбить меня с толку. – Есть. – И какая? – Беллатрикс. – А, черт! Шейми терпеть не мог, когда его тыкают носом. Уилла легко называла созвездия и безошибочно перечисляла их характеристики. Он видел, как умело обращалась она с секстантом на семейной яхте. По части вычислений она превосходила и Шейми, и Альби и почти не уступала ее отцу – адмиралу Королевского флота. – Мне никогда этого не запомнить, – вздохнул Шейми. – А Шеклтон требует знать такие вещи наизусть. – Запомнишь, – ободрила его Уилла. – Зубрежка поможет. Пока плывешь в Гренландию, времени у тебя будет предостаточно. – Не забывай, ему придется там ишачить, – усмехнулся Альби. – Может, заткнешься! – рявкнул Шейми. – Гляжу, тебя повысили. Из поварят произвели в собачьего надсмотрщика. – Не слушай ты его, Шейми, – сказала Уилла, сама давясь от смеха. – Возьмешь с собой секстант. Плавание даст тебе отличную возможность поупражняться в навигации. – Когда не нужно какашки убирать за собачками! – воскликнул Альби, заражая смехом и сестру. Шейми сердито зыркнул на них. До экспедиции оставалось еще несколько месяцев, но подготовка к ней шла полным ходом. Клементс Маркем и капитан Скотт вместе с Фритьофом Нансеном отбыли в Христианию, чтобы осмотреть «Фрам» и обсудить внутреннее устройство экспедиционного корабля. Два дня назад Шеклтон отправился в Данди, препираться с судоверфью. Шейми должен был ехать с ним, однако в последнюю минуту планы изменились. Было решено, что через три недели Шейми поедет в Гренландию и примет упряжку ездовых собак. Шеклтон списывался с гренландскими заводчиками, пытаясь купить собак для экспедиции, но переписка результатов не дала. Скотт предложил купить русских собак. Шеклтон отказался. По его словам, гренландским собакам нет равных. Они крепче, быстрее бегают и способны выдерживать крайне низкие температуры. Неудивительно, что спрос на них велик. Шеклтон писал разным заводчикам, получая одинаковый ответ: у них не осталось собак для продажи. Однако Шеклтон был не из тех, кто смиряется с отказами. Он решил послать в Гренландию экспедиционного зоолога Эдварда Уилсона, снабдив внушительной суммой денег. Вместе с Уилсоном должен будет поехать и Шейми. Зоолог займется переговорами и покупкой, а когда собаки будут приобретены, забота о них ляжет на плечи Шейми. Ему предстояло кормить и поить их, вычесывать, следить за тем, чтобы они достаточно двигались, и даже петь им. – Сэр, вы сказали… петь? – спросил Шейми, думая, что ослышался. – Да, петь. Собаки, как и люди, подвержены приступам ностальгии, – ответил Шеклтон. – Если они погрустнели, пой им песни. Это их взбодрит. Не обижайся, парень, но для экспедиции эти собачки ценнее тебя. Я хочу, чтобы они были здоровыми и довольными. После разговора, заметив мрачную физиономию Шейми, Уилсон сказал, что ему повезло. А то ведь мог застрять на каком-нибудь складе в Данди, считая бульонные кубики «Оксо» и банки сардин вместе со вторым коком Кларком и стюардом Блиссетом. Шейми пихнули в бок. Он повернулся лицом к Уилле. – Хватит дуться, – сказала она. – Это же лучше, чем торговать апельсинами или чаем. Она озорно улыбалась. На лице играл румянец. Сегодня у Олденов был официальный семейный обед, и Уилле пришлось одеться подобающим образом: шелковое платье цвета слоновой кости, кружевные чулки и туфли на высоком каблуке. А ведь она красивая, решил Шейми. – Ты права. Это лучше, – согласился он, продолжая смотреть на нее. Шейми думал, Уилла покраснеет, но она не покраснела, и он первый отвел взгляд. – Что-то я опять проголодался, – сообщил Альби. – Пойду гляну, не завалялся ли где сэндвич. – А нам принесешь? – спросила Уилла. – Не забудь добавить маринованных огурчиков. И лимонный сквош. – Желаете что-нибудь еще, мадам? – тоном официанта спросил Альби. – Торт. Альби удалился, оставив сестру и Шейми вдвоем. Уилла перевернулась на живот и приподнялась на локтях. – А без тебя, Шейми, будет одиноко. Не с кем будет поговорить о горах. – Поговори с Альби. – Он мне сразу рот заткнет. Только и бубнит, что я могу пораниться или что-то сломать. На самом деле он просто злится моим успехам. Как же, девчонка лазает по горам лучше, чем он. – (Шейми засмеялся.) – Кстати, ты помнишь Джорджа Мэллори? Мы с ним познакомились на лекции Шеклтона. Весной собирается подняться на Монблан. У него хорошие альпинистские навыки. Я хочу поехать с ним. Во всяком случае, надеюсь. Все зависит от того, сумею ли я уломать Альби. Родители ни за что не отпустят меня одну. Это может повредить моей репутации. Идея Уиллы отправиться с Мэллори в Альпы неожиданно вызвала у Шейми волну ревности. – Отличная затея, – сказал он вслух. – Надеюсь, вы неплохо проведете время. – Ты так считаешь? – удивилась она. – Конечно. Зачем мне врать? Уилла пожала плечами и сменила тему: – Значит, в ближайшем будущем меня ждет визит к Фионе? Ты ведь так и не решился сообщить ей ошеломляющую новость? – Да, не решился, – угрюмо ответил Шейми. С недавних пор, когда речь заходила о Фионе, у Шейми становилось тяжело на сердце. Если бы он мог, то хоть завтра вернулся бы к сестре. Но как туда вернешься? Придется извиняться, соглашаться ехать в Гротон, чего он никак не собирался делать. Его упрямая сестра ни за что не стала извиняться бы, и он не знал, как быть. – Ты мог бы навестить Фиону еще до отъезда в Гренландию, – сказала Уилла, словно прочитав его мысли. Она частенько это делала, пугая Шейми своей проницательностью. – Нет! – отрезал Шейми. – Уверена, за это время Фиона порядком остыла. – Нет. – Просто мысли вслух. – Уилла вновь подняла голову к небу, глядя на созвездие Ориона, великого охотника. – Как думаешь, кто-нибудь смотрит сейчас на него в Антарктике? А на Монблане, Килиманджаро и Эвересте он виден? Эх, хотела бы я быть Орионом и видеть то, что видит он. Целый мир! Всю магию и тайны мира, красоту и силу, беды и опасности. Черт, и как у нее это получается?! – мысленно удивился Шейми. Как несколькими словами она умеет точно передать то, что я чувствую? Повернув голову, он взглянул на Уиллу. На ее лицо, освещенное луной, на изгиб ее рта и восторженные глаза. И вдруг, с глубокой внутренней болью, он почувствовал, что будет скучать по Уилле. Сильнее, чем по Альби, и даже сильнее, чем по своей семье. Сейчас ей семнадцать, а когда он вернется из Антарктики, будет девятнадцать или двадцать. Она повзрослеет. Возможно, обручится с кем-нибудь или даже выйдет замуж. От этой мысли Шейми стало пронзительно грустно. Захотелось рассказать Уилле о своих чувствах, но он не знал, как это сделать. Такие вещи давались ему еще хуже, чем латынь. – Уилла… – начал он. – Я знаю, – произнесла она. – Я тоже буду по тебе скучать. – Она порывисто и крепко поцеловала его. – Береги себя. И возвращайся. – Жди меня. Уилла поморщилась, словно он был не вправе обращаться к ней с такой просьбой. – Нет. – Почему? – А если бы мы поменялись местами и в плавание отправилась я, ты бы стал меня ждать? Сидел бы на одном месте, когда еще не все пустыни нанесены на карту, вершины не всех гор покорены, когда остались уголки, где до сих пор не ступала нога человека? И тебе отчаянно хочется там побывать, исследовать, нанести на карту. Ты чувствуешь, что зачахнешь и умрешь, если этого не сделаешь. Ты бы стал меня дожидаться? С другой девчонкой он бы заикался, запинался и нес цветистую чепуху. Но не с Уиллой. Ей он мог сказать правду. – Нет, не стал бы, – ответил Шейми и, помолчав, спросил: – Альби знает о твоем замысле? А родители? – Я постоянно говорю о путешествиях, но родители считают это обычной болтовней. Прежде и Шейми так думал, однако сейчас его уверенность поколебалась. – Почему бы тебе не войти в состав какой-нибудь экспедиции? – предложил он. – Ты спятил? – засмеялась Уилла. – Плыть на корабле, где сплошные мужчины? – Об этом я как-то не подумал. – Верх надежд – выйти замуж за капитана и плавать вместе с ним. Никто не возьмет женщину в экспедицию. Ни в морскую, ни в сухопутную. Представляешь, какой бы разразился скандал? И никто не согласится финансировать экспедицию, затеваемую женщиной. Пусть я оказалась бы успешнее Скотта и Нансена, вместе взятых, это не переломило бы устоявшихся представлений. Королевское географическое общество не дало бы мне ни фартинга. Остается одно: путешествовать на собственные средства. – Как? – С помощью моей сумасшедшей тетки Эдвины, маминой старшей сестры. Она старая дева и суфражистка. Говорит, что брак ничем не лучше заключения в тюрьму или в приют для умалишенных. По ее мнению, у молодых женщин должно быть право выбора. Но помимо этого, нужны деньги. Тетка положила на мое имя пять тысяч фунтов. Я смогу их получить, когда достигну восемнадцатилетия. Конечно, на такую экспедицию, как у Скотта, не хватит, зато я смогу несколько раз обогнуть земной шар. – И ты всерьез намерена путешествовать? – спросил изумленный Шейми. – Оставить дом, семью и отправиться в неведомые края? – Да, – кивнула Уилла, глядя на него жестко и решительно.