Ключевой шаг, с которого должна начинаться любая рационализация коммунального хозяйства, в принципиальном плане исключительно прост и заключается в обеспечении его полной финансово-экономической прозрачности. «Легко сказать — трудно сделать»: практическая реализация этого простейшего и самоочевидного требования полностью противоречат эгоистичным интересам коммунальных монополий. Поэтому она возможна только при постоянной опоре городских властей на широкие слои городской общественности и, с другой стороны, только под постоянным давлением городской общественности на городские власти, которое не позволит им ни испугаться (ибо в ряде регионов коммунальный бизнес весьма криминализован), ни продаться, ни просто впасть в блаженное ничегонеделание. О масштабе творящихся в этой сфере злоупотреблений ярче всего свидетельствует история, случившаяся в Ульяновске в 2002 году во время разразившейся там коммунальной катастрофы. Катастрофа эта была обусловлена политикой тогдашнего губернатора, который старался поддерживать в области минимальные цены на все, включая продовольствие и коммунальные услуги. Эта социально ориентированная политика, проистекавшая из самых добрых и искренних побуждений, напрочь не стыковалась с социально-экономической политикой, проводившейся на всей остальной территории страны, и в конце концов начала разрушать экономику области. В коммунальной сфере ситуация была особенно тяжелой — дотации на нее росли, как снежный ком, и в конце концов стали непосильными сначала для городского, а затем и для регионального бюджета. Город был разделен между несколькими сбытовыми компаниями, назначавшими тарифы и взимавшими платежи, как бог на душу положит. Возникли значительные неплатежи, и огромный город оказался на грани прекращения функционирования коммунального хозяйства из-за практически полного отсутствия денег. …Разумеется, ситуация была значительно более сложной и многогранной, но я осознанно описываю ее предельно упрощенно, чтобы дать максимально ясное представление о фоне, на котором развертывались интересующие нас события. Итак, в региональном центре коммунальная катастрофа, работает правительственная комиссия (в то время «вертикаль власти» была еще не достроена, и потому правительство реагировало на реально возникающие проблемы и даже пыталось их решать), — и обнаруживает практически модельную ситуацию. Представьте себе два абсолютно одинаковых многоквартирных дома одного года постройки в одинаковом (плачевном) состоянии, с одинаковым социальным составов жильцов, стоящих рядом на общих коммуникациях. При этом эти два абсолютно одинаковых дома находятся под контролем двух разных сбытовых компаний (граница их территорий проходила между домами) — и потому коммунальные платежи взимаются с жильцов этих домов по тарифам, различающимся в два-три раза (в зависимости от вида платежей)! Естественно, правительственная комиссия ухватывается за эту ситуацию, в которой, как в капле воды, отражается вся вопиющая неэффективность местной коммунальной системы и полный бардак, царящий в управлении городским (а вообще-то и региональным) хозяйством, и начинает исследовать ситуацию. В первую очередь комиссия начинает изучать структуру тарифов и то, по каким правилам они складываются в каждой из этих сбытовых компаний. И вот, когда направленность этой работы становится очевидной для сбытовых компаний, руководство одной из них инициирует встречу с ключевыми членами правительственной комиссии. Причем приезжает на эту встречу на абсолютно новеньком, с иголочки «Мерседесе». Не фольклорном шестисотом, конечно, — но для нищего Ульяновска в отнюдь не жирном 2002 году (а в конце 2001 — начале 2002 года как раз весьма болезненно провалились цены на нефть, вызвав резкое торможение экономического и практически прекращение инвестиционного роста) и не шестисотый «Мерседес» — это, выражаясь молодежным языком, невероятно круто. И в любом случае это очень серьезно. И приехавшие в этом знаковом автомобиле серьезные спокойные люди очень внятно и доходчиво объясняют представителям правительственной комиссии, что ее уважаемым членам совершенно не нужно тратить свои силы и энергию на разбирательства со скучными и запутанными тарифами и выяснение ошибок, сделанных давно уволенными чиновниками в давно забытые времена. Все, что нужно сделать уважаемой правительственной комиссии — это просто сказать прибывшим к ней смиренным представителям ничтожно мелкой сбытовой компании, какие именно тарифы нужны правительству всея Руси. И эти тарифы будут немедленно установлены. Эти бизнесмены отнюдь не были напуганы правительственной комиссией — Генеральная прокуратура в те далекие, уже практически баснословные времена занималась преимущественно своими прямыми обязанностями и еще не была превращена в ключевой орган экономического регулирования. Они не более чем хотели унять шум, поднятый СМИ вокруг их бизнеса, и ради этого были готовы отдать часть прибыли. Именно часть — работать себе в убыток они совершенно не собирались. И их предложение правительственной комиссии назначить тарифы по своему усмотрению означало абсолютную уверенность в том, что любое их снижение, способное прийти в голову московским чиновникам (между прочим, хорошо разбиравшимся в коммунальном хозяйстве, — в те времена профессионалов еще держали на государственной службе), все равно сохранит сбытовой компании вполне приемлемую прибыль. Представляете, насколько были завышены эти тарифы — даже в нищем Ульяновске? А теперь я скажу главное для понимания специфики российского коммунального хозяйства, — то, что наиболее проницательные читатели, наверное, уже предчувствуют. Главное заключается в том, что с предложением снизить тарифы почти до любого уровня в незыблемой уверенности в своей неисчерпаемой рентабельности к правительственной комиссии обратились представители совсем не той сбытовой компании, которая держала свои тарифы на уровне в два-три раза выше соседнего. А соседней, тарифы которой были в два-три раза ниже. Находясь вместе с Вами под впечатлением этой действительно чудовищной истории, повторю еще раз: единственный способ обуздания произвола коммунальных монополий — обеспечение их полной финансово-экономической прозрачности, то есть не просто направлений и сумм расходования денег, но и обоснованности (как коммерческой, так и технологической) мероприятий, на которые эти деньги расходуются. Насколько можно судить, государственная политика направлена в строго противоположную сторону. С произволом управляющих коммунальных компаний, реальная бесконтрольность которых в сочетании с довольно жёсткими формальными требованиями буквально подталкивала их к воровству, государство начало бороться, поощряя создание крупных межрегиональных корпораций, которые носят абсолютно искусственный характер, так как соединяют технологически никак не связанные друг с другом коммунальные комплексы. Часть этих корпораций является офшорами, а одна из крупнейших и вовсе финской государственной (!) компанией. Однако даже и сугубо российские компании в силу своих масштабов бесконечно далеки от каждого конкретного населенного пункта, жителям которого просто не на кого жаловаться на их деятельность, когда она становится деструктивной. Стратегией государства является передача ЖКХ в концессии, при которых частный бизнес будет получать гарантированную прибыль, инвестируя в жизнеобеспечение людей. Фактическое отсутствие контроля за обоснованностью смет (и, соответственно, реальностью инвестиций) в сочетании с естественным характером коммунальных монополий (при фактическом отсутствии в стране антимонопольной политики), по сути, отдаёт граждан России в распоряжение новым, уже частным коммунальным монополиям, объективно заинтересованным не в обеспечении их комфорта, а в максимальном изъятии их средств (и при этом в целом ряде случаев не несущих реальную ответственность за последствия своей деятельности). Но и без этого практика показывает, что сами по себе, без жесткого давления общественности, городские власти не обеспечат действенный контроль за коммунальными монополиями. Эта задача действительно сложна, — но без ее решения многие наши не только поселки городского типа, но и полноценные города, в том числе отнюдь не только моногорода, всецело зависящие от благополучия одного-двух-трех предприятий, просто не смогут выжить в охватившем нас кризисе. Исключительно важным для сокращения расходов на коммунальное хозяйство является и максимально широкое применение в нем новых технологий, снижающих потребление энергии и потребность в ремонтных работах. К настоящему времени в развитых странах и в России разработан целый букет таких технологий (от высокопроизводительных ветряков и неприхотливых солнечных батарей до бестраншейного способа ремонта труб при помощи продеваемого внутрь них металлизированного рукава), позволяющих радикально снижать издержки коммунального хозяйства. В развитых странах, где произвол монополий ограничивается государством, снижение мировых цен на энергоносители сопровождается удешевлением энергии внутри страны и, соответственно, снижением стимулов к энергосбережению и внедрению энергосберегающих технологий. В России же произвол монополий всех уровней обеспечивает удорожание жилищно-коммунальных услуг, которое в сочетании с падением уровня жизни россиян делает их оплату невозможным. Соответственно, массированное применение новых технологий становится категорическим императивом — единственным общедоступным способом выживания городов и поселков городского типа. Да, применение этих технологий предельной жестко блокируется представителями самых разнообразных монополий — от федеральных до поселковых, кровно заинтересованных в продолжении безнаказанного злоупотребления своим положением и в по сути дела произвольном завышении тарифов, очевидная непосильность которых их совершенно не интересует. В некоторых регионах доходит до того, что широкомасштабное внедрение достижений альтернативной энергетики блокируется спецслужбами, действующими в интересах (а возможно, и по заказу) некоторых российских монополистов. На более низком уровне категорически против новых технологий выступают недобросовестные коммунальщики всех мастей, давным-давно смекнувшие, что аварийный ремонт позволяет украсть значительно больше денег, чем планово-предупредительный. Любое повышение надежности коммунального хозяйства, в том числе вызванное применением современных технологий, является для них прямой угрозой их личному благополучию. Однако сохранение благополучия коммунальных монополистов несовместимо в сегодняшней России с нормальным существованием (а порой и просто с самим существованием) многих сотен, а возможно, и тысяч населенных пунктов. 13.3. Ограничение произвола монополий Естественно, сосредоточившись на «враге общества номер один» — коммунальных монополиях — нельзя забывать и о других монополиях, складывающихся в остальных сферах хозяйства, и прежде всего в торговле. Способы разрушения этих монополий многообразны, но также сводятся в первую очередь к обеспечению прозрачности структуры цены: к выяснению, из чего она складывается, влиянию на ее факторы и недопущению чрезмерной прибыльности продажи товаров первой необходимости, причем не только продовольствия, но и лекарств. Существенно, что городская администрация не должна брезговать и прямым участием в хозяйственной деятельности, организуя при необходимости (в случае чрезмерного разгула местных торговых монополий) прямые закупки по низким ценам у местных производителей и реализацию закупленного бедной части населения с низкой маржой. Особенно это касается закупок овощей, малый бизнес по выращиванию которых развивается практически на всей территории России, где он возможен по климатическим причинам, «сам собой» — на основе личных подсобных хозяйств населения. Без постоянной готовности к «товарным интервенциям» такого рода даже малые и средние города могут превратиться в подобие Москвы. Напомню, что в ряде ее районов продажа дешевого российского продовольствия допускается едва ли не в порядке исключения, сельхозпроизводители из соседних регионов не допускаются на рынки и потому вынуждены торговать с грузовичков по дворам, а дешевым магазином считается тот, в котором продается не французская, но египетская картошка. Разумеется, необходим контроль качества продаваемых населению товаров (не только продовольствия, но и, обязательно, лекарств) и оказываемых ему услуг, так как монополии, столкнувшись со сдерживанием своего ценового произвола, инстинктивно пытаются решить проблему при помощи произвола в сфере качества. Не стоит забывать самим и нельзя давать забывать городским властям, что восстание на броненосце «Потемкин» началось с куска червивого мяса. Помимо торговли, жизненно необходим контроль за монополиями на городском транспорте — не только по ценам, но обязательно по качеству услуг (по интенсивности движения, в том числе в часы пик, исправности автобусов и маршруток, квалификации и добросовестности водителей). При наличии мало-мальски значимого пассажиропотока использование автобусов и в особенности (где это возможно) троллейбусов качественно более эффективно, чем использование маршруток, и потому переход на них должен всячески стимулироваться городскими властями, а то и обеспечиваться ими административными мерами. Так, победившая на выборах мэра Петрозаводска 34-летняя психолог Галина Ширшина (не имевшая отношения к «Единой России») снизила в 2014 году стоимость проезда в троллейбусе с 17 до 10 рублей, устранив заведомо невыгодные для муниципального троллейбусного парка коммерческие схемы. В результате пассажиропоток вырос почти в полтора раза, выручка — более чем на четверть (в том числе за счёт сокращения числа «зайцев», размещения рекламы и отказа от кабальных схем, выгодных частным маршруткам), а частные перевозчики снизили цену поездки с 17 до 15 рублей. Этот успех привёл в конце 2015 года к скандальному изгнанию Ширшиной, ставшей последним избранным мэром Петрозаводска; сразу после её отставки цена проезда на троллейбусе была возвращена на уровень 17 рублей, затем повышена до 20, а с 2018 года — уже и до 27 рублей: чтобы не мешать частным перевозчикам. Принципиально важно, что ни при каких обстоятельствах нельзя пытаться обеспечить экономию за счет заметного ухудшения работы городского транспорта. Причина в том, что, как показывает практика, это одна из самых болезненных сфер городской жизни, обладающая максимальным потенциалом общественного протеста. Нелишне вспомнить, что во время людоедской монетизации льгот непосредственной причиной массовых выступлений россиян (без какой-либо организации, при полном бездействии уже тогда полностью контролировавшихся администрацией президента «оппозиционных партий» в течение двух с половиной месяцев на улицы российских городов и поселков вышло два с четвертью миллиона человек, преимущественно пенсионеров, добившихся хотя и далеко не полного восстановления своих прав, но все же существенного увеличения финансирования социальных программ) стало именно лишение основной массы пенсионеров возможности пользоваться городским транспортом. 13.4. Развитие малого бизнеса и самозанятости Прямой обязанностью городских и поселковых властей, особенно в условиях разворачивающегося кризиса, является максимальная активизация любого малого и среднего бизнеса как инструмента самозанятости населения. Надо снять все ограничения, зависящие от местных властей, минимизировать все проверки, а лучше и вовсе полностью отменить их, за исключением проводимых по конкретным данным, полученным в ходе оперативно-розыскной деятельности. В ряде регионов, небольших моногородов и особенно поселков городского типа кризис может приобрести столь жесткий характер, что нехватка денег у населения сделает невозможным развитие даже самого малого бизнеса в сколь-нибудь заметных формах. В этом случае перед населением в самой грубой и кошмарной форме встанет вопрос физического выживания, — и местные власти должны принять все меры для самообеспечения и самозанятости населения, вплоть до организации общественных огородов. Да, прошлый раз они в сколь-нибудь заметных масштабах организовывались во время войны, и кое у кого из идеологически озабоченных пасквилянтов действительно могут возникнуть нежелательные, а то и двусмысленные коннотации. Однако не стоит забывать, что по своим разрушительным последствиям с войной сравнимы не только нынешняя депрессия, но и последовательно проводимые на протяжении почти всех 90-х и 2000-х годов либеральные реформы. Поэтому как антикризисная мера организация общественных огородов может вполне соответствовать масштабу и глубине стоящих перед многими населенными пунктами проблем. Разумеется, помимо прямого выделения земли (желательно на пустырях в черте города, а не «на отшибе»), городские власти должны взять на себя (при определенном уровне бедности — частично или полностью безвозмездно) выполнение всех «инфраструктурных» функций, в отношении которых существует значимая «экономия на масштабе». Это обеспечение общественных огородов водой, организация транспортного сообщения с ними (если они вынесены за пределы города), их охрана, вспашка, предоставление качественных семян и удобрений, а возможно, и внесение последних. Нельзя исключить ситуацию, при которой понадобится даже обучение горожан (хотя бы самое примитивное) ведению сельскохозяйственных работ. Городские власти должны всеми силами стимулировать частные посадки овощей в палисадниках и на личных участках, поощрять строительство теплиц (в том числе на теплоцентралях, которые не планируется ремонтировать в обозримом будущем). Необходима организация новых вещевых рынков с высоким уровнем конкуренции, а при необходимости — помощь «челнокам» при начале ими своего бизнеса. Понятно ведь, что у только что уволенных людей может не оказаться денег даже для первой поездки за нужным городу дешевым товаром; с другой стороны, традиционные торговцы могут частично обанкротиться из-за проблем банковской системы. Особенно важно поддерживать развитие малого бизнеса в сфере бытовых услуг, так как, помимо самозанятости, именно развитая и относительно дешевая сфера бытовых услуг создает у жителей городов и поселков городского типа ощущение нормальной, а при благоприятных обстоятельствах — и относительно комфортабельной жизни. Поэтому развитие сферы услуг имеет значительно большее значение для социального благополучия Вашего населенного пункта и Вашего социального самочувствия, чем, например, развитие цехов по производству чего-либо (хотя, с другой стороны, развитие мелкого производства более эффективно обеспечивает занятость, так как требует большего количества работников, поэтому не стоит пренебрегать и им). Поскольку молодежь является наименее устойчивой частью общества, ее социальному благополучию следует уделять наибольшее внимание. Поэтому городские власти должны предоставлять разнообразные льготы именно молодежному малому бизнесу, в первую очередь в сфере услуг, включая льготную аренду помещений, включение стоимости ремонта в арендную плату, предоставление административной и юридической помощи. Если у городского бюджета по тем или иным причинам есть деньги, в условиях высокой безработицы и объективного отсутствия возможности создания новых рабочих мест необходима организация (естественно, ограниченных по масштабам) общественных работ для решения первоочередных проблем города (например, в той же самой коммунальной сфере или в ремонте автодорог). Это достаточно сложная задача, однако при должной организации она позволяет существенно снижать издержки по сравнению с привлечением к работам обычных строительных монополий. При рассмотрении этого вопроса ни в коем случае не стоит уподобляться пока неизвестным «правоохранителям», умудрившимся обвинить в пропаганде гитлеризма (и едва не упечь за решетку) человека, в конце 2008 года указавшего президенту Медведеву на категорическую необходимость скорейшей организации общественных работ. Да, помимо вроде бы демократического Рузвельта общественные работы — причем в значительно больших масштабах — практиковал и такой омерзительный персонаж, как Гитлер. Однако не стоит забывать, что, кроме общественных работ, он организовывал также строительство дорог, производство качественных и относительно доступных автомобилей и эффективное стимулирование рождаемости. Неужели его чудовищная практика в других сферах человеческой деятельности может быть признана достаточной причиной для того, чтобы считать порождением гитлеризма нормальные дороги, качественные недорогие автомашины, детей — и, в этом же ряду, общественные работы? 13.5. Ограничение преступности Отдельной, исключительно сложной задачей является декриминализация торговли и малого бизнеса в целом.