— А ты встречаешься? — спросила мма Рамотсве. — Встречаешься с мальчиками? Нандира колебалась. Потом тихо сказала: — Нет. На самом деле нет. — А этот Джек? — спросила мма Рамотсве. — Кто он такой? На какой-то момент ей показалось, что Нандира не станет отвечать. Еще один взрослый вторгается в ее жизнь. Но в мма Рамотсве было что-то вызывающее доверие. Возможно, она сможет ей помочь, возможно… — Никакого Джека нет, — еле слышно произнесла Нандира. — Я его выдумала. — Зачем? Нандира пожала плечами. — Мне хочется, чтобы они… мои родители… думали, что у меня есть мальчик, — сказала она. — Хочется, чтобы они думали, что у меня есть кто-то, кого я выбрала сама. — Помолчав, она спросила: — Вы меня понимаете? Мма Рамотсве на минуту задумалась. Ей было жаль бедняжку, страдавшую от чрезмерной опеки родителей, и она представила себе, как в подобной ситуации можно придумать себе бойфренда. — Да, — сказала она, дотронувшись до руки Нандиры. — Понимаю. Нандира нервно подергала ремешок от часов. — Вы обо всем ему расскажете? — спросила она. — О чем я могу рассказать? — спросила мма Рамотсве. — Не могу же я сказать, что видела тебя с мальчиком по имени Джек, если на самом деле его нет. Нандира вздохнула. — Что ж, я сама виновата. Затеяла эту глупую игру. — Она помолчала. — Но если отец поймет, что ничего плохого не случилось, — как, по-вашему, он даст мне немного свободы? Он сможет хоть иногда позволить мне жить своей жизнью и не отчитываться за каждую минуту? — Я постараюсь его убедить, — сказала мма Рамотсве. — Не знаю, послушает ли он меня. Но я постараюсь. — Пожалуйста, — попросила Нандира. — Постарайтесь. Они вместе посмотрели фильм, и обе получили удовольствие. Потом мма Рамотсве с Нандирой ехали в приятной тишине в белом фургончике, пока мма Рамотсве не высадила девушку у ворот в высокой белой стене. Проводив глазами машину, девушка повернулась и нажала на кнопку в стене. — Дом мистера Патела. Что вам нужно? — Свободы, — прошептала Нандира и громко произнесла. — Это я, папа. Я вернулась. Мма Рамотсве, как и обещала, позвонила мистеру Пателу рано утром. Она объяснила, что ей было бы удобнее поговорить с ним не по телефону, а лично. — У вас для меня плохие новости, — сказал он, повышая голос. — Вы собираетесь сообщить мне что-то очень плохое. О Боже! Что? Мма Рамотсве успокоила его, заверив, что новости хорошие. Однако, оказавшись час спустя в его кабинете, она застала его в крайнем беспокойстве. — Я очень волнуюсь, — признался он. — Вам не понять отцовского волнения. У матерей такого не бывает. Отец испытывает совершенно особые чувства. Мма Рамотсве ободряюще улыбнулась. — Я принесла хорошие новости, — сказала она. — Никакого мальчика нет. — А как же записка? — спросил он. — Откуда взялся этот Джек? Он что — плод воображения? — Вот именно, — ответила мма Рамотсве. Мистер Пател опешил. Он поднял трость и несколько раз постучал по своему протезу. Потом открыл рот, но ничего не сказал. — Видите ли, — продолжала мма Рамотсве. — Нандира придумала эти встречи. Придумала этого мальчика, чтобы получить… немного свободы. Самым правильным с вашей стороны будет не обращать на это внимания. Позвольте ей хоть иногда располагать своим временем. Не требуйте у нее отчета за каждую минуту. Сейчас у нее нет мальчика и, похоже, не предвидится. Мистер Пател положил трость на пол. Потом закрыл глаза и погрузился в свои мысли. — Почему я должен это делать?! — воскликнул он минуту спустя. — Почему я должен уступать этим современным идеям? У мма Рамотсве был готов ответ: — Потому что, если вы этого не сделаете, воображаемый бойфренд превратится в настоящего. Вот почему. Мма Рамотсве наблюдала за внутренней борьбой мистера Патела. Потом он резко встал, качнулся, но удержался на ногах и повернулся к ней лицом. — Вы очень умная женщина, — сказал он. — И я последую вашему совету. Я дам ей свободу, и тогда через два-три года она позволит нам выдать… помочь ей выбрать подходящего мужа. — Такое вполне может быть, — сказала мма Рамотсве, с облегчением вздохнув. — Вы правы, — сердечно произнес мистер Пател. — И за это я должен благодарить вас. Проезжая мимо дома мистера Патела за высокой белой стеной, мма Рамотсве часто вспоминала о Нандире. Ей казалось, что время от времени они будут встречаться с ней в городе, но это случилось лишь год спустя, когда мма Рамотсве по обыкновению пила субботний кофе на веранде отеля «Президент». Кто-то тронул ее за плечо. Обернувшись, она увидела Нандиру с молодым человеком. Лет восемнадцати, с открытым приятным лицом. — Мма Рамотсве! — приветливо воскликнула Нандира. — Я так и подумала, что это вы. Мма Рамотсве пожала Нандире руку. Молодой человек улыбнулся. — Это мой друг, — сказала Нандира. — Кажется, вы не знакомы. Молодой человек сделал шаг вперед и протянул руку. — Джек, — представился он. Глава 10 Мма Рамотсве направляется в белом фургончике к Франсистауну и думает о своей стране Перед рассветом мма Рамотсве ехала в белом фургончике по сонным улицам Габороне, мимо пивоваренного завода «Калахари», мимо Научно-исследовательской станции засушливых земель, держа путь на север. Из буша на обочину выскочил мужчина и замахал руками, но ей не хотелось останавливаться в темноте — неизвестно, кого посадишь к себе в машину в столь ранний час. Мужчина снова исчез в тени, но в зеркальце она успела разглядеть, как он разочарованно вздохнул. После поворота на Мочуди выглянуло солнце, поднялось над необозримой равниной, тянувшейся до самой Лимпопо. Еще совсем недавно никакого солнца не было, и вот оно, улыбается Африке — медленно катящийся по небу красно-золотой шар легко взмывает над горизонтом и поднимается все выше, разгоняя последние клочки утреннего тумана. В прозрачном утреннем воздухе четко выделялись терновые деревья., в их ветвях порхали птицы — удоды, лори и разные маленькие пташки, названия которых она не знала. Вдоль дороги брел скот, миля за милей. Животные, задрав голову, смотрели перед собой и медленно шагали, стараясь выдернуть клоки сухой травы, крепко сидевшей в твердой, как камень, земле. Вокруг простиралась безводная степь. Неподалеку, к западу, лежала Калахари, иссохшая земля цвета охры, раскинувшаяся на невообразимое множество миль вплоть до звенящей пустоты Намибии. Если бы мма Рамотсве сменила свой белый фургончик на один из тех грузовиков, что, съехав с шоссе, направлялись к пустыне, ей удалось бы преодолеть не больше тридцати — сорока миль, затем колеса стали бы вязнуть в песке и беспомощно прокручиваться. Растительность становилась бы все более скудной, терновые деревья встречались бы все реже, появились бы гребни выветренной породы, в которой вездесущий песок проделал расщелины и дыры. Голая земля с разбросанными там и сям серыми валунами — и никаких следов человека. Народу Ботсваны выпала судьба жить по соседству с огромной суровой пустыней, расположенной в самом сердце его страны, и потому он стал осмотрительным и трудолюбивым. Там, в пустыне Калахари, по ночам можно услышать львов. Львы до сих пор живут на этих безбрежных просторах и рыком сообщают о себе во тьме. Однажды в юности мма Рамотсве побывала с подругой на самом дальнем выпасе, куда только может добраться скот. И ощутила невыносимое одиночество этого безлюдья. То была квинтэссенция Ботсваны, суть ее страны. Тогда стоял сезон дождей, и земля покрылась зеленью. Дождь может в считанные дни преобразить пустыню. Земля была усеяна нежными ростками молодой травы, маргаритками, желтыми и красными цветами алоэ на длинных стеблях и вьющимися побегами диких дынь. Ночью они развели костер рядом с хижинами пастухов, но огонь костра казался таким ничтожным под бескрайней пустотой ночного неба, на котором мигали созвездия. Она прижалась к своей подруге, и та сказала, что бояться нечего: львы не подходят к огню, как и сверхъестественные существа, толокоши, и другая нечисть. Она проснулась рано утром. Костер почти погас. Сквозь сучья, из которых были сделаны стены хижины, она разглядела тлеющие угли. Где-то вдали раздался рык, но она не испугалась, вышла из хижины, встала под солнцем и вдохнула всей грудью сухой чистый воздух. И подумала: в Африке я только крохотная песчинка, но здесь есть место для меня и всех остальных, чтобы припасть к этой земле и назвать ее своей. Она подождала, не придет ли ей в голову еще какая-нибудь мысль, но мысль не пришла, и она вернулась в хижину, на подстилку, в тепло одеял. И теперь, ведя белый фургончик сквозь все эти мили, мма Рамотсве думала, что однажды вернется в Калахари, на эту бескрайнюю равнину, в эти безлюдные просторы, при виде которых вновь и вновь разрывается сердце. Глава 11 Чувство вины Через три дня после благополучного завершения дела мистера Патела мма Рамотсве выписала счет на две тысячи пула плюс накладные расходы. Получив оплату с обратной почтой, она была изумлена. Трудно было поверить, что мистер Пател без малейших колебаний выложил столь крупную сумму, и готовность, с которой он оплатил счет, пробудила у нее уколы совести относительно размеров гонорара. Отчего это у некоторых людей чувство вины развито сильно, а у других напрочь отсутствует? Одни грызут себя за малейшие оплошности или просчеты, а других абсолютно не волнуют собственные предательства и обман. Мма Пекване принадлежит к первой категории, подумала мма Рамотсве, а Ноте Мокоти — ко второй. Когда мма Пекване пришла в «Женское детективное агентство № 1», вид у нее был крайне взволнованный. Мма Рамотсве дала ей выпить чашку крепкого редбуша — так она обычно поступала со всеми нервными клиентами, — и подождала, пока гостья возьмет себя в руки. Она волнуется из-за мужчины, подумала мма Рамотсве, все признаки налицо. Но что случилось? Мужчина, как всегда, поступил отвратительно, но что именно он сделал? — Боюсь, мой муж совершил ужасную вещь, — в конце концов проговорила мма Пекване. — Мне очень стыдно за него.