— Эй, убери эту гадину! — потребовал он, совсем не героически отползая по-пластунски. — Парни, знакомьтесь, это Плющик. Плющик — это парни. Они слишком много выпили, поэтому есть их нельзя — еще отравишься. Цветок явно считал иначе. По-моему, он получал кайф от того ужаса, что вызывал. Его длинный стебель, похожий на лиану, обвил ногу Майкла и подтянул к бутону. Клянусь, тот щелкал зубами, явно красуясь! Боже, вокруг меня одни дети… — Очень мило, — пробормотал Оливер, стремительно бледнея. — Ариана, а можно его как-то утихомирить? — Майкла? — Я и так спокоен! — заорал тот. Его нервный тон противоречил словам. — Уберите это от меня! — Его зовут Плющик, — напомнила я и решила, что демонстрацию своих сил можно сворачивать. — Иди сюда. Плющик разочарованно клацнул зубами в последний раз и неохотно уменьшился до своих обычных размеров, вновь притворившись браслетом. Я подняла голову и поняла, что к окну прилипла добрая половина гостей Оливера. М-да, неловко как-то вышло. Непонятно, кто и кого скомпрометировал. — Так, мне нужно выпить, — глубокомысленно сказал Майк и, покачиваясь, встал на ноги. Проходя мимо Оливера, он постучал того по плечу. — Удачи, приятель! Что-то в его тоне мне не понравилось: слишком покровительственно и по-дружески это прозвучало. Видимо, это уловила не только я. Оливер метнул в Майкла раздраженный взгляд, но промолчал. Я насторожилась. Возможно, все это время я ставила не на ту лошадь? Или, что вернее в моей ситуации, не на того волка? — Ариана, простите меня за этот инцидент. — Оливер сделал пару широких шагов и оказался рядом. — Я отвлекся всего на несколько минут, и… Я не знал, что Берч здесь. Думал, он уже давно ушел. От слов Оливера у меня в буквальном смысле все поплыло перед глазами. Его голос ласкал слух, и я с трудом уловила смысл фразы. Ах да, он извиняется! Ему жаль. Боже, какой он милый… Господи, мозг, очнись! — Ничего страшного, — с трудом разлепив губы, вымолвила я. — Право, в этом нет вашей вины. Я сделала глубокий вдох, надеясь, что приток кислорода заставит мозг соображать быстрее, но куда там… — Мне нет прощения, — повинился Оливер, и краем сознания я отметила, насколько театрально прозвучало его признание. — Я не смог защитить вас. — Это потому что я и сама могу за себя постоять, — пробормотала я, огромным усилием воли возвращая себе способность говорить связно. — Не волнуйтесь, все в порядке. Интуиция кричала, что мне стоит убежать с балкона, оказаться подальше от Оливера, но тело словно приросло к полу. Все, о чем я могла думать, — о завораживающей теплоте янтарных глаз моего собеседника. Это больше не напоминало влюбленность, скорее… — Если я как-то могу искупить свою вину… — негромко сказал Оливер, и я с запозданием поняла, что его губы находятся слишком близко от моих. Как это произошло?! — Я готов сделать все, что вы скажете. Тогда отойди от меня! К сожалению, я не смогла произнести этого вслух. — Мне ничего не нужно, — тоже почему-то шепотом. Наверняка со стороны это выглядело романтично: ночь, полная луна, увитый зеленью балкон и двое молодых людей, несмело вглядывающихся в лица друг друга. Вот только внутри меня нарастала такая паника, которую я не испытывала с Майклом. Да даже крокодил на том проклятом болоте не вызывал у меня и доли той тревоги, что сейчас накрыла с головой. Я встряхнула рукой, но Плющик, видимо, тоже убаюканный голосом Оливера и разнеженный атмосферой этой сцены, сонно завозился и тут же затих. Я сглотнула. Кажется, в этот раз он мне не поможет. Да и потом, на меня же не нападают, верно? Как в замедленной съемке я увидела, что Оливер прикрыл глаза и качнулся губами ко мне. Тело потянулось навстречу, но, видимо, паника все-таки разбудила мозг, потому что я сумела отпрыгнуть в сторону и выставить раскрытые ладони — так себе преграда, но в этот раз рядом не лежала ничья книга. Нужно будет взять пример с Эйверли и везде таскать свою. — П-п-простите, — заикаясь на манер Патрика, пробормотала я. — Мне нужно… знаете… — Ариана? — В голосе Оливера неприкрытое удивление смешалось с волнением. — Все хорошо? — Мне нужно… в уборную! — наконец выдавила я и, взметнув юбки, ломанулась с балкона, будто тот вот-вот рухнет. В гостиной первым делом я попыталась найти глазами Оуэна — тщетно. Мальчишка как сквозь землю провалился. Мысленно выругавшись, я нырнула в проходную, но перепутала коридор. Вместо одной двери передо мной протянулся целый ряд. — Ариана! Окрик Оливера раздался совсем рядом. Заметавшись, как заяц в поисках норки, я дернула за ближайшую медную ручку и ввалилась внутрь. Тяжело дыша, будто после погони, я торопливо прикрыла дверь и спиной прислонилась к ее косяку. И только тут встретилась с удивленным взглядом Эйверли. — Что вы здесь делаете? — вырвалось у меня. Он приподнял бровь и вежливо поинтересовался: — А на что похоже? Я огляделась. От моего внимания не укрылась заправленная односпальная кровать, на которую Эйверли забрался с ногами, и небольшая бархатная шкатулка в его руках. — Вы либо ждете подружку, либо готовите покушение, — после паузы выдала я. Он усмехнулся. — Интересное предположение. Я подождала еще немного, но продолжения не последовало. Вместо этого мой неразговорчивый собеседник уткнулся в шкатулку и что-то в ней подкрутил. Чувствуя себя неловко, я прошлась по комнате. Не приметив для себя ничего интересного, уже хотела попрощаться и выйти, как дверная ручка угрожающе дернулась. — Ариана, вы здесь? Вопрос Оливера прозвучал требовательно, и я заметалась в поисках укрытия. Эйверли, все так же не отрываясь от шкатулки, взмахнул рукой. На двери вспыхнуло охранное заклинание. Оливер еще немного подергал ручку, но, не добившись успеха, пошел дальше по коридору. Я выдохнула с облегчением и обессиленно упала в ближайшее кресло. — Спасибо. — Это не для вас, — рассеянно ответил Эйверли. — Столкновение с ним не входило в мои планы. Я фыркнула. — А со мной, значит, входило? — Я не исключал такой возможности. Заинтригованная, я пару минут молчала, а затем не выдержала и подошла ближе. — Что вы делаете? Подозреваю, нависать вот так над чужой головой попросту нетактично, но мне было все равно. Кроме того, складывалось впечатление, что Эйверли едва обращает внимание на мое присутствие. Не больше, чем на кошку или собаку. — Не уверен, что вам следует это знать. — Ой, да бросьте! — Я плюхнулась рядом и придвинулась поближе к шкатулке. Эйверли даже не шелохнулся. — Вы бы выставили меня вон, если бы было нужно. Раз оттягиваете этот момент, значит, ничего важного я все равно не узнаю. По его губам промелькнула тонкая улыбка. — С вами приятно иметь дело. — Мне это уже говорили, — похвасталась я и кивнула на шкатулку: — Так что там? Он открыл крышку, и я увидела прозрачный камень, излучавший приглушенный синий свет. От камня исходило магическое волнение. Артефакт — поняла я. — Подслушивающее устройство, — спокойно ответил Эйверли. — Вечеринка — лучшее место для сбора информации. Я постаралась не показать своего восторга: подслушивающие устройства, засады… Все как в моей прошлой жизни! — Да, я тоже так раньше думала, — с грустью сказала я, выныривая из воспоминаний. — А, понятно, — протянул он. — Первые разочарования? — Да, все как вы и предсказывали. Он дотронулся до артефакта, активизируя его, и искренне отозвался: — Не припомню такого. — Ну как же, — удивилась я. — Вы же извинились передо мной тогда, в деревне. Сказали, что академия — вовсе не выигрышный лотерейный билет. — Не думаю, что я выразился именно так. И я уж точно не извинялся. — То есть вам вовсе не жаль? Я задала вопрос деловито, без всякой обиды. Мне и правда было любопытно, что на уме у Эйверли. Таких необычных типов я еще не встречала. Атмосфера тайны и загадки, окружавшая его, больше не пугала. Она лишь разжигала профессиональный интерес журналиста. Руки чесались взять диктофон и провести с Эйверли интервью. — Боюсь, не в той мере, в какой бы вам хотелось.