Я метнула на незнакомца быстрый оценивающий взгляд из-под полуопущенных ресниц и нарочно чуть замешкалась, расправляя юбку. Выигранная пара дополнительных секунд молчания позволила мне не только выровнять дыхание, но и осмотреться. В кабинете нас было пятеро: я, ректор, двое мужчин в форме и Эйверли, притаившийся в кресле в углу. Хорошо, что в этот раз его внимание не оттягивала газета! Впрочем, на невысоком столике, придвинутом к креслу, виднелся тоненький томик в кожаном переплете. В моем мире с той же небрежностью на столешницы бросали сотовые телефоны, чтобы в случае затянувшегося разговора иметь возможность уткнуться в экран. — И я счастлива быть вам представленной, рин?.. — Вы можете называть меня Хопером. А это, — короткий кивок в сторону, — мой помощник — Лебстер. Я настороженно поздоровалась. Патрика попросили подождать за дверью, и мне было немного неуютно от приватности беседы, в которой меня попросили поучаствовать, — деликатно, но весьма настойчиво. Возможно, даже разбойник с большой дороги с меньшим апломбом советует поделиться честно нажитым добром, чем бравые офицеры полиции, решившие втянуть тебя в диалог. А в том, что передо мной именно представители закона, я не сомневалась. Многолетний опыт в журналистских расследованиях научил меня распознавать этих опасных пташек еще на подлете. К счастью, в этом случае им была нужна всего лишь информация. — Расскажите о том, что случилось в классе мэтра Райли. Я покосилась на мрачного ректора, протиравшего вспотевший лоб носовым платком. Интересно, какой артефакт пропал? Судя по вопросу… — Отвечайте честно, Ариана, — нервно попросил ректор и обмахнулся платком. — Ничего не утаивайте. Мне не понравилась такая постановка вопроса. В ней звучала завуалированная убежденность в том, что я в чем-то виновата. — Весь класс разбился на пары. Каждой достался образец Зуба Дракона. Мэтр Райли потребовал, чтобы мы уничтожили его. — У вас получилось это сделать? — резко поинтересовался Хопер. Я мазнула взглядом по кабинету и заметила, как Эйверли поморщился, — едва различимое проявление эмоций. Если бы не горевший над его головой торшер, я бы и вовсе его пропустила. Так-так-так! Кажется, не мне одной не нравится Хопер — тощая палка со стылым взглядом и рубцами на впалых щеках. К слову, а что здесь забыл Эйверли? Если вспомнить слова секретаря, нас с Патриком вызвал именно он, а не Хопер. Тихий щелчок пальцев Эйверли, и свеча в торшере потухла. Что ж, справедливо. Я слишком нагло пялилась. Он не мог не заметить. — К сожалению, нет, — ответила я, вновь концентрируя внимание на Хопере. Его помощник что-то торопливо записывал. — Моих сил на это не хватило. — Вот как? — Ариана — Проводник, — вмешался ректор. — Редкий дар, но почти полностью бесполезный для своего обладателя. Я подавила желание развести руками. В свете охоты, открывшейся на меня, я бы предпочла обладать более практичной магией. Например, умение метать огненные шары мне бы точно пригодилось. — Понятно-понятно, — чуть рассерженно откликнулся Хопер. То ли расстроился, что его перебили, то ли просто был не в настроении. — Что случилось дальше? Офицер Лебстер перестал делать записи и вскинул голову, как опытная секретарша, готовая стенографировать. Остро заточенный карандаш в его руке чуть подрагивал от волнения. — Дальше? — задумчиво переспросила я, оттягивая время. Интуиция говорила не играть с огнем, но врожденное любопытство не давало покоя. — Даже не знаю. Вроде ничего интересного. Во всяком случае ничего настолько увлекательного, ради чего можно было бы вызывать полицию. Вы же из полиции, верно? Лебстер на автомате кивнул и тут же испуганно замер. Его взгляд метнулся к Эйверли. Занятно. Значит, вот кто здесь главный? Тогда почему допрос ведет Хопер? — Верно, — все так же недружелюбно проговорил тот. — Вас это смущает? Я выдала одну из своих лучших улыбок — отработанную перед зеркалом как раз на случай общения с чиновниками и прочими малоприятными людьми. Правда, все это было в прошлой жизни. В буквальном смысле. — Ни в коей мере, — солгала я. Хопер придвинулся ко мне и мрачно скрестил руки на груди. — Почему мне кажется, что вы кривите душой? Я рассмотрела потертую цепочку часов, торчавшую из его нагрудного кармана, и мысленно закатила глаза. Хопер выбрал самую банальную тактику — игру в плохого полицейского. — Вы ошибаетесь, — спокойно ответила я. Плющик, до этого не подававший признаков жизни, вдруг заерзал. Его бутон воинственно приподнялся. — Давайте не будем отвлекаться? — слабым голосом предложил ректор и поднес к ноздрям флакончик с нюхательной солью. — Боги, как же все это не вовремя… Если это попытка изобразить хорошего копа, то провальная. Кто-нибудь, дайте этим двоим методичку по психологии! — Простите, рин Абрамс, — сухо проговорил Хопер и снова обернулся ко мне. — Нам сообщили, что с вашей помощью рин Чапман оживил Зуб Дракона. — Вас не обманули. Все так и было. На худом лице Хопера промелькнула довольная улыбка. — Значит, именно ваша магия стала причиной того, что мэтру Райли пришлось спуститься в хранилище и взять важный артефакт? Все-таки кинжал. Не то, чтобы я сомневалась, но хотелось услышать эту новость из уст полицейского. Из угла с торшером раздалось едва слышное предупредительное покашливание. Вот только вряд ли оно было обращено ко мне, скорее к Хоперу. Тот вздрогнул, быстро моргнул и нервным движением поправил ворот рубашки. Кажется, он опасается Эйверли. Интересно почему? В памяти всплыл момент нашего знакомства, и я была вынуждена признать, что Эйверли и правда окружен некой опасной атмосферой тайны, известной лишь ему. — Не совсем, — мягко ответила я. — Я лишь усилила дар рина Чапмана. — Вы были слишком щедры, — вставил ректор с нотками неодобрения. Ну да, легче обвинить во всем меня, чем любого из благородных ринов. Я решила предпринять еще одну попытку. — Не думаю, что… — Не темните! — рявкнул Хопер. От его крика я подпрыгнула на месте — слишком неожиданно и грубо это прозвучало. Краем уха я уловила разочарованный вздох и шелест страниц. Эйверли что, в самом деле решил почитать? Сейчас?! Хопер вдруг наклонился ко мне и положил руки на подлокотники, тем самым отрезав все пути отступления. — Вы и Чапман — одни из последних, кто видел артефакт. После этого мэтр Райли в сопровождении рина Абрамса спустился в хранилище и вернул кинжал на место. Хопер говорил с таким жаром, что капельки его слюны долетели до моей щеки. Я уже открыла рот, чтобы доказать абсурдность таких обвинений, как Плющик, внезапно увеличившийся в размерах, поднялся и распахнул алую, пестрящую острыми зубами пасть. Хопер отпрыгнул. Фиолетовые лепестки сомкнулись в паре миллиметров от его острого носа. — Плющик, фу! — Кто вам разрешил оставить результат магической ошибки себе? «Результат магической ошибки» рыкнул. Хопер побледнел. — Ну… вообще-то я, — кашлянув, вступился за меня ректор. — Этот образец очень важен для академии, и Ариана любезно пообещала присмотреть за ним. Ага, значит, Райли все-таки подсуетился. Из угла вновь раздался шелест страниц. Я почти не удивилась, увидев в руках Эйверли книгу. — Итак, Ариана, — после паузы сказал Хопер. В его голосе прибавилось вежливости. — Давайте вернемся к началу. Расскажите еще раз, как проходил урок мэтра Райли… Я вздохнула и пальцем погладила Плющика, заставив того заурчать и вновь прикинуться браслетом. Разговор свернул на безопасную колею. * * * — Рин Эйверли! Подождите! Я оторвалась от подоконника, на котором провела последние полчаса. Конечно, был риск, что тот, кто меня интересовал, уйдет порталом, но я понадеялась на удачу. Как оказалось, не зря. — Да? Эйверли неохотно остановился. Взгляд метнулся к книге, зажатой у него под мышкой. Судя по закладке, за время допроса Патрика и мэтра Райли он успел прочесть ее до середины. — Меня в чем-то подозревают? Он перекинул портфель из одной руки в другую и чуть пожал плечами.