Элизабет была в отчаянии. — Это очень важно, Тони, — сказала она. — Что такое? — Моя мама прилетает завтра. Она будет здесь примерно в половине шестого, но у меня дела в Толедо до шести. Я провожу мастер-класс для социальных работников и освобожусь не раньше семи. — Хочешь, чтобы я её встретил? Но у меня столько дел завтра. Может быть, ей вызвать лимузин? — Это слишком дорого. И она плохо ориентируется в аэропортах. Она даже не сможет найти этот лимузин. — А как насчёт Рэйчел? — Её машина в автосервисе. Она не сможет забрать маму. — Мэри-Энн, разумеется, не поможет своей подруге в трудную минуту? — Я написала ей, но она пока не ответила. — Понятно. — Послушай, Тони. Почему ты просто не можешь мне помочь? — Что ж, если ты раздуешь эту ситуацию до федерального значения, мне придётся это сделать. — Ты уверен? — Я встречу её. Знаешь… почему бы нам не устроить в честь её прибытия вечеринку с пиццей и гостями? — Звучит здорово, — сказала Элизабет. — Но я буду очень занята на мастер-классе и не смогу позвонить тебе, чтобы напомнить об этом. — Не бери в голову. Раз уж она приедет, почему бы нам не рассказать ей, что мы решили пожениться? — Потому что мы ничего не решили. Я не уверена, что ты готов к этому. — О чём ты? Разумеется, я готов. — Я о том, что дети — это не так просто. — Я люблю детей. Я буду катать их на лодке. И научу кататься на водных лыжах. — Ладно. Не всё сразу. Насчёт моей мамы… — Без проблем. Я займусь этим. * * * На следующий день, когда Элизабет стояла в пробке на пути к северу от Толедо, у неё зазвонил телефон. Это была её мать. Её никто не встретил. Она не знала, что делать, и была напугана. Элизабет не могла поверить своим ушам. Она набрала номер Тони. — Да, — ответил он. — Элизабет? О, боже! Твоя мама! Представляешь, я мыл свой снегоход и потерял счёт времени. Уже выезжаю. — Уже поздно. Я доберусь туда раньше тебя. У неё паническая атака. Ты же знаешь её! В трубке повисла тишина. — Чёрт, — вот и всё, что Тони мог ответить на это. Элизабет бросила трубку. Её трясло от ярости и огорчения. Она стёрла с лица пот и набежавшие слёзы. Он снова подвёл её. Как ей всё это надоело! Немного дерзкий и любит игрушки Элизабет сказала мне, что хочет поговорить о своём парне. — Он хочет на мне жениться, но в голове у него одни развлечения. Он милый, но не думаю, что он будет надёжным партнёром. — Расскажите об этом подробнее. — Что ж, к примеру, он уходит с работы пораньше, чтобы погонять мяч или покататься на лодке. Удивительно, как его ещё не уволили. Он работает в финансовом отделе одной автомобильной компании. Похоже, ему это не очень интересно. — Я бы поддержала его, если бы он решил найти работу получше. Но дело в том, что он, видимо, совсем не хочет работать. Что, если мы поженимся и заведём детей, а потом его уволят? Несколько лет назад Тони получил в наследство довольно немаленькую сумму денег. Он тут же ушёл с работы и начал бездумно тратить их на всякие покупки и развлечения. Ему нравится покупать вещи. Игрушки для взрослых вроде компьютера последней модели с самым быстрым процессором и гигантским экраном. Он купил лодку, но ему было негде хранить её, поэтому он приобрёл старую ферму, просто потому что она стояла на берегу озера. Потом он купил водные лыжи, затем снегоход, после — ещё одни водные лыжи. Разумеется, ему понадобился «Корвет», а затем «Хаммер». Он не отложил ни пенни, а я ведь просила его. — Откуда взялось это наследство? — О, от его матери, — сказала Элизабет. — Он очень её любил. — Как думаете, какая работа будет ему интересна? — Думаю, он должен был стать архитектором. Это то, чего он хотел до того, как его мать заставила его пойти в коммерческий колледж. Он до сих пор машинально рисует домá, когда задумается о чём-то. Он ничего не может с этим поделать. Он просто сияет, когда показывает мне особенно понравившееся ему здание. — Вам не кажется, что уже слишком поздно? — Он мог бы пойти учиться. Но я не думаю, что он это сделает. — Значит, ваша основная проблема заключается в финансах? — На самом деле нет. Она в его ненадёжности, — она выглядела грустной. — Он очень подвёл меня на той неделе. Элизабет рассказала мне о ситуации с её матерью в аэропорту: — Я думала, что ради меня он возьмёт себя в руки. И я в шоке от того, что он этого не сделал. Мой отец был таким же. Маме приходилось напоминать ему о том, что он должен сделать, объяснять, когда это должно быть сделано. Иначе бы он непременно обо всём забыл. — Какой Тони человек? — Он немного дерзкий. Он пришёл в смокинге и теннисных туфлях на свой школьный выпускной. Это был своеобразный манифест. — Вы учились с ним в одной школе? — Нет, но он миллион раз рассказывал мне эту историю. Доктор Адамс, скажите, что мне делать? Выходить за него замуж или нет? Это сводит меня с ума. — Кажется, вы пытаетесь понять, не получится ли так, что, выйдя замуж за Тони, вы окажетесь в той же ситуации, в которой вы выросли. Лучше всего будет, если вы оба сможете прийти ко мне. Как думаете, он согласится это сделать? — Я спрошу его, — ответила она. В чём проблема? Тони согласился прийти на сеанс с Элизабет, но, когда пришло время, он не явился. — Это моя вина, — сказала Элизабет. — Я должна была заехать за ним и привезти сюда. — Может быть, он придёт позже, — предположил я. — А пока давайте поговорим с вами. Ранее вы сказали, что он был очень привязан к матери. — Она была успешной бизнесвумен. Я не очень-то её любила, и она определённо не любила меня. Но нужно признать, что она успешно поддерживала свой бизнес на плаву, когда большинство предприятий вокруг рушились. Она создала собственное PR-агентство с нуля и со временем расширила штат до полутора десятков сотрудников. Тони гордился ею, и я не могу его в этом винить. — Но вы с ней не ладили? — Тони каждый день звонил ей или заходил проведать. Иногда он брал меня с собой. Меня она попросту игнорировала — притворялась, что меня нет. Если я пыталась что-то сказать, она каким-то образом обращала мои слова в «шутку» и отвечала очень язвительно. Тони говорил, что она со всеми вела себя так, но я не знаю, правда ли это.