Стоя в дверях, на нее строго смотрел усатый мужчина; его пальцы были испачканы чернилами. – Нельзя печатать фрагменты микрофильмов, не имея читательского билета библиотеки или университетского пропуска. – Ой, простите, я не знала. А как мне записаться в библиотеку? Мужчина нетерпеливым жестом показал на часы, висевшие у него над головой: – Сейчас уже слишком поздно. Абонементный стол работает до пяти. Так что вам нужно будет прийти завтра. – Нет-нет. Я с радостью заплачу вам. Эта статья нужна мне непременно сегодня вечером. Мужчина недовольно сморщил губы, а потом протянул руку: – Дайте взглянуть на нее, пожалуйста. Аннабель неохотно отдала ему статью. Мужчина послюнявил палец и скрупулезно пересчитал страницы. – Пять страниц. С вас пятьдесят центов. Будьте добры. Аннабель принялась рыться в сумочке, моля Бога о том, чтобы там были эти несчастные пятьдесят центов. Наконец на самом дне под гигиенической помадой ей удалось обнаружить монету в один евро. Аннабель тут же протянула ее строгому мужчине. – Сдачи не надо, – сказала она и быстро выхватила статью у него из рук, пока он не возразил. – Но на будущее, пожалуйста, получайте разрешение на распечатку материалов, – крикнул он ей вслед, когда Аннабель торопливо удалялась по коридору. Резко повернув к лестнице, она наткнулась на парня с рюкзаком за спиной. От удара Аннабель полетела назад и приземлилась на ягодицы. Ремешок сумочки соскользнул с ее плеча, и содержимое разлетелось по полу. – Je suis vraiment désolé[5]. – Молодой человек присел и начал собирать рассыпавшиеся фотографии. – C’est bien. – Хотя, падая, Аннабель сильно ударилась, она быстро вскочила. Забрав снимки у него из рук, она торопливо сунула их в свою сумку. Молодой человек удивленно поднял на нее глаза, и Аннабель стало неудобно за собственную резкую интонацию. – Merci beaucoup, – сказала она. – C’est ma faute[6]. – Нет, это я несся сломя голову, – перешел незнакомец на английский. Он показал в сторону коридора, откуда она только что появилась. – Комната с микрофильмами там? – Да. Но она уже закрывается. – Тогда мне стоит поторопиться. – Желаю вам найти то, что вы ищете, – сказала на прощанье Аннабель и начала спускаться по лестнице. Двадцать минут спустя тот же молодой человек появился на ступеньках библиотеки. На улице было уже темно; стояла тишина. Он огляделся по сторонам. Аннабель Уэрнер исчезла. Перейдя улицу Кандолле, молодой человек вынул мобильный. – У нее был очень насыщенный день, – сказал он в трубку. – Сначала она была в полиции Берна, у агента Блоха. Он дал ей фотографии с места крушения. Всю пачку. Они и сейчас у нее в сумке. Потом она несколько часов просидела в библиотеке. – Что она там искала? – Она вышла оттуда с распечаткой газетной статьи. О прошлогодней авиакатастрофе. С аналогичными данными. Тоже G450. Тоже разбился в Альпах. Выживших тоже не осталось. – Зачем это ей, как думаете? – Возможно, она заподозрила, что агент Блох был с ней не до конца откровенен в том, что касается подробностей случившегося. – С агентом Блохом что-то не так, – сказал Йонас Клаузер. – Я найду кого-нибудь, чтобы с этим разобраться. Копия статьи у вас есть? – Да, сэр. – Принесите ее мне. И продолжайте за ней следить. Я хочу знать о каждом ее шаге. Где бывает, с кем разговаривает. Я хочу знать, о чем она думает. – Помолчав, он добавил: – Есть какие-то новости о компьютере Мэтью? – Нет, сэр. Его не нашли. – Тогда, видимо, Мэтью взял его с собой в самолет. – Не думаю. По словам членов службы безопасности Амиров, когда он уезжал в аэропорт, компьютера с ним не было. – Хорошо. Продолжайте искать. И не спускайте глаз с его жены. С этими словами Йонас повесил трубку. А Андре Ламонт вскочил на свой мопед и скрылся в ночной темноте. Марина Марина не могла припомнить, когда еще видела такое количество сотрудников службы безопасности, как сейчас в аэропорту имени Шарля де Голля. Куда бы она ни посмотрела, везде были полицейские в синих беретах. Были здесь и военные в полевой форме, которые с пугающе огромными автоматами на груди патрулировали территорию парами. – Как думаешь, что тут происходит? – шепнула Марина Гранту, пока они стояли в очереди, чтобы пропустить через рентгеновский сканер свою ручную кладь. – Это место сейчас похоже на военную базу. Грант пожал плечами. – А меня это обнадеживает. По крайней мере, видно, что к вопросам безопасности здесь относятся серьезно. Марина кивнула, но все равно не могла отделаться от ощущения, что что-то пошло не так. В наэлектризованном воздухе аэропорта напряжение чувствовалось едва ли не физически. – Эта очередь уже десять минут не движется с места. – Марина кивнула в сторону людей, стоявших перед ними. Она приподнялась на цыпочки, надеясь выяснить причину задержки. – Тебе нужно расслабиться. – Грант положил руку ей на плечо и большим пальцем нажал на акупунктурную точку. – Ты просто устала. Прости, что мы летим так поздно. Но мне удалось достать билеты только на этот рейс. Марина застонала: – О боже! Как приятно… – На завтра я заказал в отеле массаж для нас обоих. Но, поскольку мы уезжаем, я попросил Рейчел организовать то же самое уже в Нью-Йорке. Подумал, что после перелета тебе это понравится. Марина прищурилась с выражением шутливой подозрительности на лице. – Что с тобой не так? – А что? – Нет, я серьезно. Должен же быть какой-то подвох. Ты красивый, умный, веселый, да еще и, вероятно, самый рассудительный мужчина на земле. Определенно есть какой-то подвох. Грант хмыкнул: – У меня масса недостатков. – Назови хотя бы один. – Например, я слишком волосатый. – Мне это нравится. Ты напоминаешь пушистого домашнего питомца. – Я почти каждый вечер съедаю по пинте мороженого. – Это тоже меня умиляет. – Я слишком много работаю. – Кому ты это рассказываешь! Я сама такая. – Мне нужно больше заниматься собой. Марина покачала головой: – Парни, которые постоянно торчат в тренажерных залах, слишком скучные. А ты в прекрасной форме. В идеальной, можно сказать. У тебя самый красивый зад из всех, что я видела.