– Спрячь свою зубочистку. – В гортанном и глубоком голосе Волка слышались нотки едва сдерживаемого веселья. – Если бы я хотел твоей смерти, то не утруждал бы себя спасением твоей жалкой тушки от болотного тролля. Это не значит, что я не убью тебя позже, но даже тогда твоя нелепая игрушка не сыграет никакой погоды, так что можешь проявить хотя бы элементарную вежливость. Я и не думал убирать меч в ножны, чем, очевидно, выводил Волка из себя, но и сдаваться без боя не собирался. – Что тебе нужно? – спросил я, стараясь говорить осторожно и вежливо, но давал понять Волку, что, если придется, буду защищаться. Я собирался выкрутиться. И не имела значения ни бессмертная сущность Волка, ни то, что в нашу последнюю встречу он меня едва не убил. Если дело дойдет до драки, я намеревался победить любой ценой. Потому что не планировал умирать на илистом берегу мрачного озера, разорванный на части Большим Злым Волком. Я переживу это сражение и продолжу свой путь. Ведь меня ждала Меган. Волк улыбнулся. – Меня за тобой послала Мэб, – сообщил он голосом, почти походившим на ласковое урчание. Отстраненное выражение лица не выдало моих чувств, хотя желудок сдавило ледяной хваткой и скрутило. Не от удивления и даже не от страха, а лишь от осознания, что меня коснулась участь всех подданных Зимней Королевы – она наконец от меня устала. Вероятно, ее оскорбил мой отказ вернуться ко Двору. Или Мэб решила, что бегающий на свободе Зимний Принц слишком непредсказуем и несет угрозу ее правлению. Причины на самом деле неважны. Мэб захотела избавиться от меня и наняла самого устрашающего охотника и убийцу во всей Небыли. Внезапно ощутив невероятную усталость, я вздохнул. – Полагаю, я должен быть польщен. – Волк, все еще ухмыляясь, задрал огромную мохнатую голову. Украдкой втянув воздух, я угомонил рой мыслей, а чары затаились, превратившись в едва заметную пульсацию. – Стоя столбом и играя в гляделки, мы ничего не добьемся, – произнес я, поднимая меч. – Давай уже разберемся. Большой Волк осклабился. – Я бы, конечно, был рад оторвать тебе голову, юный принц, – заявил он с мечтательным взглядом, – но я пришел не оборвать твою жизнь. Вообще-то у меня прямо противоположная цель. Мэб отправила меня помочь тебе. Я уставился на него, не в силах поверить в то, что услышал. – Зачем? Волк слегка склонил голову, продемонстрировав груду мышц. – Не знаю, – ответил он и зевнул, сверкнув смертоносными клыками. – Да и мне плевать. Зимней Королеве известен твой план, и она понимает, что для его исполнения тебе, скорее всего, придется зайти очень далеко. Моя задача – убедиться, что ты добрался до пункта назначения, не растеряв свои внутренности. Взамен она будет должна мне услугу. – Он фыркнул и уселся, глядя на меня полуприкрытыми глазами. – Более того, ты мне неинтересен. Впрочем, и Летний шут тоже. А если ему и нравится, как голова сидит на его плечах, пускай хорошенечко подумает, прежде чем напасть на меня со спины. В следующий раз, Плутишка, советую наступать с подветренной стороны. – Черт. – Пак выбрался из тростникового куста с горькой ухмылкой и зыркнул на Волка. – Так и знал, что о чем-то забыл. – Часть его лица была залита кровью, однако, не считая этого, он казался целым. Размахивая кинжалами, Пак медленно подошел ко мне и уставился на гигантского хищника. – Теперь работаешь на Мэб, Волчара? – поддел его он. – Как славный маленький воинственный песик? А если она попросит, ты перекатишься и встанешь на задние лапки? Волк поднялся и навис над нами обоими, шерсть на его загривке вздыбилась. Я воспротивился желанию ударить Плутишку, хоть и осознавал, чего тот добивается: подначивает противника, чтобы тот выдал больше информации. – Я не пес! – зарычал Большой Волк, и из-за его низкого глубокого голоса по лужам пошла рябь. – И ни на кого не работаю. – Он скривил пасть в усмешке. – Услуга Зимней Королевы – существенная награда, но не думай, что мне можно отдавать приказы, как слабым существам, выведенным людьми. Я прослежу, чтобы вы достигли конечной цели живыми. – Он снова издал рык и обнажил клыки. – Но условия про вашу целостность не было. – Ты здесь не из-за услуги, – сказал я, и Волк, моргнув, посмотрел на меня с подозрением. – Она тебе не нужна, – продолжил я, – ни от Мэб, ни от кого-либо еще. Тебе нравится охотиться, принимать вызов, но согласиться на задание, не включающее в себя в итоге убийство? На тебя это не похоже. – Волк не сводил с нас глаз, хотя морда не выражала ни одной эмоции. – Зачем ты пришел? – спросил я прямо. – Чего ты хочешь? – Единственное, что его на самом деле волнует, – раздался над головами бесплотный голос, и Грималкин возник в ветвях дерева, почти в шести метрах над землей, – это власть. Большой Волк ощетинился, хотя смотрел на Грималкина с едва заметной злобной ухмылкой на вытянутой морде. – Здравствуй, кот, – процедил он непринужденно. – То-то мне показалось, что я в воздухе учуял твою вонь. Может, спустишься, и тогда обсудим мою персону? – Не обязательно унижаться, выставляя свою глупость напоказ, – ответил Грималкин без промедления. – Не нужно так открыто сообщать о своей идиотии лишь потому, что мой вид значительно превосходит твой. Я знаю, зачем ты явился, пес. – Да что ты? – усомнился Пак, задрав голову, чтобы рассмотреть кота. – Тогда, может, поделишься с нами всеми своей теорией, комок шерсти? Грималкин фыркнул. – Неужели вы вообще ничего не понимаете? – Он поднялся на лапы и зашагал по ветке, а Волк провожал его голодным взглядом. – Он прискакал, чтобы вписать свое имя в вашу историю. Его сила, все его существование держится на рассказах, мифах, легендах и на всех мрачных, пугающих и увлекательных сказках, которые люди сочиняли о нем годами напролет. Именно поэтому Большой Злой Волк способен выживать так долго. По той же причине так долго живешь и ты, Плут. Хотя, уверен, ты и сам это понимаешь. – Ну разумеется, я об этом знаю, – возмутился Пак и скрестил руки на груди. – Но мне все равно невдомек, отчего это Волчара внезапно решил стать таким полезным. – Вы отправились в приключение, – заговорил Волк, наконец забыв о коте и обратив свое внимание на меня. – О нем мне рассказала королева. Что ты, бездушное и бессмертное создание, возжелал стать человеком ради смертной, в которую влюбился. – Он замолк и покачал головой, выражая восхищение, ну, или жалость. – В этом и заключается история. Ее будут передавать из уст в уста поколениями, но только если ты переживешь испытания, само собой. Однако даже если твой план не удастся, даже если история окажется трагедией, мое имя из нее все равно никуда не денется и продолжит напитывать меня силой. – Он прищурился и пригвоздил меня взглядом. – Конечно, историю только украсит твое успешное исполнение миссии. И с этим я могу тебе помочь. Как минимум сделаю ее несколько длиннее. – С чего ты решил, что мы нуждаемся или хотим твоей помощи? – высокомерно спросил Грималкин. Волк наградил меня жуткой ухмылкой, его глаза светились в темноте. – Я в любом случае окажусь в этой истории, юный принц, – предупредил он. – Либо в роли замечательного волка, который защищал тебя и направлял на протяжении всего пути, либо в роли неутомимого зла, преследующего тебя в ночи, следующего по пятам и проникающего в сны. Мне приходилось примерять оба образа, а потому сложностей не возникнет ни с одним из них. Но выбор оставляю за тобой. Мы довольно долго переглядывались – два охотника оценивали друг друга, выискивая сильные и слабые места. Наконец я кивнул и осторожно убрал меч в ножны. – Ну хорошо, – согласился я, чему Пак удивился, а Грималкин лишь хмыкнул с презрением. – Пока что я принимаю твое предложение. Но не обещаю, что наш союз просуществует до самого конца. – Впрочем, как и я, мальчишка. – Волк считался со мной не более, чем кот считался бы с мышью. – Итак, раз мы достигли взаимопонимания, каким будет наш первый шаг? Грималкин над нашими головами нарочито громко вздохнул. – Невероятно, – проворчал он, и Волк в ответ лишь ощерился и облизал пасть розовым языком. Кота это не впечатлило. – Считаю своим долгом напомнить, – продолжил он тем же скучающим, раздражающим тоном, – что из всей нашей компании только один я знаю дорогу к Провидцу. И если определенный пес позабудет о манерах, вы все очутитесь в реке без весел. Ну, это просто к слову. Учти это, принц. – Ты его слышал, – обратился я к Волку, который одарил меня кривой ухмылкой. – Не смей гнаться или нападать на нашего проводника. Он нам нужен, чтобы добраться до Провидца. – Умоляю. – Грималкин фыркнул и перескочил на другую ветку. – Будто я подобное когда-нибудь допустил. Нам сюда, и постарайтесь не отставать. Глава 5 Лощина Оставив озеро и вымершую деревню болотников позади, мы последовали за Грималкиным, бредя по очередному запутанному лесу и каменистому плато, а великий черный Волк беззвучно плелся за нами. Животные не сказали друг другу ни слова, но Волк держался от кота на расстоянии, даже когда мы выбирались на открытую местность. Исходя из этого складывалось впечатление, что эти двое вроде как заключили некое мирное соглашение. На одном из выступов скалы, под которым мы проходили, лежал василиск и практически пожирал нас взглядом, но Волк безмолвно обнажил клыки, и скользкое чудовище внезапно потеряло к нам всякий интерес. Когда мы пересекли плато, нас встретили заросли: земля резко стала уходить вниз, и все чаще на пути возникали деревья, плотно обвитые колючими кустами ежевики. Мы добрались до низины склона, и нас подобно игольчатому лабиринту обступили кусты шиповника, а между их недружелюбными ветвями застревали рваные клоки тумана. Земля под ногами была мокрой и пружинистой, пропитанной водой, грязью и чем-то еще. В почву просачивалось какое-то зло, оно отравляло ее и окрашивало в черный цвет. Влажный воздух оставался неподвижным, а гробовая тишина оглушала, в тенях или между шипами не наблюдалось никакого движения, отсутствовали даже насекомые. – Дальше я не пойду. Встав как вкопанные, мы повернулись к Грималкину: он уселся на небольшом участке сухой земли и сверлил нас взглядом. – С этого момента, – сказал он, уделив внимание каждому из нас по отдельности, – вы сами по себе. – Что? – воскликнул Пак. – То есть ты не отправишься с нами в путешествие по Лощине смерти? Я поражен. Ледяной царевич, какое же чудовище, по твоему мнению, здесь обитает? Похоже, действительно паршивое, раз даже комок шерсти решил улизнуть. Так, погодите… Грималкин прижал уши к голове, но все равно проигнорировал Летнего фейри. Волк принюхался к воздуху, в его груди раздался низкий рокот, а шерсть на спине вздыбилась. – С этим местом, – проворчал он, оскалившись, – что-то не так. – Он покачал головой и шагнул вперед. – Сбегаю на разведку, узнаю, не… – Нет, – перебил его Грималкин, и Волк повернулся к нему с рыком. На морде кайт ши не дрогнул ни один мускул, он сохранял серьезность, а в желтых глазах читалось напряжение. – Ты должен остаться здесь. Долина не потерпит незваных гостей. Этот путь они должны пройти вдвоем, без сопровождения. Волк и кот смотрели друг другу в глаза и долго не прерывали зрительный контакт. Грималкин не моргнул, и, видимо, его уверенный взгляд убедил огромного Волка. Он неохотно кивнул и отступил. – Ну хорошо, – прорычал он. – Тогда пока изучу территорию. – И обратив свое внимание на нас, сказал: – Если вам надобится помощь, просто кричите. Он быстро развернулся и умчался, затерявшись среди деревьев и теней. Грималкин провожал его взглядом и лишь потом обратил свой взор на нас. – Я завел вас так далеко, как мог, – произнес он, грациозно поднялся на лапы и гордо махнул хвостом. – Несколько финальных шагов вы должны проделать сами. – Он сузил глаза и сурово заявил: – Вы оба. Вокруг места, где сидел Грималкин, завихрился туман, и вскоре кот исчез. Пак скрестил руки на груди и посмотрел вдаль, за горизонт долины, во мрак и тернии. – Так и знал. – Он вздохнул. – По-настоящему паршивое и жуткое чудовище. Я вгляделся в Лощину. Молочные клубы тумана извивались, цепляясь за шипы, и создавали тени и драконов там, где не было ничего. В плотном воздухе повисла тишина. Не умиротворяющая или звенящая, а гробовая, какая наступает после боя, в котором одержали верх смерть и отчаяние, не оставив места живому. Казалось, сквозь ветви ежевики до меня доносился глухой шепот с оттенками ненависти и страха – так шипели призраки на ветру. Я слышал, как они произносили мое имя. Что-то во мне противилось, отказывалось ступать во мрак долины. Нечто за стеной тумана дожидалось меня. Все еще наблюдало. Преисполнившийся плохим предчувствием, взявшимся из ниоткуда, я отшатнулся и остановился, озлобившись на самого себя. Что это за непонятный страх? Страх всегда был для меня пустым звуком. Его наличие означало, что ты знаком с болью, осознаешь вероятность получения травмы и осведомлен о возможной смерти. Вся его суть сводилась лишь к этому. Я познал боль. Воистину. И даже позволял ей брать надо мной верх, ведь тогда понимал, что способен чувствовать и не до конца заледенел. Что еще могло стрястись с моим телом такого, чего я не переживал прежде? Кивнув Паку, я достал меч из ножен и направился в Лощину, ощутив, как с погружением во мглу меня обволакивает клубящийся туман. Нас мгновенно окутала серая завеса, заливавшая все ровным светом. Ему неведомым образом удавалось окрашивать все вокруг в еще более темные тона. В Лощине не наблюдалось ни малейшего движения, любую жизнь поглотили заросли черного шиповника, всюду пустившие свои колючие лапы и задушившие все, до чего дотянулись. Земля под нами хлюпала и пружинила, однако плотная пелена тумана не позволяла рассмотреть, по чему мы все-таки шли. Пробираясь через кусты ежевики, я держал меч наготове и вскоре прямо под ногами начал ощущать неправильность этой долины. Почва сочилась ненавистью, кровью и отчаянием; ужасные чувства проникали под кожу, моя Неблагая суть отвечала им холодностью, безжалостностью и злобой, которые пытались выбраться наружу. – Это место проклято, – пробормотал Пак, пока я пытался взять себя в руки и подавить разраставшуюся внутри злобу. – Нужно побыстрее найти Провидца и убраться отсюда. – Эш, – раздался шепот, долетевший сквозь кусты ежевики, и волосы у меня на затылке встали дыбом. Я развернулся, но никого не заметил. – Ледышка? – Пак подошел ближе и, тревожась, сузил глаза. – Эш. Ты в порядке? И всего на какое-то мгновение мне захотелось его убить. Занести свой меч и вонзить его в грудь Пака поглубже, чтобы посмотреть, как свет в его глазах тускнеет, после чего он, скорчившись, упадет к моим ногам. Я отвернулся и попытался успокоиться, унять ледяную ярость, разливавшуюся по телу. Внутренний демон пришел в движение, не желая более сдерживаться, и, не скрывая причины своего гнева, он нацелился, словно пущенное копье, на Пака. – Эш, – снова шепнул голос, и я поднял взгляд.