– Ты теперь в Густолесье, мальчишка, – прорычал он. – В убежище старых легенд и забытых мифов. Здесь хобиасы живут и здравствуют, и, если следы тебе ни о чем не говорят, – их численность выросла. Опустив глаза, я убедился в его правоте. В грязи между камнями виднелось много хаотично рассредоточенных трехпалых отпечатков: крошечных и неглубоких, со следами когтей. Тут и там лежали растоптанные и растерзанные стебли травы, а в воздухе витал сильный мускусный аромат. Волк чихнул, тряхнул гривой и ощерился от отвращения. – Идем дальше. Из-за отвратительной вони я не могу почувствовать ничего другого. – Стой, – приказал я, встал на колено в траву у кромки воды и рукой провел по примятой растительности. Хобиасы сновали по всему берегу, оставляя за собой массу следов, но я обратил внимание на вмятину в зелени, габаритами походившую на… – Тело, – пробормотал я, и Волк решил глянуть мне через плечо. – Здесь лежало тело, на животе. И не хобиаса. Тело моего размера. – Ты уверен? – прорычал Волк. Опустив морду, он принюхался к указанному мною месту, и снова чихнул, качнув лохматой головой. – Нет, ничего не чую, кроме хобианской вони. – Они его окружили, – рассуждал я вслух, мысленно проигрывая произошедшее. – Вероятно, кто-то выплыл из реки, дотащился до берега и свалился тут без сил. И человек был не один. – Я еще раз провел пальцами по траве. – Здесь лежал второй. Их было двое. Наверняка хобиасы обнаружили их в бессознательном состоянии. – Хобиасы ни с кем не заводят дружбу, – сурово произнес Волк. – И жрут почти все что угодно. Когда мы их догоним, то рискуем уже никого не найти. Я пропустил его слова мимо ушей, хотя ощутил, как внутри зародилась ледяная ярость, и внезапно появилось непреодолимое желание мечом пронзить чью-нибудь голову. Изучив след, я продолжил восстанавливать ход событий. – Они их утащили, – строил я логическую цепочку и указал на место, где плотно прилегавшая к земле растительность сформировалась в тропу, – в лес. – Впечатляет, – прорычал Волк и подошел ко мне. – Но тогда нам не повезло, учитывая, что эти двое теперь у беспощадных кровожадных каннибалов. – Он чихнул и уставился во тьму густой чащи. – Полагаю, это значит, что мы идем за ними. Меня охватило внезапное мгновенное облегчение. Они все еще были живы. Возможно, пленены и находились под угрозой пыток или смерти, но, по крайней мере, не погибли. Я смерил Волка ледяным взглядом. – Ну и что думаешь? Он в ответ лишь ощерился. – Осторожнее, мальчишка. В некоторых сказках героя в конце сжирает страшное чудовище. Выследить хобиасов в темном, мрачном лесу оказалось проще, чем у берега реки. Они и не думали скрывать свои следы, а их омерзительной вонью разило от каждого листа, сучка и стебля травы, попадавшегося им по дороге. Мы забрели в самую глубь леса и в итоге добрались до склона, у подножия которого находился мелководный пруд напоминавший болото. Над илистым осадком на деревянных сваях держались соломенные хижины, а из грязи острием вверх торчали длинные копья с нанизанными на них грудными клетками, гниющими тушами и отрубленными головами. Мелкие бледные создания, как те, у берега реки, сновали по деревушке, словно в чье-то поселение вторглись муравьи. Они едва доставали мне до колена. Помимо темных накидок и капюшонов многие носили тонкие копья, вероятно, сделанные из костей. Волк заревел и встал рядом со мной. – Отвратительные существа эти хобиасы. А на вкус они еще хуже, чем на вид. – Он повернулся ко мне. – И как поступим, юный принц? – Я должен найти Пака и Ариэллу, если они здесь. – Хм-м. Вероятно, они в том чане. В центре лагеря на сваях висел гигантский чан, и под ним задорно трещал разожженный костер. Его содержимое выделяло черные ядовитые пары, и я покачал головой. – Нет, – рассуждал я, тут же отметая версию Волка. – Они слишком умны, чтобы закончить вот так. – Ну, как скажешь, – ответил Волк, пока мы обходили пристанище противника. – Надеюсь, вера в эту парочку тебя не прикончит. – Ну, наконец-то! – раздался над нашими головами шипящий голос. – Где вас носило? Я уже начал думать, что псина тебя таки сожрала. Волк зарычал, развернулся и вытянул шею, чтобы посмотреть на дерево, с ветви которого на нас пялился Грималкин, устроившийся на безопасном расстоянии. – Мне надоели твои оскорбления, кайт ши, – заявил он, и в его взгляде читалась искренняя ненависть. – Спускайся и повтори, что сказал. Я выдеру твой высокомерный язык прямо из твоей пасти. Затем зубами проломлю твой череп, вырву внутренности из твоего бесполезного кошачьего тельца и сожру твое сердце. С каждой угрозой его голос становился все громче. Я положил руку на его огромное плечо и с силой его пихнул. – Тихо! – предупредил я, когда он, осклабившись, обратил свое внимание на меня. – Ты так оповестишь весь лагерь. На это сейчас нет времени. – Мудрые слова, – поддержал Грималкин и смерил Волка ленивым взглядом из-под полуприкрытых век. – Заявление принца верно, как и то, что я бы с радостью понаблюдал, как ты гоняешься за собственных хвостом и воешь на луну. – Волк снова зарычал, но кот его проигнорировал и устремил глаза на меня. – Плутишку и Провидицу, насколько знаю, удерживают в одной из центральных хижин в бессознательном состоянии. Колдун хобиасов ввел их в наркотический сон: так их будет проще бросить в чан, когда придет время. Они ждут, чтобы тот достаточно разогрелся, и, кажется, его содержимое почти готово. – Значит, нужно поторопиться. – Присев на корточки, я тщательно изучал лагерь и обратился к Волку. – Я собираюсь подкрасться с другой стороны. Как думаешь, сможешь устроить крупный переполох, чтобы я нашел ребят и вытащил их? Волк обнажил свои клыки, продемонстрировал безумную улыбку. – Уж я что-нибудь соображу. – Тогда жди моего сигнала. Грималкин… – Я глянул на спокойно восседавшего кайт ши. – Покажи мне, где они. Мы бесшумно огибали территорию лагеря, продираясь через деревья и болотистую растительность, пока Грималкин не остановился у края пруда, где и решил устроиться. – Там, – сказал он, кивнув на левую часть лагеря. – Хижина колдуна вторая от гниющего дерева. Где установлены факелы и вход загорожен подвешенными куриными лапами. – Понял, – пробормотал я, уставившись на хижину. – Отсюда я сам. Вам лучше спрятаться… – Но Грималкина уже и след простыл. Я закрыл глаза, притянул к себе чары и создал накидку из теней, призванную поглощать попадающий на нее свет. Если я не стану сильно шуметь или привлекать к себе внимание, случайный взгляд, ни за что ни зацепившись, скользнет мимо, а огонь факела не проникнет сквозь сотканную мной тьму. В накидке из чар я спустился по склону к болотистому пруду. На меня сразу же обрушились мощные и чудовищные запахи: протухшей воды, разлагающихся внутренностей, гниющей рыбы и невыносимая вонь от самих хобиасов. Они шипели и рычали друг на друга на своем искаженном, булькающем языке, сопровождаемым лишь одним знакомым словом: хобиас. Вероятно, потому их так и прозвали. Перебегая от одной тени к другой и стараясь не хлюпать теплой болотной водой, промочившей ноги насквозь, я добрался до хижины колдуна. Из-за завесы из куриных лап доносилось бормотание и выплывал плотный едкий дым. Тихо достав меч, я проник внутрь. Крошечное помещение заполнял смрад от омерзительных благовоний, выедавших глаза и вызывавших першение в горле. У одной из стен на куче шкур сидел пузатый хобиас, он что-то бубнил и размахивал подожженной палкой над парой безвольных фигур. На полу грязной хижины валялись Пак и Ариэлла, от их расслабленных лиц словно отлила вся кровь, а руки и ноги стягивали желтые лозы. Я подошел ближе, и тогда колдун вскинул голову и предупреждающе зашипел. Он молниеносно потянулся за отставленным в угол посохом, но я оказался быстрее. В мгновение, когда он когтем вцепился в грубо обтесанное дерево, ему в спину прилетел град ледяных игл. От такого удара он должен был умереть, но колдун повернулся и, погремев костями, привязанными к верхушке его посоха, чем-то в меня запустил. Я ощутил в воздухе рябь чар и сделал выпад, пуская в ход лезвие. Внезапно колдун открыл рот и плюнул на меня какой-то ядовитой желтой субстанцией, прижигавшей кожу в месте попадания – всего за мгновение до того, как меч достиг цели. Он испустил смертельный вопль и обратился в кучу извивающихся змей и лягушек. Один повержен, но остальные не заставят себя долго ждать. Участки тела, пораженные слюной колдуна, пощипывало, после чего появилось онемение, но фокусироваться на этом было некогда. Встав на колени рядом с Ариэллой, я обрезал лозу и притянул ее в свои объятия. – Ари, – прошептал я отчаянно и похлопал ее по щекам. Ее кожа на ощупь казалась ледяной, и хотя в случае Зимних фейри такое удивлять не должно, у меня скрутило желудок. – Ари, очнись. Ну же, посмотри на меня. Я уже собирался прощупать ее пульс, как она вздрогнула, а ее веки затрепетали. Меня, подобно стреле, прошило облегчение, и я едва воспротивился порыву стиснуть ее еще сильнее. Распахнув глаза, она при виде меня дернулась, но я приложил палец к ее губам. – Всего лишь я, – прошептал я, и ее зрачки расширились. – Нам нужно убираться. Только тихо. У входа в хижину раздался дикий вопль. В дверях стоял и пялился на нас красноглазый хобиас. Я направил на него ледяной кинжал, но он с шипением отскочил и унесся в лагерь. По всей их деревне разнеслись предупреждающие крики и яростные возгласы, а затем послышался топот многочисленной армии, мчавшейся к нам по воде. Я ругнулся и встал в стойку, покрепче ухватившись за меч. – Приведи Пака в чувство, – обратился я к Ариэлле и двинулся в сторону входа. – Мы уносим ноги сейчас же! В хижину ворвался первый хобиас и, увидев меня, с кличем бросился в бой, копьем разрезая мое колено. Я резко опустил меч, и голова хобиаса покатилась в угол, после чего обе части его тела рассыпались в куче извивающихся саламандр. Следующий прорвавшийся боец швырнул копье прямо мне в лицо. Я пригнулся и ответил противнику его же монетой. Ледяной кинжал попал карлику промеж глаз, и тот прекратился в клубок змей и миног. Выйдя наружу, намеренно блокировав вход в хижину, я занес меч и встретил полчище хобиасов, наступавших сразу со всех сторон. – Хобиас! – скандировали они, бросаясь на меня. – Хобиас, хобиас, хобиас! В меня летели копья, и от большей части удавалось увернуться или отбиться, хотя порой приходилось вступать в сражение с теми созданиями, что подбирались слишком близко. У моих ног разрасталось скопище тритонов, лягушек и змей, но количество атакующих не уменьшалось: все больше хобиасов спрыгивало с деревьев, выныривало из воды или взбиралось на крышу хижины, чтобы напасть со спины. Внезапно из хижины вырвалась огромная черная птица, хлопавшая крыльями и трепетавшая перьями. Спикировав с яростным «кар», она когтями впилась в хобиаса и унесла его высоко к деревьям, не придавая особого значения его воплям и попыткам вырваться из цепкого захвата. Остальные зашипели и заревели, задирая головы, чтобы проследить за соплеменником, и в эту секунду рядом со мной возникла Ариэлла. – Полагаю, у тебя есть какой-то план? – спросила она, бледная, но спокойная, а над деревьями тем временем пролился дождь из лягушек и змей. Пак неграциозно приземлился на крышу хижины уже с кинжалами в руках. Я улыбнулся Ариэлле. – Как всегда. – Полчища хобиасов снова начали наступать, и тогда я вставил два пальца в рот и пронзительно свистнул. Над деревней тут же разнесся отдававшийся эхом пугающий вой. Хобиасы состроили гримасы, обернулись, и их глаза увеличились от страха. Волк с диким рыком, сотрясавшим землю, кинулся в самый центр скопления хобиасов, и создания панически заверещали. – Пес! – кричали они, вскидывая руки и рассыпаясь в ужасе. – Пес! Пес! Волк осклабился. – Я. Не. Пес! – проревел он, устремился к ближайшему хобиасу, вонзил в его голову клыки и стал раскачивать противника с чудовищной силой. Я взял Ариэллу за руку и потащил прочь, Пак мчался за нами и тихо бормотал ругательства себе под нос. Хобиасы даже не пытались препятствовать нашему побегу. Вместе мы покинули лагерь, за спиной улавливая отголоски Волчьего рева и панических воплей хобиасов. – Эш, – воскликнула Ариэлла, сжав мою руку. – Погоди! Нас никто не преследует. Пожалуйста, давай передохнем минутку. Я остановился, противясь желанию опереться о ближайшее дерево, лишь бы земля прекратила кружиться. Хаос хобианской деревни остался далеко позади, но мне хотелось убраться от этих существ как можно дальше на случай, если они снова решат пуститься за нами в погоню. Разумеется, если Волк прикончил не всех. Грудь и плечи, на которые попала слюна хобианского колдуна, жгло. Игнорируя боль, ползущую вниз по спине, я прислонился к прохладному, заросшему мхом стволу и осмотрелся, намереваясь сориентироваться. Здешние гигантские деревья являлись древними созданиями, и на себе можно было ощутить их неприветливый, недовольный вторжением в их края взгляд. – Что ж, славно повеселились. – Пак с силой выдохнул и провел рукой по волосам. – Как в старые добрые времена. Если не учитывать странный сон и то, что нас пришлось вызволять. А они позже будут болеть, вот уверен. – Застонав, он уселся на располагавшийся недалеко камень и потер синяки на плече. – Ледяной царевич, приятно, что ты все-таки за нами пришел, – серьезно произнес он. – Не знай я тебя, подумал бы, что тебе все же не плевать. Обернувшись к нему, я выдавил ухмылку.