Она улыбнулась – такой реакции я и добивался, – и на краткий миг мы застыли на месте, глядя друг другу в глаза на расстоянии выдоха. Своими пальцами она стиснула мои, и на целое мгновение создалось впечатление, будто ничего не изменилось. Ариэлла не умирала, и мы вернулись в те дни, когда нас охватывало счастье, между друзьями не существовало кровной клятвы, и я не давал обещания, грозившего нам разлукой. Вот только тоска по невозможному не в силах все вернуть. Чувствуя вину, я отстранился, разорвал зрительный контакт, а Ариэлла уронила руки, и на ее лице промелькнула тень. Не произнося ни слова, мы последовали за Паком на платформу, на краю которой уже восседал нетерпеливо мотавший хвостом Грималкин. Волк бесшумно ступал за нами, и я спиной ощущал его древний всезнающий взор. Пока Грималкин смотрел на нас с возмущением, мы поднялись на борт, оттолкнулись от берега, и течение понесло нас дальше по реке. Никто не издавал ни звука, хотя я заметил, как холодно и озлобленно уставился на меня Пак, и поймал на себе несколько брошенных украдкой взглядов Ариэллы. Решив их игнорировать, я сосредоточил свое внимание на пути и бегущей впереди воде. Довольно скоро Река Снов набрала скорость. Прежде сонная и безмятежная, она припустила так, словно мы от чего-то бежали, от темного и безликого ужаса, гнавшегося за нами в ночи. Проплывавшие осколки, с силой бившиеся о борта плота, приобрели жуткий вид. На поверхности болтались гробы, на волнах колыхались ножи и головы пластиковых кукол, а хоккейная маска и клоунские ботинки врезались прямо в корму платформы. – Не нравится мне, как все выглядит, – размышлял Пак, пока я избегал столкновения с надгробием, внезапно вынырнувшим из-под воды. Он впервые что-то произнес за много километров, и сначала мне показалось, что это какая-то запись. – Куда делись цветочки, бабочки, все сверкающие и миловидные штуки из снов? – Мы приближаемся к Притоку Кошмаров, – мрачно провозгласил Волк. – Я предупреждал. Вам не понравится то, что вы увидите. – Просто фантастика. – Пак смерил его взглядом. – И, кстати, кто-нибудь еще слышит барабаны? – Не смешно, Пак, – упрекнула его Ариэлла, и в этот момент в бревно влетела стрела, вынудившая всех подорваться. Я посмотрел на берег. Между кустов и высокой травы виднелись мчавшиеся маленькие бледные существа, поспевавшие за плотом. Я заметил круглые красные глаза, короткие грушевидные хвосты и темные накидки, однако сложно было что-то разглядеть в тенях среди деревьев. – Так, местные определенно точно не дружелюбные, – подытожил Пак, увернувшись от очередной стрелы, пролетевшей над его головой. – Эй, котяра, есть догадки, каких негодяев мы так знатно вывели из себя? Грималкин, разумеется, уже испарился. Воздух прошило еще несколько заостренных палиц: они градом сыпались на доски, погружались в воду, а какие-то едва не зацепляли нас. – Черт возьми, – возмутился Пак. – Мы здесь как на ладони. Волк с ревом вскочил на лапы, отпружинил от плота, который от его действий пустился в дикий пляс, и погрузился в реку, как булыжник. Сражаясь с течением, он уверенно устремился к берегу, игнорируя подрезавшие его осколки, а вода омывала его тело, не справляясь с задачей утащить на дно. Еще одну стрелу я отразил мечом и из воздуха потянул чары, ощущая, как они окружают меня в вихре. И резким движением метнул шквал из ледяных игл в кусты, увивавшие береговую линию. Снаряды прорывались сквозь листья, кромсая противников, пока они отступали, сотрясая тишину возгласами боли. Ариэлла поднялась на ноги с луком в руках и натянула тетиву. Колчана у нее не было, но ее опоясывали мерцающие чары, и аккурат в момент, когда она разжала пальцы, между ними воплотилась сверкающая стрела. Она с глухим звуком влетела в куст, и оттуда прямо в реку свалилось маленькое бледное тело. – Неплохой выстрел, Ари, – присвистнул Пак, а Волк тем временем почти доплыл до берега. Град стрел истончился, а стоило Волку явить свою огромную промокшую тушу и яростно отряхнуться от воды, как мародеры закричали. Вопя, они уносили ноги, скрываясь в кустах, но Волк бросался за ними с ревом. – Покажи им, Волчара! – подбадривал его Пак, пока нападавшие старались затеряться среди деревьев. – Похоже, он их отпугнул, кем бы эти существа ни были. Я увидел на берегу впереди движение и прищурился. – Не будь так уверен. Нечто маленькое и бледное, похожее на остальных, взобралось на скалу, торчавшую над рекой. Хорошая видимость позволяла рассмотреть создание: передо мной словно сидел на корточках двуногий тритон со скользкой белоснежной шкурой и лягушачьей пастью, наполненной зубами. Его глаза-бусинки, синие, а не ярко-багровые, как у соплеменников, покрывала пленка, а на лысом черепе он носил странный головной убор. Подняв посох обоими когтями, он взялся скандировать. – Вряд ли это хороший признак, – пробормотал Пак. – Ари, – позвал я, пригнувшись, когда на нас из кустов выпустили очередной залп из стрел. Существа, несомненно, защищали колдуна. – Быстро застрели его! Ари натянула тетиву и выпустила стрелу, совершив безупречный выстрел, и острие точно бы пронзило грудь колдуна, если бы другое создание не прыгнуло перед ним, приняв смертельный удар на себя. Я осыпал его градом ледяных обломков, но из ниоткуда возникло несколько тритоноподобных созданий: они загородили его своими телами и, даже вопя от боли при попадании в них разрывающих снарядов, не смели сойти с места. Колдун продолжал скандировать, а плот нес нас дальше, уводя на расстояние, с которого попасть в противника уже становилось невозможно. Вдруг вода вокруг нас начала закипать. На поверхности показалось исполинское кольцо, черное, сияющее и толщиной шире моей талии. Я тут же достал из ножен меч. Пак завопил, а Ариэлла отшатнулась. С оглушающим визгом, разрывая осколки кошмаров, из реки вынырнула огромная голова. Перед нами возник не змей и не дракон: у монстра была круглая пасть без губ, внутри покрытая рядами острых зубов, – чудовище не вгрызалось в жертв, а засасывало их. Гигантская минога. И поодиночке они обычно не передвигались. – Пак! – закричал я, когда плот бесконтрольно завертелся и вскоре всплыло еще два огромных угря. – Если упадем в воду, мы трупы! Не дай им разрушить платформу! Первая минога бросилась на меня. Я твердо встал на позицию и вскинул лезвие, которым распорол мясистую пасть. Минога завопила, отпрянула с разрезанным надвое ртом и яростно завертелась. Краем глаза я заметил, что Ариэлла пустила стрелу в пасть другому угрю, тот яростно забился в конвульсиях и ушел под воду. Третьим атаковали Пака, тварь широко распахнула пасть, но Плутишка в последний момент отскочил в сторону, и минога налетела на плот, вонзив острые как бритва зубы в дерево. Она начала отползать назад, Пак поразил ее плоть кинжалом, загнав его прямо в макушку чудовища. Испустив пронзительный вопль, угорь обхватил своей тушей плот и сильно его сдавил. Доски затрещали и стали ломаться под натиском смертельно раненной миноги, вцепившейся в него на последнем издыхании. Я с разворота нанес режущий удар, разрубив чудовище надвое, но платформа, прокряхтев в последний раз, разлетелась на щепки, разбрасывая их вокруг, и на прощание швырнула меня в реку. Меня тут же подхватило течение и потащило ко дну. Все еще хватаясь за меч, я барахтался, выбираясь на поверхность, и звал Ариэллу и Пака. Я успел заметить, как потонула минога, свернувшаяся вокруг остатков плота, однако своих друзей нигде не видел. Что-то ударило меня по голове. В глазах на мгновение потемнело, но я не прекращал стараться удержать голову над водой, ведь понимал – стоит мне лишиться сознания, и меня ждет смерть. Я понадеялся, что Пак, Ариэлла и Грималкин в порядке; что они выживут, даже если это не удастся мне. Течение снова утянуло меня под поверхность, и Река Снов унесла меня прочь. Глава 8 Хобиасы Я очнулся лежа на животе и щекой прижимаясь к чему-то жесткому, а речная вода промочила одежду. В ушах отдавался глухой рев, в котором я скоро опознал реку, шумевшую у меня за спиной. Я напрягал слух, пытаясь уловить знакомые голоса и звуки движений, язвительные реплики кота, вопрошающего, не соизволил ли я очнуться, но ничего не слышал. Похоже, я был один. Медленно оттолкнувшись от земли, я приподнялся на руках и постарался по болевым ощущениям понять, не сломал ли кости, не оказалось ли чего не на своем месте. И хотя на лбу обнаружилась резаная рана, а череп раскалывался, будто по нему били как в барабан, похоже, серьезных повреждений удалось избежать. На этот раз повезло. Я понадеялся, что остальные не менее удачливы. Меч лежал в грязи в нескольких метрах от меня. Потянувшись за ним, я понял, что рядом все-таки кто-то находился. – Отлично, – раскатисто произнес Волк где-то над моей головой. – Все еще жив. Мне бы очень не понравилось сообщать Мэб, что ее сынок утонул во время своей нелепой миссии. Однако я не получил удовольствия, вытаскивая твою тушку из реки, и не хотел бы повторения, принц. Надеюсь, это не войдет в привычку. Он развалился на берегу в нескольких метрах и сосредоточенно наблюдал за мной своими желто-зелеными глазами. Когда я умудрился подняться на ноги, он одобрительно кивнул и встал; его шерсть после заплыва еще не просохла и висела острыми сосульками. – А где остальные? – спросил я, оглядываясь в поисках их тел. Волк фыркнул. – Их нет, – ответил он прямо. – Их унесла река. Я смотрел на него, пока до меня доходил смысл его слов. Лишениями меня не пронять. Я выстроил вокруг себя стены, чтобы отгородиться от худшей боли; никого к себе не подпускал, чтобы не страдать из-за потерь. Ведь я усвоил, что привязанности в Неблагом Дворе места нет. Однако все равно не мог поверить, что Пака и Ариэллы больше нет. – И ты не попытался им помочь? Дрожащий Волк чихнул и повернулся ко мне, всем видом выражая равнодушие. – Мне не было пользы от спасения остальных, – произнес от безмятежно. – Даже если бы я мог успеть к ним, меня интересует только твое выживание. Я предупреждал, что плыть вниз по течению паршивая идея. Похоже, придется искать другой путь до Края Мира. – Нет, – выдавил я тихо и уставился на несущуюся мимо реку. – Они не мертвы. Волк оскалился. – Ты этого не знаешь, принц. Не можешь быть уверен. – Я бы понял, – настоял я. Ведь если бы их настигла смерть, мне бы ни за что не удалось добраться до Земли Испытаний, не получилось бы исполнить данную Меган клятву. Если бы Пак погиб, мой мир стал бы холодным и безжизненным, как темнейшая ночь в Зимнем Дворе. А если бы я позволил Ариэлле умереть во второй раз… Уж лучше бы Волк оставил меня тонуть, ведь на этот раз боль бы не просто меня сокрушила – она бы меня убила. Вздохнув, я рукой провел по мокрым волосам. – Мы найдем их, – заявил я, оглядываясь на реку. Воды ревели и пенились, яростно разбиваясь о камни и убегая вперед с пугающей скоростью. Однако Волк не ошибался – сложно представить, чтобы после крушения плота хоть кто-то умудрился выкарабкаться из цепких объятий реки. Однако Робин Плутишка всегда изумлял своей живучестью, и мне хотелось верить, что Ариэлла с ним, в безопасности. А о Грималкине я и не беспокоился. – Верь во что пожелаешь, – продолжил я, посмотрев на Волка. – Но Плут все еще жив. Его прикончить сложнее, чем кажется… возможно, даже труднее, чем тебя. – Сильно сомневаюсь. – И все же в его голосе послышалось смирение, он раздраженно хмыкнул и покачал головой. – Тогда выдвигаемся. – Последний раз продемонстрировав свои клыки, Волк развернулся и помчался по краю берега вдоль реки. – Здесь мы лишь теряем время. Если они выжили, то, скорее всего, найдутся дальше по течению. Только… – Он остановился и оглянулся на меня. – Если мы добредем до Водопада Забвения, ты с высокой вероятностью можешь сдаться. В нем выжить не сможет никто. Даже я. Он отвернулся и побежал вперед, задрав голову и принюхиваясь к ветру, чтобы напасть на след добычи. Посмотрев на Реку Снов в последний раз, я пошел следом. Невозможно сказать, как долго мы брели вдоль берега, пытаясь обнаружить хоть какую-то зацепку, любой намек на присутствие Пака и Ариэллы. Волк неустанно двигался вперед, то опуская морду к земле, то поднимая ее к небу, подключая свое острое обоняние, пока я изучал следы на мокром песке, сломанные ветви и заглядывал за каждый булыжник, пытаясь отыскать признаки жизни. Нечто у кромки воды привлекло мое внимание, и я ускорил шаг. Между двух огромных камней, утопавших в реке, застряла расколотая напополам доска. На небольших волнах безвольно раскачивалась едва узнаваемая частица плота. Не в силах оторвать от нее глаз, я отгонял мысли о том, что это могло значить, отвернулся и продолжил поиски. Чуть дальше по течению Волк внезапно остановился. Склонив голову, он принюхивался к камням и грязи, после чего встал в стойку и зарычал, обнажив свои клыки. Я подбежал к нему. – Ты их нашел? – Нет, но здесь недавно находилось множество существ. Маленьких созданий с крайне неприятным запахом. Скользкие. Похожие на рептилий. Я припомнил бледных тритоноподобных созданий, стрелявших в нас с берега. И их колдуна, призвавшего речное чудовище, чтобы уничтожить нашу платформу. – Кто они? Волк покачал своей косматой головой. – Хобиасы. – Хобиасы, – повторил я, и в памяти тут же всплыли сказки о мелких недружелюбных фейри. – Хобиасы вымерли. По крайней мере, так утверждается в преданиях. Как и гоблины или красные колпачки, хобиасы были яростными, пугающими существами, обитавшими в темных лесах и угрожавшими людям. Однако, по всей видимости, речь всегда шла лишь об одной группе хобиасов, и их постигла ужасная участь. Согласно легендам, они намеревались похитить фермера и его жену, но стали ужином для их собаки и именно тогда пропали с карты мира. Волк на это лишь фыркнул.