— Он самый, — кивнул Денни. — Но имя не назову, прости. Пусть будет сюрприз. Ты собиралась уходить? — А? Да. — Улыбнулась как можно естественнее. — Постоянно сижу дома, решила, что стоит немного прогуляться. — Жаль, я хотел предложить тебе куда более интересное времяпровождение. Денни шагнул ко мне, сжал пальцами подбородок и поцеловал. Жестко, властно. Я терпела. Все, что мне оставалось, — терпеть, пока чужие губы мучают рот, а язык пытается протиснуться сквозь зубы. Но когда Денни взялся за шнуровку моего платья, тихо сказала: — Не надо. — Почему, крошка? — спросил он. — Мы ведь так давно не были вместе. — Не те… дни, — ответила ему. — И я собиралась уходить. Тебе что-нибудь купить? — Лучше возвращайся поскорее, — усмехнулся Денни, а я еле подавила желание ударить его. Что делать, если он будет настаивать? Я не знала, но понимала, что не смогу быть с ним, иначе себя возненавижу. А пока Денни оставил меня в покое, подхватила сумочку и помчалась к дому Вейранов. Несколько раз проверяла, не следят ли за мной, но никого не было, а впереди замаячили знакомые ворота. Забарабанила в них, пританцовывая от нетерпения и страха, который будто заползал под кожу. Открыл другой, незнакомый слуга. — Чем могу быть полезен, мадемуазель? — спросил он. — Мне надо видеть… Андре Вейрана. Или любого из его братьев, — выпалила скороговоркой. — Как о вас доложить? — Надин. Надин Эверт. — Потрудитесь обождать немного, я доложу о вас. Больше всего боялась, что меня и на порог не пустят. Но вскоре слуга вернулся и пригласил в дом. Мы миновали длинный коридор, прежде чем передо мной открылись двери гостиной — той самой, где мы разговаривали с Филиппом. В комнате находились трое — сам Филипп, Андре и их старший брат, светлый магистр. Андре все еще казался бледным. Увидел меня — и отвел взгляд. Зато Анри глядел чуть удивленно. — Здравствуйте, Надин, — первым поприветствовал меня Филипп. — Входите, пожалуйста, присаживайтесь. — Здравствуйте, господа, — ответила я. — Простите, что побеспокоила, но причина показалась мне важной. Заняла кресло напротив Андре. «Ну, посмотри же на меня!» — просила мысленно, только он не смотрел. Будто перед ним было пустое место. — Мы вас слушаем, мадемуазель, — сказал Анри. У него был низкий приятный голос — и такие же зеленые глаза, как у Андре. — Дело в том, что… — не знала, как начать. — Я думаю, вам известно, кто я. — Мне — нет, — качнул головой магистр света. — Это подруга Андре, — пояснил Филипп, а сам Андре грозно взглянул на брата. — А, та самая… Что означало «та самая», я могла только догадываться. — Да, та самая, которая меня обманула и дала не тот адрес. Да, Надин? — спросил Филипп. — Простите, месье Вейран, так было надо. Вы не справитесь с Денни, кто-то непременно пострадает. Я из-за этого и пришла. Послушайте, Денни рассказывал месье Эйлеану… — Пьеру? — В голосе Анри звучало искренне изумление. Значит, они хорошо знакомы? — Да, наверное. Так вот, Денни говорил, что организует на вас нападение по пути на службу послезавтра. Экипаж — не магистрат, он хуже защищен, и я решила предупредить… — Зачем? — спросил Андре. — Что? — замерла я. — Зачем ты все это нам рассказываешь? Очередная ловушка? — Нет. Стала бы я приходить? — Решила избавиться от подельника? — Андре, я не имею отношения к нападению Денни на башню пустоты, я не знала! — А это имеет значение? — Может, выясните отношения потом? — вмешался Анри. — О чем они еще говорили, мадемуазель Эверт? — Что у вас будет легко выпытать, кто же четвертый ставил печати с магистрами. — Давайте поступим проще, — сказал Анри. — Вы назовете нам адрес Денни, и он будет арестован. — Нет! — вздрогнула я. — Нет, не назову, магистр Вейран, хоть пытайте. Там много людей, им некуда идти. Если будет бой, будут и жертвы, а они — мои друзья, которые поддерживали в трудную минуту. — Денни тебя тоже поддерживал? — с издевкой спросил Андре. — Да. — Я опустила голову. — Но он обманул меня, ты знаешь и сам. Больше не могу ничего сказать. — Что ж, вы помогли нам, мадемуазель Эверт, — сказал магистр света. — И если передумаете или вам вдруг понадобится наша защита — приходите. — Хорошо, благодарю вас, магистр Вейран. Андре, можно поговорить с тобой… наедине? — О чем? — жестко спросил он. — Мы пойдем, — поднялся Филипп. — Андре, я зайду чуть позднее. Анри тоже поднялся, братья попрощались и оставили нас с глазу на глаз. Теперь я опасалась смотреть на Андре. Разглядывала свои ладони, юбку, пол, только не его. — Мое время не безгранично, — напомнил неумолимый магистр. — Я хотела сказать, — все-таки заставила себя посмотреть на него и столкнулась со взглядом, полным ненависти, — Андре, да, я не сказала тебе, зачем действительно пришла в башню пустоты. Но я никогда не желала тебе зла! Пожалуйста, выслушай. — Мы мало поговорили при последней встрече? — Жестокая улыбка изогнула красивые губы. — Впрочем, как раз разговаривали мы мало. — Зачем ты так? — Глаза защипало от слез. — Да, ты дал понять, как относишься ко мне. Что я для тебя всего лишь… — Шлюха, — подсказал Андре. — Да, видимо, так. Объяснять расхотелось. Я поднялась, замерла на миг. — А знаешь, я ведь почти поверила, что ты меня любишь, — сказала, изучая узор паркета на полу. — Но только ты не умеешь любить. Ненависть — вот и все, что в тебе есть, Андре. Но ненависть способна лишь рушить и убивать. И когда ты останешься совсем один… — Я и так один, Надин. Был и буду после того, как убью твоего любовника. — Он не… — Еще скажи, что между вами ничего не было. — Было! Но до того, как мы познакомились с тобой. Я любила Денни. Думала, что любила. — И потом так же думала, что любишь меня. Да тебе вредно думать, дорогая! Хотелось зарядить ему пощечину, но стоило взглянуть на изможденное бледное лицо, как руки опустились сами собой. — Что ж, это наша последняя встреча. — Все-таки нашла в себе силы на него посмотреть, чтобы запомнить навсегда. — Я больше не приду. Ты тоже, знаю. Может, и к лучшему, что все вышло именно так. Ты говорил, что тебя нельзя любить, Андре. И я поняла, что действительно — нельзя. Но не потому, что ты этого не достоин, нет. А потому, что любовь к тебе разрушает. От нее нельзя избавиться, ее надо просто… пережить. Прощай. И пошла прочь, не оборачиваясь. Нельзя, нельзя. Забыть? Нет, я его не забуду, хоть уже почти ненавижу. Растоптать свою гордость? Не стану. Пусть все закончится здесь и сейчас. Мой мир рухнул, остались осколки. И они больно впивались в сердце, ранили так глубоко, что я не могла дышать. Слезы все-таки покатились ручьем. Меня никто не останавливал. Я брела по Альсенбургу, смотрела на беззаботно-голубое небо и проклинала тот день, когда впервые встретила Андре. Его нельзя любить, потому что любовь к нему — это горькая отрава, которая медленно убивает. Какой же глупой надо было быть, чтобы даже на миг поверить в то, что пустота может любить. ГЛАВА 37 Андре Я не хотел никого видеть. Забился в свою комнату, сел на кровать, обхватив голову руками, и время остановилось. Слова Надин словно молоточками стучали по вискам. Что ж, я ее предупреждал. Знал, что все так и будет, потому что по-другому не бывает. Теперь мы больше не увидимся. Для нее так будет лучше. А мне надо забыть. И забуду со временем, Пустота поможет. Она единственная, кто всегда будет мне рад. Мне нравилось в пустоте. Там не было лжи и фальши, не было чьих-то требований. Только покой. В коридоре слышались шаги и голоса. На минуту заглянул Фил, понял, что разговаривать я не намерен, и куда-то убежал. Громко ругался Анри — как я понял, он приставил кого-то проследить за Надин, но не вышло. Он ее идиоткой считает? Конечно, она не собирается приводить хвост к дому своего дружка.