Да-а-а… Дела-а-а-а… Внучка пропала, даже странно как-то: недавно был один-одинешенек, а тут и сестра, и племянница, даже внучка есть! Точнее, внучатая племянница. Странное чувство, сижу перевариваю новые впечатления. Дед! Представил себе хихикающего Умника и себя с седой бородой и палочкой, грозящим озорникам: «А ну, слезайте с дерева!» Рассмеялся. Да, жизнь – она разная. Несмотря на то что точной инфы по племяшке пока нет (мои поисковики работают в астрале, ищут, я их еще пару десятков сформировал), однако какие-то общие ощущения, чувства в ее отношении у меня появились. Да-да, она где-то далеко, очень далеко, но на Земле однозначно. И с ней пока все в порядке, но, разумеется, надо лететь. Вот только направление еще поточнее почувствую – и полечу. Опять же по ощущениям, где-то час-два – и я буду точно знать, куда двигать. Где-то на Ангаре В мире происходит множество событий, которые вроде незаметны, но их последствия сильно меняют мир. Классический пример – упавшее на голову Ньютона яблоко. Ну как оно может изменить мир? «Никак, – скажете вы. – Ну шишку набьет, и все». А поди ж ты – то яблоко, встряхнув пару тысяч нейронов в голове физика, родило мысль. И эту мысль потом обдумывали и обсасывали миллионы людей в мире и двигали науку вперед. Много в мире происходит таких событий. Главное, чтобы чья-то умная голова вовремя оказалась на пути нужного яблока. Возле самого дна реки медленно скользила едва уловимая тень. Рыбы испуганно шарахались в стороны, когда она приближалась, но для любого электронного глаза это была всего лишь рыба, правда, довольно большого размера. Тень целенаправленно двигалась против течения в зону поиска. Долгое путешествие завершалось. Внезапно, быстро пройдя вдоль берега, тень снова устремилась в глубину, а у берега, там, где она стремительно промелькнула, на поверхность всплыла прозрачная бутылка с красивым золотистым корабликом внутри и каким-то кусочком бумаги, свернутым в трубочку. Пашка с утра не знал, чем заняться: уроки сделал, играть не хотелось, поэтому просто пошел гулять. Сначала целый день бродил по чистой территории леса, собирая шишки, и с помощью палочек превращал их в космические корабли, пускал в реку, а потом расстреливал из крупной артиллерии – камнями. Затем строил водохранилище из камней и глины, а под конец просто лежал на берегу. И вот когда уже совсем было собрался домой, у берега показалась бутылка. Пашка без промедления полез в воду и, схватив ее, вылез на берег. «Таежник» неторопливо поднялся и подошел. – Ну что, Филя, посмотрим, что там написано? – С этими словами Пашка с азартом вынул пластиковую пробку за кольцо и вытряхнул на ладонь записку. Внезапно золотистый кораблик внутри бутылки будто взорвался облаком невесомой пыли, которая выплеснулась из горлышка, как из лопнувшего гриба-дождевика. Филя, стоявший рядом, внезапным ударом отбросил хозяина в сторону, и из открывшейся пасти собаки ударил невидимый направленный электромагнитный импульс, уничтожая нанопыль, которая стала медленно оседать. Затем подбежал к хозяину, который пытался встать, и выдохнул ему в лицо струю медицинских наноботов, от которых мальчик закашлялся. Затем сел рядом с Пашкой и стал ждать под еле заметным мерцающим куполом, который он поставил сразу после нападения вражеских наноботов. С ближайшей спасательной станции к месту инцидента вылетел медицинский модуль, а дежурный отряд отдела службы очистки срочно грузился на тяжелый транспортник. Предстояло провести расследование и обеспечить дезактивацию местности. Пациент был доставлен в Клинику регенеративной медицины и сразу помещен в капсулу одного из боксов. Искин клиники сразу обнаружил новый тип наноботов и целый букет неизвестных синтетических бактерий, которые успели, несмотря на противодействие, повредить кожный покров и органы дыхания. Ник Наше с сестрой молчание, когда каждый думал о своем, было прервано резким злым выдохом сестры сквозь зубы. – Что? – Я посмотрел на нее. Действительно, аура Ленки просто полыхала, а через ментал волнами шло чувство злости. – Срочный вызов. Смежники просят помощи и консультации. Привезли ребенка, пораженного боевыми нановирусами и неизвестными бактериями. – Ого! Но ты же вроде специализируешься в области продления жизни? Сестра искоса посмотрела на меня, мыслями находясь уже где-то далеко: – Не только, не только… Твоя сестра, к твоему сведению, не хвастовства ради будет сказано, очень одаренная в этом плане личность. – И часто у вас такое случается? – Не очень. В основном в закрытых зонах или за границей, но на открытой территории России редко. Так! – Ленка резко встала. – Похоже, без моего личного присутствия не обойтись. Извини, оставлю тебя, мне надо вернуться. Жаль время терять – добираться долго, каждая минута на счету. – Я тебе помогу. – Я тоже встал и отряхнул брюки. – Не забывай, твой брат все-таки маг. Заодно тоже гляну, какими камнями тут туземцы бросаются друг в друга. От сестры полыхнуло недовольством, вызванным моими словами, но она сдержалась, ничего не сказала на этот счет. – У тебя УНИКа нет, не пропустят в закрытую зону. – Ничего. Как-нибудь. Ты, главное, подтверди, когда спросят, что я с тобой. Итак, куда тебе нужно попасть? – Я отломил маленькую веточку, кажется, яблони с парой цветочков и понюхал. – Мне нужно в Клинику регенеративной медицины. В принципе можно и в мой кабинет, у нас корпуса рядом находятся. – Отлично! – Я обрадовался, что место мне знакомо, а то думал уже просто где-то в городе приземлиться. Я взял сестру за руку и шагнул в открытый мной портал. Через мгновение мы оказались в кабинете Ленки, в котором и познакомились с ней заново. Ленка пошатнулась, быстро и немного удивленно огляделась, но тут же взяла себя в руки. – Я отключила систему безопасности, а то наше появление запустило протокол… Вот. Сестра поковырялась в столе и вытащила обычный беджик, правда, с ЖК-дисплеем. На нем на моих глазах появилось мое имя и через дефис – «консультант». Ленка сказала, что все остальные, кто нам встретится, через свои УНИКИ увидят и смогут проверить ее удостоверяющую электронную подпись. И система безопасности тоже будет удовлетворена ее подписью. – Редко, но бывают у нас посетители, о которых всем знать необязательно. Так! – Сестра на мгновение замерла. – Все, побежали. – И сорвалась с места. Я последовал за ней, на ходу прикрепляя беджик на грудь. Елена Васильевна Орлова Срочный вызов застал ее, когда она разговаривала с братом. Необычным образом с помощью Кольки оказавшись снова на работе (потом, все мысли об этом потом, сейчас ее ждет только работа, нужна ее помощь!) они с братом быстро добрались до соседнего корпуса («соседний» – только на словах, на самом деле в километре) на горизонтальном лифте, прошла в нужный бокс и, получив сигнал от искина, мысленно разрешила доступ. Белый бокс с одиноко стоящей по центру капсулой преобразился, на стенах появились графики и диаграммы, лица людей и различные данные. Елена Васильевна подошла к капсуле и посмотрела на пациента. Между виртуально присутствующими коллегами начался оживленный разговор. Брат, молодец, не мешал и скромно стоял в сторонке, и вскоре Елена Васильевна о нем забыла, погрузившись в работу. Через полчаса долгих безуспешных попыток удалось остановить процесс мутации и некроза тканей. Пораженные части были удалены, а часть органов блокирована в непроницаемые сферы для дальнейшей реконструкции. Специалистам предстояла большая работа по расшифровке и изучению новой нано- и биоугрозы. Мальчик с отсутствующими руками и кожным покровом выше груди производил гнетущее впечатление. – Похоже, это новый образец синтетических вирусов, – вздохнула Елена Васильевна. – Надеюсь, за пару месяцев управимся. Как у вас с загруженностью, Николай Иванович? Бородач на виртуальном экране с минуту помолчал, а потом сказал: – Я смогу выделить под ваши цели восьмую и одиннадцатую лаборатории, но, боюсь, только после двадцатого числа, загруженность у нас большая. Два ЧП на Енисее. – Да, конечно. «А сейчас ты будешь спать, и тебе будут сниться хорошие сны», – ласково и успокаивающе, будто пациент мог ее слышать, мысленно сказала Елена Васильевна, взглянув в последний раз на маленького мальчика, и развернулась к выходу. И тут ее взгляд споткнулся о сидящего брата. Сидел он… на воздухе, по крайней мере, под ним ничего не было. Глаза его были прикрыты, но почему-то Елена Васильевна была уверена, что он не спит. Она легонько дотронулась до его плеча. – Да-да… Сейчас, еще пару минуток, тут сложно… – совершенно не сонным голосом, скорее просто рассеянно, ответил Колька. Елена Васильевна вздохнула, огляделась. Увидела в углу комнаты стул, непонятно как оказавшийся в боксе, – здесь ему совсем не место, но сейчас это было хорошо. Она перенесла его поближе к капсуле с пострадавшим мальчиком (все время лечения она провела на ногах) и устало села. Мальчик спал. Только сейчас на Елену Васильевну накатило. К сожалению, она не успела уйти и уединиться. Она всегда тяжело переживала проблемы больных, особенно детей, но обычно держала себя в руках и только ночью, вернувшись домой, отпускала чувства. Пружина распрямлялась, и до сих пор порой она могла проплакать полночи. А сейчас вот что-то расслабилась и не сдержалась – по лицу потекли слезы. Елена уперлась лбом в прозрачный корпус капсулы и стала глубоко дышать, пытаясь взять себя в руки. Кто-то погладил ее по голове. Колька, конечно. Елена Васильевна поймала его руку и прижалась к ладони брата лицом. Стало легче. Да и вообще тоска вдруг куда-то стала утекать, слезы высохли, и настроение быстро вернулось в норму. Орлова удивилась. – Ты такими переживаниями себя в могилу сведешь раньше времени. – Брат погладил ее другой рукой по волосам. – Все будет хорошо. Елена Васильевна посмотрела на брата и поразилась. Брат, прищурившись, смотрел на мальчика в боксе, и лицо его вовсе не выражало всепрощение и доброту. Женщина вздохнула: – Конечно, все будет хорошо. Мы справимся, не в первый раз замужем. – Она даже попыталась пошутить, но неудачно. Мысленно поморщившись, Елена Васильевна сказала: – По сути, ничего экстраординарного. Главное, вовремя перехватить инициативу. Меняются типы синтетических вирусов, бактерий, боевых нанитов, но в целом, как я сказала, вопрос в скорости реагирования на проблему. Да, тяжело бывает, бывают и смертельные случаи, но бороться со всем этим можно. – Она встретилась взглядом с братом и замолчала. – Не успокаивай ни меня, ни себя, – попросил он. – Хотя нет, себя можешь, а меня не надо. У меня своя мораль в этом плане. Можно сказать, что я асоциален, так как руководствуюсь не нормами общественной морали, а собственным мнением. Я сам себе являюсь и судьей, и палачом. И у меня достаточно возможностей поддерживать этот статус-кво в отношении себя. – Брат как-то криво улыбнулся, но Елене Васильевне было не до смеха. Ее по-настоящему испугали эти слова. – Но ты не переживай. Это не так страшно, как может показаться. Мои принципы основываются не на букве закона или религиозных постулатах типа «не убий», а на духе закона. Не убий просто так, ради удовольствия, но убий врага и не мучайся после этого. Ибо если этого не сделаешь ты, то сделает он – убьет тебя, твою семью и нассыт на твою могилу, если она у тебя еще будет. А то и плюнет на твой труп и пойдет дальше. Меня это не устраивает. Поэтому не беспокойся. – Брат снова улыбнулся, но уже не так страшно. – Все будет хорошо. Скажи, – он вдруг переменил тему, – что это вообще было? Что-то с войны осталось? – Да нет, – вздохнула Елена Васильевна. – Это подходит под определение террористического акта. Во всяком случае, под такой категорией, как жертва террористического акта, он поступил сюда. – А смысл? В смысле почему одного человека, да еще и пацана? Елена Васильевна пожала плечами: – Может, потому, что его отец – министр иностранных дел? – И он как раз сейчас сюда несется по коридору, – продолжил ее мысль Николай. Елена Васильевна подключилась к внешним датчикам – и точно: спереди и сзади охрана, а в середине чуть ли не бегом, иногда подталкивая переднего телохрана рукой, вызывая его недовольство, двигался министр иностранных дел Кедров Виктор Сергеевич. Клиника регенеративной медицины Открылась дверь. По протоколу в нее влетел первый телохранитель и быстро просканировал присутствующих. УНИК показал, что женщина – врач, а вот на второго человека ничего нет, кроме разрешающей подписи присутствующего врача. И это во внутренней охранной базе, включающей в себя кроме обычных жителей не только местный криминал, но и некоторых международных террористов и бандитов! Поэтому первое правило: как минимум заблокировать неизвестного от необдуманных поступков. Так как никакой другой опасности (ни человеческой, ни технологической, ни биологической – за исключением центральной капсулы с больным) не наблюдалось, телохранитель мягко проскользнул к неизвестному и попытался оттеснить его в угол комнаты. Вроде бы двигался как положено, но как-то так получилось, что его ноги сами обогнули стоящего человека, в глазах на мгновение поплыло, и он сам оказался в том углу, куда стремился оттеснить неизвестного. А тот, как ни странно, остался стоять на своем месте, с интересом наблюдая за передвижениями присутствующих. Резко развернувшись, телохранитель, все еще не чувствуя опасности такого уровня, при которой необходимо применять оружие, снова попытался заблокировать неизвестного и снова вдруг оказался не там, где хотел, а именно у открытой двери, в которую заглядывали недовольный Кедров и второй телохран. – Уверен, Лен, что этот человек был финалистом танцевального конкурса. Красиво двигается. – Незнакомец слегка улыбнулся, а сидящая тут доктор неожиданно прыснула в ладонь. Отодвигая замершего и покрасневшего телохранителя, в комнату вошел министр. – Отставить, – тихо сказал он. Оглядел присутствующих. Остановил взгляд на Орловой, которая невольно встала. – Сын там? – Он кивнул на капсулу.