* * * Погода портилась. Обещал начаться дождь, а пока о его приближении возвещали только тяжелые темные тучи. Дорога становилась ухабистой и рыхлой. Поля сменили вереницы деревьев, и Саша, все это время поглядывавший на водителя и женщину с короткой стрижкой, сидящую рядом с ним, стал подозревать, что Дирк Марголис решил избавиться от него. – Это что, новый способ убивать людей? Заманивать их в лес и потом расстреливать? – с усмешкой спросил Саша. – За ваше убийство нам не платили. – Женщина даже не оглянулась, продолжая всматриваться в экран стеклянного планшета с развернутой картой и красной точкой, к которой медленно подползала синяя стрелка – их внедорожник. – И кстати, обычно мы перерезаем горло. Во-первых, такой способ экономит нам пули. Во-вторых, нам нравится трение лезвия ножа о плоть. Быстрое, конечно, но приятное. – Уверен, вашим жертвам не очень приятно. – Мы действуем таким образом, что после жертва не корчится в муках. – Да, мы добрые, – поддержал ее мужчина. – Тогда будьте добры, объясните, куда мы едем. – На поминки, – прыснул мужчина, и женщина засмеялась. – А если серьезно, то сами все увидите. – Жду с нетерпением. – Не переживайте, – развернулась к нему женщина. – Мы знаем, что вы человек занятой. На день рождения принца Александра успеете. Еще около получаса они тряслись на ухабах, пока, наконец, не остановились. Дальше ехать было нельзя: деревья росли друг к другу слишком плотно. К этому времени дождь уже нещадно хлестал по машине. По стеклам бежали мокрые дорожки, превращая вид за окном в небрежные серые и грязно-зеленые мазки. Саше велели сидеть в машине до особого приглашения, а сами люди Дирка в непромокаемых плащах прошли к багажнику. Через стекло Саша с трудом, но все же различил очертания лопат в их руках и напрягся. Что они собрались раскапывать? Или все-таки закапывать? Они прошагали по мокрой редкой траве и листве, смешанной с землей. Шли до тех пор, пока машина издалека не стала выглядеть как черная коробочка. – Здесь. – Женщина вонзила лопату в землю и спрятала планшет под плащом. – Дирк сказал, нужно неглубоко. Саша отсчитывал минуты и решил посвятить их обдумыванию всего, что сказал ему Дирк. «Так убейте ее первым». Как хороша и соблазнительна сама идея, пророчившая в случае ее претворения в жизнь конец так и не начавшейся войны. Но Сашу беспокоила не столько кровь на своих руках, сколько последствия этого убийства. Безусловно, все решат, что это он убил ее, и лишат его свободы. А потерять ее на пороге создания искусственной темной материи он не мог. Нанять кого-нибудь? Кто бы это ни был, подозрения падут на Сашу хотя бы из-за его неустойчивого положения в Мировом Совете. К тому же его члены как минимум знают, что он может делать яды, выявить которые не так просто, и, более того, невозможно точно узнать, как именно яд выглядел и каким способом был введен в организм. Несмотря на неприязнь, совет успел оценить его умения, так что если с Делиндой что-то случится, потери свободы ему точно не избежать – и это самое меньшее. В окно постучали, и послышался приглушенный стеклом женский голос: – Готово! Саша взялся за зонтик и вышел из машины. Он не прошел и десяти метров, как его ботинки из темно-коричневой искусственной кожи со всех сторон, едва ли не по щиколотку облепили земля, опавшие листья и трава. Он смотрел то под ноги, то в спину шедшей впереди женщины. Она остановилась и отошла в сторону. – Обычно мы закапываем, но никогда не думала, что придется раскапывать. Саша поднял на нее вопросительный взгляд и только после заметил всего в пяти шагах от себя неглубокую, вырытую под рост невысокого человека яму с выглядывающими из земли сероватыми камнями разных форм. Смутное подозрение прокралось в его холодный ум, но стоило Саше подойти ближе к яме, как осознание обожгло его. От охватившей колени слабости он опустился на корточки, из последних сил стараясь не верить тому, что видел перед собой. Ответы на десятки возникших вопросов ударили ему в голову прежде, чем он раскрыл рот. Дождь омывал вовсе не серые торчащие камешки разных форм. То были маленький череп, разящие ребра и кости рук. Остальное скрывалось под землей, напоминавшей противную кашу из грязи, камней и червей. Люди Дирка услышали звук, напоминающий хриплый выдох. Не знай они, кто его испустил, решили бы, что этот человек тяжело болен. Они увидели, как из-под зонта появилась дрожащая рука и провела по черепу там, где еще четыре года назад была веснушчатая щека, к которой, бывало, прилипали рыжие волосы. Рука скользнула к сжатому костлявому кулачку, сломавшемуся сразу – стоило его коснуться. Там, где когда-то была ладонь, уже четыре года покоился злополучный мяч. – «Я никогда не умру одна», – сдавленно промолвил Саша. И в ту же минуту, в приступе непередаваемой скорби и пробудившегося гнева, он собрал картину воедино. И вот теперь сидел перед онемевшим от ужаса Александром и объяснял: – Первые подозрения в том, что с Жанной что-то не так, зародились у меня, когда люди стали отзываться о ней по-разному. Вот она жизнерадостная и шумная, а вот уже тихая и смирная. Вторым звоночком стало тело Жанны, которое… мне доставили. На левом бедре у нее был продолговатый шрам, похожий на те, которые остаются после операций. Тогда я не уделил этому должного внимания: она умирала, мозг ее мог отказать в любой момент, и я должен был вживить его в новое тело. После того как с этим было покончено, я не решался ее включить, а когда все же включил, то не узнал в ней ту Жанну. Это стало третьим звоночком. Даже тогда я… – Он усмехнулся. – Даже тогда я списал все на то, что «спасение» прошло не совсем удачно. – Вживил в новое тело? – Да. Я понимал, что душу не удержать в умирающем теле, поэтому полагал, что, сохранив мозг, сохраню и ее сознание, но ничего не вышло. Жанна стала другой еще и потому, что я пытался спасти не ту девочку, которую знал. А та в это время готовилась принять смерть. Они были сиамскими близнецами. Для королевских семей существует строжайший запрет заводить больше одной девочки. Родители принцесс решили рискнуть и не делать аборт, однако после рождения девочек Мировой Совет грозил Российской империи серьезными ограничения за нарушение запрета, поэтому король и королева нашли выход: разделив сестер, они сделали их заменой друг другу. Уверен, будь девочки подростками или старше, никто бы не смог их отличить. Но они были совсем детьми. Их поведение не удавалось полностью контролировать, и каждая из сестер проявляла себя по-своему. Жанна – это вовсе не одно имя на двух девочек. Это общее имя, складывающееся из двух разных, – Ждана и Анна. Об этом мне позже по телефону рассказал Дирк, но даже он не знает, кто из них была Жданой, а кто – Анной. Родители девочек погибли вместе с остальными участниками СМЛ. Учитывая, что одну из сестер объявили мертвой, вторую не могли оставить в живых. Сначала доверенные люди прятали ее, и так она попала в Англию. Но после смены власти никто не взял на себя ответственность за ее дальнейшую судьбу. Она оказалась никому не нужна. И вторую «Жанну», мою «Жанну», чтобы не было проблем, просто решили убить. – Саша откинулся на спинку дивана и разжал испачканный в земле кулак. На раскрытой ладони поблескивал мяч. – Я не знаю, где именно ее убили, но этот мяч она держала в руках до последнего. Это не просто игрушка, но еще и маячок. Мяч был вскрыт. Случайно это получилось или нет – не знаю. Вероятно, она догадалась, что мяч не так прост. Она знала, что умрет вслед за сестрой, и держала его в надежде, что после смерти ее найдут. А Дирк… Этот человек берет от жизни все, чего еще не видел и не испробовал. Мое удивление, наверное, входило в этот список. Он нашел тело Жанны, но не стал никому об этом сообщать. Дождался, когда я выйду из замка, уверенный, что не самым лучшим способом, но все-таки спас Жанну. И раскрыл правду. Александр не мог найти слов, как и понять, что напугало его больше: то, что девочек было две; то, что мозг одной из них вживляли в новое тело, или то, что другую безжалостно убили. Нет, этот вечер обещал стать для Александра каким угодно, но только не праздничным. Он смотрел на германского принца стеклянными глазами, а рот его приоткрылся, словно он собирался что-то сказать. Он вдруг понял, как быстро Жанна, которую он знал, исчезла из его воспоминаний. Он разделил с ней не один месяц разговоров и игр, но не мог вспомнить ничего, кроме ее милого личика, рыжих волосы и веснушек. Что она носила? Что любила? Как говорила? Как и отец и мать, она осталась далеко в прошлом, и Александр боялся признаться себе, что не желает в нем копаться. Стоило близкому человеку покинуть его мир, как он после нескольких дней скорби принимал реальность такой, словно этого человека никогда в ней не было. И нечасто он вспоминал, что они похоронены. Нечасто хотел посетить их могилу. Нечасто хотел думать о них. Вместе с осознанием этого к Александру пришло новое разочарование в себе. Каким же бессердечным он, оказывается, может быть. Как показал звонок Шарлотты, еще и ревнивым, неуравновешенным и завистливым. Почему же эти скверные качества всплыли именно сейчас? – Это еще не все, что я хотел тебе сказать, – продолжил Саша. Тон его стал твердым, и в глазах уже не сквозило сожаление. – Нам пора поговорить о «Зазеркалье Нашей Реальности». Я оттягивал этот разговор, но, учитывая, что мы вплотную приблизились к войне, пора бы тебе уже все узнать. Мысли о разочаровании в себе не дали Александру прочувствовать всю торжественность момента. И все же он выпрямился и посмотрел Саше в глаза. – ЗНР создала моя бабушка. Я долго не мог понять как, но Дирк дал мне подсказки. Сам компьютер больше похож на хитроумный проектор. Сложный, но вполне реальный. Загвоздка была в ядре. Прежде чем рассматривать механизм его работы, следует разобраться в строении и принципе существовании нашего мира. Знания человека ограничены. На нашей планете случалось такое, чего мы никогда не узнаем. Обычно под знаниями о днях минувших подразумевается история древних цивилизаций вроде цивилизации, обитавшей в долине реки Инд, которую почему-то называют древнейшей, хотя были цивилизации куда древнее и умнее. Просто от них не осталось даже пыли. К чему это я? Основа ЗНР уходит корнями в глубокую древность, в которую неизвестным мне образом пробралась моя бабушка. Она предполагала, что у нашего мира есть несколько составляющих. Основы основ: главное число, главные цвета, главная фигура. Два тысячелетия назад один ученый предположил, что мир был создан с применением всего трех красок: пурпурный, алый и молочный. Последний часто путают с белым. Его предположение никто не воспринял всерьез, а единственный отрывок из его научных работ нашли в двадцатых годах прошлого столетия. Только в начале двадцать первого века ученые доказали, что настоящий цвет вселенной – бежевый[14]. – Который можно получить с помощью алого, пурпурного и молочного. – Остальные цвета – лишь дополнения. От цвета мы переходим к главной фигуре. Как думаешь, что это может быть? – Круг. – Это составляющая. – Спираль? Золотое сечение… – Спираль это не фигура. – Квадрат. – Действительно так. Эта фигура также присутствует в принципе работы числа фи[15]. С помощью нее можно выстроить круг, прямоугольник, многоугольник, треугольник, все что угодно. Это основа основ. Один из кодов нашего мира. – И к чему все это? – В основе любого мира, неважно, нашего или компьютерного, – продолжал Саша, – присутствуют свои закономерности, пронзающие и сплетающие его на атомном уровне. В том числе и нас. Моя бабушка поняла, что для создания ЗНР недостаточно сконструировать виртуальную реальность. Это обман. Фальшивка. Нужен был углубленный подход. – Получается… Получается, она, вдохновившись теорией о строении вселенной… – Создала собственный мир. Реальный. Это заняло у нее большую часть ее жизни, не считая исследований других ученых, которые она применяла. ЗНР – дитя опыта, трудов и знаний, накопленных за тысячелетия поколениями ученых-практиков и теоретиков. Конечно, придумать целый мир с нуля невозможно, поэтому он был основан на нашем. – Я все равно не понимаю, как. Как она смогла придумать собственные коды жизни? – Она не придумывала. Она использовала существующие и перепрограммировала их по своему желанию. В ЗНР так же действует принцип золотого сечения, работают все законы физики, есть все те же цвета и мир построен на основе уже существующих фигур. Коды изменить нельзя, они подобраны идеально и создают гармонию. Попробуй изменить хоть что-то, и все превратится в уродство. – В чем тогда смысл? Зачем создавать аналогичный карманный мир? – Ты сам только что ответил на свой вопрос. Но лишь наполовину. Хотя наш мир сам по себе совершенен и удивителен, в нем все же есть один изъян – это люди. Враждебность, жажда причинять боль, убийства – всего этого не должно было быть. Но оно есть. Это единственное, что мы создали сами, с нуля, не основываясь ни на чем. Кто-нибудь может дать разумный ответ на вопрос, зачем люди причиняют другим страдания? Ради удовольствия? Но разве удовольствие не должно заключаться в более высоких чувствах? Насилие – это четвертый код, созданный исключительно людьми. Не животными, не природой. Нами. Невидимый, не имеющий своего облика, пока не прольется чья-то кровь. Этот код настолько стал привычен нам, что нас не удивить очередными убийствами, актами насилия и смертью ни в чем не повинных созданий. Мы привыкли к этому. Этот код есть в каждом из нас. Вопрос только в том, как его активировать. Даже самый добрый человек пойдет на убийство, если на кону будет стоять жизнь дорогого ему человека. Это насилие мы оправдываем, называя злом во благо. Но это все еще насилие. Код насилия и есть отличительная особенность ЗНР. В этом новом совершенном мире его просто нет. Саша дождался, когда во взгляде в очередной раз шокированного Александра появится ясность, и продолжил: – Но это только вспомогательный механизм. – Так это еще не все? – Конечно же нет. Я все думал, как возможно создать новый мир. Да, в теории это возможно, но все-таки кодов и компьютеров недостаточно. Я не был уверен, что бабушке удалось его создать с нуля или даже скопировать существующие коды. Тогда я задумался: а почему бы не взять уже существующий мир? Что, если бабушка создала не сам новый мир, не само ЗНР, а способ схватить уже существующий мир и переделать его на свое усмотрение? Я долгое время изучал ядро, проверял состав, но ничего не смог найти. Даже проанализировать. Решил, что оно сделано из материала внеземного происхождения. Это бы все объясняло, ведь компьютер не может найти то, с чем никогда не сталкивался. Но Дирк Марголис подкинул мне мысль – эфир. То самое вещество, та самая материя, которую никто и ничто не может зафиксировать. Казалось, загадка разгадана – ядро состоит из эфира. Невероятным образом кристаллизованного, но все же. Рождается следующий вопрос – где она взяла его? А затем еще один: как можно из эфира сделать целый мир? Ответ прост: взять уже существующий. Уже созданный. Но где? И что это за особый эфир с готовым миром? А это душа. Она состоит из эфира. Его нельзя увидеть, к нему нельзя прикоснуться, пока он в состоянии мельчайших частиц. Но моя бабушка смогла его удержать. Энтузиасты-современники пытались создать нечто вроде «ловушки для души» еще в начале двадцать первого века. Но она смогла сделать это еще в прошлом веке и кристаллизовать. Теория о том, что душа состоит из эфира, появилась еще до нашей эры. В период кризиса веры ученые взвешивали умирающих, чтобы определить, сколько весит человек до смерти и после. Результаты имели погрешности. Такие же эксперименты ставили и современные ученые. Их результаты разнятся, но все же имеют общую среднюю точку – 21 грамм. Это и есть вес человеческой души. Большинство ученых не любит говорить на эту тему, так как сразу возникает множество научных вопросов с исключительно ненаучными ответами, которые религиозные течения приняли бы с особым воодушевлением. Мне тоже не нравится эта тема, но вовсе не из-за религиозной подоплеки, а из-за происхождения ядра ЗНР. Чтобы получить такую пластину из эфира, нужно было погубить не одного человека. Не одного ребенка, который не успел познать жестокость и боль. Кто, как не он, обладает чистой душой? – Значит, ядро ЗНР – это скопление душ убитых детей? Саша уверенно кивнул. – Моя бабушка хоть и любила меня, но убила множество моих сверстников ради какого-то совершенного мира без насилия, который она построила на чужой боли. Она принесла их в жертву. А теперь из-за надвигающейся войны, начатой ради этого творения, жертв станет еще больше… Он скрестил руки на груди, глубоко вздохнул и поднес ладонь ко лбу. – Она всего лишь хотела мира. Хотела создать место, где человек забудет о страхе. Но даже здесь применима фраза «Нет мира без войны». – Почему бы тебе тогда не отдать ЗНР? – Не могу. Делинда начнет войну в любом случае: чтобы отобрать ЗНР и чтобы повысить на него спрос. Приходится выбирать меньшее из зол. Александр, ты единственный, кто хоть как-то может повлиять на Делинду. Поговори с ней. – Она убеждена, что ты хочешь оставить ЗНР себе.