Каспар помедлил лишь мгновение и ответил, сохраняя непринужденный вид: – Я буду рад, если у него все сложится так, как он того хочет. – Желаете ему добра? – «Больше, чем любой другой человек», – мысленно договорила она. – Разумеется. – За это вас и выгнали? Секундное молчание разбавляло скрип карандаша на бумаге. – Полагаю, что так. Ответа не нашлось. Слова лжи остались на языке. К чему они, если их тут же разоблачат не глядя? Он сидел неподвижно, испытывая странное ощущение невесомости и напряжения. Принцесса уступала в силе любому, кто зашел бы в этот номер, но прямота обезоруживала, запутывая в догадках о ее истинных мотивах. Поначалу Каспар ошибочно спутал ее с хитростью. «А может, все гораздо проще?» – Хоть я никогда и не любила, мистер Шульц, но точно знаю, что не стоит скрывать свои чувства, даже если… они кажутся странными. Да, порой это может стать ошибкой и ухудшить положение вещей. – Она отложила карандаш и развернула рисунок. – Но порой только признание откроет вам ту самую дверь, за которой томится ваше счастье. Кто знает, может, оно тоже вас ждет? Каспар сглотнул. Нарисованный в полупрофиль Александр печально смотрел на него со страницы скетчбука. – Он милый юноша. Люблю таких рисовать. – Принцесса положила блокнот на стол. – Я бы даже полюбила его, если бы мы подходили друг другу. Мама говорит, что я упускаю свой шанс. Думаю, не я одна. Но я хотя бы не жалею об этом. Смотря на рисунок и чувствуя на себе пристальный взгляд принцессы, Каспар за секунды прошел все стадии поражения: отрицание, гнев, торг, депрессию и принятие. Он отрицал раскрытие его тяжкого секрета, гневался на себя за оставленные подсказки, готовился вступить с принцессой в переговоры, ощутил отчаяние и, наконец, принял правду – она узнала. И все же не выглядела довольной собой. Не походила ни на одного шантажиста, которых успел повидать Каспар. Простота и одновременно сложность ее души не переставали его поражать. – Я пойду прогуляюсь. – Он встал, терзаемый мелкой леденящей дрожью. – Оставлю сумку, если вы не против. – Конечно! Она проводила его и прижалась спиной к запертой двери. На светлом разрумяненном от чувств личике расплылась широкая ясная улыбка, и глаза искрились от предвкушения. Она вернулась к столу и схватила телефон. – Алло, мама. Нет, он не ушел. Вышел, вернется… Что значит не вернется? Что значит «ты его спугнула»?.. Ты хочешь меня обидеть? Он оставил сумку, и мне что-то подсказывает, что он согласится… Мама, суть совсем не в этом. Помнишь, ты предлагала устроить бал в Саксонском дворце? Я передумала. Давай устроим его завтра? Пригласим графов, каких-нибудь высокопоставленных людей. И принца Александра, конечно. И Сашу. Сашу Клюдера. Надеюсь, тоже будет не против. Мне интересно узнать, что он за человек. * * * Саксонский дворец в Варшаве взорвали в отместку за Варшавское восстание еще в 1944-м, однако основателя Делиуара настолько пленила архитектура здания, что он решил воссоздать его, опираясь лишь на старинные фотографии и описания. Дворец делился на два крыла и соединялся тонкой продолговатой конструкцией с десятью арками, а сверху – переходом с величественными колоннами. Прошедшим под арками гостям открывались сад и фонтан. С балкона светлая площадь казалась как на ладони. Шли последние приготовления к балу. Из соседней комнаты Каспар слышал возмущенные возгласы своей новой хозяйки. Кажется, ее не устраивало платье. Или прическа. Впрочем, Каспар не вслушивался: уже около десяти минут из-за путающихся мыслей он не мог завязать бабочку на черном смокинге. Дверь открыли с предупреждающим стуком. Шурша пышным платьем с мятным отливом, Анджеллина протиснулась между дверей и ввалилась в комнату. – Ненавижу панье, – выдохнула она и сдула упавшую на лоб прядь. – Одно правило: после каждого моего танца вы должны меня забирать. – Разумеется. – Каспар наконец разобрался с бабочкой. – Вы выглядите прекрасно. Анджеллина не нарочно оттолкнула его от зеркала и покрутилась, вытягивая шею и любуясь своими острыми оголенными плечами. – Я тоже считаю, что выгляжу прекрасно. Гости уже собираются. Нам пора выйти в свет. Мне сообщили, что Александр тоже там. Интересно, хорош ли он в танцах? Бальный зал горел золотом. С гравюры на высоком сводчатом потолке, нежась на бронзовых скамьях, заботливо смотрели на сотню гостей ангелы в развевающихся белоснежных и бурых одеяниях. На балконе стояла всего пара человек, остальные предпочли собраться в небольшие группки, манерно держа ножки бокалов с шампанским. Дети приглашенных с восторгами нащупывали на белых стенах выпуклые позолоченные орнаменты, после чего устраивали догонялки, скрепя подошвами по паркету. Анджеллина положила руку в раскрытую ладонь Каспара. Вместе они прошли в зал. Их встретили аплодисментами и криками восторга. Принцесса благодарно кивнула гостям. Оркестр в конце зала заиграл нежную мелодию на духовых инструментах и скрипках. В компании женщин Анджеллина нашла свою мать, но та, увлеченная разговором, не заметила ее. – Вы не видите Сашу Клюдера? – шепнула она Каспару. – Нет. Он принял приглашение? – Это я рассчитывала узнать на балу. – Возможно, он еще придет. – Вот-вот начнутся танцы. Мне нужен Александр… – Принцесса Анджеллина, – услышала она позади себя и обернулась с заготовленной улыбкой. – О, рада вас видеть! Александр пожал ей руку, не сводя взгляда с Каспара. – Привет, – произнес он тише, робко протягивая руку и ему. – Здравствуйте. Рад вас видеть. – Каспар сжал пальцы принца в ответ. – Я тебя тоже. Думаю, Делинда теперь не может запрещать тебе обращаться ко мне на «ты». – Тогда я рад тебя видеть. Анджеллина откашлялась в кулачок, и они вспомнили, что не разжали рук. – Каспар, можно пригласить тебя на танец? – Конечно, Ваше Высочество. Они взялись за руки и направились в середину зала. Музыка стихла. Люди умолкли, а спустя минуту создали вокруг пары живой круг. «Чего вы желаете?» – спрашивала Анджеллина любопытным взглядом. «Разве вы сможете мне это дать?» – Боль в глазах Каспара заставила ее улыбку исчезнуть. Она украдкой выглянула через его плечо. Александр смотрел в пол, но секундой ранее, готова была поклясться принцесса, он с тревогой следил за ними. Наконец зазвучали первые аккорды. Влилась скрипка, следом – виолончель, и вот пара закружилась под тихий шепот некоторых дам. Делинда раздраженно помахивала веером, задевая щеку. Мелодия нарастала, сея в сердце Александра тревогу. Тверже держала пара друг друга за руки, резче становились их шаги. Казалось, вот-вот они прильнут друг к другу. Дамы в толпе улыбались, признавая волшебность и чувственность танца. От их комментариев на душе у принца становилось все тяжелее. Воздуха стало не хватать, а тот, что он вдыхал, казался горячим и вязким. Душно, хотя окна открыты нараспашку. Жарко, хотя похолодели кончики пальцев. А все, чего желал принц, – конца невыносимого танца. Когда же мелодия угаснет? И вот молитвы его были услышаны. Под град аплодисментов Каспар и Анджеллина, разгоряченные и взволнованные, поклонились. Взгляд принцессы упал на Александра, и тот занял место Каспара. Ушей гостей коснулась мелодия дивного вальса. Молодая пара радовала глаз. – Как они смотрятся! – Прекрасный союз. – Вы не знаете, они поженятся или нет? Нет? Ах, какая потеря! «Прошу, замолчите!» – взмолился Каспар в душе, тут же напоминая себе: разве не этого он хотел? Он признавал, что они подходят друг другу. И ненавидел за это их союз. Невозможный и провальный, и все же вот они, кружатся перед ним, словно дразня и издеваясь. Смотрят друг другу в глаза пристально и томно, с интересом и смущением. Что толку в их договоренности о дружбе, если сейчас вспыхнет искра? Что, если после танца они потянутся друг к другу? Что, если он потеряет его? «Разве не этого я хотел?» Танец кончился. Пара улыбалась публике. Каспар вспомнил указания принцессы забрать ее, но стоило ему подойти, как она сцепила их с Александром руки и убежала в спешке. Недолгая тишина. Недоуменные мечущиеся взгляды. Каспар и Александр держались за руки, стоя перед гостями. В момент, когда они нехотя собирались разъединить кисти, прозвучала музыка, знаменуя начало нового танца. «О боже мой…» – Александр затаил дыхание, чувствуя, как от страха ноют колени. Не будь вокруг столько людей, он стыдливо закрыл бы лицо руками. Каспар, терзаемый смущением, нашел в себе смелость не прерывать танец. Он приблизился к принцу вплотную и положил руку на его талию, охваченную широким черным поясом. Набравшись смелости, Александр опустил руку на его правое плечо. С приятным волнением они осторожно сцепили руки и опасливо улыбнулись друг другу. Так и начался один из самых волнительных и шокирующих танцев, что видели стены дворца и присутствующие в нем гости. Шепот их не утихал, сопровождаясь странными и сдержанными улыбками. Как хотелось Александру сбежать, лишь бы побороть нарастающий неуправляемый трепет. – А так можно? – Если девушки танцуют с девушками, то почему бы и нет? Одна Делинда, казалось, вот-вот загорится от ярости. Веер жалобно хрустел в ее мертвой хватке, пальцы сжали основание до выпирающих костяшек. Что больше приводило ее в бешенство, она не могла разобрать. Их томные нежные взгляды? Плавность и проработанность движений? Дух непонятного единства? Ярость поборола здравый смысл. Она прошла к оркестру и приложила палец к губам. Музыканты стихли, оставив Каспара и Александра в положении, когда их губы разделяли сантиметры. Приятно пораженный взгляд принца был непонятен Каспару. В нем появилось нечто новое. Еще никогда он не смотрел на него так. Анджеллина и не заметила, что следила за танцем, сжав ткань платья в кулаке. Она тепло улыбалась, испытывая непонятное ей самой счастье.