– Вы выглядите глубоко несчастным. Ваша любовь неосуществима? – Э-это не любовь… «А впрочем, откуда я знаю?» Волнение, терзавшее его с момента разлуки, отличалось от всех волнений, испытанных им. Оно искрилось сотнями огней, что приятно обжигали и заставляли Александра напрасно искать причину таких чувств. – Может, пока не любовь, но, судя по вашему замешательству и по тому, как вы покраснели, это ее начало. – Принцесса хихикнула в кулак. – Интересно, какая она? Мне просто любопытно, а неутоленное любопытство – моя слабость. Александр невольно улыбнулся. – Она… Желает мне добра больше, чем любой другой человек. – Оу, – Анджеллина одобрительно закивала, – это ценно. Кажется, такая мелочь, но немногие на нее способны. А что еще? – Это все, что я могу сказать. Анджеллина захлопала темными ресницами, приоткрыв рот. Лицо ее стало печальным. – Думаю, это здорово – любить кого-то добровольно и искренне, а не потому, что «нет других вариантов». Знаете, я, к своему глубочайшему сожалению, гетеро. С парнями дефицит из-за этой дурацкой мужской болезни, а те, кого я встречала, либо избалованные вниманием олухи, либо уже заняты, либо… Я не чувствую себя рядом с ними как-то… взволнованно, что ли. Мне с ними никак, прямо говоря. Может, время не пришло, но мама подгоняет, желая начать общение хоть с кем-нибудь, и это давление и раздражает, и огорчает. Иными словами… – Вы разрываетесь. Хотите одного, а от вас настойчиво требуют другого. – Да! Вы понимаете меня! – И в итоге вы осознаете, что недостаточно сильны духом, чтобы отстаивать свою позицию, поэтому слепо делаете то, чего от вас ждут. Анджеллина вновь кивнула, печально приподняв брови. – Я думала, что одна такая. Но как хорошо, что это не так!.. – Она захлопала в ладоши, словно ребенок, но тут же остановилась. – То есть это плохо, но, как бы эгоистично ни звучало, я рада, что не одинока. Со стороны дворца послышался чей-то голос, зовущий молодых людей. – Кажется, это нас. – Анджеллина надела лодочки. – Идем. Я страшно голодная. – Но вы же сказали… – Это была вежливость, – ответила она угрюмо. – Вы ведь тоже хотели есть? – Я не ел со вчерашнего дня. Они обменялись улыбками и направились к дворцу. В парадной столовой не утихал разговор на повышенных тонах. Пораженные чем-то, гости размахивали руками и многозначительно вздыхали. Только Робин с Янмей спокойно смотрели новости на цветном экране, возникшем в воздухе над их часами. – Что случилось? – спросил Александр. – То, чего не ожидал никто. – Робин провела пальцем по экрану влево, отмотав запись эфира назад. Ведущая новостей стояла в небольшом зале, декламируя: – Принц Германской империи наконец вышел в свет. Саша Клюдер, единственный наследник бесследно пропавших монархов – Гектора и Инджеборг Клюдеров, стал богатейшим человеком в своей стране и самым молодым участником Мирового Совета. Более того, он первый и единственный представитель мужского пола на мировой арене. Долгие годы принц оставался для всех загадкой. Ходили слухи, что его никогда не существовало, а некоторые поговаривали, что принц умер еще ребенком. Однако сегодня шестнадцатилетний наследник наконец выступил с официальным заявлением о начале политической карьеры. Последовала склейка с записью из выступления. Саша стоял за высокой трибуной, говоря в крошечный микрофон: – Я приятно удивлен тем, с каким теплом меня встречают. Особенно учитывая, что я никогда не появлялся перед вами и лично ни с кем не знаком. Но я хочу это исправить. Я выражаю… дикое желание познакомиться с принцем Александром. Надеюсь, если он будет не против, наша встреча состоится совсем скоро. 14 Неожиданная встреча Александр закрыл за собой дверь. В комнате было темно, как и обычно. Он разжег огонь в камине и поудобнее устроился в кресле, наблюдая за тем, как пламя пожирает мелкие щепки, облизывая раскаленными языками куски дерева побольше. Саша Клюдер, которого сейчас терроризируют все мировые СМИ, жаждет с ним встречи. Прошел всего час с момента объявления о раскрытии тайны его личности, а Делинда уже хвасталась повышенным интересом к своему брату. Единый вопрос доносился со всех интернет-, радио– и телеканалов: «Почему именно он?» Тогда Александр впервые обрадовался тому, что не так открыт миру, как другие монархи, иначе все вопросы адресовались бы напрямую ему. Но здесь, в уютных покоях, шумиха вокруг его персоны казалась шуточной и мимолетной. Единственное, чего ему хотелось – позвонить Каспару, втайне надеясь, что тот не ответит. Но спустя три секунды после вызова трубку взяли. На экране над циферблатом появился Каспар в серой рубашке и забавном нежно-розовом фартуке. – Привет! Как ты? – Здравствуйте! Отлично. Вот, готовлю… – Па-а-а-ап! – послышалось за кадром. – А Ульрике не отдает мне мой телефон! – Неправда! Ты первая не отдавала мне мой! – Папа, а почему окно разбито? – тихо подала голос Катрин. – И это. И это… Под нежный смешок Александра Каспар обреченно прикрыл глаза рукой и пробубнил: – Пожалуй, я лучше закажу им пиццу… – Пицца-а-а-а! – заверещала Эмма. – Пицца! Пицца! Пицца! – подхватила Ульрике. – На твой дурацкий телефон. Он мне больше не нужен. – Не кидай его! Каспар улыбался сдержанно, казалось, держась из последних сил. – У вас там так оживленно, – заметил Александр. – Я рад, что теперь ты можешь проводить больше времени с семьей. Она… гораздо важнее. – Да, она важна. – Каспар развязал фартук, свернул его и положил рядом. – А как вы? Встретились с принцессой? – Да. Она оказалась довольно интересной. И она не хочет выходить за меня. И это взаимно. Думаю, у меня появился друг. У нас с ней немало общего. Каспар удивленно вскинул брови. – Не ожидал. – Я тоже! Думал, она насильно потащит меня к алтарю. Первое впечатление о ней было таким, но как только мы оказались наедине, она изменилась. – Рад, что вы нашли друга. Александр кивнул, не переставая грустно улыбаться. Внезапно он забеспокоился, не стал ли после осознания своих чувств вести себя как-то по-особенному, из-за чего его быстро разоблачат? Он не знал, что то же самое испытывал Каспар, но ему хватало опыта выглядеть как обычно. – Я скучаю, – вдруг вырвалось у принца. Слишком искренне и тоскливо. «Я тоже», – думал Каспар, но ответил, пожимая плечами: – И двух дней не прошло. – Раньше не проходило и дня, чтобы мы не были вместе. Нет. Не так должно было это звучать, но язык не слушался Александра, выдавая все, как он думал. – Мы с вами обязательно встретимся. Просто сейчас… – С кем ты там разговариваешь? В углу экрана появились Ульрике и Эмма. Девчачий визг, казалось, смог бы сломать и виртуальный экран. – О мой бог, принц Александр! – Дождитесь меня! – запрыгала Ульрике. – И меня тоже! – Нельзя, чтобы он женился на нас обеих! – Тогда по очереди. Кто будет первой? Чур, не я.