Рийн указал на шок. – Думаешь, сможешь защититься с помощью этого? – насмешливо ухмыльнулся он. – Придадим пикантность уроку. Земля у Синдера под ногами задрожала. Он тут же опустил взгляд. Это была ошибка. Когда он снова поднял глаза на эльфов, они уже пропали. Куда? Он сложился вдвое от удара в живот и скрючился от боли, силясь вздохнуть. Эльфы, должно быть, прибегли к Слиянию. Удар кулаком или коленом пришелся ему в висок. Он повалился наземь, каким-то чудом не выронив шок, и бешено рубанул им по воздуху. Один из эльфов выругался. Рийн. Синдер перекатился, пытаясь подняться на ноги. Он почувствовал движение и частично блокировал удар, направленный ему в лицо. В ушах зазвенело. В глазах потемнело. Шок выпал из безжизненных рук. Через некоторое время, через долю секунды, зрение вернулось к нему, но было затуманено. – Держи его. Он ударил меня по яйцам. Будет честно сделать то же самое с ним. – Когда это он тебя ударил? Синдер то терял сознание, то снова приходил в себя. Кто-то держал его. Эстин. Принц стоял у него за спиной, схватив его за руки и держа прямо. Рийн стоял лицом к нему. – Неважно, – прорычал Рийн. – Это случилось. Я собираюсь отплатить ему за оскорбление. Эстин заорал от боли, и Синдер повалился наземь. Рийн тоже издал крик. С того места, где он лежал, Синдер увидел, что эльфы дерутся с кем-то еще. Он улыбнулся. Шриови, Джозеп и Натаз. Гномы встали между Синдером и эльфами. – Это не ваше дело, – сказал Эстин, – проходите мимо. С вами у нас нет проблем. – Гребаные трусы! – прорычал Натаз. – Не можете в одиночку справиться даже с одним человеком? Зрение Синдера все еще было затуманено. Ноги тоже не держали, но он точно не жук! И, ракшас побери, не станет лежать на спине, пока остальные бьются за него! Он со стоном перекатился, привстав на колени. Шриови плюнул Эстину под ноги. – Твоей матери было бы стыдно. Мне стыдно. Как низко пала твоя семья! Ты наджа. Грязь поганая. Взгляд Эстина ожесточился. – Ты заплатишь за это оскорбление. Синдер сумел вскарабкаться на ноги. – Я заплачу, надрав тебе задницу, чертов свин, – сказал Шриови. – На этот раз вам не удастся скрыть то, что вы сделали с Синдером, – сказал Джозеп эльфам. – Вы сломали ему нос, поставили фингал под глазом и наверняка контузили его. Мы не должны драться за пределами тренировочного ринга. – И что, расскажешь администрации? – насмешливо улыбнулся Рийн. – Да, ракшас вас возьми, – сказал Шриови. – Ну и кто теперь трус? – спросил Рийн. – Ты, хрен, – ответил Натаз. – Вы напали на него. Двое на одного. И чего вы от нас хотите? Чтобы мы притворились, что он споткнулся и слетел с ебаной лестницы? – фыркнул Натаз. – Иди на фиг. Именно этого хулиганы и ожидают от своих жертв. – Я не жертва, – сказал Синдер, обращаясь к Эстину и Рийну. Ярость помогала ему держаться на ногах. Ярость оттого, как эти два наследника благородных семей относились к тем, кто был слабее них. Ярость оттого, какую боль причинили ему Эстин и Рийн. Это больше не повторится. – Я принимаю ваш вызов. Один на один. Как только вылечусь. Я бросаю вызов вам обоим. Дуэль. Мастер Абсин будет судить. Он вызвал принца государства и сына благородного дома на официальную дуэль, битву, в которой проигравший либо молил о пощаде, либо объявлялся неспособным продолжать бой. Иногда дуэли кончались смертью, но разве был у Синдера иной выход? Он не станет так жить, не будет постоянно оглядываться, задаваясь вопросом, когда они снова устроят ему засаду. На дуэли мастер Абсин, по крайней мере, мог гарантировать честную игру. – Я буду его секундантом, – сказал Шриови. Голос гнома не дрогнул, но Синдер заметил, как тот бросил в его сторону взгляд, полный сомнений. – Дуэль, – насмешливо улыбнулся Эстин. – С ним? С человеком? – Дуэль может помочь вам двоим избежать исключения из Директората, – напомнил Джозеп Эстину. Сказанное не поддавалось пониманию Синдера. Что? Эстина и Рийна могли исключить за нападение на него? – Ваша единственная надежда на то, чтобы восстановить свою честь, – принять вызов и взять верх над Синдером, – продолжил Джозеп. – Я не стану лгать о том, что видел. Двое эльфов прибегли к Слиянию и избили человека. – Не стану лгать и я, – сказал Шриови. – Как и я, – добавил Натаз. – Вы также оплатите лечение Синдера, – сказал Джозеп. – Иначе мы не согласимся на дуэль. Ни один из нас. Вы заплатите за то, что сделали, из собственных карманов. Эстин и Рийн испепеляли их взглядом. – Принято, – прорычал Эстин и обратился к Синдеру: – Четыре недели. Затем состоится дуэль. И они с Рийном покинули аллею у Кратх-хауса. Синдер осел, и Шриови подхватил его. – Они могут тебя убить, ты знаешь об этом? – спросил гном. – Значит, мне придется убить их первым. Глава 30 На следующее утро, после того как его подстерегли Эстин и Рийн, у Синдера появились проблемы с концентрацией. Голова болела, а при резких движениях накатывала тошнота, отчего хотелось блевать. Желудок тоже болел. То же было и с плечом. Должно быть, вывернул во время вчерашней драки. В результате его не пришлось долго уговаривать сходить в больничное крыло Директората. Доктора тряслись над ним, оставив его в маленьком больничном крыле, и у них ушло несколько дней на то, чтобы устранить нанесенный эльфами ущерб. Несмотря на посетителей, в основном, приятелей-первокурсников, у Синдера было много времени на раздумья. До сих пор он думал о тренировках лишь как о способе стать лучшим. Это желание вспыхнуло маленькой искоркой, но после Турнира Создателя разгорелось настоящим пламенем. Синдер хотел стать лучшим. Он обязан был стать лучшим. Как еще мог он защитить тех, кто не мог защитить себя сам? Это была причина, по которой он так усердно тренировался. В глубине души Синдер считал себя слугой, а не предводителем. Но становиться лучшим было бессмысленно. Стать лучшим в тренировочном поединке ничего не значило. Синдер забыл, что на самом деле значило быть воином, забыл, зачем на самом деле здесь находился. В Третьем Директорате тренировали воинов, а воины убивали своих врагов. Они не тренировались с ними. Они уничтожали их, одновременно сохраняя свои войска. Засада, убийство на расстоянии, превосходство противника числом… все ради победы, если это не нарушает норм морали. И существовала моральная поддержка в борьбе против зла. Дуэли, в свою очередь, были занятием для дураков, пустой тратой времени, а заботиться о рейтинге было еще глупее. В Третьем Директорате Синдер сосредоточился не на тех вещах, подошел к своей подготовке как дилетант. От этого осознания его затошнило. Синдер пообещал себе, что с этих пор скорректирует свою цель, будет тренироваться изо всех сил и сконцентрируется на том, что важно на самом деле: узнать все, что возможно, чтобы бороться эффективнее и сохранить жизни своим братьям-воинам. В последнее время он не уделял занятиям по тактике и стратегии то время, которого они заслуживали. Но больше это не повторится. Когда через несколько дней Синдер покинул больничное крыло, он вышел оттуда с новой целью. Также он узнал, что Эстин и Рийн получили отрицательные отметки в личных делах. Вдобавок комендант устроил им серьезную выволочку. Эстин и Рийн вышли из кабинета генерала пристыженными и с низко опущенными головами, но прежде чем добрались до своей казармы, они столкнулись с Аней. Принцесса тоже на них набросилась, даже не пытаясь скрыть или спрятать гнев и отвращение. Ее яростные крики разносились по всем коридорам холла Огненного Зеркала и до самой зеленой лужайки плаца. Синдера не волновало то, какое наказание получили Эстин и Рийн. Его будущее было важнее, и он решил, что нужно изменить свой подход к тренировкам. Он поклялся узнать о способах ведения боя все, что возможно, как только с дуэлью с двумя эльфами будет покончено. Он победит их, изобьет их так, что у них даже мысли не возникнет снова на него напасть. После этого он сможет двигаться дальше. Разумеется, какой бы глупостью теперь ни казалась дуэль, он все же был рад, что предложил ее. За то, что Эстин и Рийн сделали с ним, любой обычный ученик был бы отчислен из Директората без объяснений, но эти двое не были обычными учениками. Один был принцем сит, а другой – членом могущественной дворянской семьи. Синдер сомневался, что Эстина и Рийна ждали бы еще какие-либо последствия помимо тех, с которыми они уже столкнулись. Однако дуэль могла гарантировать высшую справедливость, которой они оба отчаянно заслуживали. Осталось выяснить, как это обеспечить. Поздним утром Синдер покинул больничное крыло, чтобы увидеться с мастером Абсином. Мастер меча однажды сказал, что единственный способ победить эльфийского воина – принять на себя удар, чтобы нанести другой. После того как Эстин и Рийн избили его, используя Слияние, этот совет казался бесполезным, даже наивным. Синдеру требовалось больше информации. Он нашел мастера Абсина в «Котле», где тот наблюдал за воинами, отправленными в Директорат для особой подготовки. Солнце светило с безоблачного неба, было влажно и жарко, ни одно дуновение ветра не смягчало тепло прохладой. – Как себя чувствуешь? – спросил мастер Абсин, когда Синдер подошел. Даже после недели в госпитале тело Синдера помнило боль от ударов и пинков, которые он получил. – Полностью поправлюсь через несколько дней, – сказал он, стараясь не замечать дискомфорт. – Хочешь узнать, как бороться с эльфом и победить, – скорее сообщил, нежели спросил мастер Абсин. Ему, как обычно, были известны намерения Синдера. Похоже, как и всем. – Как мне побить их? Они могут использовать Слияние, становиться быстрее, сильнее, создавать жар и множество других вещей. Он не позволил горечи поражения проникнуть в свой голос. Нет идеальных воинов. У всех есть слабости. Просто нужно найти уязвимое место Эстина и Рийна. – Во время дуэли эльфам не позволяется использовать Слияние и как-либо иначе влиять на окружающий мир. Это всего лишь битва на шоках.