Он резко остановился. Странные воспоминания… Нет. Не так. Это не были странные воспоминания. Это была странная тоска по мимолетной возможности что-то вспомнить. Что бы это ни было, оно развеялось как дым, сверкнуло краткой вспышкой, словно светлячок, и слишком быстро исчезло, чтобы он успел понять, что увидел. – Ты в порядке? – спросила Аня, глядя на него с беспокойством. – Если тебе плохо, мы можем не танцевать. Синдер выдавил улыбку. – Нет. Я в порядке. Они вышли на танцевальную площадку, как раз когда оркестр заиграл быструю мелодию. – Она тебе знакома? – спросила Аня. Синдер поглядел на других танцующих. Теперь они двигались быстро. Он покачал головой. Их движения были ему незнакомы. – Я поведу, – сказала Аня. Она протянула ему руку, и он взял ее. Далее она подала ему знак, чтобы он положил руку ей на талию. Он нехотя подчинился. Казалось неправильным прижимать к себе Аню так крепко, особенно когда у него в голове возник образ Корал. Должно быть, она заметила его дискомфорт. – Расслабься. Не нужно бояться того, что подумают о тебе другие. Ты не делаешь ничего предосудительного. Синдер сделал глубокий вдох и медленный, контролируемый выдох через нос. Дыхание немного успокоило его нервы, но сердце колотиться не перестало. – Готов? Аня медленно вела его, направляя голосом и легкими жестами. Синдер все время спотыкался. Он изо всех сил старался не наступить ей на ноги, когда они проделали небольшой круг по танцевальной площадке. Аня была терпеливой партнершей, но Синдер видел, что она ждет не дождется, когда музыка умолкнет. Принцесса сердито нахмурилась, еле сдержавшись, чтобы не зашипеть, когда он чуть не наступил ей на ногу в туфле с открытыми пальцами. * * * Аня сдержалась, чтобы не выругаться. Синдер был плохим танцором. Какими бы навыками владения мечом он ни обладал, они явно не распространялись на бальную залу. Он уже три раза чуть не наступил ей на ноги. Полам ее платья чудом удалось избежать его тяжелых ног, и она уже начинала жалеть о том, что заставила парня танцевать с ней. Было странно, насколько плохо он двигался на танцевальной площадке. Она видела его в бою. Тогда он был сама грация и скорость. Ему не должно было составить труд выучить быстрые движения танца и выполнять их вовремя. И все же, очевидно, это было для него трудно. Он танцевал не лучше хромой лошади. И опять-таки, почему ей захотелось с ним потанцевать? Наверняка это как-то было связано с вызывающим блеском в его глазах, который она замечала всякий раз, когда он заговаривал с ней. Ей хотелось принять этот вызов и стереть это самодовольство с его лица. Это был самый очевидный ответ, хотя принцесса и пожалела, что не выбрала более безопасный метод, такой, при котором ее ноги и платье не пострадали бы. * * * Синдер снова чуть не наступил Ане на ногу. Ее спасло лишь то, что она быстро убрала ее. У него на лбу собрались капельки пота, и в тот же момент на него снизошло озарение. Его внутреннее чутье, способность предугадывать ход противника во время боя… Не мог ли он применить его и здесь? Он попытался это сделать. Спустя несколько шагов он приноровился, научился предугадывать дальнейшие шаги Ани. Он подстроился под ее движения: угадывал, когда она наклонится, качнется, сделает шаг вперед или назад, повернется или покружится. Он вошел в ритм танца. Его волнение угасло, и он начал получать удовольствие, танцуя с Аней. На смену ее недовольной гримасе пришла улыбка. В тот же миг в глубине сущности Синдера образовался кристально чистый пруд. Его лоретасра. Ее вид отличался от того, какой он видел ее в Вороге. Теперь ее защищали сине-зеленые молнии, но, несмотря на это, ее появление во время фестиваля удивило его. Он потянулся к ней, но молнии заставили его мысленно шикнуть. Когда он пытался пропустить через себя лоретасру, она обжигала. Он отстранился от пруда, размышляя над случившимся, пока они с Аней двигались в танце. Почему молния охраняла его лоретасру? Синдер не знал, но решил снова потянуться к пруду с идеально зеркальной поверхностью. Как и ранее, странная молния ужалила его, но крошечное количество лоретасры все же вошло в него, и чувства обострились. Мир ожил. Звуки, очертания и запахи усилились. Синдер отдался ритму музыки, более полно включился в Анины движения. Они покачивались, кружились и перемещались среди других танцующих пар, находясь в идеальной гармонии и ритме друг с другом. Они ускорили темп и пронеслись через всю танцевальную площадку. Музыка затянула крещендо. Синдер крутанул Аню, после чего она оказалась в его объятиях, и он наклонил ее над полом. Он смотрел в ее широко раскрытые зеленые глаза. На ее лице словно мелькнул страх. Синдер поспешно выпрямился. Аня вспыхнула. – Спасибо за танец. – Она начала обмахиваться. – Мне очень жарко. Если не возражаешь, мне нужно на воздух. – Разумеется, – сказал Синдер. – Принести тебе воды? Аня улыбнулась. – Это мило с твоей стороны, но не надо. Наслаждайся фестивалем. – С этими словами она поспешно пошла прочь. Синдер уже через несколько секунд потерял ее из виду. Он не понимал, что так расстроило эльфийку. Ему казалось, что после того как он справился с неуклюжестью, танец прошел хорошо. Не так ли? Синдер все еще смотрел Ане вслед. Или он чем-то обидел принцессу? Внезапно он обнаружил, что все еще стоит на танцевальной площадке, и быстро удалился, прокладывая путь к столу с едой, где все еще толпились первокурсники. – Что ты наделал? – спросил Боунс. – Принцесса выглядела не слишком счастливой, когда вы закончили танцевать. – Она была похожа на напуганного кролика, – сказал Рориан с набитым ртом. – Я ничего не сделал, – запротестовал Синдер. Боунс посмотрел на него с жалостью. – Ну, учитывая, как быстро она оставила тебя на площадке, должно быть, что-то ты все-таки сделал. – Честно, ничего я не делал. – Как бы там ни было, – сказал Дептх, – думаю, ее брат этого не одобряет. – Он указал на Эстина, яростно хмурившегося в их сторону. У Синдера сердце ушло в пятки. – Просто великолепно. * * * Аня в одиночестве стояла на балконе, примыкавшем к бальной зале, в тени и частично скрытая высокими кустарниками, украшавшими один из углов выложенного кирпичом пространства. Фулсом царил над безоблачной ночью, и его золотые лучи подчеркивали дворец и его территорию ярким светом. Воздух застыл: не было ни ветерка, добавлявшего прохлады и без того холодной погоде, и ночь была тихой, за исключением бормочущих парочек, прогуливавшихся по саду внизу или беседовавших на балконе. У Ани изо рта мягко, клубами шел пар, когда она глубоко дышала в попытке взять под контроль скачущие мысли. Танец. Воспоминания. Это не может быть правдой. Она не позволит. Она Аня Аруэн, и она уже давно позабыла свою прошлую жизнь. Она смирилась с отсутствием мужа, с потерей детей и семьи. Та, другая женщина, которая время от времени смотрела ее глазами, уже давно умерла. Она уже давно не задавалась сложными вопросами о своем существовании. Она уже давно не беспокоилась о том, что значили обрывочные воспоминания. Она уже давно не раздумывала о природе своей сущности. Не задавалась вопросами о своей истинной природе. Была ли она реальным человеком или лишь чьей-то выдумкой? В конце концов, что такое человек, если не совокупность воспоминаний? И если это так, значило ли это, что и Анина сущность обрывочна? Она убедила себя в том, что все эти вопросы неважны, и отчаянно хотела верить в то, что они неважны. Отчаянно желала забыть о них. Но они не оставляли, беспокоили разум, словно чесотка, от которой невозможно избавиться, и сегодня вся та ложь, что она себе говорила, все притворство о том, что потеря памяти не имела для нее значения, была разоблачена как фальшивка, как она всегда и чувствовала. Все из-за танца с Синдером. Он удивил ее, сперва показав себя неумелым партнером для танцев, а затем превратившись в безупречного. Но дело было в его последнем маневре. Простые шаги, завершившиеся наклоном. Эти движения разожгли в Ане воспоминание, воспоминание из первой жизни. Она вспомнила, как танцевала со своим почившим мужем, и как он произнес ее имя. «Джессира». Глава 27