– Ага, отличный холм, – кровожадно оскалилась она. – Но сильно к нему не привязывайся, скоро снова побежим. Теперь её замысел стал понятен и мне. Я занял место чуть повыше, у массивного камня, лопнувшего на две плоские половинки. На него отлично примостился арбалет, который для меня подобрали в разорённой деревне. Мой прошлый слишком сильно пострадал во время обороны крепости. Этот «Диверсант» сварганили с использованием старых полимеров, поэтому он был гораздо легче деревянного без потери в убойной силе. А ещё прежний хозяин оснастил его простеньким прицелом, который значительно упрощал стрельбу. Ни о какой кратности там речи не шло, зато я точно знал, куда полетит болт. Рядом со мной пристроилась Лиффия. Девчонка как боевая единица никуда не годилась, зато могла подавать снаряды, ускоряя перезарядку. – Братик, можно тебя попросить? – спросила она, поглядывая на приближающихся к нам дикарей. – Если я к ним попаду, убей меня, прошу. Ты ведь очень хорошо стреляешь. – Не неси ерунды! Мы своих не бросаем, забыла? – Просто не хочу, чтобы меня ели по кусочку каждый день. – Не будут, обещаю. – Рю! – крикнула Двойка, обнажив клинки. – Коси тех, что оббегать нас будут. Работаем, мальчики и девочки! Я тщательно прицелился, и завалил ближайшего людоеда, облачённого лишь в шипастые наручи. О его тело запнулся другой, что бежал следом. Отлично, сразу двоих задержал. Дикарей оказалось куда больше, чем я рассчитывал – одних только быстрых спринтеров набралось десятка полтора, а догоняла их настоящая толпа. Всё такие же лысые и раскрашенные под хохлому. Лишь бы среди них не оказалось ещё одного бессмертного… На нашей стороне выступала слаженность и грамотная позиция. Воины далеко не разбредались, стараясь вместе встречать тех, кто взбирался на холм. А вот дикари разбегались кто куда. Одни пёрли по кратчайшей траектории, другие предпочитали найти обходные пути. На них я и сосредоточился, выбивая одного за другим. Болтов у меня было с запасом – помимо двух колчанов при себе, ещё несколько пучков имелись у каждого члена отряда. Только Лиффию не стали нагружать. Разумеется, ковыряющийся неподалёку робот не мог проигнорировать такую нездоровую активность. Он бросил полуразрушенный валун и резво попёр к нашему холму. По пути он столкнулся с подоспевшими людоедами, и принялся их кромсать. На удары палками, копьями и даже грубыми тесаками машина не обращала ни малейшего внимания. В итоге большая часть дикарей увязла в обречённой схватке с железным пауком, и лишь единицам удалось пробраться к нам в тыл. И здесь перепад высот сыграл с нападавшими злую шутку – быстро подняться по склону они не могли, неизбежно подставляясь под огонь. Будь со мной Марь или кто-нибудь ещё из стрелков-отщепенцев, там бы все и полегли. Но у меня одного банально не хватало скорострельности, чтобы успеть нашпиговать каждого. В итоге троим удалось подойти вплотную. Четвёртый получил болт в лицо практически в упор и улетел обратно, к своим не менее дохлым дружкам. А дальше арбалет пришлось временно отложить и сойтись врукопашную. Помочь нам оказалось некому – на каждом из воинов «висели» сразу несколько противников. Лишь один из уцелевшей троицы догадался нацепить на себя мятый нагрудник со шлемом, а вот двое других шли в атаку практически голышом. Но это не делало их менее опасными. Под удар первого из голышей я подставил протез, перехватив клешнёй металлическую палицу с острыми шипами. И пока дикарь безуспешно пытался высвободить оружие, всадил ему прямо в глазницу узкий нож левой рукой. Обмен настолько понравился дикарю, что он отпустил шипастую дубинку и покатился вниз. Следом пришла очередь местами бронированного противника. Этот вооружился уже знакомым серповидным крюком на длинном древке. Не успей я вовремя подпрыгнуть, его подсечка оставила бы меня без ступни. Не гася скорости замаха, он сразу же атаковал тупым концом, но разница в высоте позволила мне отбить и этот выпад. Сразу видно, что противник опытный, и оружием владеет прекрасно. Только и я уже не сопливый новичок, впервые оказавшийся в драке. Кое-какую матчасть уже успел усвоить. Его шест опасен на дальней и средней дистанции, а вот на ближней… Мой рывок он встретил достойно, заблокировав древком опускающуюся ему на голову палицу, а вот пинок ногой ему пришлось останавливать уже собственным нагрудником. Снова сыграла роль высота. Я едва не отбил себе пятку, зато смог столкнуть увесистого людоеда вниз. И пока тот кувыркался к самому подножью холма, у меня появилось время заняться третьим, который уже орудовал на вершине. Лифф опять попала под раздачу, оставшись с перебитой рукой и без ножа. Дикарь хотел было добить её следующим ударом, но та умудрилась откатиться в сторону. И пока он снова замахивался, наступив грязной ногой ей на грудь, я успел лихорадочно дозарядить арбалет и сделать ему экстремальный пирсинг в ухе. Металлический наконечник болта пробил хрящик навылет и глубоко вонзился в размалёванный череп. Людоед замер на бесконечно долгую секунду, заставив меня покрыться холодным потом, после чего всё же соизволил упасть. Но я на всякий случай перезарядился и подбежал поближе, чтобы проконтролировать его, если дёрнется. Но вроде бы тот валялся без движений, потихонечку сползая вниз. Как и положено мертвецу. – С-спасибо, братик, – шмыгнула носом Лиффия. – Опять я бесполезная… – Мы тебя за другое ценим, – уверил я её, выискивая новую цель. Противников у нашей троицы мечников оставалось не так уж им много, но это не значит, что им не нужна помощь. Пара метких выстрелов, и вот они уже добивают последних. С моей стороны тоже больше никто не карабкался. Даже владелец шеста с крюком. А вот робот всё ещё бился с озверевшими людоедами, пытавшимися всем скопом пробить в нём дыру. Пока что это у них не особо выходило, и они один за другим превращались в кровавые ошмётки. Клешни-манипуляторы окрасились в красный цвет, а на корпусе праздничной гирляндой повисли чьи-то кишки. На такую картину можно любоваться вечно, только вот если тут задержаться, то можно из зрителя запросто стать участником побоища. Поэтому мы не стали рассиживаться на холме и совершили быстрое тактическое отступление. Лечились буквально на бегу, бинтуясь и заливая раны лечебным раствором. Лиффии поставили одну из припасённых шин, шутливо пообещав ей купить козьего молока для укрепления костей, как доберёмся до империи. И только потом Двойка внезапно спохватилась, громко выругавшись: – Окрановы дойки, я башку потеряла! – Как будто она у тебя была… – пробурчал Сторк. – Да не свою, дебил! У меня мешок порезали! Она продемонстрировала свой ранец, на боку которого имелась широкая прореха. Перед боем воины скинули наплечные мешки, так что это вряд ли произошло случайно. Расстроенная девушка хотела было вернуться, но я её остановил: – Это не стоит такого риска. Все равно она в последнее время не подавала признаков жизни. – Ладно, хрен с ней… – она раздражённо махнула рукой. – Надеюсь, та ходячая железяка её затопчет. Я согласно кивнул, не став добавлять, что для головы бессмертного свежий человеческий фарш – прекрасный строительный материал. Пожалуй, в этот регион мы больше ни ногой. Глава 19 Мочалка запомнилась мне многочисленными развалинами ферм и поселений, а так же постоянным чувством опасности, исходившим чуть ли не из-за каждого холма. Строением местность чем-то напоминала Синкаан, только с более извилистыми и широкими каньонами. Некоторые прогалины походили на настоящие долины, а высокие скалы отсутствовали полностью Ещё здешняя почва не имела такой насыщенно-красноватый оттенок и была гораздо плодороднее. В тенистых и влажных местах обильно произрастал сахарный тростник, которым лакомились животные с насекомыми. Для заготовки ткани или хотя бы банального мочала его больше никто не резал. Люди здесь занимались исключительно охотой друг на друга. Святое воинство Окрана контролировало западную часть региона, тогда как на востоке располагались последние уцелевшие укрепления Союзной империи. Правда, сейчас от некогда монолитного заслона оставалось буквально парочка автономных крепостей, отбитых в ходе попытки вернуть Мочалку себе. Соваться туда мы не стали – местные гарнизоны терпеть не могут чужаков. В лучшем случае нас обратно закуют в рабские кандалы и отправят батрачить на какой-нибудь каторге. А вот если решат, что мы шпионы окранитов, то казнят на месте, без суда и следствия. Поэтому мы старались не попадаться на глаза вооружённым патрулям, которые периодически курсировали по Мочалке. Кому бы они ни принадлежали. А ещё между этими противоборствующими силами затесались людоеды. Они словно падальщики подчищали места боестолкновений и охотились на мелкие отряды или отбившихся одиночек. Большие орды сюда не заходили, предпочитая разорять менее боеспособные группировки, вроде тех же мятежных фермеров или отщепенцев Святой Нации. Бесконечная резня в регионе привела к тому, что некоторые ущелья полностью устилали человеческие кости. Иногда приходилось идти прямо по ним, без возможности как-то обойти эти могильники. Не то, чтобы мы так сильно боялись потревожить покой мертвецов, просто не хотели выдавать своё передвижение громким хрустом. Встречались здесь и животные. В основном – мелкие падальщики, но однажды нам попалась парочка крупных рвачей, выкашивающих молодую поросль тростника. Останавливать их мы не стали – всех кроме Хруста уже тошнило от сладкого. А вот рой продолжал потреблять стебли килограммами, не боясь заработать диабет. При виде пустынных хищников я испытал смешанные чувства, будто старых знакомых встретил. Но после всего того, что мне довелось пережить с нашей последней встречи, страха они уже не вызывали. Подумаешь, ещё одни монстры, невидаль какая… Лёд предупредил нас, что из-за постоянных стычек имперцев и святош они здесь расплодились не меньше, чем в окрестностях Синкаана. Единственное, что их сдерживает от дальнейшей экспансии – это местные обитатели, в число которых входят и людоеды. Те обгладывают невкусных членистоногих до самого хитина, так что они тут сами по категории «добыча» проходят. К счастью, крупных скоплений членистоногих нам удалось избежать, а одного обнаглевшего рвача прикончил Хруст, продемонстрировав недюжинную сноровку. Рои издавна ведут борьбу с этими хищниками, и тоже не брезгуют их мясом. А качество и вкус продукта их особо не волнует. Таким образом бывший караванщик полностью перешёл с сухпайков на подножный корм. Экономия была далеко не лишней, ведь впереди нас ждала Великая Пустыня. Впервые я заметил её с вершины одного из пологих холмов. Бескрайнее море песка вплотную подступало к сходящим на нет каменным массивам. Насколько хватало глаз, оно простиралось до самых предгорий Руки Окрана. Некоторые пограничные возвышения едва выступали из песка. Здесь его цвет был не настолько оранжевый, уходя больше в желтизну. Вскоре песок начал встречаться и в самих каньонах, вынуждая нас идти по склонам, а то и вовсе забираться на вершины. В таких местах могли скрываться хищники, вплоть до тех же подземных пожирателей, задолжавших мне руку. И вот в какой-то момент песка стало так много, что обойти его уже не представлялось возможным. Великая Пустыня окончательно приняла нас в свои объятья. Однако сейчас передвигаться по ней было не в пример комфортнее. От палящих лучей Матери мою голову прикрывала плетёная шляпа, а конечности не отягощали кандалы. Да и на ногах болтались не деревянные сандалии – мечта плоскостопа. Обувь я себе подобрал ещё у отщепенцев – добротный местный аналог ботинок с высоким голенищем и широкой подошвой. Песок внутрь не попадал, и при этом стопа практически не потела. Только обмотки из тонкой ткани, заменяющие носки, приходилось сушить каждый вечер. Пахли они столь оглушительно, что забивали все посторонние запахи. К сожалению, Хруст не обладал даром вынюхивать опасность, и за первый день нам пришлось трижды сражаться с рвачами. Однажды их выполз целый десяток, заставив нас серьёзно попотеть. Только и мы больше не были беспомощными рабами, как в начале пути. Даже я при всей своей никудышной подготовке смог завалить троих из арбалета. Главное, это попасть в крохотную на фоне всего остального тела голову. И не дёргаться, чтобы ни происходило вокруг. Воины же прекрасно справлялись даже с двумя противниками сразу. Доставалось в ответ только неповоротливому Сторку, но того берегла жёсткая броня. Чтобы не свариться в ней он накидывал поверх накидку в виде длинного пончо, а вот Двойка с Хрустом передвигались как обычно. Муравьиноголового жара вообще не беспокоила. Если раньше пустынные охотники казались мне тёртыми ребятами, то сейчас я бы на них не поставил в схватке на равных. Да и мои подчинённые неплохо сработались, поддерживая друг друга. Мне оставалось лишь прикрывать их с тыла и заботиться, чтобы нас с Лиффией никто не сожрал. Так что десяток тварей, пусть и с трудом, но всё же отправился на тот свет. Больше всех на свой счёт записал Хруст, а вот Сторку едва не оторвали руку. Ему явно недоставало мастерства, но во время ночных привалов он частенько тренировался с мечом. Парень немного отошел после смерти подруги, хотя в бою он нарочно рвался вперёд, за что потом отгребал от Двойки. На следующий день нападение произошло всего одно, но на этот раз хищникам пришлось нас догонять, пока мы не устроились на вершине одного из ближайших барханов. Там преследователи и полегли – кто со стрелой в башке, кто с распоротым брюхом. Серьёзных стай нам так и не встретилось. Всё же здесь частенько курсировали разведотряды, приглядывающие за пограничными территориями. Полноценных форпостов в пустыне не создашь, поэтому имперцам приходилось изворачиваться с мобильными группировками, постоянно меняющими своё местоположение. Не самый совершенный метод, но крупные силы противника обычно выдавали себя ещё на подступах к владениям Союзных городов. Оставалось лишь надеяться, что наша малочисленная группа не привлечёт к себе ненужного внимания. Двойка взяла курс на юго-восток, к ближайшему городу под названием Стоат, рассчитывая довести нас туда за несколько дней. Не обременённые поклажей или тягловыми животными, за дневной переход мы покрывали свыше сорока миль. Студёными ночами отдыхали, закутавшись в спальные мешки и прижавшись друг к другу. Для нас это уже стало привычным делом, только девушки обычно зажимали меня с двух сторон, не давая спокойно повернуться во сне. Мы могли двигаться и быстрее, но я нарочно решил не гнать отряд до изнеможения, чтобы нас не подловили где-нибудь с высунутыми от усталости языками. Провизии, включая драгоценную воду, у нас оставалось ещё на неделю. Специально для этого набрали её впрок, выбрав ручей почище. Люди за пять дней встретились нам всего раз. Довольно крупный отряд – не меньше двадцати штыков, помимо нескольких животных. Мы заметили их первыми, и на всякий случай пропустили процессию. Тем более, те двигались противоположным курсом, так что это вполне могли оказаться имперские воины. Или какие-нибудь отчаянные авантюристы. В любом случае, встречаться нам с ними посреди песков не стоило. Законы здесь действуют только на территории городов, а в пустыне прав тот, кто сильнее. Так что всякие наёмники или даже воины регулярных войск вполне могут ненадолго примерить на себя шкуру бандитов. И это не говоря уже про многочисленных охотников на рабов, курсировавших между городами. Официально они выслеживают беглых невольников, а по факту – кто им попадётся в руки, тот и раб. Без видимых ориентиров в пустыне частенько сбиваются с пути, но мы двигались, как по компасу. Я иногда сверялся с навигатором, однако Двойка была непогрешима. Для неё здешние барханы – практически второй родной дом, так что бывшая наёмница интуитивно чувствовала верное направление. Наверняка она немало по пескам накуролесила в юности. Каждодневная однообразность притупляла внимание, но уж лучше так, чем нестись сломя голову с преследователями на хвосте. Так что я старался не расслабляться и приглядывать за округой. Шестой день мы провели практически на одном месте, застигнутые внезапной песчаной бурей. Вихрь унялся ближе к вечеру, так что в этот раз мы едва преодолели с десяток миль. Но в такую непогоду можно остаться без глаз, пытаясь идти в этом оранжевом мареве. Я и так оттуда поутру чуть ли не по пригоршне песка вытряс. На седьмой день спутниковые снимки преподнесли сюрприз. На них стало проявляться нечто чёрное и крупное. Сначала я принял это за скальные образования, но потом понял, что у объекта слишком уж правильные очертания. А когда мы подошли ближе, убедился в этом окончательно, уже собственными глазами. Непонятное сооружение было настолько огромным, что просматривалась даже издалека. Отсюда она действительно напоминало гигантский сегментированный гребень, выточенный из чёрного камня. Охватить его взглядом просто не получалось – мешал неровный рельеф. А вот сверху открывался более наглядный вид.