– Я хочу знать правду, Сабина. Вокруг меня в последнее время столько лжи, догадок, странных случайностей, подстав, что я запуталась, – поднимаясь с места, обнимаю себя руками. – Для такой, как я, сложно угадывать людей. Я хочу им доверять, понимаешь? Хочу не бояться этого делать, но получаю в ответ лишь боль, – произношу, бросая на неё вопросительный взгляд. Она бледнеет от моих слов. – Я никогда тебя не предам. Клянусь, Реджи. Если ты хочешь быть с Дином, то я уйду в сторону. Я… – Дин мне неинтересен, Сабина. В данный момент я говорю исключительно о тебе и обо мне. О наших дружеских отношениях. Скажи мне, в тот день, когда я попросила тебя отвлечь Дерика, ты сообщила мне, что он тоже хотел с тобой поговорить. Это так? Она молчит и опускает голову. – Это так? – громче спрашиваю её. – Нет. Это я попросила его о личном разговоре. Единственное, что могло привлечь его внимание, это ты и твои тайны. Он на них, как на красную тряпку, реагирует. Вот и использовала тебя, чтобы провести с ним время, – едва слышно отвечает она. Боже, зачем опять лгать? – Данис доехал до вас? Я попросила его присмотреть за тобой. Он был там, Сабина? Я замечаю, как трясутся её руки. Она цепляется за свои пальцы и сглатывает, поднимая на меня покрасневшие глаза. – Ты знаешь… всё знаешь, да? – шепчет она. Её губы дрожат, глаза наполняются слезами. – Я хочу услышать это от тебя, Сабина. Зачем? – Реджи, прости… прости меня, прошу. Я… я не думала, что всё так случится. Это ведь было совсем безобидно. Ничего не должно было произойти! Это была уловка, чтобы ты осталась с нами, понимаешь? С нами. Со мной, здесь. Раньше никто со мной не дружил, потому что я не такая, как они. А ты… потом Эни… и я словно увидела жизнь с другой стороны. Я не хотела тебя терять, и… это я придумала план. Рассказала Дину, и он тоже ожил, обретя шанс. Он так тебя любит, Реджи, ты даже представить себе не можешь. Он боится потерять тебя. А Данис… мы всегда всё делали вместе. Я не могла его оставить в стороне, но всё пошло не по плану, – всхлипывая, Сабина вытирает нос. – Когда мы услышали сначала твой крик, а затем Дина, то я поняла, что это точно не наш план. Да, твой крик был предсказуем, но не его. И ты там… на обрыве… просишь о помощи… я возненавидела себя. Не знала, что мне делать. Мне хотелось кричать от паники и вытащить тебя оттуда. Я так испугалась, что потеряю тебя. И виню себя за всё, Реджи. Я виню себя. Если бы не Дерик, то я бы тоже умерла. Просто не смогла нести такую ношу на своих плечах. Это я виновата во всём! Я их подговорила… я эгоистка… я… – Сабина, – подскакиваю к девушке и обнимаю её. Она, рыдая, сжимает меня, скуля мне в шею. – Прости меня, Реджи. Прости. Я обещаю, что никогда не дам тебя в обиду. Никому. Никогда… только прости меня. Хочешь, не дружи со мной больше. Я уеду, но ты… – Не нужно столько жертв, Сабина, – слабо улыбаясь, отклоняюсь назад и вытираю её мокрые щёки. – Ты не злишься? – Я злюсь, немного злюсь на то, что ты сама не призналась мне. Я хочу доверия, хотя бы от тебя, Сабина. – Лживая я стерва. Говорю о том, как мне важно не видеть в человеке опасность, а сама переспала с мужчиной, в которого она влюблена. Боже, я недостойна дружбы. – Прости меня, я больше так не буду. И я… я готова рассказать тебе всё. – Есть что-то ещё? – напряжённо спрашиваю её, отпуская плечи Сабины. – Да. Герман, – мрачно отвечая, она хлюпает носом. – Он подставил тебя, Реджи. Сначала я не могла понять почему, но теперь всё ясно. Сегодня ты сказала, что тебя заинтересовал кое-кто другой, и Герман единственный, кто изменился в последнее время. После твоих слов сегодня днём я всё же решила кое-что проверить. – Что ты проверила? – Помнишь, мы приехали в полицейский участок за тобой? – Да, конечно. – Тогда я заметила на столе Германа под папками уголок конверта. Знакомый белый конверт с жёлтыми полосками. Долго думала, где я могла его видеть. Когда-то, чтобы заработать денег, я сливала информацию про Дина и его жизнь в замке прессе. Этим здесь грешат все. И та газета, в которой была опубликована статья о вашей ссоре с Дином, всегда отправляет гонорар в таком конверте. Чек можно обналичить только в банке Альоры. И это был конверт именно из этой конторы, Реджи. – То есть ты хочешь сказать, что Герман продал информацию для той статьи? Его не было на балу. Точно не было… – Не было, ты права. Но была Эни. Узнав о том, что она не хочет выходить замуж за Дина, и услышав ваш первый разговор, всё встало на свои места. Она искала причину, по которой все взгляды будут направлены на тебя, и ваша история с Дином всплывёт наружу, позволяя ей остаться в стороне. Герман был готов это сделать, чтобы ты осталась с ним, и история, наоборот, повлияла на ваши отношения. Понимаешь? Они оба преследовали свои цели. И я проверила это. Меня знают в редакции, и за приличную сумму готовы сдать любого информатора. Но этого уже не потребовалось. У Германа был конверт, и его же адрес был указан в письме, которое он отправил в газету. Я видела его своими глазами, Реджи. Поэтому я ушла сегодня с ужина. Хотела рассказать тебе и предупредить о предательстве, но он начал манипулировать моими прошлыми грешками, закрыв мне рот. Но теперь я не боюсь. Твоя дружба мне важнее угроз Германа. Ты должна забыть о нём, Реджи. Забыть навсегда. Он не так прост, как кажется… Да вы серьёзно? Ещё сюрпризы будут, или на этом остановимся? А я ему в любви признавалась сегодня! Не везёт, так не везёт мне с мужчинами. – Реджи, я прошу тебя, постарайся не встречаться с ним и… – Спасибо за заботу, – киваю Сабине и поднимаюсь с кровати. – Но ты всё равно сделаешь по-своему, да? Усмехаясь, оборачиваюсь к ней. – Мне нужно подумать, я ещё и с Дином согласилась лететь в Монте-Карло. Понятия не имею, к чему это всё приведёт, но никто не должен пострадать. Пусть я, но только не невинные люди… – Почему ты берёшь на себя ответственность, от которой ещё утром отказалась, Реджи? Зачем тебе это? – Не знаю, Сабина. Но в данный момент в моей голове сумбур. Стоит мне отвернуться, так вновь что-то происходит, и я устала уже быть той, кто узнаёт обо всём самой последней, хотя это напрямую касается меня. Скорее всего, мне придётся покинуть Альору, потому что иного выхода для решения проблемы, я не вижу. Все пути сходятся на мне. Нет, не переубеждай, потому что я сама ничего не понимаю. Дай мне время, но уверяю тебя, что зла на тебя не держу. Я же жива, да? Значит, всё хорошо. Доброй ночи, и, надеюсь, что в Монте-Карло ничего не случится. Помолись своим богам, – киваю Сабине и выхожу из её спальни. Меня словно по затылку ударили. Слишком большой поток информации, и я попросту не могу быстро с ней разобраться. Нужно действовать по порядку, но не сегодня. Точно не сегодня. Меня со всех сторон прижимают, и я хочу убежать от давления. Иначе я не справляюсь. Сколько раз я пыталась уехать, но не удалось. Я волнуюсь за будущее и Дина, и Альоры, за Сабину, за Эни и даже за пресловутого Дерика. Боже, вот оно мне надо? У меня было два человека, о которых я думала и то изредка. Всего два человека, потому что Питер никогда не был кем-то очень особенным, поэтому его я даже в расчёт не беру, только Инга и Мег. А теперь их столько… Останавливаюсь у дверей своего корпуса и понимаю, что не хочу туда идти. Я боюсь встретиться с Дериком. Боюсь снова думать о чувствах и нарушить шаткое безразличие и усталость. Но некуда мне спрятаться и скрыться. Ноги гудят от усталости, и я вхожу в крыло, в котором, как обычно, темно и тихо. Бросая взгляд на лестницу, выхожу в сад и снимаю туфли, оставляя их на пороге. Шлёпая босыми ногами по дорожкам, мечтаю о ванне. Большой, наполненной горячей водой, ванне. Сразу же вспоминаю то место, удивительное и волшебное, в которое так хочется вернуться, но всегда есть альтернатива. Улыбаясь себе, спускаюсь на нижний этаж и останавливаюсь перед бассейном с кристально чистой водой, подсвеченной, расположенными на дне фонарями. От воды исходит пар, а это значит, что бассейн с подогревом, и его точно чистят часто. Наклоняясь, провожу пальцами по глади воды, и она идёт рябью. Тёплая. Оглядываясь, проверяю, что поблизости никого нет, и прямо в платье сажусь на бортик, опуская ноги в воду. Благодать. Сложить всё воедино очень сложно. Крайне сложно. Понять, что от меня все хотят, и почему им наплевать на мои чувства, не хочется, потому что будет больно. Все меня используют, и от этого можно устать. Каждый день случается так много нового, что я не успеваю адаптироваться, и это даёт точное понимание того, что я никогда не справлюсь с руководством целой страны. А что Дин? И жаль, и послать хочется. О Дерике я даже думать боюсь… очень боюсь… Слыша мужские голоса, раздающиеся откуда-то из темноты, быстро подскакиваю на ноги, едва не поскользнувшись, несусь по дорожке вверх, выжимая на ходу подол платья. Будь оно неладно. Заскакиваю в дом, подхватив по пути свои туфли, и быстрым шагом иду к себе. За мной тянется мокрый след. Плевать. Высохнет. Оказываясь у себя, швыряю туфли в угол и злюсь оттого, что даже насладиться водой мне не дали. Поворачиваясь лицом к балкону, пытаюсь расстегнуть замок платья на пояснице, но он намок и противится моим жалким стараниям. Неожиданно моих рук касается что-то горячее. Визжа, подпрыгиваю на месте и делаю резкий поворот, путаясь в мокрой ткани, обернувшейся вокруг ног. Моё сердце подпрыгивает до горла и, кажется, сейчас, вообще, пойдёт плясать канкан, когда я вишу в воздухе, удерживаемая двумя крепкими мужскими руками. Чёрные глаза, смотрящие прямо в мои, ещё больше нагнетают панику. Я понятия не имею, откуда в моей спальне взялся Дерик, но он здесь. – Какого чёрта? – шиплю, находя равновесие и толкая его в грудь. – Нам надо кое-что обсудить… – Нет. Не надо. Необязательно. Не сегодня, – мотаю головой, отходя на шаг от него. – Джина, дай мне сказать… – Нет. Ты вчера достаточно наговорил. Мне хватит. Мне по горло достаточно всего, что ты говоришь. С меня достаточно твоей лжи, понял? Поэтому свали отсюда и оставь меня в покое. Сегодня я больше не намерена с тобой ругаться. Я сказала тебе всё. На этом точка, – произношу и указываю пальцем в пол, злясь на то, как предательски дрожат коленки от его взгляда словно у побитой собаки. Да пошёл он! Пошёл он подальше! Прямо сейчас! – Иди к своей Кристин или кому-то ещё, но ко мне не приближайся. От тебя одни проблемы, а мне их по горло хватает. – Решительно направляюсь в ванную, чтобы скрыться от его, теперь уже слишком тяжёлого взгляда, который я ненавижу. Он ничего хорошего не сулит… Резко тянет меня назад, и я вскрикиваю, падая навзничь. Дерик снова поддерживает меня. – Да прекрати уже! Сойди с моего платья! – возмущаясь, пытаюсь повернуться, но он наступил на подол и не сходит с него. Говорила же ничего хорошего. – Прости… – Прости? Думаешь, одним «прости» отделаешься? Нет. Дерик, дай мне лечь спать! – Пихаю его спиной в грудь, а его ладони проходят по моему животу, и мышцы сжимаются, сразу же вспоминая о его размерах внутри меня. – Не трогай… Он трётся носом о мою щёку. Голос пропадает. – Что я могу дать тебе, Джина? Жить одним днём? – Мне ничего не нужно от тебя… Его ладони проходят по моим ягодицам, и он быстро расстёгивает замок платья. Ну как он это сделал? – Дерик, – предупреждающе шиплю, вырываясь из его рук, но он притягивает ближе к себе. – Прости меня, Джина. Меня обдаёт его горячее дыхание. Смесь алкоголя и сигарет. Он курит? Боже, ну куда хуже? – Отпусти, и я подумаю, – хрипло отзываюсь, замирая на месте. – Я отпустил. Пять лет назад. Я отпускал тебя слишком часто, и ты к этому привыкла. Я должен отпускать людей и не сближаться с ними, потому что рядом со мной опасно. Ты не понимаешь… – Опасность не приравнивается к унижению. Постоянному унижению с твоей стороны. Опасность – это не больно. Ты сам говорил, что умирать не больно, – резко перебиваю его и толкаю локтем в грудь, вырываясь из рук. Поворачиваясь, вижу, что Дерик потирает грудь и кривится. – Умирать не больно, Джина. Не больно, когда нечего терять. А когда в жизни появляются значимые для тебя люди, именно они превращаются в огромное богатство, с которым страшно расстаться. Больно не тебе, а им. Больно им, этим людям, а тебе лишь жаль, что ты оказался на их пути. Вот и весь принцип смерти. Было ли мне больно? Да. Мне было больно, Джина. И эту боль не забыть, потому что единственный человек, о котором я думал, когда лежал раненый и весь в крови – ты. Стечение обстоятельств, да? Глупое стечение обстоятельств, но забыть тебя я не смог. Моё горло сжимается от горьких слов Дерика, и я моргаю, чтобы не расплакаться. Это лучшее признание в моей жизни. Единственное ненормальное, безумное и жестокое. – Зачем ты мне это говоришь? Зачем, если вчера ты…