– Я никогда не шучу. – Тогда я прошу тебя освободить моего названого брата, Вэнь Тайлая. Император не предполагал, что Чэнь попросит освободить заключенного. На мгновение он растерялся. Увидев сомнение императора, Чэнь спросил: – Чем мастер Вэнь оскорбил тебя? – Я не могу освободить его, но, поскольку я пообещал, не могу и отказаться от своего слова. Вот что я тебе могу сказать точно: я не буду его убивать. – Тогда у нас нет выбора, кроме как действовать силой. Я попросил освободить его не потому, что мы не в состоянии спасти его, а просто чтобы не навредить нашей дружбе. Цяньлун был свидетелем могущества ордена Красного цветка, и он знал, что это не пустое хвастовство. – Я ценю твои добрые намерения. Но говорю без утайки: я не могу позволить этому человеку вырваться из моих рук. Если ты настаиваешь на попытке спасти его, то я убью его через три дня после этого разговора. – Если ты убьешь мастера Вэня, ты больше никогда не будешь спокойно есть и спать, – пригрозил он. – И если я не убью его, никогда не смогу спокойно есть и спать, – ответил император. – Если это правда, то императорский трон не может сравниться с беззаботной жизнью, которую я веду, – сказал Чэнь. – Сколько тебе лет? – Двадцать пять. – Я не завидую твоей беззаботной жизни, но я завидую твоей молодости. – Но это не имеет никакого значения. Независимо от того, каких высот достиг человек, каждый все равно превращается в прах, когда его время истекает. – Сколько у тебя жен? – спросил Цяньлун. Не дожидаясь ответа, он снял со своего наряда нефритовый камень и протянул его Чэню, сказав: – Это бесценное сокровище. Отдай это своей жене. – Я еще не женился, – ответил он. – Тогда подари это даме своего сердца в качестве свадебного подарка, – рассмеялся император. Чэнь принял камень. Нефрит бледно светился в лунном свете, и он нашел его слегка теплым на ощупь. Чэнь понял, что это был кусок ценного теплого нефрита. На нефрите золотом было выведено тонким печатным шрифтом: «Настоящая любовь – эта та, которая прошла все тяжелые испытания, посланные богами». – Если бы я не знал, что ты человек с большим сердцем, я бы не дал тебе этот кусок нефрита, не говоря уже о том, чтобы попросить тебя подарить его человеку на твое усмотрение. Эти слова могут показаться печальными, но это не так. Цзялуо понял их истинный смысл. – Юные влюбленные, которые очень сильно любят друг друга, должны пройти все преграды, посланные богами и духами, – сказал Чэнь. Не желая больше ничего слушать, Чэнь Цзялуо положил теплый нефрит в карман и сказал: – Спасибо за твою доброту, увидимся позже. Он поднял руку в знак прощания. Взмахнув правой рукой, Цяньлун сказал: – Береги себя! Чэнь Цзялуо повернулся и собрался уезжать. Бай Чжэнь подошел к Чэнь Цзялуо и сказал: – Я очень благодарен вам за то, что вы спасли мне жизнь, но, боюсь, отплатить за эту доброту будет нелегко. – О чем вы говорите, господин Бай? Мы же с вами мастера боевых искусств, какой смысл бросать друг друга в беде? Чэнь Цзялуо побежал обратно в старый особняк, перелез через стену, нашел Жуй Фан и сказал: – Мой брат сейчас занят в новом саду, очень занят, я приду к нему позже. Жуй Фан, у тебя есть какое-нибудь желание? Скажи мне, и я исполню его для тебя. – Я хочу, чтобы ты был цел и невредим, женился на хорошей девушке и в будущем у тебя родилось много хороших детей. Чэнь Цзялуо рассмеялся и сказал: – Боюсь, это будет нелегко. Где Цин Пао и Юй Ши? Пойди и приведи их. Я хочу их увидеть. Цин Пао и Юй Ши были молодыми служанками, которых он помнил с детства. – Юй Ши умерла год назад, но Цин Пао все еще здесь. Я схожу за ней. Вскоре Цин Пао вошла в комнату. Чэнь Цзялуо не мог поверить, что красивая девушка с яркими сияющими глазами и есть Цин Пао. Она покраснела, увидев Чэнь Цзялуо, и воскликнула: – Сань Гуань! – Ты так выросла и похорошела. Жаль, что Юй нет с нами. Как она умерла? – Она прыгнула в море и утонула, – расстроенно ответила она. – Почему она прыгнула в море? – ошеломленно спросил Чэнь. – Второй мастер хотел взять ее в жены еще ребенком, но она отказалась. Чэнь Цзялуо вздохнул. Цин Пао заплакала: – Юй Ши должна была стать женой Цзинь Чжуна, но пришлась по вкусу Второму брату. Однажды он напился, позвал ее в свою комнату и обесчестил. На следующий день Юй Ши плакала и причитала, говоря, что больше не хочет жить. Я постаралась утешить ее, ведь она ни в чем не виновата. Но она не смогла пережить этого и ночью прыгнула в море. Цзинь Чжун не смог смириться со смертью любимой. В тот же день он разбежался и разбил голову о статую каменного льва перед домом. Глаза Чэнь Цзялуо расширились, когда он услышал это, и он закричал: – Я никогда не думал, что мой брат на такое способен. Я хотел встретиться с ним, увидеть его, но теперь я не хочу его знать. Где находится могила Юй Ши? Отведи меня туда. – У ворот Сюаньдэ. Когда рассветет, я отведу тебя туда. – Пошли сейчас. – Ворота дома еще не открылись, как мы выйдем? Чэнь Цзялуо слегка улыбнулся и обнял ее левой рукой за талию. Лицо Цин Пао покраснело от стыда, отстранившись, она легко выскользнула в окно, Цзялуо последовал за ней. Они быстро пробежали по черепице, спрыгнули и оказались у ворот Сюаньдэ. Девушка отдышалась и с удивлением спросила: – Чэнь, ты нашел элексир бессмертия? – Ты испугалась? – спросил Чэнь. Цин улыбнулась, но ничего не ответила и повела Чэнь Цзялуо к могиле Юй Ши. Чэнь Цзялуо взглянул на землю, усеянную нефритом, и вспомнил об их старой дружбе. Он три раза поклонился перед могилой. – Если бы я был дома, то Второй брат не посмел бы так поступить, – сокрушался он. Подняв голову, он увидел, что луна уже опускалась на западе и звезды мерцали на небе. – Пора возвращаться, у меня важные дела в Ханчжоу. Вместе они вернулись в дом Чэня. Когда Чэнь уже собирался вылезать из окна, Цин обратилась к нему: – Господин, я прошу вас об одном. – Да, говори. – Позвольте мне снова послужить вам, я бы хотела расчесать ваши волосы, – произнесла она. – Хорошо, – ответил он, немного поразмыслив. Он сел, а Цин, раскрасневшаяся и довольная, вышла из комнаты. Немного позже она вернулась с серебряным подносом, на котором стояли две изысканные фарфоровые чашки: в одной – суп из белой лилии с корицей и белыми грибами, а в другой – четыре кусочка клейкого риса с сахарным корнем. Она поставила поднос перед Чэнь Цзялуо. Цзялуо десять лет прожил вдали от дома, посреди пустыни и дикой местности, и ему казалось, что прошла целая жизнь. Было непривычно вновь ощущать себя представителем высшего общества, пользующимся серебряными приборами. Он ел суп серебряной ложкой, пока Цин Пао расчесывала его волосы, предварительно намазав их маслом. Палочками он по очереди вынимал из сахарных корней шарики клейкого риса: один съедал сам, другой протягивал Цин Пао. – Ты совсем не изменился, – рассмеялась Цин Пао. Пока она заплетала косу, Чэнь успел перекусить. – Почему бы тебе не надеть длинное пальто? Вдруг простудишься? Чэнь Цзялуо от души рассмеялся: – Неужели в твоих глазах я все тот же слабый и беспомощный юноша, каким был десять лет назад? Цин Пао принесла длинную синюю рубашку и сказала: – Это рубашка Второго мастера; она немного великовата, но тебе пойдет.