Ей хватило беглого осмотра для понимания проблемы Рондона, после чего он оделся со скоростью молнии и уставился на нее с мольбой во взгляде. — Я так понимаю, этот “подарок” у вас не от подруги племянницы мистера Сандерса, — сказала Джейд, ожидая, пока он оденется. — Или? — Нет-нет, она. мы не. У нас свадьба через две недели. А это у меня от. другой дамы, более легкого поведения. — И много вас у той дамы отметилось? — уточнила Джейд. — Имею в виду стражников. — Есть пара человек, — уклончиво ответил он. — Вы понимаете, отмечали повышение одного из парней, ну и. — Ясно. Напишите мне адрес места, где вы отдыхали. Или где я смогу найти дам, что помогали вам расслабляться тем вечером. Не смотрите так и не вздумайте падать в обморок! — прикрикнула Джейд, заметив, как побледнел Рондон. — Я не собираюсь никому о вас рассказывать. Выдам лекарство. На всех. Пилюли и мазь. Распишу прием. Можете сказать им, что лечение получили от мужчины, если станет легче. У вас до свадьбы как раз хватит времени на восстановление. Если снова не захотите развлечься в объятиях более доступных особ. — Не захочу, мисс Дэвис! Я люблю Эмму! А тут... ругх попутал! — Знаю. Вы-то, само собой, ни при чем, — с самым серьезным видом кивнула Джейд. — Во всем виновата нечистая сила и женщины. Пройдите за мной и не забудьте написать адрес той, что вас, бедняжку, совратила. Глава 6. И противоречивые чувства — Грегори! Как я рада все-таки встретить тебя спустя два дня ожидания! Граф Баррингтон не позволил себе ни малейшего проявления недовольства. Отложив приборы, с самой доброжелательной улыбкой он поднялся навстречу матери, приветствуя ее: — Доброе утро, превосходно выглядишь. — Даже на смертном одре я буду идеальной. — Ее сиятельство легко повела плечами и позволила сыну поцеловать себя в щеку, почему-то пахнущую мятой. — Значит, тебе все еще нездоровится? — понял намек Грег. — Мигрень не отступает? — Какая разница? Тебе все равно некогда обсуждать со мной такие пустяки, как мое здоровье, — ответила та, скорбно поджимая губы. — Но спасибо за заботу, мой единственный дорогой сын. Слово единственный она выделила особо, дабы подчеркнуть все то, что осталось невысказанным. Много-много невысказанного. — Я действительно волнуюсь за тебя. — Грегори лично отодвинул для леди Марджери стул. — Расскажи мне, как ты? Ее сиятельство недоверчиво прищурилась, помешкала, но, не обнаружив подвоха, смилостивилась. Присев за стол, она сразу уточнила: — Сколько у тебя времени, сын? Ты почти не появлялся в доме эти два дня. — Время. оно играет против нас. Этот город не позволяет отдыхать, мама. — Грег вернулся на свое место, кивнул собственным мыслям и осторожно начал заготовленную заранее речь: — Я бы хотел, чтобы ты была в безопасности. А Рагос и безопасность — совершенно разные понятия. Здесь слишком распоясалась нечисть. Не такая, какой мы привыкли видеть ее в столице. Там это лишь заголовки в газетах, здесь — реальность. — Леди Майлз заезжала вчера, — кивнула ее сиятельство, — она рассказала о звере. — Вот как... — Этого Грегори не ожидал. Меньше всего он хотел пугать и без того впечатлительную мать. — Ну, слухи о звере слишком преувеличены. Люди привыкли раздувать из мухи слона. — Только не в Рагосе, — леди Марджери покачала головой. — Я уже знаю, что местные, напротив, предпочитают относиться ко всему спокойно, сын. Поэтому слухи скорее преуменьшены. Грег недовольно поджал губы. — Это не имеет значения, — проговорил он с нажимом, — потому что лучшие специалисты города сейчас заняты поимкой нечисти. На улицах за эти два дня уже стало намного чище. — Ты тоже за это время осунулся, — заметила ее сиятельство. — Отосплюсь позже, и все вернется на круги своя, — улыбнулся Грег. — Что же касается тебя, мама, я понимаю, насколько Рагос... скучное место для вдовствующей графини. Этот особняк слишком мрачный для тебя, да и город слишком тесный. Поэтому, для твоего же блага. Леди Марджери хлопнула в ладоши, перебив сына. Ее лицо осветила совершенно счастливая улыбка, глаза просияли. — Дорогой! Ты так хорошо меня понимаешь! — проговорила она таким тоном, что в душу Грега закралось невольное сомнение в ее правоте. — Это прекрасно! И я рада, что ты сам решил предложить такой вариант развития событий. Граф не придумал ничего лучшего, чем кивнуть. — Бал! — вбила мать первый гвоздь в крышку гроба, в котором суетливо сбились в кучу надежды Грегори на лучшее. — Я устрою праздник! Соберу лучших людей Рагоса, и мы достойно отпразднуем не только твое назначение, но и победу над зверем! Ты ведь сказал, вы уже почти его поймали? — Угу. — Это прекрасно! А еще. Бам! Бам! — новые гвозди вколачиваются в крышку. — Леди Майлз рассказала мне о традиционном празднике наступления осени: Райвисте. С ее слов, будет чудесно! Немного дико, конечно, но — с другой стороны — где еще знакомиться с прекрасными традициями севера, как не на севере, правда, дорогой?! — Танцы у огня! Огромный стол с угощениями на площади Святого Игара! Раздача традиционных сладостей, гадания и гуляния до самого утра. Я просто мечтаю увидеть все своими глазами, сын! — Ты?! — Грегори прищурился. — Мама, мне кажется, ты никогда не увлекалась ничем подобным. — Ох, милый, годы берут свое, и скоро я стану совсем никому не нужной, — леди Марджери грустно вздохнула. — Муж, с которым я могла бы достойно встретить старость, умер, ты продолжишь заниматься чем угодно, кроме семьи, внуков у меня так и не случится, и... — А когда праздник? — перебил ее Грегори, почувствовав небывалый энтузиазм. — Звучит и правда неплохо. Развеешься. — Через неделю! — глаза леди Марджери снова засияли. — И я вызвалась помогать с его организацией! В то же время подготовлю все для бала, проведем его после Райвиста. Пригласим сливки общества! Нужно обживаться здесь, сын, хватит сидеть сложа руки и жалеть себя. И спасибо, что ты поддержал меня во всем этом! Бах!!! Последний гвоздь. А ведь у Грега был совсем-совсем другой план. Попрощавшись с матерью спустя четверть часа, он отправился на оговоренное заранее место встречи. В западную часть города, где его должны были ждать несколько парней-боевиков. Они собирались прочесать несколько районов, опросив местных жителей и устроив обыск в зданиях, помеченных на карте как “подозрительные” и “имеющие не лучшую репутацию”. На поимку вервольфа за последние дни были брошены почти все силы города. От жителей Грегори также требовал ответственности, которую они отказывались проявлять добровольно. В итоге граф вынужден был повысить штраф за нарушение комендантского часа и ужесточить меры наказания для особо злостных нарушителей. Рагос и его население приходилось брать силой, иначе он отказывался сдаваться, предпочитая гнить в свое удовольствие. Следуя к западной части города, Грегори снова поймал себя на мысли о том, что дороги тоже нуждаются в ремонте. Как и многие административные здания. И целые районы. Он тихо застонал, потер глаза большим и безымянным пальцами, отгоняя тоску. В столице его ждал роскошный особняк, а в ее пригороде — шикарное поместье. Любой там слушал каждое слово Грега широко открыв рот и боясь перечить хоть в чем-то. Дела шли неплохо, знакомства семьи открывали любые двери, а женщины выстраивались в очередь, чтобы предложить себя. Хорошая сытная жизнь нравилась Грегу, манила легкостью и вседозволенностью. В Рагосе мир открывался ему с другой стороны. Люди здесь всегда настороже, и если кого и почитают, то только старых богов. Приезжих встречают без пиетета, сразу показывая, что хорошее отношение для начала нужно заслужить. Так случается с каждым, Грег наводил справки. И сразу подумал о мисс Дэвис. Рыжая лекарка вообще часто прокрадывалась в его голову, вызывая совершенно неуместные, отвлекающие от важных дел мысли и продолжая страшно его этим раздражать. Вот и теперь ее образ возник в голове Грегори, не желая уходить. Он видел ее, как наяву. Огромные зеленые глаза смотрели испуганно, волосы растрепались, рот удивленно приоткрылся. Такой она покидала особняк после встречи с графиней Баррингтон, такой предстала перед ним всего на пару мгновений в окне экипажа. Мелькнула там и пропала. Графиня Баррингтон жаловалась Грегори на мисс Дэвис. Уделила на это целых пять минут своего времени, в красках расписывая их встречу и сказав, что никогда в жизни не видела еще столь нахальной выскочки. А потом она вдруг умолкла, и Грегори понял, что продолжает задумчиво кивать и... улыбаться. Это случилось как-то само собой. Он представил сцену, расписанную матерью столь живо, будто и сам присутствовал там. Будто видел наяву яростно сияющие глаза Джейд Дэвис. Одним словом, поняв, что улыбается, он извинился перед матерью и заверил ее, что обязательно со всем разберется, как всегда. А потом все-таки сбежал по делам, провожаемый озадаченным взглядом леди Баррингтон. — Прибыли, вашество! — пророкотал Джо, свешиваясь со своего места и заглядывая в смотровое окошко экипажа. — Справа кузня, а чуть дальше — таверна “Кривая улица”. Стражи должны ждать там. — А это что? — спросил Грегори, выйдя из экипажа и уставившись на ухоженное двухэтажное здание с узкими занавешенными изнутри окнами, подсвеченными магическими огоньками. — Красиво. Поежившись от утренней прохлады, он поправил ворот плаща и с негодованием махнул рукой, пытаясь разогнать белесый туман, стелящийся по улице и мешающий нормально рассмотреть окрестности. — Красиво, ага, — кивнул Джо, улыбаясь во все пятнадцать зубов, — это ж лучший бордель на весь город. Графа перекосило. — Это?! Бордель? — Ага. “Самые длинные ножки”. — Джо, ты вроде женат, — поморщился Грегори. — И я не то чтобы поборник союзов без измен, но давай без подробностей о личных предпочтениях. — Так это название, — хрипло расхохотался кучер. — Его придумала мисс Билли — хозяйка заведения. Ух, какая женщина!