— Как вы себя чувствуете, несса? — поинтересовался у меня чёрный дракон Зарбани. За его спиной выросли ещё два дракона — те два доктора, которые «лечили» меня. — Всё прекрасно, — сказала я и тут же взяла его в оборот: — Уважаемый несс, у меня к вам есть несколько вопросов, которые я хотела бы с вами обсудить, как с учёным. — Всегда к вашим услугам, несса, — чуть склонил он голову, довольно улыбаясь. — У меня к вам тоже имеется множество вопросов. — Женевьева, — сказала я, улыбаясь. — Предлагаю опустить все эти условности при общении, раз нам придётся говорить о довольно интимных вещах. Чёрный дракон вскинул в удивлении голову, а затем хмыкнув, весело посмотрел на моего Рэна, который развёл руками, мол, да, такая у меня пара, и сказал: — Для вас… для тебя, Женевьева, я — Зарбани. — Тогда, Зарбани, быть может, вы отправите куда-нибудь подальше всех этих… драконов со своими странными штуками? — попросила я. — Это ведь ваша инициатива, верно? — Не совсем так, — вдруг заговорила Шаэна, вытирая покрасневшие глаза. — Это я связалась со знакомой, работающей в прессе и сообщила новость. Наш клан и весь мир должен узнать, что… — Шаэна! — прорычал Рэн. — Я же просил! Даже несс Эхтс прислушался к моей просьбе и не стал наводить шум вокруг Женевьевы и вызывать прессу! А ты? Моя сестра! — Но Рэ-э-эн! — топнула она ножкой. — Это же такое событие! Наша семья… — Что наша семья? — разозлился не на шутку мой дракон. — Ты вечно всё делаешь по-своему, Шаэна. Не слушаешь и не прислушиваешься ни ко мне, ни к своему супругу. Ты даже не задумываешься, что своими действиями можешь причинить вред или просто сделать больно. Ты всегда думала и думаешь только о себе. Мне надоели твои выходки. Особенно, в отношении моей пары. — Брат… — прошептала она, изумлённая его речью. На лице драконицы выступили красные пятна — то ли от стыда, то ли от злости, а может, от того и другого разом. — Я… Я… Да как ты можешь меня обвинять? Я ведь всегда хотела только лучшего для нашей семьи! И Женевьеву ненавижу только потому что она твоя слабость! И всю эту некрасивую сцену фиксировали и записывали на свои техномагические устройства журналисты. А домочадцы делали вид, что ничего не видят и не слышат. Надо брать дело в свои руки. Раз тут собралось столько народу, то стоит попробовать кое-что и посмотреть, выйдет ли из моей затеи полезное дело или же нет. Пока брат с сестрой выговаривали друг другу взаимные накопившиеся обиды, я взглянула на всех драконов иным зрением. И увидела. Увидела силуэты их звериных ипостасей. Увидела нити, много нитей: сияющие, прекрасные и уродливые буро-красные. Сейчас, когда было много драконов, все эти нити пересекались, накладывались друг на друга, сплетались, и мне сложно было понять, откуда, куда и какая из них идёт. Но зато я чётко и ясно видела одну — огненно-серебристую, которая была самой прекрасной, самой яркой и сильной из всех. Эта нить тянулась от меня к дракону, и я невольно улыбнулась, радуясь нашему счастью. Потом подошла к Шаэне, приобняла её за плечи и сказала: — Рэн, Шаэна, хватит ругаться. Я хочу кое-что сказать и показать. Шаэна, где твой супруг? Драконица не успела ничего ответить. Её муж вышел из толпы драконов со словами: — Я здесь! Рад видеть тебя в здравии, Женевьева. — Здравствуй, Гард, — улыбнулась ему. — Что ты хочешь нам сказать? — недовольно произнесла Шаэна. На нас направили артефакты, по типу земных камер и микрофонов. Набрала в лёгкие побольше воздуха и заговорила без спешки, обстоятельно и ясно, чтобы мои слова не просто услышали, чтобы каждый понял смысл и суть моих слов. Я рассказала о том, как впервые увидела силуэт дракона у своей подруги Аиши. Как потом начались со мной страшные метаморфозы, которые меня не просто напугали, а привели в дикий ужас. Вкратце рассказала о своих чувствах и эмоциях, которые я испытала, когда умирала моя человеческая форма. От всего сердца произнесла важные слова для своего дракона. Я сказала, что именно благодаря ему, я перенесла весь этот ужас. Его волнение за меня, все его действия, светлые эмоции, чувства и главное — любовь, сберегли меня и помогли переродиться. Девушки и женщины всплакнули от моих слов. Рэн крепко обнял и у всех на виду не менее крепко меня поцеловал. Потом, утерев слёзы, которые набежали на глаза от переполнивших меня чувств, я уже серьёзно заговорила о самом главном: — Я вижу нити, связующие истинные пары. Нитей, что связывали нас с Рэном, было две. Одна осталась с нами — безумно прекрасная, сильная и настоящая нить, которая связывает наши жизни, судьбы и души. Это нить истинной пары. Она светлая, добрая и наполнена глубоким и прекрасным чувством — нашей Любовью… Она имеет цвет нашей звериной ипостаси — огненно-серебряная. — Но была ещё одна — уродливая и больная. Она имела цвет больной крови — бурая с чёрными пятнами, вся узловатая, кривая, с комками и пульсирующая. Когда я прикоснулась к ней, то испытала неприятные ощущения, а в руках моего дракона возникла цепь. Та самая цепь, которой драконы сковывают истинные пары. Я вырвала из нас эту нить. Мгновение было оглушительно больно, но при этом мы испытали облегчение, будто исчезло нечто мешающее… Теперь мы истинная пара, которой не нужно бояться и прятаться. Мы сильны тем, что мы вместе и любим друг друга. Наша любовь так сильна, что сможет преодолеть любые трудности. Поверьте, это прекрасно иметь истинную пару… И если вы позволите, то я бы хотела… попробовать на ком-то ещё… Я сейчас смотрю на всех иным зрением и вижу эти нити — сияющие, настоящие связи истинных пар и эти уродливые… Моя речь определённо возымела успех. И чтобы добавить последнюю, решающую каплю, заговорил и мой дракон. Его слова прозвучали громом среди ясного неба в сознании всех присутствующих драконов. — Изначально нам судьбой была предназначена единая дорога, даже не смотря на то, что сначала мы были слишком разные и несовместимые. Знайте, важнее всего трепетный миг, не когда мы встретились, а когда наши тела и души испытали чувство единства, искренно отдавая тепло душ и тел друг другу. А сейчас, когда последняя преграда в виде неправильной связи пала, мы слышим друг друга, мы счастливы слышать и слушать желанный голос и стук наших сердец… Женевьева нужна мне как воздух и я знаю, что те же чувства испытывает и моя пара. Нам больше не нужно ходить по краю и бояться… Поверьте, это счастье найти свою пару, свою судьбу. Драконы заплакали. Драконы поверили. Появилась надежда в глазах и сердцах тех, кто ещё не обрёл свою пару и в тех, кто считает её обузой и проклятием. Заволновались все. — Но… Как же тогда? — проговорил Гран. — Значит, я и Шаэна?.. Драконица вздрогнула как от удара и в ужасе посмотрела на меня. — Сейчас я посмотрю… — сказала им. Пара подошла ко мне, глядя с волнением, страхом и понимаем того, что сейчас всё былое может рухнуть. — Нет! — воскликнула в последний миг Шаэна. — Я не хочу знать! Не хочу! Я люблю своего Грана и не собираюсь рвать с ним отношения из-за какого-то бреда Женевьевы! Гран обнял свою жену, она спрятала лицо на его груди и разрыдалась. Я смотрела на них и улыбнулась. Они были истинной парой. Правильной и в то же время неправильной. Их нить имела огненно-золотые цвета, красиво переплеталась и светилась. Но… В одном месте она была сильно истончена, как это бывает с канатом, у которого оборвались волокна и он едва держится на тоненьком волоске. Ещё чуть-чуть и оборвётся. И счастье! У них не было никакой красной ленты, как у нас с Рэном. — Вы истинная пара, — сказала им. — Но есть небольшая проблемка… Даже не проблемка… Ваша нить она в одном месте сильно истончена… Гран и Шаэна изумлённо на меня воззрились. — Что?.. — выдохнула драконица. — Это точно? — прошептал Гран. — Женевьева не может ошибаться, — сказал Рэн. — Да, это точно, — заверила их. — У вас нет той уродливой связи и это здорово. Только вот нужно как-то вашу истинную нить оздоровить и сделать крепкой без этих разрывов. Я задумалась и тут взяла бразды правления моя драконица. Она как-то вздохнула обречённо, явно считая меня умственно отсталой, и дала подсказку: «Нужно опалить их ленту судьбы моим огнём. Всё просто». Я дёрнулась от пришедшей мысли и едва не вскрикнула: «Эврика!» Пока драконы перешёптывались, делали предположения, делились впечатлениями, доктора что-то активно записывали, высунув кончик языка, а я уже знала что нужно делать. Зарбани хитро щурил на меня глазом и подозрительно спокойно улыбался, словно что-то знал. А если не знал, то догадывался. Так-так-так, нужно с ним обязательно обстоятельно поговорить. Это чёрный дракон не так прост. Но сначала дело. — Я знаю, что нужно делать. Моя звериная и очень мудрая сущность подсказала, — проговорила я с радостной улыбкой. — Я опалю огнём вашу связь, и она срастётся, станет крепкой, сильной и тогда вы в полной мере ощутите друг друга. Драконы переглянулись. — Но почему именно ты должна дыхнуть огнём? — поинтересовалась Шаэна. — Я доверяю эту процедуру своему брату, а то возьмёшь и на нас, как и на него поставишь свою печать! Моя драконица недовольно заворчала. Её тоже раздражала Шаэна. И кстати, отличная мысль выжечь на ней, например, на лбу свою метку. Но это лишь злорадная мысль, на самом деле, она не достойна подобной чести. И мою метку носить будет только Рэн. — Не уверен, что мой огонь способен на подобное чудо, — сказал за меня Рэн. — Я не вижу нити, Шаэна. Поэтому, пусть Женевьева всё сделает. Я ей полностью доверяю. — А я нет, — заявила упрямая драконица. Нет, ну что за вредина, а?