Рэн так и вовсе вздрогнул, и в его руках против его желания возникла огненная цепь. Та самая цепь, к которой был прикован мой ошейник. И в эту же секунду на уродливой вене, обвившись змеёй, возникла такая же огненная цепь. — Женевьева, — настороженно проговорил Рэн, удивлённо глядя на свои руки и цепь. — Что происходит? — Мне кажется, эта связь какая-то неправильная… — пробормотала я. — Она похожа на вену. Только на больную вену и неправильную. Она узловатая, тёмно-красная, некрасиво и неприятно пульсирует, как будто в ней течёт не кровь… а гниль… Вдруг внутри меня моя драконица недовольно рыкнула, что я слишком медлительная и взяла всё под свой контроль. Моя правая рука преобразилась и появилась драконья лапа. Я потянулась к этой неправильной связи в намерении не просто разорвать её, а вырвать из наших тел и душ. Рэн вдруг округлил глаза и воскликнул: — Не-е-ет! Но было поздно, я схватила вену и дёрнула с силой, вырвав её из себя и Рэна. Боль в теле на мгновение оглушила и ослепила, но одновременно и принесла какое-то поистине удивительно облегчение. Я упала на землю и задрожала, тихонько заскулила, но вскоре боль начала отступать. Было чувство, что кто-то только что взял и вскрыл многолетний нарыв и вычистил гной, освободив тело от этой гадости. — Женевьева? — ошеломлённо позвал меня дракон. Он взял меня за руку и поцеловал пальчики. Посмотрела в его взволнованные, испуганные глаза и вздохнула. — Рэн… Это была та связь, которую мы приняли за связь истинной пары, — пробормотала я. Потом села и посмотрела в глаза перепуганному за меня дракону и улыбнулась ему. — Но мы с тобой и правда, истинная пара. Он тут же облегчённо выдохнул. Перевела взгляд на нашу связь и посмотрела на неё иным зрением. Да, она была на месте и что странно, как только я вырвала эту некрасивую вену, наша нить стала больше, и как мне кажется, крепче. Дракон с удивлением посмотрел на свои руки, а потом сказал: — Я не могу вызвать цепь… Женевьева, ты хоть понимаешь, что это значит? «Ещё бы я не понимала», — фыркнула внутри меня драконица. — Истинная пара для дракона — это счастье, Рэн. И возможно, уродливая нить, связывающая многие пары — ничто иное, как… — Что? Пожала плечами и выдала предположение: — Как паразит… Наверное… Или проклятие… Не знаю точно, но я уверена в одном, эта кроваво-чёрная дрянь — имитация связи. И возможно, многие пары не являются истинными, но живут друг с другом из-за необходимости, потому что их связало это нечто неправильное. Дракон несколько мгновений глядел на меня, а потом крепко обнял и сказал: — Ты — чудо. И нам нужно лететь домой, а потом сразу в столицу. — Нам нужно лететь домой, а потом сразу идти к твоему брату, — поправила его. — Я должна посмотреть, что с ним. Рэн взволнованно запустил пальцы в волосы. — Ты думаешь, что… — Я не знаю, — сказала честно. — Но нам нужно увидеть его. — Тогда, летим? — Да, только скажи мне сначала, как обернуться драконом… * * * Женевьева Уже смеркалось, когда мы вернулись домой. Приземлились мы дальше от дома, чтобы никто нас не увидел. Моё приземление снова вышло никаким. Рэн создал воздушную подушку, на которую я благополучно плюхнулась и обернулась. Дракон тут же наложил на нас иллюзию, одев меня в платье, а себя в костюм. Ну не являться же перед другими драконами в обнажённом виде? Взявшись за руки, мы направились к дому. Жёлтое око солнца уже смыкалось у горизонта, оставалось совсем чуть-чуть и наступит царство сумерек, а затем ночи. Мы миновали поле, и вышли на ровную брусчатую дорожку, ведущую к дому, как вдруг перед нашими глазами предстала удивительная картина: у дома собралось столько народу, что я раскрыла рот от удивления. Рэн нахмурился и напрягся. — Рэн? — позвала его и сжала его ладонь. Он поднёс к губам наши сцепленные руки и поцеловал мои пальцы. Потом произнёс: — Это всё чёрный дракон. Учёный. Он позвал прессу. Мои брови взметнулись к волосам. — Из-за меня? Или… — Из-за тебя, Женевьева. Ты — уникальное явление и твоё перерождение поможет науке во многих вопросах. Особенно… Он вздохнул. — Особенно тот факт, что я вижу нити, связывающие драконов, — закончила за него. — Но пока давай не будем делать никаких выводов. Вдруг, я могу видеть только нашу с тобой связь. — Да… — задумчиво пробормотал дракон. — Рэн, в чём дело? — спросила его. Мне не понравилась его настороженность и мрачная задумчивость. — Дело в том, что я беспокоюсь за тебя, Женевьева. Ты слишком ценна для всех драконов и я боюсь, что кто-то… Нет, я даже думать не буду… — Эй, — прошептала я и взяла в руки лицо Рэна. Я ощутила по нашей с ним связи его сильнейшее волнение. Он действительно переживал за меня и боялся, что кто-то посмеет меня у него отобрать. Выкрасть. Пытать. Убить. У него в голове рождались картины одна ужаснее другой. Моя драконица снова фыркнула и послала по связи уверенное спокойствие моему дракону и мысль, что ничего подобного не произойдёт. А если кто-то не дружит с благоразумием, то она не позволит дать меня и себя в обиду. Да и сам Ан'Рэнхард сразу почувствует, если что-то вдруг произойдёт. Так что, переживать нет причин. Мне даже можно было не озвучивать все эти мысли и чувства. Он всё ощутил и понял по нашей с ним связи. Улыбнулся и поцеловал — коротко, но нежно. — Ты очень храбрая, — сказал он гордо. — Ну-у-у… Наверное, да, — согласилась с ним. И мы пошли дальше. Нас, очевидно, ещё раньше заметили, когда мы были в небе и теперь все гости — званые и нет, гурьбой высыпали на крыльцо дома и ждали. — Рэ-э-э-э-н! — воскликнул до боли знакомый голос. Шаэна. — Несс Нерваль! — Несса Женевьева! Нас окружили знакомые и незнакомые драконы. — Несса, как вы прекрасны! — всплакнула Милдред. — Мы очень переживали за вас, несс, несса, — проговорили служащие Рэна. — Женевьева, ты до этого момента была красавицей, а сейчас… — Аиша восхищённо покрутила руками в воздухе, не находя слов. Рассмеялась и обнялась со всеми знакомыми и ставшими мне дорогими драконами. — Рэн, слава небесам, — вздыхала и всхлипывала Шаэна, повиснув на шее брата. — Всё хорошо, дорогая. Всё хорошо, — гладил её по спине Рэн.