Это он, наверное, о той магистрессе Эвангелин говорит, которую Агриппа в сарае упоминал. А может, о магистрессе Виталии? Разве его поймешь? — Еще — будущее, — продолжил маг. — Вы ведь не в никуда уходите из школы, на каждого из вас ближе к концу обучения будут поглядывать разные влиятельные особы. Формально мы, маги, при королевских дворах находиться не должны, только иные венценосные персоны давно на этот запрет плюют. Да и богатые торговые дома охотно берут на службу молодых и амбициозных магов. Только вот таких мест всегда меньше, чем желающих туда устроиться. В один прекрасный момент может выясниться, что наниматель просто не знает, на чьей кандидатуре остановиться, — твоей или одного из твоих приятелей. И все — сначала дружба врозь, а потом одного из бывших приятелей закапывают у замковой стены. Сдается мне, что это он часть своей биографии мне поведал. — А вот у меня вопрос, — решил я воспользоваться паузой. — Ну, понятно, что до судьбы таких, как я, дела никому нет. А благородные? Вряд ли их родители обрадуются, узнав, что их чадо на тот свет отправилось? — Всякий родитель, отпуская чадо в подобное учебное заведение, готов к тому, что своего отпрыска, возможно, больше не увидит, — пожал плечами мастер Гай. — Это плата за то, что их ребенок может взлететь очень высоко, она определена богами, а с ними никто спорить не станет. Раз вошло твое чадо в ворота чародейского замка, чтобы постигать магические премудрости, то все, претензии не принимаются. А если ты попробуешь их высказать или чего похуже — готовься, открывай бедам дверь. Пожары, королевская немилость, поветрие — много чего может произойти. И все это знают, а потому наследников в такие места не отправляют. Туда едут третьи сыновья, племянники, дочери-дурнушки, бесприданницы, то есть те, кому ничего особо в этой жизни не перепадет. Иногда их туда даже специально запихивают, чтобы со своих плеч ношу сбросить. Ну, когда ребенок не от мира сего или просто не слишком нужен родителям по каким-то причинам. Жизнь — это штука такая, сложная. — Ишь ты, — удивился я. — А простолюдины туда как попадают? Как вообще разносится весть о том, что где-то чему-то учат? — Случайно, — ответил маг. — Весть разносится случайно, но тот, кто должен ее услышать, обязательно услышит. Это невозможно объяснить, просто поверь мне на слово — кто в учебное заведение должен попасть, почти наверняка туда попадет. Конечно, есть какой-то процент неудачи, но мизерный. Вот как с твоим… предшественником. Погиб, бедолага. Но кто знает — может, он как раз погиб потому, что именно ты и должен был попасть в школу. Согласен? — Все очень непросто, — вздохнул я. — И эти убийства и остальное… — Много нюансов. Да ты сам скоро все поймешь. — Маг захихикал и застегнул камзол. — И мне очень хочется верить, что ты как минимум дойдешь до инициации. А может, и дальше продвинешься. Ты парень крепкий, на ногах стоять умеешь, удар тоже держишь хорошо, и разумом тебя боги не обделили. У тебя есть все шансы на то, чтобы уцелеть. — И везучий, — вставил свое слово Агриппа. — Ты должен был сдохнуть либо в том сарае, либо на улицах города, так или иначе. Ты был грязь с мостовой. А судьба дала тебе шанс, который выпадает одному из… Даже не знаю, из скольких. Ты получил возможность изменить свою судьбу, пойми это. Такой подарок очень дорого стоит. — Да я понимаю, — кивнул я. — Только, мастер… Зачем это все? Для чего вы нашли того барона… Меня то есть. Не просто же так вы это делаете, из каких-то добрых побуждений? — Конечно, не просто так. — Мастер Гай выпрямился. — Мне нужны глаза и уши в этой школе. Свои, те, которые будут мне преданы до конца и не станут молчать или врать. Ты — это они. А у меня была такая версия. Угадал я. — Видишь ли, Эраст… — Маг говорил очень размеренно, явно желая, чтобы я хорошенько усвоил его слова. — Замок на Вороньей горе впервые распахнет свои ворота, чтобы принять студиозусов, и это очень беспокоит меня и кое-кого из моих коллег. Его владелец, твой будущий наставник, — мой старый знакомый, он только этой весной получил скипетр, причем подобного никто не ожидал, поскольку более неподходящую для наставничества кандидатуру надо еще поискать. Его вообще не очень любят в нашей среде за высокомерие, крайнюю жестокость, даже по нашим меркам, и чрезмерную экспансивность. Самое же главное — мы не знаем, чего от него ожидать, поскольку он непредсказуем. Чему он будет учить молодежь? Для чего он принял этот скипетр, ведь раньше он не выказывал желания наставничать? Не получим ли мы нового Виталия? Ты будешь за ним следить и докладывать мне обо всем, что узнаешь. — И барон на это согласился? — удивился я. — Он же из благородных, им наушничать законы чести не позволяют. Мне-то это ничего не стоит сделать. Но тот-то Эраст, который помер, — как он на такое пошел? — Родился бы ты третьим сыном в семье барона из глубинки — понял бы, — ответил Агриппа вместо мага. — У него перспектив было немного — либо наемником к соседу идти, либо в вольные охотники. Как восемнадцать бы стукнуло, так его из дома пинком бы папенька вышиб. По законам Лесного края… — Все достается первому сыну, — покивал я. Ай, мне же про это говорили, забыл. Но я убиваться бы точно на месте этого Эраста не стал. Лучше быть третьим сыном барона в глухомани, чем бездомным воришкой в большом городе. Хоть голодным спать не ляжешь. — Потому он недолго сомневался, когда я ему предложил эту работу, — вновь перехватил инициативу маг. — Перспектива, вид на жительство в приличном королевстве и хорошее жалованье — чего еще надо юноше из глубинки? А моральные принципы… Кто о них вспомнит, если впереди — большие города, доступные женщины и мешок золота? — С этого места поподробнее, — оживился я. — Мешок золота? — Это ему было обещано, — веско сказал мастер Гай. — И он был барон. — Я — это он, — нагло и громко сказал я, сам себе поражаясь. — Вы сами так говорили. — У тебя, дружок, свой гонорар. — Маг достал мензурку с разноцветной пылью внутри. — Вот он. Я заплачу тебе твоей жизнью. Ну да. Барону — золото, а грязи с мостовой — просто жизнь. Все правильно. Все по-честному. — Не печалься. — Мастер Гай подмигнул мне. — Если все закончится хорошо, внакладе не останешься, обещаю. — Хорошо бы, если так, — вздохнул я. — Мастер, и еще вопрос. А откуда я узнал, что этот, ну, высокомерный, учеников набирает? Где Лесной край — и где замок на Вороньей горе? И про письмо вы мне так и не рассказали. — Молодец, — одобрил мой вопрос маг. — Не забыл. Тебе про это все поведал некто Фратин Сивый, маг. Он все время по всяким закоулкам Рагеллона слонялся, искал приключений на свою задницу, так что сомнений это не вызовет никаких. Вот и занесло его в дом твоего папаши, веселого барона Йохима фон Рута. Там он свел знакомство с тобой, ты пришелся ему по душе, увидел он в тебе перспективу. А может, просто пожалел. Потому и написал рекомендательное письмо своему старому приятелю Герхарду Шварцу по прозвищу Ворон, который как раз сообщил ему, что будет набирать учеников. Письмо настоящее, так что ты можешь ничего не опасаться. — А Фратин? — поинтересовался я. — Который Сивый. Если они приятели с этим самым Герхардом, он же может в его замок притащиться, по старой дружбе. Повидаться там и все такое? — Не притащится, — заверил меня мастер Гай. — Он умер еще в середине весны. Так сказать, скоропостижно скончался. Маги, увы, тоже смертны. Возраст, знаешь ли. Да и образ жизни он вел очень неправильный. Ну да, образ жизни. Небось как письмо написал, так и окочурился. Надо думать, вы его и того… То-то вон Агриппа ухмыльнулся. — Вы мне его хоть опишите, — попросил я мага, и не подумав озвучить свои мысли. — Должен же я знать, с кем общался. Внешность, привычки… Может, у него какие словечки были, которые он все время употреблял? — Само собой. — Агриппа подбросил в костер немного хвороста. — Все расскажем, все объясним. — И вот еще что. — Мастер Гай снова уставился мне в глаза. — Это очень важно, запомни крепко-накрепко. Никогда, ни при каких обстоятельствах не упоминай, что знаком со мной. Вошел в ворота замка — и забыл меня до той поры, пока я тебе сам о себе не напомню. — Хорошо, — кивнул я. — Понял. А что, этот Герхард вас не любит? — Скорее, я его, — проворчал маг. — Причем очень давно. Дорогу он мне как-то раз перешел, глиста долговязая. Он про это, может, и забыл уже, а вот я — нет. Впрочем, не я один к нему счет имею. — Понятно, — усмехнулся я. — Ничего тебе не понятно, — неожиданно зло сказал мастер Гай. — Личная неприязнь — это одно, а безопасность нашего цеха — совсем другое. Если бы я хотел всего лишь ему насолить, я бы не стал проворачивать подобные комбинации, я бы нашел другие методы и способы. Все, что я сейчас делаю, — это насущная необходимость. Ворон — неконтролируемая личность, он опасен. Никто не хочет повторения событий трехсотлетней давности, никто. Маги, которые учили когда-то меня, эти смелые, умные люди, знающие и умеющие невероятно много, куда больше, чем мы, нынешнее поколение, способные даже остановить ненадолго ход времени, пусть и в ограниченном пространстве, так вот — даже они бледнели, вспоминая те костры. Мальчик, на этих кострах за пару лет сгорело три четверти всех представителей нашей профессии! Три четверти! Безумный Виталий — и тот нам так не насвинячил. — Да уж, — поддакнул магу Агриппа. — С Ворона станется кашу заварить! — То-то и оно! — Гай всплеснул руками. — Как ему скипетр наставника дали, я не понимаю? О чем боги думают? А орден Истины только и ждет того, чтобы развязать новую резню, это не секрет. Только теперь они не остановятся до тех пор, пока нас всех не спалят. А проклятый Герх наверняка будет делать из вас не просто магов. Он не станет вам преподавать простые дисциплины, как положено, он уже изобрел что-то эдакое, какую-нибудь новую методу или иную дребедень, которую нормальный маг даже за теорию не примет, поверь мне. Мне ли его не знать! — Да понял я. — Мне стало не по себе. Вон как мой старичок разошелся, как бы ему карачун не пришел. — Все ясно. Буду следить, если что — доложу. Только вот еще одно. Чего же вы тогда со мной через половину Рагеллона бок о бок ехали? А если ему про это кто расскажет? Вопрос был не пустячный — мастеру Гаю ничего в этом случае не будет, а вот я запросто могу под раздачу попасть. — Да не волнуйся ты. — Маг скривился. — Герхард не любитель дальних поездок, соглядатаев же у него нет. Он слишком брезглив и щепетилен в подобных вопросах. Если бы я был уверен в обратном, то тебя бы сейчас сопровождали совсем другие люди. — Хорошо, коли так. — Я посопел и задал следующий актуальный вопрос: — А как мне вам информацию-то передавать? — В деревне Кранненхерст есть корчма. — Агриппа посмотрел на разошедшегося мага, который все еще что-то бормотал и махал сухенькими кулачками. — Обычная деревенская забегаловка, без изысков. Корчмаря зовут Йоганн Литке, его ни с кем не спутаешь — рожа круглая, будто по ней сковородой ударили. Если у тебя будет, что нам сообщить, — шепни ему: мол, барон имеет сказать пару слов Агриппе. Только приватно говори, чтобы не слышал никто. — И? — поторопил я его. — На следующий раз, когда туда придешь, он тебе объяснит, что к чему, — пожал плечами Агриппа. — Ну там в каком доме меня найти или еще что. Имей в виду, может быть такое, что он тебе от нас привет передаст и какое-нибудь поручение. — А оно точно от вас будет? — засомневался я. — Знаю я этих корчмарей, то еще жулье. — Оно будет не на словах. — Маг вроде успокоился и протянул ко мне руку. — Вот, смотри. Чего там смотреть? Я этот перстень-печатку давно приметил, даже первые дни против своей воли прикидывал, как бы такую красоту умыкнуть. — Пергамент с посланием тебе будет запечатан сургучом, — пояснил мастер Гай. — На нем непременно должен быть оттиск этого перстня. — Так надежней, — признал я. — Просто не верю я корчмарям… — И правильно делаешь, — одобрил Агриппа. — Сволочи они, через одного. А те, что не сволочи, еще хуже. — Слушайте, — подавил зевок я. — А кто меня вообще в корчму отпустит, а? Я же вроде как студиозус буду. — Воскресный день — твое свободное время. — Маг хихикнул, видно, что-то вспомнив. — В воскресенье всех отпускать на волю будут, кто захочет, понятное дело. Да и не станет вас Ворон в замке держать, я в этом уверен. Набегаешься ты там по окрестным деревням, чую, по полной. Как бы ноги тебе до колен не стоптать. — Оно и хорошо, — обрадовался я и снова зевнул. — Не люблю в четырех стенах сидеть. — Спать давайте, — сказал маг. — Скоро светать уже будет, а мы не отдохнули совсем. Оставшиеся два дня пролетели незаметно — сказалось и ожидание того, что скоро мне предстоит отправиться в школу магии (это одновременно и пугало и притягивало), и то, что мастер Гай с истории мира перешел к рассказам об истории магии. Он сразу обозначил, что лишнего я не узнаю: мол, ненужные знания вредны. Но все равно поведал массу интереснейших вещей. Кстати, пограничным ритуалом оказалась волшба на стыке двух или трех видов разной магии. В моем случае это была магия жизни, магия смерти и магия огня. Не знаю, насколько трудно провести этот ритуал, но звучит очень внушительно. И мрачно. Не очень приятно знать, что в отношении тебя использовалась магия смерти, согласитесь? Глава 4 А через два дня я расстался со своими спутниками. Я полагал, что это будет трогательно или хотя бы немного по-семейному — все-таки целое лето, почитай, бок о бок спали — но нет. Зря я на это надеялся. Хотя Агриппа-то как раз дал мне что-то вроде напутственного совета. — Запомни, приятель, — сказал он мне на прощание. — Если влез в драку, не жалей себя, но самое главное — не щади врага. Бьешь кулаком — бей так, чтобы противник уже не встал. Достал шпагу — наноси удары так, чтобы убить. Не ранить, не обезвредить, а именно убить. По-другому — никак. Иначе все, кто это видел или об этом слышал, будут считать тебя мягким и добрым человеком. А мягких и добрых рано или поздно прогибают под себя. Ты же не хочешь всю жизнь стоять на четвереньках? И подарил мне свою дагу, в сотый раз напомнив, что в поединке не следует использовать ее только для защиты, напротив — на короткой дистанции ей надо орудовать непременно и наносить не один удар, а как можно больше, чтобы обескровить противника. А дага у него была с секретом — при нажатии на неприметную кнопочку от основного лезвия отходило еще два, в разные стороны. Он не раз мне показывал во время учебных поединков, как ею клинок ломать можно, даже самый лучший. Хорошая штука! Моя старая дага отправилась в сумку, став запасной. Всяко пригодится. Но вот мастер Гай… Нет, чтобы сказать что-то вроде: