– Не уходи. Около восьми вечера из телецентра вышла Лариса. Сначала Алешенька не узнал женщину, она оказалась более худой и не такой безупречно красивой, как на экране. Но затем кинулся к дикторше и стал признаваться ей в любви и рассказывать о своих мечтах, связанных с телевидением. К чести Ларисы, она не оттолкнула наивного, плохо одетого, не очень аккуратного мальчика. Лара взяла его за руку, отвела в кафе и сказала то, что обычно говорят взрослые детям. Хочешь попасть на экран? Учись на одни пятерки, слушайся маму, не груби учителям, поступай в университет на журфак и потом приходи. Талантливому, образованному, воспитанному юноше зажгут зеленый свет. Подавляющее большинство подростков слышит подобные заявления несколько раз в неделю и пропускают их мимо ушей, но только не Алеша. Он истово стал исполнять программу, предложенную Ларисой, из троечника стал отличником, всегда выходил из дома в идеально отглаженных брюках и не обращал внимания на девочек, которые усиленно строили глазки симпатичному пареньку. Одногодки не интересовали Вересаева, он был влюблен в Ларису. Если он сидел дома один, а на экране возникало лицо его любимой, Алеша всегда целовал ее, и плевать, что он натыкался губами на стекло, ему‑то казалось, что Лариса отвечает взаимностью. Чтобы побыстрее устроиться на телевидение, Вересаев экстерном окончил на пятерки школу, два последних класса прошел за один год, в пятнадцать лет поступил на журфак МГУ и в октябре снова приехал к телецентру. Правда, теперь ему пришлось кататься в Останкино целую неделю, но в конце концов он таки отловил Ларису и спросил: – Вы меня помните? – Конечно, – неуверенно ответила та, – как дела? Алеша отчитался о проделанной работе, показал студенческий билет и спросил: – Теперь меня могут взять на службу? Я готов мыть полы в любой студии. То ли Лара вправду вспомнила Алешу, то ли красивый, целеустремленный паренек ей понравился, но она взяла Вересаева за руку и отвела к одному из теленачальников. Первокурсника приняли на работу, вменив ему в обязанность подавать кофе. Вот так началась карьера юноши. Через пару месяцев у них с Ларисой начался страстный роман, который продлился почти год. Затем она вышла замуж за итальянца, уехала в Милан, превратилась в домашнюю хозяйку. Алеша же стремительно шел вверх по карьерной лестнице, нынче он лицо канала, любимец публики, светский персонаж, герой желтой прессы. Карина давно не работает, сын полностью обеспечивает мать. Бывшая медсестра счастлива, но для полноты чувств ей не хватает внуков, поэтому она иногда восклицает: – Я не вечна, тебе надо жениться. – Еще рано хомут на шею вешать, – отбивается сын. Алеша не может и не хочет открывать матери правду: ему абсолютно не интересны молоденькие девушки, Вересаева привлекают дамы исключительно за сорок. – Многие считают тебя геем, – сказала я. Вересаев навалился на ручку кресла. – Фиг с ними! Пусть болтают. Плохого пиара не бывает. Меня к мужикам не тянет, хотя предложения поступают. Кое‑кто из высокопоставленных лиц приглашал меня вместе отдохнуть. Я отказывался, и на этом все заканчивалось. – Сейчас у тебя роман с Аллой Константиновной? – спросила я. Вересаев кивнул. – Мы любим друг друга, это не пустая интрижка, а настоящее чувство. Алла та женщина, рядом с которой я хочу провести всю жизнь. – Маленькая загвоздочка: свою жизнь она проводит возле Филиппа Леонидовича, – усмехнулась я, – не боишься, что олигарх узнает про шалости супруги и велит утопить тебя в бочке элитного коньяка? Любая наглость имеет пределы. Зачем устраивать свидания в доме Верещагина? Проще снять номер в гостинице. Алексей хлопнул ладонью по коленям. – Отличный совет, жаль, я сам не додумался! Там сдают номера? Вау! Все так просто? Приходишь, а тебе дают ключ от комнаты? Ну и ну, подскажи адресок. Надоело нам с Аллой в подъездах да на скамейках в парке устраиваться! Как ты себе представляешь мой приход в нумера? Предположим, в полдень я поднимусь на этаж, а в пять минут первого администратор позвонит в «Желтуху», пресса такого рода хорошо платит за информацию. Даже если мне удастся найти укромное гнездышко, то Алла никогда не ходит одна по городу. Она всегда с шофером и охраной, а те преданы Филиппу. Дальше объяснять? – Не надо, – вздохнула я. – Здесь безопаснее всего, – бубнил Вересаев. – Филипп никогда не заглядывает к жене. У них лишь видимость брака. Тайра получает от меня хорошие деньги. – От тебя? – удивилась я. – Алла Константиновна‑то побогаче будет. Вересаев кивнул. – Точно. Но я не жиголо, не живу за счет баб. И Аллочка никак не способствует моей карьере, ни одного рубля не передала каналу. «Сплетник» очень популярен, я в топ‑листе. Могу спокойно перебираться с кнопки на кнопку. Как ты догадалась, что в тележке я? – Просто. Ты громогласно заявил об отъезде, но охрана не видела, как твоя машина покидает особняк, – объяснила я. – Можно было подумать, что ты отправился на тайную встречу с Верещагиным, не хочешь рассказывать никому о вашем разговоре, но я знаю, чем занят сейчас Филипп Леонидович, и сообразила: ты задумал другое. Охранник Игорь рассказал, что Тайра с трудом толкала тележку, он хотел помочь тайке, но та отказалась, и я спросила себя: почему? Что плохого, если услужливый секьюрити перетащит «колымажку» через порог? Тайре не надо стесняться молодго человека, они с ним ровня, оба работают на Верещагиных. Ладно бы горничная за‑смущалась Леонида, Владимира Михайловича или меня. Но охранник? По какой причине Тайра отвергла его помощь? Потом я заглянула в бельевую, увидела три повозки в стойлах, а одной не было. Игорь разболтал, что вечером бельем занимались двое, камердинер Иван и Тайра. Ваня довольно скоро прикатил бельевозку назад, поменял боссу постель и ушел. А вот про тайку секьюрити ничего не сказал. Возник вопрос: где прислуга бросила «тачанку»? Сколько часов ей требуется, чтобы заправить одеяло в пододеяльник? Пазл сложился. Правда, про Аллу Константиновну я подумала в последнюю очередь, были другие кандидатуры. Когда ты ушел из банкетного зала, оставшиеся стали про тебя сплетничать. Лавров без обиняков заявил: «Он гей!» – Дурак, – хмыкнул Вересаев. – Катя Франк встала на твою защиту, – продолжала я, – она сказала, что ты подбиваешь клинья к Рише. Якобы ты непременный участник всех тусовок, которые устраивает олигарх, раза два, а то и три в неделю приезжаешь в шикарный особняк, ведешь здесь вечеринки. Филипп Леонидович обожает праздники, материальное положение позволяет ему регулярно устраивать мероприятия, на которые рвется вся Москва. Ты всегда на сцене с микрофоном. А еще тебя видели с Ришей в кафе, вы вместе засветились на ряде кинопремьер. И меня снедает любопытство. Ты спишь и с мамой, и с дочкой? Решил жениться на Ирине, чтобы беспрепятственно общаться с тещей? У меня создалось впечатление, что Риша влюбилась в тебя, она так мило краснела, когда смотрела на тебя. Глава 13 – Филипп Леонидович не может находиться в одиночестве, – сердито воскликнул Алексей. – Ему необходим шум, гам, люди, музыка. Раньше он таким не был, это Мисси навязала отцу новую модель поведения. И понеслось. Филипп каждое утро начинает с просмотра прессы, читает, что о его вечеринке сообщили газеты, мечтает получить от гламурного журнала статуэтку «Мужчина года». – Врешь, – выпалила я. – Верещагин умный человек. – В бизнесе, – ухмыльнулся Алексей, – а в остальном идиот, который хочет блистать. Мисси здорово поработала над папашей. Алла мужа не узнает, за последние пять лет он будто очумел. Вечный праздник! Плейдед на выпасе! Алла его увещевала, но муженек как с цепи сорвался. В результате они разъехались в разные концы дома. Их брак де‑факто развалился, но де‑юре они ничего предпринимать не желают, внешние приличия соблюдают. Только в последнее время Филипп совсем умом тронулся, у Аллочки создалось впечатление, что он готовит развод. Знаешь, как олигархи поступают? Я улыбнулась. – Извини, я не общаюсь с людьми из списка журнала «Форбс». Понятия не имею, какие у них привычки. Алексей заявил: – Все просто. Бывают разные варианты. Надоевшая супруга отправляется в Швейцарию, Америку, Германию и живет там в хорошем доме, получая от супруга содержание. Ну, конечно, теперь она не шикует, как раньше, но на безбедную жизнь хватает. Развод не оформляют, это удобно и ей, и ему. Муж не имеет желания снова идти под венец, он просто заводит любовниц. Жена довольна своим существованием. Это, так сказать, интеллигентное решение вопроса. Если же в планах мужчины новая семья, после развода от бывшей супруги откупаются, ей дают некую сумму единовременно, оставляют драгоценности, машину, дарят дом, квартиру. Дети получают алименты. Тоже цивилизованный способ. Если оба бывших партнера проявляют понимание, то они могут сохранить хорошие отношения. Но, конечно, супруга теряет и в деньгах, и в статусе, из хозяйки превращается в просительницу. И, повторяю, материальное положение у нее совсем не то, что ранее. Не хочу говорить о тех парах, которые начинают войну. Алла и Филипп не станут раздувать конфликт, но он определенно задумал развод. Жена понимает: у ее спутника жизни кто‑то появился, и это серьезно, а раз так, то и у нее может быть своя любовь. Злить Филиппа не стоит, разбегаться надо цивилизованно, получив хорошие деньги. Поэтому мы с Аллой ведем себя осмотрительно. Как правило, Алла идет в театральное крыло, изображает час‑другой радушную хозяйку и уступает корону со скипетром Мисси. Дочь следит за ходом вечеринки, Алла удаляется на свою половину и ждет меня. Я отрабатываю положенное время и звоню Тайре. Народу в зале до фига, все уже хорошо выпили, никто не ищет ведущего, моя работа завершена, я не подписываюсь на весь вечер, веду мероприятие только на сцене. Мы с Аллой попьем чаю, поболтаем, и я опять возвращаюсь на тусу. Если кто‑то задаст вопрос: «Ба, ты не уехал?», я говорю: «Задержался, заболтался с приятелями». – Замечательная схема, – одобрила я. – А какое место в ней было отведено Рише? – Она прикрытие, – без особой охоты признался мачо, – я нравился ей, пусть пресса намекает лучше на наш роман, чем на отношения с Аллой. Филипп Леонидович с женой расписался после окончания школы, ни о каких миллиардах Верещагин тогда и не мечтал. В гору он попер не сразу, а не так давно адвокаты посоветовали ему заключить брачный контракт. – Вроде он оформляется при регистрации брака, – неуверенно заметила я. – Я тоже так думал, – кивнул Алексей, – но нет, бумагу, как выяснилось, можно оформить в любой момент. Это работа Мисси. Она мать ненавидит, и Алла не понимает почему. А может, Филипп газет начитался, в моей программе тоже эта тема поднималась. Например, делали сюжет про Семена и Елену Ласкиных. Им пятидесяти нет, а дети уже взрослые, старшему тридцатник, он у них еще в школьные годы родился. Сеня сейчас миллиардер. Вернее, он им был, пока Лена не изменила мужу со своим стилистом и не сбежала, отсудив у супруга половину состояния. Вот оно как бывает. Филипп призадумался, и на свет появился брачный контракт. Если Алла украсит мужа рогами, она уйдет голая. – И она согласилась его подписать? – поразилась я. – Да, а куда ей было деваться? – нехотя ответил Вересаев. – Поэтому я вроде как ухлестываю за Ришей. – Что делает тебя одним из основных подозреваемых, – жестко сказала я. Алексей заерзал в кресле. – Ты о чем? – О смерти Ирины, – сказала я. – Эй, эй, эй, – забормотал Вересаев, – не неси белиберду! Риша вполне здорова. Мы сегодня играли вместе спектакль. – Отлично помню, – буркнула я, – а затем ее нашли в гримуборной, ей воткнули в глаз нечто острое вроде ножа. – В глаз? – с ужасом повторил Алексей. – Ага, – кивнула я, – именно так. – Она… не… живая? – пролепетал Вересаев. Щеки телемачо опали, нос красавчика заострился, губы превратились в нитки. – Ты не знал? – с сомнением спросила я. Вересаев дернул шеей. – Алла ничего тебе не сказала? – недоумевала я. – Я думала, она покинула тусовку из‑за известия о кончине девочки. – Алла не в курсе… – прошептал Алеша. – Мне плохо! Голова кружится… воды… или… Я схватила со столика какой‑то журнал и начала обмахивать парня. Пару минут Вересаев сидел с закрытыми глазами, потом сделал несколько глубоких вдохов‑выдохов и спросил: – Она правда мертва? – Мертвее не бывает, – подтвердила я, – а теперь сообрази, на кого падет подозрение? Завтра с утра в дом явится милиция, устроит допрос всем, кто присутствовал на вечеринке, и Франк непременно вспомнит, как вы с Иришей беседовали в укромном уголке, девочка тебя поцеловала в щеку, а когда она убежала, ты старательно вытер лицо и прошипел: «Жвачка!» – Это не то, что все думают, – взвизгнул Вересов и прикрыл рот рукой. – У сотрудников милиции мозги устроены просто, – вкрадчиво сказала я. – Моментально сложится версия: Алексей закрутил роман со школьницей, та ему надоела, Вересаев решил разорвать отношения, Ирина уперлась, пообещала нажаловаться папе. Пришлось ее убить. – Нет, нет, нет, – зачастил Алексей. – Я не способен ударить человека ножом, ну нет же! У меня твердое алиби! Мы не покидали комнату Аллы. И разве я смог бы сидеть у нее, убив Иринку? Это невозможно, я не монстр. – Отлично! Остался пустячок. Любовница, конечно же, подтвердит факт твоего пребывания в своей кровати? – осведомилась я. – Она честный человек? Забудет о брачном контракте, спасет тебя!