Но тогда он потерял бы всякую надежду заполучить Наследственную печать, а вместе с ней и всякую надежду спасти свою маму и весь остальной Китай за оставшиеся семь дней. Зак толкнул Тан Тайцзуна локтем и указал на Чжунли Цюаня. Тан Тайцзун кивнул, поднимая лук. Король Драконов позволил ему и У Цзэтянь снова призвать свое оружие в тронном зале (правда, до этого связал их руки водой). Что ж, по крайней мере, Заку отводилась всего лишь роль сообщника, стрелять ему было не нужно. «Простите, мистер Чжунли», — подумал Зак, а затем сжал руку, как Дарт Вейдер, использующий Силу. Чжунли Цюань, все махавший веером, замер. Его глаза расширились. Боковым зрением Зак увидел, как Тан Тайцзун быстрым движением руки послал в голую грудь бессмертного духовную стрелу. А затем еще одну. И еще одну, пока он не рассыпался на блестки. Все сражающиеся, казалось, замерли и повернулись к туманному облаку. Несколько бессмертных издали беззвучные крики, на их губах читалось имя Чжунли Цюаня. Зак ощутил в груди холод сожаления. «Я совершил огромную ошибку», — не мог не почувствовать он. (Цинь Шихуан): БЫСТРО ДОСТАНЬ ЛЮ ДУНБИНЯ, ПОКА ОН ТЕБЯ НЕ УВИДЕЛ. (Цинь Шихуан): СЕЙЧАС ЖЕ. Люй Дунбинь оказался в ближайшей группе солдат, он поднял свой рассеивающий зло меч, ища напавшего на Чжунли Цюаня. Хотя руку Зака трясло, он снова сжал ее по-дартвейдеровски. Тан Тайцзун еще раз быстро натянул лук. Стрелы попали в цель, но Люй Дунбинь был слишком далеко, чтобы путы Зака могли полноценно сдержать его. Он вырвался и заметил Зака и императоров. Беззвучно вопя, он направил на них свой меч, но последняя стрела превратила его в призрачные блестки. Все уставились на ребят. Лицо Ли Железной Клюки исказилось от ярости, и Зак ощутил в сердце укол вины и страха. Целитель бросился к нему, но госпожа Хэ схватила его за плечо и указала наверх. (Цинь Шихуан): Она хочет укрыться на поверхности, чтобы спастись от нашей силы воды. (Цинь Шихуан): ОСТАНОВИ ИХ. У Цзэтянь уже мчалась за ними на своей акуле. Зак дернул поводья своей, чтобы последовать за ними, а затем вытянул руку, пытаясь удержать бессмертных водой. Противостоя его силе, они собрались вокруг госпожи Хэ. Она взмахнула руками. Ее лотос вырос до огромных размеров и сомкнулся, а затем полетел вверх, как торпеда. Поверхность океана, испещренная бледными пятнами и складками лунного света, оказалась гораздо ближе, чем это казалось из-под воды. Путешествие из Пэнлая заняло так много времени, что уже наступила ночь. Лотос госпожи Хэ вырвался из океана, посылая поверх волн пенистую рябь. (Цинь Шихуан): Будь осторожен. (Цинь Шихуан): Они гораздо сильнее, чем ты думаешь. (Цинь Шихуан): Раньше они не относились к этой битве серьезно, но теперь будут. Проглотив тревогу из-за того, что он, возможно, несется навстречу гибели, Зак позволил своей акуле всплыть вслед за У Цзэтянь. В тот момент, когда вода отхлынула от его головы, он услышал гневные крики. В основном это были красочные вариации на тему «Как ты мог?», но один из ругающих мальчика бессмертных стоял, отвернувшись. Ребенок, Лань Цайхэ, выбрасывал из своей корзины пригоршни светящихся цветов. Вместо того чтобы упасть в океан, они уплывали в темноту ночи. (Цинь Шихуан): О НЕТ! (Цинь Шихуан): ЛАНЬ ЦАЙХЭ ВЫЗВАЛ ПОДКРЕПЛЕНИЕ. (Цинь Шихуан): ЗАКОНЧИ ЭТО ВСЕ, ПОКА ОНО НЕ ПРИБЫЛО СЮДА. Как только Зак обрушил на бессмертных волну, они активировали свои силы. Причудливо одетый мужчина хлопнул парой длинных кастаньет, и вода расступилась вокруг их лотоса. Произведя над лепестками поглаживающие движения, госпожа Хэ выпустила потрясающий аромат, от которого у Зака закружилась голова. Старик начал петь, хлопая руками по поверхности длинного узкого барабана. Звуковые волны проносились по океану штормовым ветром, отбрасывая Зака и императоров, восседавших на акулах, назад. Будто этого было недостаточно, бессмертный в свободных одеждах заиграл на флейте. Акулы под Заком и императорами пришли в бешенство, как будто почувствовали запах крови, и стали брыкаться и дергаться, в итоге сбросив их. Как только мальчик боком упал в воду, перед ним сверкнула огромная пасть его недавнего «коня», полная острых зубов. Он с криком оттолкнул ее струей воды. На императоров тоже напали их акулы. Вместо сопротивления дальнейшим атакам бессмертных Заку пришлось сосредоточиться на том, чтобы отогнать рыб на глубину. Он едва мог уследить, как продвигается битва, — будто оказался в водовороте тошнотворной агонии. Над водой у бессмертных было явное преимущество, поэтому Зак попытался их потопить, но странный мужчина с кастаньетами разбивал каждую поднимаемую им волну. (Цинь Шихуан): ИСПОЛЬЗУЙ МОЮ СИЛУ ЗАМЕДЛЕНИЯ ВРЕМЕНИ. Зак уже собирался это сделать, как вдруг заметил, что от него и императоров исходит туман золотого света, который втягивается в тыкву Ли Железной Клюки. Шкалы их ци изменились. Зак не обращал на них внимания с тех пор, как пилюли бессмертия наполнили их доверху и окрасили в золотой, но теперь энергии становилось меньше. Шкала падала. Истощалась. Они теряли свое бессмертие. Зак внезапно вспомнил рассказ Цинь Шихуана о том, как во время завоевания Чу ему пришлось выбирать: опустить руки и извиниться или рискнуть, пожертвовав ради победы всем. Мальчик не думал, что когда-нибудь сможет сам рассказать подобную историю. Магия замедления времени тратила кучу ци. Он мог истощить себя, если бы активировал ее. «Помогите», — чуть не прокричал он в окружавший его хаос, но кто после всего произошедшего захочет ему помочь? Минутку. Кое-кто все-таки был — один человек-дракон, для которого их победа в битве имела огромное значение. — Ваше величество! — заорал Зак внутрь доспехов, используя всю свою силу, чтобы не допустить попадания в рот воды. — Не знаю, слышите ли вы меня, но мы серьезно разозлили бессмертных, и оказалось, что они намного сильнее, чем мы рассчитывали! И к ним идет подкрепление! А наше бессмертие исчезает! Если вы не отдадите нам печать, мы проиграем эту битву и ваша репутация снова будет подорвана! Ответа не последовало. (Цинь Шихуан): МАЛЫШ, ПРОСТО СРАЖАЙСЯ. Как? Против них троих сражаются шестеро разъяренных бессмертных, и уже скоро ребятам придется побеспокоиться о том, чтобы не утонуть в ледяной воде. У Цзэтянь использовала силу своей световой вспышки, а Тан Тайцзун продолжал выпускать свои стрелы, но бессмертные бились очень слаженно, защищаясь и отражая каждую атаку. Ци Зака упала до последнего деления. А еще на него все больше давила сонливость. Должно быть, это был эффект лотосового аромата госпожи Хэ. — Ребята, я почти уверен, что, лишившись нашего бессмертия, мы потеряем сознание от этого запаха! — прокричал он. Но императоры были слишком заняты использованием все новых заклинаний, чтобы слушать его. Больше нельзя было терять время. Зак приказал течению утащить их троих глубоко под воду. Императоры метались и бились, но Зак расслабился. Он закрыл глаза, отпустив ситуацию. Может быть, их единственный способ победить — просто признать, что это невозможно. Невозможно, если никто не придет на помощь. «Ваш ход, Король Драконов». Мальчик смиренно погрузился в воду, расходуя последний кусочек своего бессмертия; вес доспехов и рюкзака тянул его вниз, как якорь. А потом он почувствовал ее: огромную силу, вырвавшуюся из глубин океана. Рядом с Заком закружилась светящаяся синяя коробочка. Мальчик выбросил руку, чтобы поднять крышку. Печать была внутри. Он схватил ее. От него, рассекая океан, разошлась ударная волна. Перед глазами замелькали бесчисленные образы. Вот Цинь Шихуан получает легендарный нефрит Хэшиби от царя, простершегося в поклоне на земле. Самый доверенный министр вырезает на ней надпись, делая ее официальной императорской печатью. Цинь Шихуан снова и снова использует ее, чтобы издавать указы, которые определят будущее Китая на следующие две тысячи лет. И не только Цинь Шихуан. Образы замелькали быстрее, перед глазами мальчика пронеслись жизни сотен людей, которые владели печатью после Первого императора. Зак видел, как правители династий передавали ее потомкам, а победоносные военачальники захватывали силой. Как вдовствующая императрица отколола у нее угол, бросив печать на землю в приступе беспомощной ярости, когда ее покои окружил узурпатор и потребовал отдать ему ребенка-императора. Прежде чем свергли и его, он восстановил отколотый угол золотом. Она переходила из одной руки в другую, оставляя за собой кровавый след, накапливая все больше надписей, по мере того как основатели новых династий пытались узаконить свою власть, становясь все могущественнее из-за того, что люди видели в ней символ абсолютной власти и были готовы сражаться и даже убивать друг друга ради нее. В том числе и Тан Тайцзун. Когда Зак ощутил знакомую ауру, его видения чуть замедлились, затем очень быстро промелькнула У Цзэтянь, и он ощутил все эмоции, которые она испытала, когда добилась того, чего не удалось ни одной другой женщине, — стала править как законный император. Но эти образы проносились в его голове с быстротой падающих звезд, показывая ему войны и кровопролитие, пока наконец Зак не увидел мальчика, который был слишком мал, чтобы понимать, что значит быть императором, и бросился в океан с печатью в руках. Видения рассеялись. Мальчик сделал глубокий, долгий вдох, как будто не мог надышаться. По его чувствам ударила реальность. Он оказался буквально вне воды — завис над океаном в массивном бушующем циклоне. Вокруг него кружились и выли пенистые волны. Его меридианы засияли сверкающим золотом так ярко, что из доспехов полился свет. После долгого использования чужеродной даосской магии Заку показалось, что он очнулся от глубокого кошмара. Это было что-то, рожденное из собственной легенды Цинь Шихуана, — магия, действительно предназначенная для него. Когда она прошла сквозь его тело и вышла наружу, его руки широко раскинулись. Океан искривился и измялся вокруг него, как метеоритный кратер. В небе над его головой собрались грозовые тучи. С тех пор как в жизни Зака появился Цинь Шихуан, он чувствовал какую-то связь с океанскими бурями, но это был первый шторм, который он мог полностью контролировать. По его велению с небес посыпались молнии, сопровождаемые раскатами грома. Возможно, у него даже вырвался безумный смех, но буря была такой оглушительной, что мальчик не услышал собственного хохота. Он сбросил шлем. Его волосы развевались на мокром, хлестком ветру. Сразу за краем его водяного циклона на огромных вздымающихся волнах подпрыгивал, как маленький корабль, лотос бессмертных. Они в отчаянии цеплялись за свои талисманы, чтобы противостоять гибели. Взмахом руки Зак сформировал из циклона золотистого водяного дракона, который закружился вокруг него, словно огромная змея. Он издал рев — его звук сотряс весь мир, и можно было видеть, как он пронесся по волнам и раздул волосы и одежду бессмертных. Они отшатнулись, вскинув руки, чтобы защитить друг друга. Некоторые из них оглядывались назад. Издалека к ним приближалась светящаяся стая облаков с подкреплением. — Уничтожь их, — кричало в голове Зака несколько сотен голосов, громче всех из которых был голос Цинь Шихуана. — Покори их острова! Покори океан! Покори все это! Будто пронесшаяся мимо молния, Зака пронзила тревога. «Нет, мы пришли сюда не за этим, — напомнил им он. — Мы получили печать. Можно уходить». Но голоса стали громче. Его разрывало непреодолимое желание побеждать, завоевывать и править. Мальчику потребовалась вся сила воли, чтобы воспротивиться ему. С другой стороны циклона на него смотрели Тан Тайцзун и У Цзэтянь, глаза которых сияли из-под забрал красным и белым, и он знал, что их голоса тоже раздаются сейчас в его голове. Золотистый водяной дракон кружил вокруг все быстрее, его рев эхом разносился между небом и водой, будто тоже побуждая его действовать. Молнии били так часто, что ночь стала светлой, как день. Ярость и жажда крови кипели внутри Зака, разрывая его на части. Он вскрикнул, схватившись за голову.